Эмма Дарвин - Тайная алхимия

• Название: Тайная алхимия
• Автор: Эмма Дарвин
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47663-3

Вначале было слово. Старинная книгопечатня незримыми нитями связывает современную женщину-историка с семьей английских аристократов, живших в XV веке во времена Войны Алой и Белой розы.

Предательство и потерянная любовь. Жажда любви и жажда власти. Все это так же актуально теперь, как и века назад.

Все мы лишь игрушки в руках судьбы. И только тайная алхимия любви может подарить надежду.

---

Я отвожу взгляд, потому что, когда гляжу в глаза Марку, на его губы, на его красивые руки, которые дрожат так же сильно, как и мои, это заставляет мой разум срываться с якорей.

— Я… — откашливается Марк. — Вряд ли я должен говорить то, что мне хочется сказать…

И тогда я не могу удержаться — я поднимаю глаза, и то, как он наблюдает за мной, внезапно напоминает мне Морган.

— Столько всего случилось. И до сих пор — Адам. Поэтому я не скажу этого. Пока. Но если… Я уверен, что мы будем поддерживать связь друг с другом через Чантри. Если в ближайшие несколько месяцев я окажусь в Австралии, можно мне будет повидаться с тобой?

Внутри меня все замирает. Хорошие манеры велят сказать: «Да». Страх за себя — и за Адама — велят ответить: «Нет».

Но то, что я любила в Адаме, я сперва научилась любить в Марке. Если Марк приедет повидаться со мной… тогда, что бы ни случилось, я все еще смогу держаться за Адама. Никаких битв. Он всегда будет там… Что бы ни случилось.

Я улыбаюсь Марку, хотя вижу: он замечает, что я чуть не плачу от облегчения.

— Мне бы этого хотелось, дорогой Марк. Мне бы очень этого хотелось.

Когда шум самолетного двигателя переходит из вопля в рев и выключаются огоньки ремней безопасностей, я встаю, чтобы открыть багажное отделение у себя над головой.

В смятении я чуть не пропустила рейс, и сосед мрачно смотрит на меня, как будто я уже и так причинила достаточно неприятностей тем, кто летит вместе со мной. Я выкапываю свою сумку и в конце концов нахожу в ней записную книжку, а потом ручку и фотокопию рукописи Манчини[141] о государственном перевороте Ричарда III. Но перед этим я обдираю костяшки пальцев о дерево. На деревянном ящике, в который так точно вошла картина «Рассвет в Ист-Эгге», дядя Гарет написал: «Собственность профессора Уны Приор». Он, как всегда, красиво пишет, и теперь на ящике великое утверждение, видное всем. Только это не моя собственность, не совсем моя. С другой стороны, это и не собственность Гарета, согласно моему праву наследования. Но кто будет знать об этом, кроме меня самой?

Я сажусь и как можно удобнее пристраиваю книги на столике. Даже моя работа изменилась, хотя и не стала легче. Смогу ли я выполнить ее? Смогу ли?

Дело не в том, что я не знаю, что произошло. Вооружившись терпением, можно искать почти везде и всюду. Даже теперь можно раздобыть новые клочки информации или случайно наткнуться на нее, как мы наткнулись на письмо Энтони, увидеть новые взаимосвязи, прийти к новым заключениям. Пробелы, которые нужно заполнить, становятся меньше.

Но заполнение пробелов — не совсем то, чем я занимаюсь.

— Ты должна сделать это целым, — сказал Марк.

Может быть, я нашла некий ответ, некий способ рассказать правду в пустотах между фактами, где до сих пор не было ничего. Способ, который не является ни правдой, ни фальсификацией, но единым целым. Но осмелюсь ли я? Для этого у меня нет ни полномочий, ни ссылок, ни прецедентов, ни прошедших экспертную оценку журналов. Нет знакомых троп, где действуют знакомые правила. Мои единственные полномочия — то, что я решила написать. Свобода пугает, подобная дорога странна: Нарроу-стрит, Ист-Смитфилд и Чантри, Сент-Олбанс и Графтон, от Астли до Понтефракта и Йорка и оттуда снова к Шерифф-Хаттону и письму, которое все время там находилось…

Я знаю, что путешествие имеет начало, середину и конец, оно единое целое, но Энтони и Елизавета не могли этого знать. Для них оно было паломничеством: прошлое было прошлым, будущее неизвестным. Все, что у них имелось, — это мгновение настоящего.

Каждый момент, каждую остановку на перекрестке они от меня не дальше, чем Адам. Но со вчерашнего дня я размышляла, медленно и нерешительно, что есть только один способ дотянуться до них, только один. Я должна осмелиться сделать это, иначе никогда до них не дотянусь.

Слова Гарета о моем отце: «Мне думается, он просто хотел поступить так, как ему хотелось. Ему не приходилось придерживаться точной правды. Он мог создавать узоры с помощью красок и таким образом выражать то, что хотел сказать».

То, что я напишу, будет моими словами или их словами? Моей жизнью или их жизнью? Это не будет историей.

«Видно с расстояния в два фута и не видно с расстояния в четыре фута», — сказал друг Марка Чарли во дворце Элтхэма.

И откуда же мне начать? С начала, как Иззи начинает свою историю «Солмани-Пресс»? Или с того момента, когда, после ссылки и отчаяния, Бог все исправил?

Я думаю о Марке, и пустота, которая ждет меня в Сиднее, кажется теплее и не такой невыносимой, потому что она не продлится вечно.

Я понимаю: начну с Елизаветы, уже не ребенка, которая едет домой и знает: то, что ожидает ее, — новая жизнь и новое место в мире.

«Елизавета» — подписалась она сама, но я должна отыскать ее голос и наделить ее им.

Медленно я начинаю писать…

Всегда было весело ехать домой, в Графтон. То, что у семей нашего круга имелся обычай отсылать детей в другие семьи для приобретения навыков и знаний, приличествующих их сословию, не делало мою ссылку в Гроуби более легкой. Сэр Эдуард Грэй из Гроуби был довольно дружелюбен, но его жена, леди Феррарс, — отнюдь нет. Кроме того, какая девочка семи-восьми лет не скучает по дому и сестрам? Для маленького ребенка небольшое утешение, что подобная ссылка сулит выгодный брак. Когда в Гроуби ко мне присоединилась моя сестра Маргарита, стало легче. К тому же я достаточно подросла, чтобы научиться скрытности, и леди Феррарс не могла придраться ни к моим словам, ни к тому, как я выполняла свои обязанности, а меньше всего — к нарочитой покорности, с которой я подчинялась ей во всем.

В тот год мы остановились на ночлег в Харбороу, потому что человек сэра Эдуарда Грэя, отправившийся из Гроуби вместе с нами, сказал: вот-вот может пойти снег, и нет необходимости лететь сломя голову, чтобы застрять где-нибудь, когда стемнеет.

ИСТОРИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ

На мой взгляд, библиография и список источников неуместны в беллетристике, но принцип Гейзенберга касается авторов исторических романов так же, как историков. Описывая Елизавету и Энтони Вудвиллов в определенные моменты их жизни, я понимаю: читатели могут задуматься обо всей истории.

Итак, история эта была такова.

Елизавета (Элизабет) Вудвилл (Вудвиль) родилась, вероятно, в 1437 году, а Энтони (Антони) — четыре года спустя. Их мать, Джакетта Люксембургская, сначала вышла замуж за Джона, герцога Бофорта, который был регентом при своем племяннике, короле Генрихе VI, и выбивался из сил, пытаясь удержать обширные владения Англии во Франции. Отец Елизаветы и Энтони, сэр Ричард Вудвилл, был сенешалем, или представителем, герцога в Нормандии. Его тайное бегство с овдовевшей герцогиней Джакеттой вызвало скандал при дворе.

Но вскоре Вудвиллов простили, они стали деятельно служить королю, у них появилось шестеро детей.

Ричард командовал разными войсками, наиболее примечательно его командование в Кале, а Джакетта состояла придворной дамой при своей подруге-француженке, королеве Маргарите (Маргарете), дочери короля Анжу.

Король Генрих VI был ласковым, набожным и совершенно неспособным контролировать правящий класс, который больше не предъявлял традиционных для англичан требований на Францию, служивших безопасной отдушиной для соперничающей знати. Поэтому Маргарита, будучи умной женщиной, волей-неволей стала проявлять политическую активность.

Поместье семьи Вудвилл находилось в Нортхемптоншире, в Графтоне. Примерно в 1452 году Елизавета вышла замуж за сэра Джона Грэя, старшего сына рыцарской семьи, проживавшей чуть дальше к северу, в Гроуби, как раз рядом с Нортхемптоном.

Елизавета и Джон жили, по всей вероятности, в Астли, в Уоркшире. Елизавета родила двух сыновей: Томаса (Тома) и Ричарда (Дикона, как его зовут в первой половине романа) Грэев. Тем временем Энтони последовал по стопам отца и стал хорошо известен как удачливый воин и участник рыцарских турниров. Он женился на девушке из богатой семьи, Елизавете, леди Скейлз, и стал по праву мужа называться лордом Скейлзом.

Вудвиллы и Грэи были стойкими приверженцами Генриха VI и королевской династии Ланкастеров. Но в 1454 году Генрих VI впал в безумие, по-видимому, это была кататоническая форма шизофрении. Его кузен Ричард, герцог Йорк, который благодаря своему происхождению имел больше прав на трон, стал регентом. А кузен Ричард Невилл, граф Уорик, был главным сторонником последнего. В это время Маргарита Анжуйская родила сына, Эдуарда Ланкастера, принца Уэльского. Когда Генрих VI оправился от приступа болезни, Ричард, герцог Йорк, отказавшись от регентства, заявил свои права как наследник Генриха вместо малютки Эдуарда Ланкастера — и победил.

Маргарита не захотела смириться с тем, что ее сына лишили наследства, и добилась еще большей поддержки от своего союзника герцога Сомерсета. Нация в политическом отношении раскололась на две части: приверженцы Дома Йорков и приверженцы Дома Ланкастеров.