Александр Островский - Глупость или измена? Расследование гибели СССР

• Название: Глупость или измена? Расследование гибели СССР
• Автор: Александр Островский
• Жанр: История

Предлагаемая вашему вниманию книга представляет собою вторую часть трилогии, посвящённую крушению советской власти: «Кто поставил Горбачёва?» (2010), «Глупость или измена? Расследование гибели СССР» (2011), «1993: расстрел Белого дома» (2008). В книге показывается, что, провозглашая идею создания «социализма с человеческим лицом», М.С. Горбачёв и его ближайшее окружение с самого начала ставили перед собою задачу перехода к частнокапиталистической экономике, отстранения КПСС от власти, идеологического перевооружения общества, разрушения СССР.

---

После сентябрьского 1989 г. Пленума ЦК КПСС началась разработка Союзного договора. Однако она велась неторопливо и, как отмечает сам М.С. Горбачёв, в руководстве партии «приступили к консультациям по разработке договора только в конце 1989 года» [2035].

Кроме национального вопроса, сентябрьский Пленум ЦК КПСС рассмотрел также кадровые вопросы.

«Пленум освободил В.П. Никонова и В.М. Чебрикова от обязанностей членов ПБ и секретарей ЦК КПСС в связи с их заявлениями об уходе на пенсию. Пленум освободил В.В. Щербицкого от обязанностей члена ПБ ЦК КПСС в связи с его заявлением об уходе на пенсию. Пленум освободил Ю.Ф. Соловьёва и Н.В. Талызина от обязанностей кандидатов в члены ПБ в связи с уходом на пенсию» [2036].

«Пленум избрал председателя КГБ СССР В.А. Крючкова членом ПБ ЦК КПСС. Пленум перевёл Ю.Д. Маслюкова из кандидатов в члены ПБ ЦК КПСС. Пленум избрал председателя Совета Союза ВС СССР Е.М. Примакова и председателя КПК при ЦК КПСС Б.К. Пуго кандидатами в члены ПБ ЦК КПСС. Пленум избрал первого секретаря Орловского ОК КПСС Е.С. Строева, первого секретаря Липецкого ОК КПСС Ю.А. Манаенкова и первого секретаря Татарского ОК КПСС Г.И. Усманова секретарями ЦК КПСС. Пленум перевёл из кандидатов в члены ЦК КПСС первого секретаря Крымского ОК КП Украины А.Н. Гиренко и избрал его секретарём ЦК КПСС» [2037].

Показательно, что вопрос о кадровых перестановках предварительно, как это обычно делалось, на Политбюро не обсуждался. Его члены были поставлены в известность о планируемых переменах только во время работы Пленума [2038].

И никто не возмутился.

Новая экономическая реформа

Несмотря на то, что новый Верховный Совет СССР оставил Н.И. Рыжкова в должности премьера, «новое правительство, сформированное к августу 1989 года, обновилось на 90 процентов» [2039].

Если бы руководство партии и правительства действительно собирались реформировать экономику на основе решений июньского 1987 г. Пленума ЦК КПСС, они должны были бы направить свои усилия на то, чтобы стабилизировать экономическую ситуацию в стране на этой основе. Тем более, что в 1989 г. планировалось завершение перехода предприятий на полный хозрасчёт и самофинансирование.

Однако ещё весной 1988 г. был поднят вопрос о необходимости сделать следующий шаг и начать переход к многоукладной экономике. Обсуждение этого вопроса в верхах продолжалось вплоть до Первого съезда народных депутатов СССР, который фактически одобрил эту идею.

В связи с этим была создана Государственная комиссия по экономической реформе. По предложению Н.И. Рыжкова, её возглавил директор Института экономики АН СССР академик Л.И. Абалкин, давно слывший «рыночником» [2040]. 1 июля 1989 г. он в ранге вице - премьера переступил порог своего нового кабинета [2041].

«История правительственной программы весны 1990 г., - пишет М.С. Горбачёв, - восходит к Первому съезду народных депутатов СССР. В принятом им постановлении «Об основных направлениях внутренней и внешней политики СССР» ставилась задача перейти к новой модели экономики, включая радикальное обновление отношений собственности, становление полнокровного социалистического рынка, избавление государства от функций непосредственного вмешательства в оперативное управление хозяйственными единицами» [2042].

Это было то, чего добивался М.С. Горбачёв ещё при подготовке июньского 1987 г. Пленума ЦК КПСС и против чего тогда, угрожая отставкой, восстал Н.И. Рыжков.

По воспоминаниям М.С. Горбачёва, «было предложено к рассмотрению три варианта. Первый, так называемый эволюционный, предусматривал постепенное преобразование нынешних форм ведения хозяйства, умеренные структурные сдвиги. Преимущества отдавались административным методам... Второй вариант, радикальный, включал одновременное снятие всех ограничений для рыночных механизмов, полный отказ от контроля над ценами, массовый переход к новым формам собственности, по сути дела, это тот вариант, который с начала 1992 г. начала осуществлять команда Гайдара под лозунгом «шоковой терапии»... Наконец, радикально - умеренный, предполагающий комплекс предварительных мер для создания стартовых условий перехода к новому механизму, развитие рыночных отношений, но при сохранении регулирующей роли государства, контроля за ценами, доходами, инфляцией» [2043].

«Комиссия Абалкина, - пишет Михаил Сергеевич, - предлагала сделать выбор в пользу третьего варианта» [2044].

Так началась разработка правительственной программы перехода к многоукладной рыночной экономике. Она предусматривала три этапа: 1989–1990, 1990–1992 и 1993–1995 гг. На третьем этапе предполагалось довести кооперативный сектор до 15 процентов стоимости основных фондов, акционерный до 25 процентов, 30 процентов государственного сектора сдать в аренду, остальные 30 процентов сохранить в руках государства [2045].

К этому времени в обществе уже распространялись слухи о планируемой приватизации государственной собственности. Поэтому когда 11 июля 1989 г. М.С. Горбачёв посетил Ижорский завод, ему прямо был задан вопрос на этот счёт. Что же он ответил? «Я себе не представляю - и мне кажется, это трудно представить любому из нас, - что мы начнём раздавать заводы в частную собственность». Поклявшись в верности социализму, он высказался также и «против частной собственности» на землю [2046].

Мы не знаем, поверили ли ему ижорские рабочие, но сделать это было очень трудно, так как во время этой же встречи М.С. Горбачёв как о достижении упомянул об одном московском коммунисте, который уже в 1989 г. заплатил членские взносы с трёх миллионов рублей заработной платы [2047]. Это в условиях, когда средняя заработная плата не превышала 250 рублей [2048].

Успокоив рабочих насчёт того, что никто не собирается продавать заводы, М.С. Горбачёв через некоторое время отправился в Крым на отдых. С 5 августа по 5 сентября 1989 г. он опять находился в Форосе [2049].

Чем же был занят генсек? Некоторое представление на этот счёт дают мемуары А.С. Черняева. Из них явствует, что в Крыму Михаил Сергеевич думал о том, как «уже осенью провести законы о земле, о собственности, экономической самостоятельности республик, о распределении прав между центром и местами» [2050].

И действительно, в то время, как М.С. Горбачёв отдыхал, в Москве по всем этим вопросам велась работа.

«К осенней сессии, - заявил в середине августа в интервью «Аргументам и фактам» Н.И. Рыжков, - мы должны подготовить пять сложнейших законов: о собственности, об аренде и арендных отношениях, о единой системе налогообложения, о земле, о предприятии... нужно начинать с Закона о собственности, а остальные - уже производные. Сейчас над этими законами работают пять групп специалистов и учёных, и принимать их мы должны в пакете... в комплексе все эти законы неизбежно поменяют надстройку» [2051].

К концу лета проекты законов о собственности, о земле, об аренде, о налогах были готовы и 1 сентября поступили в Верховный Совет [2052]. 2 октября 1989 г. на сессии Верховного Совета СССР Н.И. Рыжков сделал доклад «Стратегии углубления экономической реформы - новую законодательную инициативу», в котором была поставлена задача перевода экономики на рельсы многоукладности, что означало реставрацию индивидуальной и расширение корпоративной частной собственности [2053].

В полном противоречии с этим в докладе говорилось: «В проекте закона закрепляется многообразие форм социалистической общественной собственности, а также собственности граждан, исключающих эксплуатацию человека человеком» [2054].

В связи с этим возникало много вопросов.

Допустим, завод акционирован и весь его коллектив превратился в акционеров. Что дальше? Становятся ли акционерами новые рабочие и служащие, принимаемые на работу после акционирования? Если да, то за счёт чего? Ведь вся заводская собственность уже поделена. Если нет, неизбежно существование двух категорий рабочих и служащих: акционеров и неакционеров, из которых первые в виде дивидендов на акции получают часть прибавочного продукта, создаваемого вторыми. Разве это не эксплуатация?

А что должно происходить с акциями, если имеющий их рабочий увольняется или уходит на пенсию? Если он теряет их, то какая же это собственность? А если они остаются в его руках, значит, он сохраняет право получать дивиденды, не участвуя в производстве. И это тоже не эксплуатация?

Наконец, самый главный вопрос: имеет ли право рабочий, принявший участие в акционировании, распоряжаться полученными акциями, например, продать или передать по наследству? Если нет, то это никакая не собственность, а если да, то неизбежен рынок акций, значит, их концентрация в руках тех, кто не участвует в производстве.

Таким образом, с какой бы стороны мы ни подошли к этому вопросу, очевидно одно - рассуждения о том, что акционирование исключает эксплуатацию человека человеком представляли собою дымовую завесу, с помощью которой проще было обмануть общественное мнение и протолкнуть законопроект через Верховный Совет СССР.