Барри Лонгиер - Мир-Цирк (Цирк - 3)

• Название: Мир-Цирк (Цирк - 3)
• Автор: Барри Лонгиер
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Шел двести четвертый год крушения "Барабу" и пятый год пребывания лорда Алленби в должности Великого Государственника Момуса. Защита Девятого Квадранта Обитаемых Планет, послом которого Алленби некогда являлся, была снята по приказу Совета Семи Девятого Квадранта для усиления обороны центральных районов, оказавшихся в зоне особого внимания военачальников Десятого Квадранта. Остались только горсточка Горных Егерей, вышедших на пенсию или демобилизовавшихся на Момус, да заверения Объединенных Квадрантов, что они придут на защиту Момуса в случае, если планета подвергнется вторжению.

Бансом читал слова Шелема, и месяцы борьбы, боли и страданий постепенно стирались из памяти, пока и жрец, и артисты не вернулись к тому мрачному часу.

- В то же самое время, когда последний корабль Девятого Квадранта покинул небеса Момуса, лорд Алленби пригласил к себе Великих Мастеров планеты. Они собрались в доме Алленби в городе Тарзаке и встретились с представителями оставшихся Горных Егерей...

* * *

Лорд Алленби, сидевший, скрестив ноги, за столом, смотрел на мрачные лица собравшихся.

- Есть предложения? - Его взгляд остановился на лице молодого человека в черно-коричневой мантии униформиста, ярко выделяющейся на фоне стены. Пейнтер? Ты - старший из оставшихся на планете Горных Егерей.

Стоявший поодаль бывший лейтенант пехоты пожал плечами:

- Если разведывательные прогнозы, которыми снабдил тебя генерал Казн, верны, то Десятый Квадрант использует для вторжения наемников, - возможно, арваниан - под предлогом, который даст Объединенным Квадрантам формальный повод отказаться от вмешательства. Вопрос только во времени, но можно не сомневаться, что это будет скоро.

Алленби потер подбородок:

- Размер арванианского отряда?

- Не больше батальона. На что-то большее ОК пришлось бы обратить внимание. Но... - Пейнтер опустил глаза. - Этого должно хватить. Они будут вооружены шквальными лучеметами в качестве легкого оружия и, возможно, импульсными излучателями и дезинтеграторами для тяжеловооруженной роты. К тому же арваниане - крутые ребята.

- Ну а наши Егеря? Ведь их на Момусе около двухсот?

Пейнтер кивнул:

- Примерно половина из них - технический персонал: техники, медики, электрики и компьютерщики не более годятся для боя, чем клоуны... - Пейнтер заметил, что Великий Камера, мастер тарзакских клоунов, глянул на него, подняв бровь. - Не обижайся, Великий Камера. - Лейтенант снова повернулся к Алленби. - За вычетом их и тех, кто негоден по возрасту, мы имеем, возможно, дюжину строевых солдат, экипированных разве что голыми руками.

-И?..

- И будь это задачей в офицерской школе, я бы вспомнил, осторожность мать доблести, - и не получил бы неуд.

- Невозможно.

- Знаю.

- Ну и какова же альтернатива, Пейнтер?

- Герилья. Партизанская война. Избегать прямых столкновений, использовать тактику булавочных уколов, утомлять их... превратить для арваниан жизнь на Момусе в ад... - Пей-нтер опустил глаза и покачал головой.

- Что такое? Что ты собирался сказать?

Пейнтер скривил губы, потом поднял глаза:

- Чтобы превратить планету в ад для арваниан, нам необходимо будет превратить ее в ад и для нас самих. Такая война - это противоборство духа... мужества. Чтобы увеличить для арваниан цену завоевания, народу Момуса придется и самому заплатить дорогую цену. Возможно, на это уйдут годы. Они могут измотать нас первыми...

- Ха! - Все повернулись к Доруму, силачу и мастеру тарзакских уродцев. - Пейнтер. Ты полагаешь, момусиане лишены силы духа? - Остальные одобрительно кивнули.

Пейнтер потер глаза, потом опустил руку.

- Я видел такую войну раньше, Дорум. Шесть лет назад, во время восстания на Хессифе. У меня на глазах командира роты разорвало на куски... маленькая девочка попросила воды... она обмоталась проволокой, превратившись в ходячую бомбу. - Он отошел от стены. - Хватит у тебя духу превратить себя в бомбу, Дорум? Или превратить в бомбу жену или дочь? У хессифиан на это хватило духу, и этого оказалось недостаточно. Мы разбили их. Егеря подавили восстание.

Воцарилась мертвая тишина. Алленби видел, как углубляются морщины на лицах.

- Есть другие предложения? - Никто не шелохнулся. - Прекрасно. Пейнтер, с чего начнем?

Наавон Дор, командир арванианских наемников, забыл о линейном крейсере "Меч", несущемся к планете Момус: его стило порхало по экрану, закрывавшему одну из переборок каюты, движения художника были быстрыми и уверенными. На экране появились изображения суровых гор Арвана и резких ветров, сгибающих тонкие растения. Экран Наавона мог бы оживить рисунок: серые облака скользят за горами, деревья диа раскачиваются под ветром, - но он предпочитал достигать этого эффекта рисованием. На переднем плане появился утес, а на обрыве - вихрь линий и теней, который скоро превратился в подобие его самого: высокая фигура, приплющенная голова гордо вскинута, черные, как ночь, глаза пристально смотрят из-под выступающих надбровий на далекие горы. Наавон мгновение помедлил, всматриваясь в портрет. На герое была старомодная одежда: стоячий воротник и скрещенные ремни, как у старых арванианских наемников. Наавон нахмурился, потом узнал воина. Отец, почему я сейчас думаю о тебе?

- Наавон? - Старший офицер отвернулся от экрана. В люк просунулся его заместитель.

Наавон выключил экран, стирая изображение, и бросил стило на прикроватный столик.

- В чем дело, Госс?

- Многопалый прилетел с командного корабля и желает видеть тебя.

- Этим некорректным в расовом отношении словечком ты, полагаю, обозначаешь адмирала Садисса.

- Его самого.

- Возможно, Госс, тебе интересно будет узнать, что Са-дисс как ворлианец не более виноват в том, что у него четырнадцать пальцев, чем мы, арваниане, в том, что у нас десять.

- Да, Наавон. - Госс, старый солдат и верный друг старшего офицера, потупился, изображая конфуз, в уголках рта обозначились озорные морщинки. Хотя не знаю. Виноват он или нет, а, бьюсь об заклад, бучу поднять может.

Наавон покачал головой:

- Чего хочет представитель нашего патрона?

Госс ухмыльнулся:

- Он желает предъявить кому-то обвинение.

Старший офицер вскинул брови и кивнул:

- Ладно, Госс. Пожалуйста, пригласи адмирала.

Госс повернул голову и крикнул:

- Эй, ты! Давай сюда! - А потом вошел в каюту, сел напротив Наавона и стал ждать появления ворлианского адмирала.

Садисс вошел. Арванианский командир с интересом наблюдал, как приземистый гуманоид, одетый в черный костюм и плащ, осматривает каюту, высматривая, куда сесть. Наавон указал на табурет:

- Это лучшее, что я могу предложить, адмирал.

Садисс бросил злобный взгляд на сидящего Госса, потом повернулся к Наавону:

- Я лучше постою.

- Как хотите. - Госс поднял ногу в ботинке, положил ее на табурет, сверху закинул другую ногу. У Наавона мелькнула мысль, не следует ли ему объяснить ворлианцу, что Госс так же ведет себя и с арванианскими офицерами. Он покачал головой и снова повернулся к Садиссу. - Ну и что вам нужно, адмирал?

- Солдата из вашей третьей роты, Т'Дулна. Я официально обвиняю его в измене. Наавон кивнул:

- Ясно. Что он натворил?

- Пораженчество. Он пренебрежительно высказывался о нашей славной миссии.

- Хм-м-м. Это серьезно. И что он сказал?

- Он назвал нашу освободительную миссию вторжением и намекнул, что выставлять современную армию против того, что он назвал "невинным обществом клоунов и жонглеров", трусость.

Наавон кивнул:

- И вы слышали, как Т'Дулна говорил это?

Садисс повернулся к открытой двери и махнул рукой:

- Эмис, Юст, сюда! - Два арванианских солдата вошли в каюту и вытянулись рядом с адмиралом по стойке "смирно". - Эти двое слышали его и доложили мне об измене.

Наавон откинулся на койку и сцепил пальцы на животе:

- Ясно. - Старший офицер внимательно оглядел солдата Эмиса, потом солдата Юста. Кивнув, он повернулся к Госсу. - Этих двоих уволить из части и вышвырнуть с моего корабля. Если адмирал не возьмет их на свой корабль, выбрось за борт, и пусть идут пешком.

Госс встал и потер руки:

- Да, Наавон, с удовольствием. - Госс подошел к солдатам, схватил обоих за руки и потащил из каюты. Тот, кого звали Эмисом, перед тем, как вывалиться в коридор, умоляюще посмотрел на Садисса.

Садисс уставился на Наавона:

- Что это все означает, старший офицер?

- Вторжение на Момус - действительно трусость, Садисс, и на моем корабле говорить правду - не измена.

- Это проявление недостатка лояльности к Десятому Квадранту!

- Верно, - кивнул Наавон. - Совершенно верно. Но и это на моем корабле не преступление. Люди в этом батальоне обязаны быть лояльны мне и друг другу. Никакой другой лояльности не требуется, вот почему вы можете забрать своих шпионов. Я не желаю, чтобы из-за них нижние чины перестали доверять друг другу.