Мэри Кларк - Эта песня мне знакома

• Название: Эта песня мне знакома
• Автор: Мэри Кларк
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-44111-2

Головокружительный роман, в который переросло мимолетное знакомство Кей Лэнсинг, скромной библиотекарши из Нью-Йорка, и Питера Кэррингтона, наследника старинного аристократического рода, увенчался свадьбой. Но не успели супруги вернуться из свадебного путешествия, как молодого мужа арестовали по обвинению в убийстве его давней подруги, пропавшей без вести двадцать два года назад. Все улики указывают на него, и лишь одна Кей верит, что Питер невиновен. Чем серьезней груз улик, казалось бы, изобличающих в ее муже убийцу, тем больше крепнет уверенность Кей в том, что ключ к разгадке этого преступления кроется в одном эпизоде из ее собственного прошлого.

---

«Мне так жать твоего отца. Я пришла бы на похороны, если бы знала, где они состоятся…»

«Кей, если я чем-то могу тебе помочь, ну, может быть, вдруг тебе хочется сходить с кем-то поужинать или в кино…»

Я понимала всех этих достойных людей: на их месте кто угодно пришел бы в замешательство. С одной стороны, я была миссис Питер Кэррингтон, женой одного из самых богатых людей страны, а с другой стороны, я была миссис Питер Кэррингтон, женой человека, который совершил двойное, если не тройное убийство.

Я отменила все свои встречи. В такой ситуации даже самый обычный обед не принес бы никому ничего, кроме неловкости. Но вот если мне с кем-то и хотелось встретиться, так это с Гленном. Когда он позвонил мне, голос его звучал совершенно обыденно, без всякой натянутости.

— Кей, тебе сейчас, должно быть, страшно тяжело, — сказал он.

И на этот раз я опять рада была его слышать.

— Да, это так, — не стала я кривить душой.

— Кей, может, это и звучит по-дурацки, но я все время пытался понять, чего на твоем месте хотелось бы мне. И понял.

— И что же это?

— Поужинать со старым приятелем вроде меня. Послушай, я понимаю, что никогда не был для тебя кем-то большим, так что не волнуйся. Ну, что скажешь?

Он говорил искренне. Гленн знал, что никогда не был тем, кто мне нужен. Да и я, честно говоря, не была той, кто нужна ему. Я с радостью сходила бы с ним куда-нибудь поужинать, но, с другой стороны, не представляла себе, что испытала бы на месте Питера, прочитав в газетах, что его видели в ресторане в обществе его прежней подружки.

— Гленн, это очень заманчивое предложение, но я не могу, — сказала я, а потом, к собственному изумлению, добавила: — По крайней мере, пока.

Когда я начала верить, что Питер прав и что в измененном состоянии сознания он действительно совершил все те преступления, в которых его обвиняли? Ну, раз уж он сам верит в это, принялась уговаривать я себя, как я могу думать иначе? И разумеется, от этой мысли мне стало больно.

Я принялась представлять себе моего отца в последние несколько недель жизни. Со своим всегдашним стремлением все и всегда доводить до совершенства он мечтал увидеть свой план благоустройства поместья воплощенным полностью, пусть даже и не мог сам доделать эту работу.

Судя по результатам судебно-медицинской экспертизы, его ударили по голове с такой силой, что в черепе образовалась вмятина. Неужели это Питер нанес ему удар каким-то тяжелым предметом?

Потом меня захватили детские воспоминания, воспоминания, которые я всегда старалась подавить, потому что считала, что отец бросил меня.

…Вот мы с ним воскресным утром после церкви идем в парк Ван-Сон кататься на пони.

…Вот мы вдвоем кулинарничаем на нашей кухоньке и он рассказывает мне, что Мэгги никогда не умела готовить, и потому мама волей-неволей вынуждена была освоить рецепты из кулинарной книги. «Мэгги до сих пор не умеет готовить, папа», — подумала я.

…Записка, которую он написал Питеру. «Мне будет не хватать наших разговоров. Желаю вам всего самого доброго».

…Тот день, когда я пробралась в особняк Кэррингтонов и поднялась в часовню.

Оставшись в доме одна, я начала ходить в часовню чуть ли не каждый день. За эти годы она совсем не изменилась. Облупленная статуя Девы Марии стояла на месте, как и стол, который, должно быть, когда-то служил алтарем, и два ряда скамей. Я принесла туда новую электрическую свечу и поставила ее перед статуей. Я могла просидеть там десять или пятнадцать минут, то молясь, то вспоминая короткую перепалку, свидетельницей которой я невольно стала в тот день, двадцать два с половиной года назад.

Именно там у меня зародилась одна мысль. Мне никогда не приходило в голову, что, возможно, Сьюзен Олторп и была той самой женщиной, которая просила денег у неизвестного мужчины. Она ведь была из состоятельной семьи. Я не раз читала, что у нее был собственный трастовый фонд, и немалых размеров.

Но вдруг это все же была Сьюзен? А кто тогда был тот мужчина, который рявкнул: «Эта песня мне знакома»? После того как она ушла из часовни, мужчина принялся насвистывать мотив этой песни. Хотя я тогда была совсем ребенком, я поняла, что он очень зол.

Именно в часовне в моей душе шелохнулась отчаянная надежда, надежда на то, что, возможно, мне удастся найти другое решение, благодаря которому можно будет распутать преступления, в которых обвиняли Питера.

Я боялась даже намекнуть Питеру о своих изысканиях. Если он поверит мне и решит, что совершенно невиновен, следующая же его мысль будет о том, что виновный может до сих пор быть где-то поблизости. И начнет беспокоиться обо мне.

Пока что, хотя он активно участвовал в подготовке линии защиты, я видела, что адвокаты убедили его, что рассчитывать на оправдательный приговор ему не стоит. Когда я приходила навестить его, он принимался твердить, чтобы я куда-нибудь уехала и потихоньку развелась с ним.

— Кей, в каком-то смысле ты точно так же лишена свободы, как и я, — говорил он. — Я прекрасно знаю, что ты не можешь никуда выйти без того, чтобы люди не начали тыкать в тебя пальцами и перешептываться.

Сердце у меня разрывалось от любви к нему. Сидя в тесной тюремной камере, он волновался, что я заперта в особняке. Я напомнила ему, что мы с ним заключили соглашение. Я получила право навещать его в тюрьме и присутствовать на суде.

— Пожалуйста, давай не будем портить те минуты, которые можем провести вместе, разговорами о том, чтобы я ушла от тебя, — отвечала я ему.

Исполнять свою часть соглашения я, разумеется, не собиралась. Я знала, что, если Питера осудят, я никогда не разведусь с ним, не брошу его и не прекращу верить в его невиновность.

Однако он упорно не желал оставить эту тему в покое.

— Пожалуйста, Кей, прошу тебя, брось меня и живи своей жизнью, — сказал он мне, когда я пришла навестить его в конце февраля.

Я собиралась рассказать ему одну вещь, о которой знала уже несколько дней, но не решила пока, когда лучше открыть ему все. Но в этот миг я поняла, что лучшего момента я не выберу все равно, что вот сейчас и есть самый правильный момент.

— Я и живу своей жизнью, Питер, — сообщила я. — Я собираюсь родить тебе ребенка.

49

Благодаря своей работе Пэт Дженнингс, скромная секретарша из картинной галереи Уокера, стала почти что знаменитостью. Теперь, когда Питера Кэррингтона не только обвинили в убийстве, но и арестовали за попытку сбежать из-под залога и нападение на полицейского, все ее подружки жаждали услышать подробности, которые она могла рассказать им о каждом члене семейства Кэррингтонов.

Пэт, впрочем, подробностями не делилась ни с кем, кроме Триш, с которой они были лучшими подругами вот уже двадцать лет. В колледже их поселили в одну комнату в общежитии, и они были в восторге от собственной находчивости, когда каждая изобрела свою вариацию их общего имени — Патриция.

Теперь Триш трудилась в дирекции фешенебельного универмага «Бергдорф Гудмен», расположенного на углу Пятой авеню и 57-й улицы, всего в одном квартале от галереи. Раз в неделю подруги вырывались пообедать вместе, и Пэт под строгим секретом пересказывала Триш все слухи, которые до нее доходили.

Она поделилась с подругой своими подозрениями, что Ричард Уокер крутит шашни с очередной молоденькой художницей, Джиной Блэк.

— Он закатил в ее честь вечеринку с коктейлями, но народу собралось не слишком густо. Она частенько заходит в галерею, и сразу видно, он совершенно вскружил ей голову. Жаль мне ее: ничего путного у них все равно не выйдет. Его достаточно только послушать, и сразу понимаешь, что он всю жизнь подружек менял как перчатки. Даже женат дважды был, и оба раза чуть ли не сразу же развелся. Конечно, какой жене понравится, когда муж ухлестывает за каждой юбкой и спускает все деньги на скачках.

На следующей неделе Пэт перемывала кости Элейн Кэррингтон.

— Ричард рассказывал, что его мамочка большую часть времени живет в своей нью-йоркской квартире. Она считает, что новая жена Питера Кэррингтона, Кей, не хочет, чтобы она появлялась в особняке без приглашения, и это ее задевает.

Да и сам Ричард тоже не слишком часто бывает в Нью-Джерси, — продолжала она. — Он сказал мне, что понимает, как нелегко сейчас приходится Кей, ведь она знает, что, по всей вероятности, ее муж убил ее отца, пусть даже сам и не помнит этого. Ричард говорит, наверное, все получилось, как с тем полицейским, на которого Питер набросился с кулаками. Ну что тут говорить, мы обе видели ту запись по телевизору. Сразу видно, что Питер Кэррингтон там абсолютно не в себе. Просто кошмар.

— Да уж, — согласилась Триш. — Надо же, какое невезение: выйти замуж за мужика с кучей денег и обнаружить, что он псих. А как там у Ричарда на личном фронте, никого новенького, кроме той художницы, не наклевывается?