Лев Кобылинский - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Лев Кобылинский
• Издательство: Водолей
• Жанр: Поэзия
• Год: 2000
• ISBN: 5-7137-046-1

Поэтическое творчество Эллиса (Л.Л. Кобылинского) — выдающегося поэта, переводчика, теоретика символизма — практически неизвестно современному читателю. «Рыцарь без измены», единственный в русской поэзии певец Марии, Эллис соединял в себе, казалось бы, несоединимое — Данте и Бодлера; высочайший религиозный взлет и «Цветы Зла». «Один из самых страстных ранних символистов, разбросанный поэт, гениальный человек», — писала об Эллисе М. Цветаева. В книгу вошли оба изданных в начале века поэтических сборника Эллиса «Stigmata» и «Арго», собрание переводов «Иммортели» и фрагменты неизданной рукописи «Крест и Лира», опубликованные в парижском журнале «Символ».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

«Как запах ладана, в соборе воскресенье…»

(Посвящ. А. Белому)

Как запах ладана, в соборе воскресенье
Мне сладостно порой сопрано нежных пенье,
Как дорог мне пронзительный их звук,
Он, как соломинка, и тонок, и упруг,
Он складки стихарей собой напоминает,
Он дух печальный мой и нежит, и ласкает!..
Вот прозвучал орган раскатом громовым
И смолкнул… вот опять сопрано раздается,
Средь чуткой тишины струей прохладной льется
И рассыпается столбом воды живым…
Тогда торжественный орган свой бархат черный
Волнами звучными вновь развернет проворно,
Но гимн под сводами по-прежнему звучит,
Органа мощный вопль его не заглушит…
Напев молитвенный, как блеск свечей, мерцает,
Как перышко в волнах курений улетает…
Вновь развернул орган пред нами бархат свой…
Но снова зазвучал над нами гимн святой!..
Бесполым голосам мечтательно внимая.
Я вижу пред собой картин старинных ряд,
Забытых мастеров творенья воскрешая;
И херувимы вновь передо мной парят,
Лилеи нежные на крыльях голубиных,
Святой, чудесный сад цветов-детей невинных…
Напевы чистые и власть священных слов,
Вы для больных душой — живительный покров!..

«Я полон унылых, бесцельных мечтаний…»

Я полон унылых, бесцельных мечтаний,
Бесплодны порывы мои!..
Ничто не излечит сердечных страданий
В минуты безмолвной тоски…

Все те же знакомые пристани, лоно
Загрезивших, тихих прудов,
Где лебеди дремлют на глади затона
Под шепот унылых часов!..

Окрестные мельницы тяжко вздымают
Промокшие крылья свои,
И кажется, будто они раздробляют
Мгновенья безмолвной тоски.

«Как грустно средь комнат с душою разбитой…»

(Посвящ. М. Каменской)

Как грустно средь комнат с душою разбитой
В час сумерек бледных!.. Кругом
Разлили цветы аромат ядовитый,
И розы пылают огнем.

Старинное зеркало в зале тускнеет,
Обвито венком золотым,
И много в таинственном сумраке веет
Паров, ускользая, как дым.

Кто должен сегодня расстаться с землею?..
Где траур и где заговор?..
И день убегает пред грозною тьмою,
И звезд зажигается хор…

Лампады повсюду, как звезды, мерцают;
Но тени сгустились кругом,
Как небо неверны, они ускользают
И кровь проливают ручьем!

Как страшно! от ужаса тени бледнеют,
В их сердце мучительный яд,
Как купы растений, они зеленеют.
Смертельный разлив аромат…

Так часто унылые сумерек тени
В нас душу больную томят
И, к жизни бесцельной рождая презренье,
Недоброе дело творят!

Молчание

(Посвящ. И.А. Астафьеву)

Вы, души нежные, в истоме полугрезы
И сладком забытьи обретшие покой,
Средь мертвых городов, заснувших над рекой,
Вы тихо реете вдали от скучной прозы,
Вы, сестры милые моей души больной!..
Вас ранит каждый звук, вы жаждете молчанья,
Как жаждут подвига, вы можете любить
Лишь то, что не было, но что могло бы быть!..
Елей — вам питие, причастие — питанье,
Вся ваша молодость была одно мечтанье
О чудных странствиях к великим городам,
Вы, чей безгрешный сон мечтою прихотливой
Скользя над гладью вод, восходит к небесам,
Тех вод, что под луной дорогой молчаливой
Мой дух измученный влекут с собой к мечтам!..
И вы, затворницы, чьи души вечно юны,—
Вы — нежные цветы и сладостные струны,
О девы чистые, затворницы святые!
Чья жизнь от ранних лет уж небу отдана!..
Вы, что обвеяны хвалами в честь Марии
И песнопением; (так вкруг веретена
Повита нежной шерсти пелена)!..
И вы, монахини, что с робостью сердечной,
Покуда тянется ряд четок бесконечный,
Где дышит тихою прохладой церкви тень,
Молитвы шепчете без устали весь день!..
Да, все вы — сестры мне, в повязках белоснежных
Вы ликам ангелов подобны неземным!..
Я к вам стремлюсь душой, моей душе родным!..
Как много прелести в именованиях нежных,
В движениях медленных, в одеждах, в складках их!..
И сладко верить мне порой среди мечтанья,
Что все вы — сестры мне, что наша мать — Молчанье!.

Сундучок

Как символ горести в часы невзгоды злой,
Железный сундучок хранит моя родная,
От всех в своем шкафу старательно скрывая.
Всего два раза он раскрылся предо мной!

Он мрачен и тяжел, он гроб напоминает,
Он предков волосы таинственно хранит,
И запах ладана вокруг него разлит,
Когда с молитвой мать те волосы лобзает…

Когда моих сестер не стало, растворился
Заветный сундучок, и нежный шелк кудрей,
Слезой омоченный, навеки в нем сокрылся…
Две прядки — два звена расторгнутых цепей!..

Когда последний час пробьет, и ты, родная,
Расстанешься со мной, и прядь твоих волос
Я в сундучок замкну, слезами орошая,
О, если б шелк ее уж серебрил мороз!

Молитва

О Боже! Ты ведаешь эти терзанья!
Прими же от бедного сына дары, —
Поблекший венок в тихий час расставанья,
Земли и горячего солнца созданье
Кладу я над телом сестры!

О, Боже! Ты видишь мое изнуренье!..
Луна побледнела, мрак ночи — черней…
О, Боже! луч славы бессмертной пролей
На бедное уединенье,
Дай луч благодати Твоей!..

О Боже! открой мне святые пути,
Изнывшую душу мою просвети!
Ты ведаешь, этих восторгов страданье —
Последней травы надо льдом увяданье!

Отсветы

Мне пучина ночных сновидений
Так страшна, так страшна!
Глубина сновидений полна,
Как и сердце, луны отражений!..

Камыши там трепещут тоскливо
Над немым отраженьем теней,
Стройных пальм, роз и бледных лилей
Тени плачут над влагой ленивой.

Угасает закат отраженный,
Опадают цветы без следа,
Чтоб исчезнуть в воде полусонной
Навсегда, навсегда!

«Жили-были три красные девицы…»

Жили-были три красные девицы.
Все три родные сестрицы,
Все три веселые, молодые,
У всех на кудрях венцы золотые.
И наскучила им девичья доля,
Смотрят одна другой грустнее,
И пошли они в чистое поле.
А в поле лес стоит, чернея…
«Гой ты, лес дремучий, зеленый,
Высылай нам, старый, смерть навстречу,
дадим тебе золотые короны!»
Услыхал лес девичьи речи,
Улыбаться старый начинает
И дюжину поцелуев им посылает,
«Погодите вы, красные девицы,
Погодите, милые сестрицы,
Еще больше каждой на долю придется,
Еще каждая судьбы своей дождется…»
Наскучила сестрам злая доля,
Смотрят, одна другой грустнее,
И пошли они в чистое поле,
Видят, — плещется море, синея…
«Уж ты. синее море, океан бездонный,
Высылай нам нашу смерть навстречу,
Дадим тебе золотые короны!»
Услыхало море девичьи речи,
Взыгралось синее, зарыдало,
Сотню поцелуев им послало.
И стоят девицы, сквозь слезы улыбаются,
И былые годы им, девицам, вспоминаются…
Наскучила сестрам злая доля,
Пошли они в широкое поле:
Видят море, в море остров чудный,
На острове — город шумный, многолюдный.
«Уж ты город древний, многомильонный,
Ты пошли нам нашу смерть навстречу,
Дадим тебе золотые короны!»
Как услышал город девичьи речи,
Он без счету поцелуев им посылает,—
И все печали девицы забывают.

Спасение в искусстве

Когда б лишь небеса да море голубели,
Желтела б только рожь, и только б купы роз
Бездушной красотой наш взор ласкать умели,—
Я знаю, наш восторг не знал бы горьких слез!..

Но есть иная жизнь, есть Красота — иная,—
Улыбка горькая, в слезах поникший взор,
Милей, чем синева морей, небес простор
Нам образ женщины… Любя и обожая,

Мы обрекаем дух на вечные страданья,
Но между песнями под говор струн живой
Любви отвергнутой пленяют нас рыданья!..

Спаси ж, искусство, нас, как панцирь боевой,
Чтоб милый образ мы любили без страданья,
Как синеву небес, цветов благоуханье!

Чары ночи