Сьюзи Чарнас - «Если», 1998 № 01

• Название: «Если», 1998 № 01
• Автор: Сьюзи Чарнас
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Сьюзи МакКи Чарнас. СЛУШАЯ БРАМСА, рассказ

Александр Громов. СЧАСТЛИВАЯ ЗВЕЗДА, рассказ

Билл Джонсон. ВЫПЬЕМ, ГОСПОДИН ПОСОЛ! рассказ

Алексей Васильев. БЛИЖЕ К ТЕЛУ!

Факты

Джеймс Типтри-младший. МИМОЛЕТНЫЙ ПРИВКУС БЫТИЯ, повесть

Литературный портрет

*Вл. Гаков. В ТЕНИ ЧУЖОЙ СУДЬБЫ

Факты

Джеффри Лэндис. БЕСКОНЕЧНЫЕ СОБЛАЗНЫ ЭНИГМЫ, повесть

Виктор Комаров. Наш главный собеседник

Фантариум ЗВЁЗДНЫЙ ПОРТ

ПРЯМОЙ РАЗГОВОР

*Кир Булычёв. Будем уважать друг друга

Евгений Харитонов. За великой стеной

КУРСОР

РЕЦЕНЗИИ

PERSONALIA

ВИДЕОДРОМ

*Адепты жанра

— Дмитрий Караваев. Светлые идеи рыцаря «черного юмора»

*Рецензии

*Герой экрана

— Станислав Ростоцкий. Черный ворон Голливуда

*Рейтинг

— Сергей Кудрявцев. Лидеры 1997. Самые кассовые фантастические фильмы

*Сериал

— Александр Алексеев. «Вавилон-5». Подготовка к пятому запуску

*Внимание, мотор!

— Евгений Зуенко. Компьютерные игры на экране

Премия читательских симпатий (лист для голосования)

_{Обложка Мура К. (Chris Moore).Иллюстрации О. Васильева, О. Дунаевой, А. Жабинского, А. Филиппова.}

---

Взглянув на меня пристально, она сказала:

— Извините. Мне не следовало приходить.

Когда я пересказал всю сцену Сью Энн, та хлестнула меня по лицу. Сил у нее и в здоровой руке оставалось немного, но я обиделся и спросил, за что.

— Потому что ты улыбнулся, Майкл.

— Нельзя же беспрерывно плакать!..

— Нельзя. А хотелось бы…

Среди прочего доктор Брижит Нильсон рассказала, что кондриане сочиняют ныне музыку в классической, популярной и «упрощенной» манере, все по земному образцу. Не слышал ни одного из здешних музыкантов — и слышать не хочу.

Запись 27. По крайней мере, Сью Энн не дожила до этакого безобразия: они теперь пришивают к своим слуховым отверстиям ушные мочки!

Но это не главная новость. Главные новости поступают с южного континента, где группа экстремистов основала «пракондрианское» государство. Они там принципиально применяли только древние методы земледелия и, очевидно, что-то делали неверно: верхний плодородный слой почвы смыло летними ливнями. Теперь они убивают новорожденных, чтобы сократить число ртов, убивают под предлогом, что младенцы слишком похожи на землян и являют собой частицу порока, которым земное поражает все чистое. На официальные запросы эти кондрачикосы отвечают: спасибо, у нас все в порядке. А на деле там массовый голод и детоубийство.

После смерти Сью Энн я переехал обратно в общий дом. Мне предоставили целый этаж, и я почти не выхожу на улицу. Регулярно смотрю кондрианское телевидение, пытаюсь следить за их политикой. Я даже бросил выискивать фальшивые ноты, которые доказали бы интеллигентному наблюдателю, что они лишь прикидываются людьми, притом прикидываются лживо и неумело. Да, по правде говоря, таких нот не так уж много — это у меня внутренние спазмы, только и всего. Кондриане заявляют, что спасли нашу культуру, превратив ее в свою собственную. Для кого-то такие потуги, может, и звучали бы убедительно, но уж не для меня! Даже развлекательные шоу — и те похожи. Кондрианская молодежь бесится под музыкальные видеоклипы и оглушающие завывания групп, именующих себя «Почти невыносимые» и «Смертельная скука». Гляжу и гляжу на экран в ожидании: вот сейчас сорвутся, дадут «петуха». А различу ли я «петуха», если дождусь?

Запись 28. Росс и Чендлер затеяли немыслимое. На вчерашнем музыкальном вечере они просто оглушили меня сенсацией.

Оказывается, они дотянули двух молодых кондриан до вполне приемлемого уровня (в особенности некоего Джилокана Чукчонтуранфиса, играющего и на скрипке, и на виолончели) и теперь намерены выступить вчетвером как струнный квартет.

Выслушав объявление, я вышел в знак протеста.

Росс полагает, что я веду себя безрассудно и, желая досадить другим, делаю хуже только себе: ведь у квартета будет куда более широкий репертуар! И черт с ней, с Росс, — она предательница. Чендлер — тоже предатель.

Запись 29. Я применил маскировку и достал себе билетик не как Майкл Флинн, землянин, а как безымянный кондрианин. Первый концерт Сводного струнного квартета — событие года, символ передачи факела человеческой культуры, — так здесь принято говорить. Святотатство! — визжат кондрачикосы. Я держу свои мысли про себя и вынашиваю собственные планы.

Ящерицы съезжаются в город отовсюду. Уже отмечены два взрыва; ответственность, само собой, возлагается на «Кондрачаликипон». Ну и черт с ними, только бы чешуйчатые твари не взорвали меня прежде, чем я исполню свой долг.

Револьвер у меня в кармане. Тот самый револьвер Морриса — я забрал его, как только он и Чу покончили с собой. Когда-то я был неплохим стрелком. Сижу я близко к сцене, у самого прохода, правая рука не встретит помех. Слишком горькой была порой моя жизнь. Не позволю насмехаться над собой и совершать святотатство в единственном месте, где доселе испытывал душевный комфорт.

Запись 30. Теперь я понял, для кого все это пишу. Дорогой доктор Герберт Акондитичилка, вы меня не знаете, да и я до недавних пор не знал вас. Я тот, кто сидел вчера вечером рядом с вами в Карнеги-холле. В вашей кондрианской копии Карнеги-холла, восстановленной по телекартинкам, — блистающая хрусталем и красным бархатом копия получилась даже более шикарной, чем настоящий зал, но, по-моему, слегка проиграла ему в акустике.

Вы, доктор, не обратили на меня внимания — я был в гриме. А вот я вас заметил. Весь вечер от меня ничто не ускользало, начиная с полиции и демонстрации кондрачикосов у входа в зал. Но вас я отметил особенно, поскольку вы ухитрились отвлечь меня от музыки — а ведь я ожидал, что именно это прекрасное произведение окажется в моей жизни последним.

Это был Первый струнный квартет Гайдна соль-мажор, сочинение 77. Я пытался решить, в какой мере участие двух кондриан испортило звучание, а ваше дурацкое ерзанье мне мешало. «Вот уж невезение, — думал я, — получить в соседи кондрианина, который явился просто на светское сборище, не чувствуя к земной классической музыке ровно никакой склонности…» Для меня было большим облегчением, когда музыка кончилась и вы присоединились к оглушительным аплодисментам. Я следил за вами так сосредоточенно, что упустил момент, когда музыканты покинули сцену.

В антракте я тоже не выпускал вас из виду. Надо же было следить за чем-то, пока час не пробил. Вторым номером программы был один из моих любимых — Второй струнный квартет Брамса ля-диез-минор, сочинение 51. Для совершения того, что задумано, я выбрал первый такт квартета, твердо решив, что предателям Росс и Чендлеру и двум дрессированным змеям не играть Брамса. А точнее говоря, никому уже не услышать, как Росс и Чендлер играют что бы то ни было.

Вы, доктор Акондитичилка, запомнились мне маленьким, худеньким, элегантным созданием, одетым в поддельный блейзер с поддельными золотыми пуговицами; на голове у вас красовалась плотная копна белых перьев, лицо было более круглым, чем положено ящерице, а глаза под очками казались огромными; я еще подумал, не испортили ли вы себе зрение, разбирая надписи в кадрах земных передач. По серой шелушащейся коже я мог догадаться, что вам изрядно лет, как и многим другим среди публики, но до моего возраста никому из вас было явно не достать.

Вы вступили в разговор с кондрианкой слева от вас. Из подслушанных реплик я понял, что вы познакомились с ней в этот же самый день, только раньше. Теперь она норовила закрепить знакомство.

— Значит, — спросила она, — вы врач?

— Отставной, — ответили вы.

— Вам обязательно надо познакомиться с Мишей Два Ястреба, моим сегодняшним спутником. Он тоже отставной врач!

Кресло слева от нее было свободно. То ли отставной доктор Миша удалился в туалет, то ли вышел в вестибюль перекурить. Вам следует понять: я переводил слова в привычные мне понятия. Итак, поддельный доктор Миша У. (буква взамен понятия «Украденные имена») в поддельной отставке, отправился в поддельный туалет или курит поддельную сигарету.

Спутница Миши Два Ястреба — поддельная женщина в зеленом платье поддельной шерсти — носила белый парик с голубоватым оттенком. Боже, как издевалась Бимиш над склонностью кондрианских самок выбирать за образец самые затасканные женские моды Земли!

Зеленое Шерстяное Платье, имени которой я так и не разобрал, спросила:

— Позвольте осведомиться, та леди, с которой вы были днем в галерее, — это ваша жена? Где же она сейчас?

Вы качнули головой, сверкнув очками.

— Да, мы действительно всегда ходили на концерты вместе, — услышал я ответ. — Мы оба любим хорошую музыку, и ничто в жизни не может заменить слух. К несчастью, она слышит все хуже и хуже и больше не выходит по вечерам. Это было бы для нее слишком трагично.

— Какая жалость! — воскликнула Зеленое Шерстяное Платье. — Пропустить такое выдающееся событие! Разве первая скрипка — не прелесть? И такой молодой! Поразительная картина!..

Черт ее побери, она была права. Чендлер играл вторую скрипку, уступив первую партию своему ученику Чукчонтуранфису. Уже за одно это бывшего моего товарища по команде следовало бы уничтожить!

Я закрыл глаза, состредоточившись на револьвере в кармане. Дьявольски тяжелая штука. Что если он зацепится за что-нибудь и я не сумею его вытащить, или не попаду в цель, или на меня, старика, навалятся два пожилых инопланетянина и не дадут мне исполнить задуманное? Чендлер и Росс — тоже давно не птенчики, а когда их не станет, я останусь среди вас, змеелицых, совсем один. Экая маразматическая шуточка над самим собой!

Вот еще один кондрианин, лысый и для ящерицы довольно грузный, пробирается вдоль ряда на свое место. Так и есть, навис рядом с Зеленым Шерстяным Платьем и явно намеревается сесть. Она остановила его, представила самцов друг другу. Вот он, вне всякого сомнения, Миша Два Ястреба собственной персоной.