Александр Островский - Глупость или измена? Расследование гибели СССР

• Название: Глупость или измена? Расследование гибели СССР
• Автор: Александр Островский
• Жанр: История

Предлагаемая вашему вниманию книга представляет собою вторую часть трилогии, посвящённую крушению советской власти: «Кто поставил Горбачёва?» (2010), «Глупость или измена? Расследование гибели СССР» (2011), «1993: расстрел Белого дома» (2008). В книге показывается, что, провозглашая идею создания «социализма с человеческим лицом», М.С. Горбачёв и его ближайшее окружение с самого начала ставили перед собою задачу перехода к частнокапиталистической экономике, отстранения КПСС от власти, идеологического перевооружения общества, разрушения СССР.

---

Всё это означало, что над Д. А. Кунаевым начали сгущаться тучи. О том, что его дни на посту руководителя республики сочтены, он понял 30 октября, когда состоялось заседание Политбюро, на которое был вынесен «план экономического и социального развития на 1987 г.» [609] Обычно на обсуждение этого вопроса собирали всех членов Политбюро, даже тех, кто находился в отпуске и командировках. Д.А. Кунаева на это заседание не пригласили. Понимая, что так просто подобные вещи не делаются, он обратился к М.С. Горбачёву за разъяснениями и после разговора с ним подал заявление об отставке [610].

11 декабря Политбюро удовлетворило его «просьбу» и рекомендовало на освободившийся пост первого секретаря Ульяновского обкома Г.В. Колбина [611]. 16 декабря состоялся Пленум ЦК КП Казахстана, который продолжался всего 18 минут. Он освободил Д.А. Кунаева от занимаемой должности и без всяких прений утвердил кандидатуру Г.В. Колбина [612].

«...Первое сообщение о Пленуме было передано из Москвы на русском языке 16 декабря по программе «Маяк» в 15 часов (здесь и далее, где это не оговорено, время алма - атинское - А.О.), а по первой программе в 18 часов... По республиканскому радио сообщение о Пленуме и биография Г.В. Колбина впервые были переданы на казахском и русском языках в 21 час», по телевидению в 20 часов [613].

На следующий день, утром, на площади Брежнева, где находился ЦК Компартии Казахстана, начала собираться молодёжь.

По утверждению журналиста А. Мурсалиева, «первые группы молодёжи» появились «в семь утра» [614]. Н.А. Назарбаев пишет, что первоначально на площадь «пришли с транспарантами человек двести» [615].

В материалах специальной комиссии Верховного Совета Казахской ССР говорится, что «первые группы молодёжи» «в количестве 200–300 человек с лозунгами, протестующими против решения Пленума ЦК», появились перед зданием ЦК в 7–8 часов утра [616].

Из оперативной сводки КГБ: «17.12.86. 8.45. Из ЦК Компартии Казахстана дежурному КГБ республики поступило сообщение, что на площади имени Брежнева собираются группы молодёжи... На площади находилась толпа более 200 человек, в руках отдельных из них были плакаты и лозунги: «Каждому народу своего вождя» [617].

Имеются сведения, что в 9.00 по алма - атинскому, в 6.00 по московскому времени о появлении демонстрантов у здания ЦК Компартии Казахстана была поставлена в известность дежурная часть КГБ СССР [618], после чего информация передавалась в Москву каждые полчаса. Иначе говоря, с этого момента Москва держала руку на пульсе событий [619].

К 9.00 ничего угрожающего возле здания ЦК КПК не было. Несмотря на это на всякий случай, «по согласованию с ЦК Компартии Казахстана, было принято решение оцепить площадь силами милиции и внутренних войск» [620]. В 9.30–10.15 площадь Л.И. Брежнева была оцеплена [621], после чего ликвидировать митинг не представляло никакого труда.

В марте 1989 г. я был свидетелем разгона митинга в Ленинграде у Казанского собора. Внедрённые в толпу сотрудники правопорядка в гражданской одежде, незаметно для всех плотным кольцом окружили организаторов митинга, а затем, сделав в толпе коридор, на глазах у ничего не понимающих людей в считанные секунды вывели организаторов митинга из толпы, затолкали в стоявшие рядом машины и увезли. Оставшиеся без руководителей люди стали расходиться.

Однако хотя площадь Л.И. Брежнева была блокирована, никаких мер для ликвидации митинга не предпринималось. Зато «к 10.00 была объявлена боеготовность №1 по Алма - Атинскому гарнизону, перекрыты железнодорожные вокзалы и аэропорт» [622]. И это тогда, когда на блокированной к тому времени центральной площади находились всего лишь около 200 человек.

«17 декабря около 11 часов утра, - вспоминал Д.А. Кунаев, - мне позвонил второй секретарь ЦК КПК Мирошхин и попросил приехать в ЦК». Г.В. Колбин и О.С. Мирошхин попросили отправленного в отставку лидера казахских коммунистов выступить перед собравшимися, чтобы они успокоились и разошлись. Однако когда последний появился в ЦК, Г.В. Колбин позвонил в Москву и через некоторое время, около 13.00, заявил, что выступления не требуется [623].

Потом это свидетельство Д.А. Кунаева было поставлено под сомнение. «Бывшие члены Бюро ЦК 3. Камалиденов, М. Мендыбаев и Н. Назарбаев» обвинили его в том, что он отказался выступать перед собравшимися и тем самым способствовал обострению ситуации в столице [624].

Кто же прав? Ответ на этот вопрос дают материалы специальной комиссии Верховного Совета Казахстана. Из них явствует, что «в 11.30 демонстранты покинули площадь» и снова появились на ней только в 13.30 [625]. Следовательно, через полчаса после того, как Д.А. Кунаева привезли в здание ЦК, площадь Брежнева опустела, и выступать было не перед кем.

Но главное в другом. Оказывается, в то время, когда Г.В. Колбин согласовывал с Москвой вопрос, позволить Д.А. Кунаеву выйти к митингующим или нет, перед ними выступил председатель Совета министров Н. Назарбаев [626], после чего митингующие не разошлись, а построились в колонну и с транспарантами направились в город [627].

Нетрудно понять, что цель демонстрации заключалась в том, чтобы привести на площадь как можно больше людей.

Что же в тот момент делали силы правопорядка? Ничего. Хотя, чтобы задержать две сотни митингующих, нужно было всего четыре автобуса. Между тем несмотря на то, что площадь была оцеплена, протестантов пропустили в город, причём «колонна сопровождалась силами личного состава МВД и его подразделений» [628].

Уже одно это вызывает удивление.

Ещё более удивительным было то, что демонстрантов возглавлял член Бюро ЦК Компартии республики, премьер республиканского правительства Н.А. Назарбаев. Данный факт не укладывается в сознание. Однако он нашёл отражение в его собственных воспоминаниях. «Я, - пишет Нурсултан Абишевич, - пошёл с ними во главе колонны» [629].

Премьер республики был не один. Имеются сведения, что кроме него в колонне, ушедшей с площади, находились члены Бюро ЦК Компартии Казахстана С.М. Мукашев, З.К. Камалиденов, М.С. Мендыбаев, а также «секретари обкома и горкома партии, секретари ЦК комсомола, председатель КГБ Мирошник В.М., министр МВД Князев Н.Г.». Что же они делали? Оказывается, «вели разъяснительную работу, уговаривали людей разойтись» [630].

Представьте эту картину. Несколько сот человек, возглавляемые неведомыми руководителями, устремляются с площади в город. Демонстрантов сопровождает милиция, во главе колонны идут более десятка руководителей республики и уговаривают людей разойтись (интересно, как?). Несмотря на это демонстранты не расходятся, а в их ряды вливаются всё новые и новые люди. И к 13.30 «по улице Мира со стороны КазГУ на площадь вышла большая колонна молодёжи» [631]. По одним данным, в ней было около 1 800 человек [632], по другим - к 14.00 на площади собралось до 5 000 человек [633].

Только после этого снова появилось оцепление. А так как слух о событиях возле здания ЦК разнёсся по городу, люди начали стекаться сюда. Возникли первые столкновения [634].

Можно ли было не допустить этого? Не только можно, но и должно. Во - первых, силы правопорядка имели полную возможность не только сохранить, но к 13.30 усилить оцепление на площади. Во - вторых, понимая, что демонстранты попытаются вернуться к зданию ЦК, милиция без всякого труда могла блокировать подходы к площади автомашинами.

Ничего этого сделано не было. Получается, что событиям специально давали разрастись.

Около 15.00 к митингующим вышли руководители республики. «С 15 до 17 часов» перед ними выступили «члены ЦК Казахстана Мукашев С.М., Камалиденов З.К., Назарбаев Н.А., Мендыбаев М.С.», но «их призывы разойтись были встречены шумом, свистом, в трибуну полетели снежки, куски льда». Затем митингующие вступили в сражение с солдатами, стоявшими в оцеплении, «они забрасывали их камнями, кусками штукатурки, облицовки, появились раненые» [635].

Силы правопорядка никак не реагировали на это. Складывается впечатление: они чего - то ждали. Действительно, вечером 17 - го в Алма - Ате появился «десант» из Москвы.

«Московский десант» прибыл в 19.30 по местному или же в 16.30 по московскому времени [636]. Поскольку от Москвы до Алма - Аты четыре часа лету [637], из столицы «десант» вылетел около 12.30. Если принять во внимание его комплектование, сборы, дорогу в аэропорт, подготовку самолёта к полёту, то команда об отправке «десанта» должна была поступить не позднее 11.00 по московскому времени или 8.00 по алма - атинскому, когда в столице Казахстана было ещё совершенно спокойно и на центральной площади находилось всего лишь около 200 человек.

Заместитель председателя КГБ СССР Ф.Д. Бобков пишет, что в тот день с утра он отправился на Учредительную конференцию ветеранов войны и труда, но «примерно через час» его вызвал к себе Г.П. Разумовский для обсуждения алма - атинских событий» [638].

Учредительная конференция ветеранов войны и труда состоялась 17 декабря в Кремле, в Доме Союзов [639]. Вероятнее всего, она началась в 10.00. Приветствие к собравшимся огласил Г.П. Разумовский. Он выступил с докладом «О задачах и основных направлениях деятельности Всесоюзного общества ветеранов войны и труда» [640].