Александр Кравчук - Галерея византийских императоров

• Название: Галерея византийских императоров
• Автор: Александр Кравчук
• Издательство: У-Фактория, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9757-0537-2, 978-5-271-35364-2

Книга крупнейшего польского ученого, знатока античности и писателя Александра Кравчука является продолжением знаменитой «Галереи римских императоров». В «Галерее византийских императоров» представлены фигуры правителей Константинополя начиная с 395 года, когда на трон взошел император Аркадий, и заканчивая 1081 годом — то есть годом прихода к власти династии Комнинов. Рассказывая об отдельных императорах, профессор Александр Кравчук, прекрасный знаток и популяризатор античности, одновременно знакомит читателя с историей Восточной Римской империи.

---

Действительно, восточные епископы приняли эдикт благосклонно, но Запад отнесся к нему весьма недоброжелательно. Во-первых, потому что они почти не были знакомы ни с осужденными Юстинианом трудами, ни вообще с несторианским вероучением, так что суть вопроса была им не слишком ясна. И к тому же было непонятно, а зачем вообще понадобился эдикт, если этот вопрос уже рассматривался Халкидонским собором. И наконец, осуждение людей, живших более ста лет назад, и написанных ими трудов казалось просто неуместным.

Но Юстиниан даже и не думал уступать. В 547 году из Рима в Константинополь был доставлен папа Вигилий. После нескольких месяцев переговоров он под давлением императора согласился подписать осуждение «трех глав». Известие об этом вызвало резкий протест в христианских общинах Запада. Африканские епископы, не стесняясь в выражениях, прокляли папу, а он в свою очередь отлучил их от церкви. Дело дошло до серьезного раскола, а кое-где даже до кровопролитных столкновений в храмах между сторонниками и противниками папы.

А тем временем сам папа Вигилий — может быть, узнав об этих событиях, — изменил свое мнение и выступил против императорского эдикта. Преследуемый людьми Юстиниана, он пытался укрыться в одном из храмов, но когда и там дело дошло до возмутительных сцен, сумел перебраться в Халкидон, где и объявил о своем отказе поддерживать императора во всем, что касается «Эдикта против трех глав».

Юстиниан сумел найти выход и из этой ситуации. В 553 году он созвал в Константинополе Вселенский собор, пятый по счету. На него прибыли в основном восточные епископы. Вигилий был низложен со своего престола, но при этом Рим постарались ничем не задеть, проведя очень деликатный раздел между самой папской столицей и тем, кто в ней правит. Уже после завершения заседаний собора папа одобрил его решения и снова осудил три учения. Вигилий был освобожден, и ему было разрешено вернуться в Рим, но он умер по дороге в 555 году.

Изменчивость, а скорее просто непостоянство взглядов Вигилия вызывало возмущение многих христианских центров западного мира. Дело даже дошло до того, что христианские общины Милана и Аквилеи надолго разорвали все связи с Римом. Но необходимо еще раз заметить, что на Западе плохо ориентировались в богословских и тактических тонкостях этого вопроса, да и вообще интерес к богословию здесь пребывал на несравненно более низком уровне, чем на Востоке, что, конечно же, было связано прежде всего с полным упадком образования из-за нашествий варваров и хаоса во всех сферах жизни. Так что поступки папы Вигилия здесь оценивали не столько с точки зрения отношения к предмету самого спора, сколько с позиции тщеславной убежденности в том, что представитель церкви Запада никак не должен уступать требованиям императора Востока!

Сложная богословская полемика вокруг «Эдикта против трех глав» может на первый взгляд показаться покрытой пылью веков и не имеющей никакого отношения к дню сегодняшнему, но это не так: данный вопрос всегда был и до сих пор остается весьма щекотливым. Доказательством служит хотя бы то, что к полемике о «трех главах» неоднократно возвращались, в том числе и на I Ватиканском соборе — при обсуждении проблемы непогрешимости пап в вопросах веры. А авторы одного из новейших трудов по истории католической церкви, Жан Даниэлу (J. Danielou) и Анри-Ирене Марру (H.I. Marrou), тактично замечают, что богословы до сих пор рассматривают проблему, как же следует трактовать значение тех документов, которые подписал папа Вигилий, и имеют ли юридическую ценность решения V собора. А ведь столько веков с тех пор минуло…

Юстиниан все больше погружался в теологические медитации и спекуляции. И наконец, уже после 560 года, он пришел к выводу, что правы были те, кто утверждал в своем учении, что тело Христово было безупречно еще до воскрешения, а раз так, то и страдания его следует считать лишь мнимыми. Поскольку в противном случае, как доказывали эти богословы, тело его было бы подвержено всем человеческим недугам, а это невозможно. И Юстиниан решил этот догмат нетленности тела Христова своей властью навязать всем христианам: он стал издавать соответствующие постановления, неисполнение которых грозило суровыми карами.

Их появление вызвало решительный протест духовенства, в том числе и константинопольского патриарха. По приказу императора он был низложен со своего престола и отправлен в ссылку. Трудно даже себе представить, к каким конфликтам, гонениям и волнениям в христианстве могли бы привести эти новые идеи и действия Юстиниана. Однако он покинул этот мир, не успев сотворить самое худшее.

Как будто мало было людям войн, эпидемий и религиозных противостояний, так еще в столице и других крупных городах то и дело вспыхивали опасные уличные беспорядки, и затевали их цирковые партии «Зеленых» и «Голубых». Эти организации вновь возродились после восстания «Ника» и резни 532 года. Но глубинной причиной волнений были серьезные трудности со снабжением населения больших городов, и прежде всего Константинополя, продовольствием. В этот безопасный и богатый город прибывали толпы народа со всех концов империи, чтобы жить здесь, ничего не делая — лишь требуя хлеба и зрелищ от императора и богачей. Развлечением для них было участие в торжественных светских и религиозных церемониях — а также и в демонстрациях и всяких прочих выступлениях против власти. Какие же на этих сборищах кипели эмоции, сколько же было возможностей выплеснуть из себя гнев, жажду крови, инстинктивное желание драться!

И именно этим жила столица. А потому почти никто из ее жителей не обратил никакого внимания на то, что около 561 года за Дунаем, в его нижнем течении, появилось новое племя кочевников — называли их аварами. Племя это прибыло издалека — из Маньчжурии и Монголии, где около 555 года их разбили бывшие подданные — турки. На некоторое время авары осели на землях к северу от Кавказского хребта, и именно там они впервые встретились с полководцем императорской армии Юстином, сыном Германа, который отправил аварских послов в столицу.

Здесь они произвели полный фурор своими нарядами, скроенными на китайский манер. С аварами был заключен мирный договор — в надежде на то, что они помогут утихомирить враждебные племена пограничья, и прежде всего славянских антов и остатки гуннов. А спустя несколько лет авары, как уже было сказано, появились в низовьях Дуная. Их каган Баян потребовал, чтобы его народу было позволено поселиться на землях империи, в современной Добрудже. Юстиниан, разумеется, не мог на это согласиться. Конечно, этот опустошенный постоянными набегами край крайне нуждался в рабочих руках, но кочевники и грабители были вовсе не теми людьми, которые нужны были здесь для возделывания земли.

Кочевники ответили угрозами, но были еще слишком слабы, чтобы попытаться самостоятельно преодолеть Дунай и покорить приглянувшиеся им земли силой оружия. В конце концов, авары, как якобы союзники империи, получили кое-какую поддержку и отправились в набег на земли франков в Центральной Европе, добравшись до самой Тюрингии.

В то время никто еще — и даже сами авары! — не осознавал, насколько с их приходом изменилась ситуация на Дунае и какие последствия это будет иметь в самом ближайшем будущем.

В столице тогда куда больше интересовались событиями при дворе. Во-первых, раскрытым в 562 году заговором нескольких высоких сановников, покушавшихся на жизнь императора. Обвинение было предъявлено в том числе и Велизарию, который оказался под домашним арестом, хотя его опала длилась недолго. Но истинные виновники дорого заплатили за свои интриги.

Событием иного рода, возбудившим всеобщий интерес, стало паломничество, совершенное восьмидесятилетним уже императором в некую местность в Галатии — почти в самом центре Малой Азии! — чтобы поклониться якобы находившейся там тунике Христа. Это было первое и одновременно последнее паломничество Юстиниана, совершенно не склонного к путешествиям.

Постоянным предметом разговоров, предположений, сплетен и, конечно, дворцовых интриг был вопрос о наследнике трона. Детей у Юстиниана и Феодоры не было. Пока жил Герман, все казалось простым и ясным. Взоры всех обращались именно на него, в особенности после того как в 548 году умерла враждебно настроенная к нему Феодора. Но когда в 550 году умер и Герман, в тихое соперничество за наследование императорской порфиры включились два Юстина. Одним из них был сын Германа, другим — сын Вигиланции, сестры Юстиниана. И ясно было лишь одно: кто бы из них ни одержал победу, править будет Юстин.

Сын Германа был прославленным полководцем и пользовался широкой популярностью. Командуя армией, он редко бывал в столице — то был у подножия Кавказа, то на берегах Дуная. Зато второй Юстин, сын Вигиланции, предусмотрительно держался поближе к императору и наконец получил должность куропалата — начальника дворцовой стражи, которая, как легко можно догадаться, давала широкие полномочия и обеспечивала влияние практически на все дела. Юстин умело укрепил свою позицию с помощью двух людей. Он расположил к себе препозита императорской опочивальни, евнуха Каллиника, а должность комита эскувиторов доверил своему другу и секретарю Тиберию.