Христо Поштаков - «Если», 2001 № 05

• Название: «Если», 2001 № 05
• Автор: Христо Поштаков
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Христо Поштаков. ТАК БУДЕТ СПРАВЕДЛИВО! рассказ

Рик Уилбер. ЛЬЮКАРС — ГОРОД СУДЬБЫ, повесть

Брюс Гласско. ЧЕСТНЫЙ ТОМАС, рассказ

ВЕРНИСАЖ

*Вл. Гаков. АРХИТЕКТОР ВООБРАЖАЕМОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Роберт Янг. ДЕВУШКА, ОСТАНОВИВШАЯ ВРЕМЯ, рассказ

Шейла Финч. ЛИНГСТЕР, повесть

ВИДЕОДРОМ

*Мастера

-- Андрей Вяткин. НЕСОТВОРЁННАЯ ПОЭМА, ИЛИ АЛЕКСАНДР ДОВЖЕНКО КАК НОСТРАДАМУС КИНОФАНТАСТИКИ

*Рецензии

*Мастера

-- Дмитрий Байкалов. БРУНО, ПОБЕДИТЕЛЬ СТЕРЕОТИПОВ

*Внимание, мотор!

-- Максим Митрофанов. НОВОСТИ СО СЪЁМОЧНОЙ ПЛОЩАДКИ

Александр Громов. ДАРЮ ТЕБЕ ЗВЕЗДУ, рассказ

Шейн Тортлотт. ДЕРЕВО ХАНОЙ, рассказ

ЗАПИСКИ АРХИВАРИУСА

*Евгений Харитонов. «ВЫ, ШКОЛЫ ЛЁВШИНА ПТЕНЦЫ»

Джордж Зебровски. ХРАНИТЕЛИ ВРАТ И ХАНЖИ ОТ ЛИТЕРАТУРЫ

КОНСИЛИУМ

*Эдуард Геворкян. Елена Барзова: ПЛОХУЮ КНИГУ НЕ СПАСУТ НИ СЕКС, НИ МОРДОБОЙ

КРУПНЫЙ ПЛАН

*Сергей Питиримов. ЧИСТО ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ВОПРОС

РЕЦЕНЗИИ

КРУПНЫЙ ПЛАН

*Вл. Гаков. УЖЕЛЬ ТОТ САМЫЙ ХОЛДЕМАН…

Андрей Синицын. ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

КУРСОР

ПРИЗ ЧИТАТЕЛЬСКИХ СИМПАТИЙ «СУММА ФАНТАСТИКИ»

ПЕРСОНАЛИИ

_{Обложка И. Тарачкова к повести Шейлы Финч «Лингстер».Иллюстрации А. Филиппова, В. Овчинникова, О. Васильева, И. Тарачкова, С. Шехова, А. Балдина.}

---

Теория ядерной, космической, экологической катастрофы, отбросившей общество назад, отпадает довольно быстро, поскольку никаких следов подобного не обнаруживается. Планета, представляющая собой единый социум, выглядит вполне благополучно — по крайней мере, по тем данным, которые удается получить с орбиты. Ученые берутся найти ответ и в случае необходимости помочь туземцам.

Экипаж корабля — отнюдь не лучшие, а вполне стандартные представители человечества. Только этот стандарт выглядит на фоне нашей фантастики абсолютным и даже пугающим новаторством: команду составляют и возглавляют вполне приличные люди! Не хамы, не циники, не рвачи, не политики, желающие утвердить экспедицией свою дальнейшую карьеру, а просто земляне, вдохновленные — в меру, без пафоса — своей миссией. Нормальные люди, со своими проблемами, даже мелкими дрязгами и обидами, но вполне сознающие, что такое совесть, долг, ответственность.

Подготовленный читатель (а неподготовленные тут же отложат книгу) внезапно для себя обнаружит знакомые интонации и начнет гадать: а нет ли среди героев «Логоса» приятелей Ивана Жилина или Леонида Горбовского? Ведь, несмотря на оскал нынешней минуты, теорию «вертикального прогресса» никто не отменял. Правда, по грустной иронии истории эту сугубо отечественную разработку взяли на вооружение зарубежные исследователи. Именно там сегодня в достатке благородных космонавтов, в поте лица спасающих чужую цивилизацию, именно там экипажи кораблей комплектуются из специалистов-бессребренников, именно там в цене Совесть и Честь. Все это подчас бывает убого, нередко смешно, но зато очень по-нашему, по-человечески…

Повесть Арсения Керзина — запоздавшая попытка восстановить справедливость и «право первородства». Две трети экипажа носят русские имена — и никто из них не является душегубом, подлецом, законспирированным агентом ГРУ или тайным извращенцем. Все они прежде всего работники: свое дело они любят и знают — и верят в его высокое назначение. Их задача — попытаться понять чужую цивилизацию и, если у той возникнет желание, вступить в контакт.

Это «если» — граничное условие всей миссионерской деятельности землян, ибо навязывать контакт строжайше воспрещено.

Экипаж, естественно, согласен с предписанием, поскольку за ним стоит вся философия обновленного человечества. Но представьте себе другое «если»: какова будет реакция людей, коли контакт отрицается изначально!

Земляне предпринимают высадку «дипломатического корпуса» на окраине крупного города. Но странное дело: их никто не замечает. Они высаживают трех членов команды прямо на центральной улице — туземцы спешат мимо, словно не видят ни шлюпки, ни пришельцев. Даже «тактильное воздействие» взбешенного помощника капитана, попытавшегося просто-напросто встряхнуть туземцев, не приводит к результату: те остолбенело смотрят в пустоту и, как только их отпускают, продолжают двигаться в прежнем направлении. К частичному успеху приводит лишь отчаянная попытка загримированных и одетых по последней здешней моде землян найти собеседников в сельской харчевне: их наконец замечают, пытаются объясниться, но как только члены экспедиции принимают свое истинное обличье, теряют к ним всяческий интерес.

Понятно, если бы планета решительно отказалась от любого общения, то в силу вступила бы доктрина: «не навязываться». Но происходит иное — землян просто не замечают, будто их не существует вовсе.

Это нелепо, это не укладывается ни в какие схемы, это, в конце концов, просто оскорбительно! И автор начинает проверять своих героев «на излом» — не в экстремальной ситуации катастрофы или жертвенного подвига, а, казалось бы, в сугубо житейских обстоятельствах. Действительно, ну не замечают тебя, не желают обращать внимания, так что ж за трагедия… Оказывается — трагедия. Члены команды и даже умудренный опытом командир, подготовленные к любым неожиданностям, не способны справиться со своими человеческими эмоциями — глубинными, почти детскими. Не замечать — значит, презирать. Нет ничего хуже невнимания; даже боевые действия мыслятся теперь уже чуть ли не как панацея… Прежде единая команда расколота на группы, каждая выдвигает свою версию происходящего, которая оправдала бы землян в собственных глазах. Возможно, это квазиобщество андроидов, запрограммированное на выполнение определенных действий? Может быть, это «муравейник» с занесенными кем-то техническими «инстинктами»? Или некий «спящий мир», погруженный в полудрему собственным странным метаболизмом?

Земляне бьются в поисках ответа, на глазах теряя понимание собственной миссии. Их уже не интересует то, с чем они вернутся на родную планету, главное — отклик любой ценой. Радикально настроенная группа молодых ученых, возглавляемая помощником капитана, в безумии унижения готова устроить образцово-показательный взрыв на центральной площади столицы, лишь бы добиться ответной реакции. Командиру и его сторонникам удается блокировать группу, но жажда разрушения расползается по кораблю, как чума… Земляне, пытаясь остаться людьми, удержаться на грани человечности, когда никакие писаные законы и правила уже не действуют, принимают решение покинуть планету. Их поражение очевидно и чудовищно, ибо произошло не в момент космической схватки или «битвы умов», а по причине банального отсутствия хоть какого-либо интереса к представителям развитой, гуманной, «продвинутой» цивилизации.

Здесь бы автору и закончить повествование. Все уже сказано, литературная идея заявлена и решена. Но остается идея фантастическая, и автор не может лишить читателя разгадки. Придерживаясь логики жанра, можно лишь поаплодировать такому решению. Оказывается, одна из противоборствующих групп на корабле попыталась проанализировать язык туземцев. И выяснилось, что при внешнем подобии земным, он начисто лишен такой категории, как полисемия. Любое понятие в чужеземном языке адекватно лишь одному предмету/явлению/действию. Помимо этого, слова обладают минимальной валентностью, то есть способны сочетаться лишь с несколькими речевыми единицами в строго определенной позиции. При такой структуре в языке должно быть невероятно много понятий, но число их относительно невелико.

Поясним на примере. Слово «стол» в человеческом языке может подразумевать и стол на четырех ножках, и на трех, и обеденный, и письменный, и журнальный столик — до тех пор, пока говорящий не ввел дополнительную характеристику, а затем еще одну, и еще. Стол в языке туземцев — только «квадратный, с четырьмя ножками, гладкой темно-зеленой поверхностью, тремя выемками для сосудов с жидкостью». В результате никаких несоответствий и непонимания между говорящими не возникает, но в таком случае разнообразных вариантов слова «стол» должно быть не менее сотни — и того мало. А их — всего десяток. По сути, как заметил руководитель группы, здешний язык напоминает не очень объемный энциклопедический словарь, где каждое слово равно подробной словарной статье.

По мнению исследователей, подобная лингвистическая мегаструктура не могла появиться естественным путем. Для ее создания требуется некая «нормативная база», которая разрабатывается и утверждается внешним по отношению к языку и его носителям «центром». Результат подобного речевого «нормотворчества» очевиден: общество, где каждый его член в любом «акте коммуникации» абсолютно однозначен, превращается в поистине железобетонный монолит. Здесь невозможны политические интриги, закулисная борьба, здесь невозможно поднять всеобщее знамя человечества — демагогию. Каждое слово означает лишь то, что означает — не более и не менее.

Но, с другой стороны, загнанный в жесткие схемы язык мстит своим обидчикам отрицанием любых новаций. Ведь того, чего нет в языке, как бы и не существует в действительности. Речь становится выше реальности. И земляне, как нечто новое, НЕНАЗВАННОЕ, просто не имеют права на существование. По крайней мере, пока некий гипотетический «центр» не опишет их, не найдет наименование и не вставит в свой тезаурус. Автор так и не дает ответа, окончательна ли последняя версия. Быть может, писатель просто не хочет отпускать землян — своих героев и нас с вами — в повальном унынии и предлагает необидную формулировку нашего поражения.

Но разве в этом дело? Главное, что мы сумели покинуть планету, не устроив там кровавой бойни. Как бы ни крутило нас настоящее, в будущем мы непременно окажемся порядочными людьми, не так ли?

Сергей ПИТИРИМОВ

РЕЦЕНЗИИ

*********************************************************************************************

Андрей ДАШКОВ

ДВЕРИ ПАРАНОЙИ

СПб.: «Северо-Запад Пресс», 2001. — 480 с. 5000 экз.

=============================================================================================