Виктория Холт - Начало династии

• Название: Начало династии
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00359-5

XII век. Закончилась эпоха норманнских завоеваний. Английский король Генрих Плантагенет становится самым могущественным правителем Европы. Союз этого своенравного самодержца со страстной и ревнивой Элинор Аквитанской — королевой «Садов любви» — оказался на редкость бурным, но любовь королей не похожа на любовь простых смертных — в их отношения неизменно вторгаются государственные интересы. Судьбы Генриха и Элинор тесно переплетены с судьбой Томаса Беккета — архиепископа Кентерберийского, друга короля. Но монарх не признает дружбы, когда она выходит из повиновения. Он жертвует любовью, когда любовь посягает на трон.

---

— Самое для тебя лучшее. Ты же шлюха. Тебе лучше сдохнуть. Принесу тебе яд, и ты его выпьешь. Или принесу тебе кинжал, и ты пронзишь им свое сердце.

Розамунд казалось, что королева сошла с ума. Глаза ее были безумны.

— Погодите… погодите, — умоляла Розамунд. — Дождитесь короля. Если вы убьете меня, король вам этого не простит.

— Нужно мне его прощение! Он жестокий, себялюбивый человек. Отправляйся к себе. Подумай о своих грехах. На твоем месте я бы раскаялась, для тебя только и остается это — уйти и больше не грешить. Завтра я приду снова, а ты должна к тому времени решить, что будешь делать. Помолись на ночь, проси отпущения за свой блуд и готовься завтра умереть.

Элинор резко оттолкнула Розамунд и побежала назад через лесной лабиринт. Она обезумела от всего этого. Как она его ненавидит! Да что она так переживает его измену? Почему это так ее бесит? Видно, из-за того, что такая женщина для него желанна. Конечно, он охотно променял бы Элинор на нее.

Во дворце она заперлась в спальне и легла на кровать. Она ненавидела Генриха и любила его. «Я старею, а он молод, — думает Элинор. — Когда-то я его увлекла, а теперь в его глазах выгляжу старухой. А потом, сколько людей качали головами, указывая, что я почти на двенадцать лет его старше! А сколько я ему дала! Но захотел бы он меня, если бы не Аквитания? Захотел бы он меня, как захотел Розамунд Клиффорд? Все эти годы он ходил к ней. О долгой связи их можно судить по возрасту сыновей. Он ходил к ней на свидания, и ему там хорошо, лучше, чем во дворцах!

Я убью ее! Принесу ей яд и заставлю выпить. Когда он придет к ней, то увидит остывшее тело. Я покажу, как обманывать меня!»

* * *

К счастью для Розамунд, на следующий день Генрих вернулся в Вудсток. Элинор пришла к нему, когда он собирался уйти, как она теперь знала, в маленький домик, что он возвел для своей любовницы.

— Что так скоро вернулся? Не терпится поскорей заняться любовью с Розамунд Клиффорд?

Генрих оторопел.

«Попался!» — с мрачным удовольствием подумала Элинор. Его глаза стали наливаться кровью. Она выследила его. Надвигался приступ его пресловутой ярости.

— Что ты знаешь о Розамунд Клиффорд?

— О, много меньше тебя, конечно. Но я открыла ее убежище.

— Кто тебя провел?

— Вы, милорд, своим мотком шелка.

— Что за вздор!

— Нет, не вздор. Моток шелка этой хорошенькой леди оказался на твоей шпоре. Он размотался и указал путь до нее… почти до порога. Вчера я посетила ее. Она встретила меня не так ласково, как встречает тебя.

— Ты была прямо там?!

— Ах ты Боже мой! И двое мальчуганов еще. Генрих, ну что ты за мужчина, рожаешь детей со шлюхами! Знаешь, у тебя скоро репутация будет, как у твоего деда.

— Значит, выследила.

— Да, ты раскрыт.

— Так вот. Я поступаю, как угодно мне.

— Мы все знаем это, король мой дорогой. Ты можешь поступать, как тебе будет угодно, со всякими девчонками, но только не с королевой Англии и не с герцогиней Аквитанской.

Генрих рассмеялся, но совсем не весело.

— Ты знаешь меня хорошо: ни та, ни другая мне не указ.

— Ни та и ни другая не потерпят, чтобы твоя любовница жила почти во дворце, хоть и спрятана в лесном лабиринте. Ты дурак, Генрих, неужели ты думаешь, что бесконечно мог держать эту женщину втайне от меня?

— Не хотелось тебя тревожить.

— Она тебе особенно по душе, не так ли?

— Да.

— Она тебе жена?

— Жена.

— И перед Богом жена?

Он посмотрел на нее в упор.

— Я бы хотел этого.

Она замахнулась, но он перехватил руку и оттолкнул Элинор.

— Ух ты, волчица!

— А ты — зверь. Царь зверей и лесов. Запомни, у волчицы тоже есть клыки.

— Если только их покажешь мне или кому из моих детей, останешься без клыков. Ты не думай! Тронешь Розамунд пальцем — убью!

— Только посмей, вся Аквитания встанет на тебя.

— Плевал я на Аквитанию. Поставлю и Аквитанию на колени, как всех остальных. Не забывайся, я король и господин над всеми… и над тобой тоже. Не будь дурой, Элинор. Ты ведь королева. Родила мне наследников. Вся детская полна ими. Четверо отличных парней. Трон перейдет Генриху — это же твой сын. Чего тебе еще надо?

— Кое-что еще. Я не желаю, чтобы ты возился со своей любовницей в двух шагах от дворца. Пусть она убирается. Отошли ее прочь.

— Лучше отошлю тебя.

— Если вернешься к этой шлюхе, ко мне не подходи даже.

— Значит, так и сделаем. Ты уже не молода. Другие мне нравятся больше.

Элинор опять замахнулась, но он снова упредил ее и швырнул на кровать. Раньше это заканчивалось у него возбуждением и он овладевал ею. Теперь все произошло иначе. Он возненавидел Элинор.

Внезапно она почувствовала, что проиграла. Она стареет. Жизнь, полная приключений, прожита; у нее были любовники, но теперь все в прошлом.

Нет, не все. У нее есть еще власть! Она остается правительницей Аквитании. Трубадуры этой прекрасной страны все еще воспевают красоту своей королевы любви. Ей страстно захотелось туда.

— Я уезжаю в Аквитанию, — сказала Элинор.

— Вот и хорошо. Твой народ будет счастлив, что ты с ним. Они все время волнуются, что их герцогини нет рядом.

— Я возьму с собой Ричарда и маленькую Маргариту.

Злость Элинор прошла. Пусть милуется со своей Розамунд, решила она.

А Генрих думал, хорошо, что секрет Вудстока раскрылся. Он показал Элинор реальное положение вещей. Она надоела королю, он ее больше не любит. Она просто мать его детей и правительница Аквитании. Пусть уезжает. Ему надо от нее освободиться. Ему хотелось остаться одному, чтобы заняться двумя вещами, страстно его захватившими, — любовью с Розамунд и войной с Томасом Беккетом.

* * *

Как Элинор и предполагала, детей она застала в комнате для занятий. Матильда читала, она была на год старше Ричарда. Он тоже склонился над книгой, Элинор испытывала к нему большую любовь, чем к остальным детям, и не только потому, что он обладал необыкновенной внешностью и врожденным изяществом, но, видимо, это чувство усиливалось из-за того, что Генрих его явно недолюбливал. Почему? Скорее всего потому, что Ричард более других детей выказывал свое недовольство появлением в их детской незаконнорожденного Жефруа. Он так его и называл — Жефруа-незаконный, часто выясняя отношения с ним дракой. Элинор подозревала, что хитрый маленький Жефруа жалуется на Ричарда отцу, что, наверное, еще больше злило короля и восстанавливало против Ричарда. Элинор любила и младшего Джефри, так похожего на деда, графа Анжуйского, которого звали Жефруа Прекрасный. Маленькая Элинор еще не определилась характером, но обожала старшего брата, Ричарда, который в детской всегда и во всем был лидером. Иоанна и младенец Джон еще совсем крошки, но у Джона уже проявился знаменитый анжуйский норов: Элинор еще не видела ребенка, который бы так кричал, когда ему что-то хотелось.

Потихоньку наблюдая за детьми, Элинор расчувствовалась до слез. Она всегда любила детей. Даже в молодые годы обе ее дочери от Людовика занимали в жизни важное место. Ну а что касается ее любовно-романтических приключений, так это из-за тоскливой супружеской жизни. С Генрихом ей никогда тоскливо не было. Даже сейчас, при всей ненависти к нему, а это настоящая ненависть, он мог вызывать в ней какие угодно чувства, но только не скуку. Натуре Элинор ненависть предпочтительней тоскливого прозябания.

Ричард поднял голову и первым увидел мать. Его радость с лихвой могла компенсировать холодность короля. Он ее любимец, они понимали друг друга без слов. Ричард знал, что по каким-то причинам отец его недолюбливает, а потому они стали союзниками с матерью против Генриха.

Ричард выскочил из-за стола, подбежал, преклонил пред ней колена и поцеловал руку.

— Мама, здравствуйте!

Подняв голову, он посмотрел на нее своими чудными глазами.

— Дорогой мой мальчик!

А вот уже и Джефри шумно потребовал ее внимания. «Они любят меня, — думала Элинор. — Интересно, короля они встречают так же?»

Жефруа встал и сухо поклонился. Она на него даже не взглянула. Элинор так делала всегда; никогда не смотрела в его сторону, не подходила к нему, не называла по имени. Вбежала в комнату Маргарита, французская принцесса, уже повенчанная со старшим сыном Генрихом. Она теперь воспитывалась при английском дворе. Девочка сделала реверанс и пожелала с милым акцентом доброго утра.

Элинор собрала всех детей вокруг себя и стала спрашивать об уроках. Они отвечали наперебой.

— Мы едем в Аквитанию, на мою родину, — сказала Элинор, выслушав их.

— Мы все едем? — спросил Ричард.

— Это мы еще посмотрим, но одно сказать могу. Ты, мой мальчик, обязательно поедешь со мной.

Ричард счастливо рассмеялся.

— Ты рад? — спросила она, погладив его кудрявую головку.