Ли Дэн - С небес об землю

• Название: С небес об землю
• Автор: Ли Дэн
• Жанр: Фэнтези

Добыв могущественные артефакты боевой маг Клара Хюммель мечтает об окончательном искоренении Зла и установлении царства Добра в Упорядоченном. Но то, что стоит за судьбой, имеет на этот счет свое мнение. И Клара отправляется в странствия по Реальностям, увлекая за собой и других, не менее могущественных и амбициозных.

---

Ковалев извинился за задержку и подвел ее к странной трехколесной повозке, которую он назвал мотоциклом. Усадив Клару в коляску, он помог ей надеть шлем, чем-то напоминающий рыцарский, но без всяких там украшений, застегнуть полог и, посоветовав опустить щиток на шлеме, сел на сиденье, взялся за руль и крутанул рукоятку. Раздался оглушительный треск и мотоцикл, набирая скорость, тронулся в путь.

Дорога через лес, по которой они ехали, была грунтовой, но хорошо накатанной. Так что доехали они относительно быстро — всего за каких-то пару часов. Правда временами так трясло, что Кларе казалось, будто она едет на взбесившемся драконе, но в целом путешествие ей даже понравилось.

Подъехав к длинному дощатому сооружению, которое Ковалев назвал станцией, он свернул с дороги к торцу сооружения и заглушил мотоцикл. Клара огляделась.

Через дорогу начинались одноэтажные дома, окруженные заборами. Вдали виднелись более высокие здания — двух, трех и даже пятиэтажные.

С другой стороны станции была длинная узкая каменная площадка, а за ней на уложенных на землю черных, но явно деревянных прямоугольных чурбаках лежали две невысокие металлические полоски. Расположенные на равных расстояниях чурбаки и лежащие на них железные полоски приходили из-за горизонта с одной стороны, и уходили за горизонт в другую сторону, образуя лежащую на земле ровную ленту. Немного отступив от нее, шла вторая такая же лента.

Увидев, куда она смотрит, Ковалев сказал:

— Это железная дорога. По ней вы поедете в Москву. Пойдемте. Надо взять билет, а то скоро поезд придет.

Они вошли в дощатое здание. Внутри был один большой зал, в котором стояло несколько скамеек и бак с надписью «Питьевая вода». У двери, через которую они вошли, висел деревянный щит, озаглавленный непонятным словом «Расписание». Справа от входа в стене, пересекавшей помещение поперек, под надписью «Касса» было маленькое окошечко, забранное металлической решеткой из толстых прутьев и закрытое изнутри деревянной дверцей. На дверце висел бумажный лист с корявой надписью «Билетов нет».

Ковалев подвел Клару к кассе и постучал в окошечко.

— Не стучите. Вы что, неграмотные? Нету билетов, — раздался раздраженный голос, невнятно выговаривающий слова. После паузы голос добавил:

— И не будет.

Ковалев снова, уже настойчиво, постучал в окошечко. Дверца с треском распахнулась, и в окошечке показалось покрасневшее от возмущения женское лицо. Увидев Ковалева, женщина поперхнулась и, что-то дожевывая, уже на тон ниже повторила:

— Нету билетов.

— Нам один до Москвы на архангельский, — сказал Ковалев, и непонятно добавил, — по брони.

— А, это вы? Уж извиняйте, есть только плацкарта.

Ковалев посмотрел на Клару. Та, не поняв, что такое «плацкарта», согласно кивнула.

Взяв билет, они вышли на улицу, где прохаживаясь по перрону — так назвал Ковалев узкую каменную площадку, расположенную у железной дороги — дождались поезда. Ковалев помог Кларе подняться в вагон и найти свое место. У нее оказалось нижнее место, и Клара расположилась у окна, с наслаждением вытянув ноги. Пожелав счастливого пути Ковалев приложил руку к головному убору, повернулся и ушел. Вскоре Клара увидела его идущего по перрону к двум курящим полицейским, как она определила по их форменной одежде, такой же, как у Ковалева. Поговорив с ними о чем-то Ковалев сел на мотоцикл и уехал.

Вскоре эти двое, побросав окурки на землю, пошли к соседнему вагону. Послышался стук закрываемых дверей. Затем раздался металлический лязг. Вагоны дернулись и медленно тронулись с места. Клара смотрела, как неспешно, плавно набирая скорость, уплывает назад здание станции.

И вот теперь поезд нес ее куда-то в какую-то Москву, где ее кто-то встретит.

Лес сменялся полями, за которыми снова шел лес. Изредка мелькали маленькие деревеньки, поселки и небольшие городки. Несколько раз поезд — так назвал сержант Ковалев этого длинного железного червя — проносился по грохочущим мостам над реками, неторопливо текущими между поросших кустарником берегов. Иногда вдруг с ревом набегал встречный поезд, и тогда Клара отводила взгляд от мельтешащих окон встречного поезда, вызывавших у нее легкую тошноту.

Клара, с любопытством смотревшая в окно, вскоре стала недоумевать, почему все маленькие станции, которые поезд проскакивал без остановки, называются одинаково — «Кафетерий», и как же пассажиры узнают, на каком «Кафетерии» им надо выходить.

В вагоне было людно, пахло углем, табачным дымом, потом, едой и несвежими портянками. Слышались разговоры, смех, звон стаканов, а из соседнего купе доносился тихий храп. Неумолкающий стук колес задавал ритм разговорам и всей внутривагонной жизни. Иногда вагон вздрагивал, мотаясь из стороны в сторону. Время от времени хлопала дверь ближнего или дальнего тамбура и по проходу проходили люди из соседних вагонов.

Наступила ночь, и вагон затих, просыпаясь только на остановках, когда одни пассажиры, похватав вещи, спешили на выход, а другие, севшие в поезд, занимали освободившиеся места. Некоторое время шла суета, хлопанье полок, шорох расстилаемых влажных серых простыней, а потом снова все затихало, и устанавливалась тишина, изредка прерываемая чьим-нибудь всхрапыванием, да ревом налетающих встречных.

Несмотря на непривычность обстановки Клара, которую годы странствий приучили спать в любом месте и в любом окружении, неплохо выспалась. За ночь число пассажиров в вагоне уменьшилось, даже появились свободные места. Попутчики, ехавшие в одном купе с Кларой, за ночь все вышли. Место напротив Клары заняла одинокая старушка в поношенной, но чистой и опрятной одежде.

Прошла проводница, собирая постельные принадлежности. Потом, отнеся их, она разнесла достаточно крепкий и вкусный чай. Прошел мужчина в белой курточке, с двумя корзинами, полными снеди, и Клара купила у него пару пирожков с капустой, оказавшимися довольно вкусными.

Старушка, сидящая напротив Клары, уже третий раз принималась рассказывать о своей дочери и зяте, к которым она ехала в гости. Но Клара не поддерживала разговор, занятая своими мыслями, и старушка, произнеся с десяток несвязных предложений, сбивалась и замолкала.

Хлопнула дверь тамбура и из дальнего конца вагона послышались звуки гармошки. Затем хриплый голос затянул:

Говорят, тарелки есть летающие…
Люди врут. Слушать мне недосуг.
Видел я в синеве исчезающий
Неостывший картофельный суп.

Ни гроша не имел я, товарищи.
Был один неразменный пятак.
Вот тогда-то с тарелкой летающей
Я вступил с голодухи в контакт.

Пение медленно приближалось. Иногда слышалось легкое позвякивание, явно связанное с песней, но не относящееся к музыке.

Подлетела она, опустилася
Меж кустов на младую траву.
Ее крышечка быстро открылася,
И клубами шел пар в синеву.

Суп горячий и вкусный, наверное,
Но поесть не пришлось может мне б,
Если б с ложкой на блюдце фанерное
Не спустился летающий хлеб.

Вот в проходе появился грузный мужчина в засаленном ватнике и мятых штанах, на которых ярко сияли желтые генеральские лампасы. На перекинутом через плечо ремне висела гармошка, которую он растягивал одной рукой, быстро перебирая пальцами по клавишам. В другой руке у него была большая кружка. На гармошке каким-то чудом удерживался мятый треух. Когда кто-то из сидящих в соседнем купе бросил в треух несколько монет, снова раздалось тихое позвякивание, и Кларе стало ясно происхождение этого звука.

А потом и жаркое на блюде.
Подлетел, над травою повис,
Если б видели этот вы, люди,
Межпланетный кофейный сервиз.

Пообедал я, братцы, отменно.
И поверил с тех пор в марсиан.
Попаду как-нибудь непременно
В их летающий диск-ресторан.

Сидящая на боковом месте женщина с грудным ребенком на руках положила ему в треух большое румяное яблоко. Клара с изумлением узнала Мозеса, которого видела в полиции. Мозес отхлебнул из кружки, подмигнул Кларе и рванул меха гармошки.

В заключенье хочу вам заметить,
Поступайте всегда люди так —
Коль тарелку придется вам встретить,
С ней вступайте скорее в контакт.

А со мной вот в контакт не вступают.
Времена знать настали не те.
И прошу вас друзья, умоляю,
Вы подайте на жизнь сироте, —

с надрывом закончил он. На некоторое время в вагоне наступила тишина. Потом послышалось, как открывается дверь в ближний тамбур. Рявкнула гармошка, и Мозес басом заорал: