Лора Брантуэйт - Наш маленький Нью-Йорк

• Название: Наш маленький Нью-Йорк
• Автор: Лора Брантуэйт
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7024-2694-5

Прочь слезы и страдания, разбитое сердце и душевную боль! Эмили Блант будет не Эмили Блант, если позволит себе сломаться из-за предательства со стороны мужчины. Нет, она станет только умнее. Настоящей любви не бывает — вот он, ценнейший опыт ее прежней жизни. Настало время для жизни новой. Однако новую жизнь нужно с чего-то начинать, хотя бы с комнатки в старом доме. Ничего страшного. И ничего страшного в том, что сосед похож на принца из сказки. Никакой он не принц: не бывает принцев безработных, у принцев не пригорает по утрам яичница и так далее. Значит, это только внешнее сходство, и опасности для ее нового жизненного кредо нет. Или все-таки есть?..

---

Это было неправильно — но не непоправимо.

И… это просто чудесно! Тому показалось, что вот теперь-то ему точно подарили пару крыльев. И заиграли фанфары. Потому что самая большая сила человека заключается в уверенности: все в жизни возможно изменить.

Он крепко стиснул руку Мэтта.

— Спасибо! Спасибо, дружище! Ты… ты меня спас! Или что-то во мне спас, я не знаю… Не важно!

— Ладно, таков мой христианский долг. Душеспасительный, — добродушно усмехнулся Мэтт.

— Вы… вы с Мэри так и живете?

— Да, — как-то очень просто подтвердил Мэтт. — Трудимся…

— Я восхищаюсь тобой. Я уважаю тебя. Я благодарен тебе. И… я пойду. Ты не обидишься?

— Я же мужик. Мужики не обижаются.

Том хлопнул друга по плечу, бросил на стол купюру и выбежал на улицу.

Вечер, по правде говоря, был достаточно промозглым и даже мрачноватым. В воздухе висел плотный туман, справиться с которым не могли ни фонари, ни неоновая реклама — они казались призрачными и какими-то далекими от реальности.

Том вдохнул полной грудью, потом еще и еще — как же хорошо!

Городской воздух, влажный, с запахом улиц и автомобильных выхлопов, после дымной взвеси в баре-подвальчике показался ему свежим, будто он вдыхал чистоту снега где-то высоко в горах. Может, он воспарил над землей, а сам и не заметил? Дурацкая мысль, Том с удовольствием ей рассмеялся.

Мэтт сотворил с ним чудо. Он вернул ему… надежду, что ли. Или веру. Или даже… саму любовь.

Он повел себя как наивный школьник, решив, что без труда получит все то, о чем явно или тайно мечтает каждый человек на земле. Но ничего. Он образумился, слава богу. Не без посторонней помощи… но важен результат. А Мэтту — нечеловеческое спасибо.

Том вытащил из кармана сотовый и торопливо отыскал номер Эмили. Так хотелось поскорее ее услышать!

Номер Эмили оказался неожиданно молчалив. Даже — нем. Или глух. Тому стало тревожно, но он отогнал от себя несвоевременное: вот еще, тревожиться или печалиться теперь, когда он понял главное и весь мир и, что еще прекраснее, мир их с Эмили отношений, лежит перед ним.

Он поймал такси, чтобы поскорее добраться до дома. Таксист был очень обстоятельным и, по счастью, неразговорчивым — иначе пришлось бы либо поддерживать беседу ни о чем, либо грубо его обрывать (вежливо Том не умел, да и сейчас его собственная вежливость и то, как он выглядит в глазах незнакомого человека, волновали его меньше всего).

Таксист кивнул, услышав адрес, и поехал, к удивлению Тома, именно тем путем, который он, Том, считал кратчайшим. Добрый знак: нечасто встретишь знающего город таксиста-азиата. Впрочем, это все не важно, не важно!

Если все пойдет хорошо, после испытательного срока ему назначат неплохую зарплату. Конечно, это гораздо меньше, чем он получал на прежней работе, в начале периода безработицы он даже не смотрел на объявления с подобными цифрами, но все-таки…

Ах, как же это не важно тоже!

И даже то, что он сможет потом купить машину, и они с Эмили поедут куда-нибудь на зимние каникулы, и что квартиру можно поменять или хотя бы на первое время в эту купить приличную широкую кровать, — тоже не важно!

Важно — что он ее любит. Правда любит. И даже если пока плохо умеет это выразить, да и вообще любить в широком смысле плохо умеет, — ничего, научится! Был бы шанс…

А шанс есть. Огромный. Прекрасный. Лучший шанс в его жизни. Райски чудесные врата в счастье. И пусть путь будет тернист — оно того стоит!

Том еще дважды набирал Эмили — номер так же упрямо молчал. Ладно. Тем лучше. Тем радостнее ему будет обнять ее на пороге квартиры, прижать к себе… И обязательно поцеловать, пылко-пылко, как не целовал ее даже в самом начале. А после… после всего, что будет дальше, непременно будет, лежать в обнимку под двумя одеялами и разговаривать. Разговаривать до самого утра…

Они вместе уже недели — а он еще ни разу не сказал Эмили, что любит ее! Позор! Но ничего-ничего, остались минуты… Том возбужденно улыбался и едва сдерживал рвущийся из груди счастливый смех. Не хватало только, чтобы таксист вместо дома отвез его в клинику для душевнобольных.

Он бросил взгляд на окно кухни, видимое от подъезда, — свет не горит. Жаль. Впрочем, Эмили ведь не обязана ждать его у плиты. У нее есть свои дела. Она же еще не знает, что у него в душе произошла то ли революция, то ли эволюция. И он одержим идеей…

Какой?

Ах черт, опять этот проклятый лифт! Том пнул железную дверь спящего чудовища. Сейчас — именно сейчас — ему придется потратить лишнюю минуту на подъем по лестнице…

Так вот… идеей…

Мысль скакала в такт с пульсом.

Прожить… с ней… всю жизнь.

Он это сказал. Пускай пока — только себе. Главное, признание сделано. И он в отличие от прошлого раза не пустит все на самотек и будет очень крепко и бережно держать руль корабля своей судьбы.

Своей любви.

До шестого этажа он мчался, потом стало тяжело. Тома это даже разозлило. Почему ему должно быть тяжело идти к своей любимой девушке? Хотя, кажется, это такая культурная традиция. Все принцы непременно совершали какие-то подвиги, прежде чем удостаивались поцелуя прекрасной принцессы.

Эмили прекрасна, это правда, а с правдой спорят только дураки и трусы. Он не принц, это тоже правда, но он очень-очень хочет быть с ней.

Том позвонил в дверь. За дверью стояла недвижимая, не нарушаемая тишина. Неужели ее нет дома? Он испытал разочарование, смешанное с тревогой, и тут же устыдился: Эмили свободный человек — пока, по крайней мере, он не надел ей на палец кольцо, хотя вряд ли и это сможет сделать ее несвободной — и имеет полное право в пятницу вечером быть не дома. К тому же она иногда задерживается на работе, чтобы доделать срочные заказы… И вообще, откуда эта мрачность духа? У него такое счастье в жизни есть…

Том открыл дверь своим ключом и вошел в темную прихожую, похожую на гроб или чулан. Нет, однозначно надо менять квартиру!

В этот момент телефон все-таки зазвонил. Но незнакомый номер ничем не выдал какого-то отношения к Эмили.

— Да? — раздраженно ответил Том. По правде говоря, никого, кроме Эмили, ему сейчас слышать не хотелось.

— Мистер Томас Лерой? — осведомился бойкий женский голос.

— Да.

— Дежурная сестра, больница Святой Моники. Вы знакомы с мисс Эмили Блант?

У Тома потемнело в глазах. Никогда прежде он не чувствовал такой пронзительной, внезапной слабости с оттенками отчаяния и ярости.

В палате было светло каким-то зеленовато-голубым светом, будто под водой. Том чувствовал себя будто на дне океана. Да, он хотел бы съездить с Эмили к океану. И в горы. И в пустыню. И в Центральную Америку. И в джунгли. И на Северный полюс. И даже полететь на Луну.

Она смотрела на него немного виновато, как учинивший безобразие котенок. С возрастом кошки теряют совесть и делают вид, что человеческие проблемы их не касаются, что они безгрешны и совершенны, и сердца их холодны…

Пусть уж лучше смотрит так! По крайней мере, с нее спала маска из холодного мрамора.

Том, не стесняясь медсестры, стоял на коленях рядом с кроватью и держал Эмили за горячую, сухую руку.

— Глупо получилось, — в который уже раз завела она. — Ты, наверное, бог знает чего понавыдумывал, перенервничал…

— Эм, успокойся, мне медсестра сразу все объяснила: что ты вне опасности, перелом, температура, даже сотрясения нет.

Она улыбнулась так, будто сожалела, что легко отделалась. Отделалась от фургончика, развозившего заказы из ресторана японской кухни, внезапно вывернувшего из-за угла…

Потом Эмили отвела глаза и принялась изучать потолок цвета морской волны.

— Знаешь, — задумчиво проговорила она, — я всегда воображала себя героиней фильма. Мне хотелось быть похожей на кого-то из тех женщин, которых показывают по телевизору. Красивой, я бы даже сказала, великолепной…

— Ты сказочно красива, — убежденно сказал Том и прижался губами к ее ладони.

— …и с какой-то выдающейся судьбой. Такой судьбой, про которую просто нельзя не поведать людям. Не снять фильм, не написать книгу… А все не так. Не так получается. Как-то просто очень. И из мелочей. Мою жизнь нужно рассматривать под лупой. Я, даже попав в аварию, отделалась переломом и ссадинами. Как это все…

— Тебе мало? Ты бы хотела, чтобы я сейчас рыдал над твоим хладным телом? Или, на худой конец, сходил с ума у неподвижного, впавшего в кому? Как показывают в мелодрамах?

Эмили вздохнула. Том так и не понял, хотелось или нет.

— Эм, ты очень красивая. И очень умная. Только, прости меня, дурочка.

Она впилась в него взглядом широко распахнутых глаз.

— Это же жизнь, а не кино. Здесь не должно быть как в кино. И я бы не хотел… Не хотел бы быть героем какой-нибудь трагедии или драмы. Вторым Ромео мне не стать. — И сразу, без перехода: — Я люблю тебя.