Александр Чернов - Одиссея Варяга

• Название: Одиссея Варяга
• Автор: Александр Чернов
• Жанр: Альтернативная история

Почему это было сделано… или необходимое пояснение.С год тому назад, если быть совсем точным, то 12 ноября 2010 года, я не смог устоять перед душевным порывом, или если угодно, искушением, и засел за переделку всего того, что стало впоследствии вторым томом в серии книг о "Варяге" – победителе" Глеба Дойникова (первая его книга – "Варяг" победитель" – вышла в начале 2009 года, вторая – "Все по местам! Возвращение "Варяга" – к лету 2011). Что из этого вышло – судить Вам.Почему я стал писать "альтернативу на альтернативу"? Подтолкнули меня к этому несколько причин. Во-первых, великое удовольствие и радость от появления первой книги, которую я прочел запоем несколько раз. Такого не было с "Цусимы" и "Порт-Артура"…Во-вторых, пришедшее вскоре понимание, что ее концовка серьезно смазана, более того, создалось впечатление, что автор комкал ее, торопясь успеть сдать "проду" в срок. Так, увы, случается, если подпирают сроки в договоре с издательством. А меня никто не торопил…В-третьих, после того, как я стал искать следы произведения и его автора на ФАИ и Самиздате, познакомился там с готовящимся им текстом второй части. И в итоге просто впал в прострацию. Увы, невязок по времени и фактических ошибок стало значительно больше, даже в сравнении с концовкой первой книги! Конечно, людям "не болеющим" русско-японской войной, не увлекающимся с детских лет историей флота, они по большей части были не видны, но уровень книги для вдумчивого читателя резко и необратимо снижали. Как и "декоративное" использование автором реальных фигур, таких как Император Николай Второй, адмиралы Алексеев или Макаров.В-четвертых, вместо разгрома японского флота в "Альт-Цусиме" второй книги, автор выписал некое огромное и труднопереваримое действо, заканчивающееся бледной, "очковой" победкой русской стороны… Честно говоря, я жестоко и горько обманулся в ожиданиях…И, наконец, в-пятых. Вторая книга у автора имеет финалом дружеское "замирение" с Японией, и в итоге в третьей книге, которая сейчас пишется уважаемым Глебом Борисовичем, все оканчивается влезанием России в блок Антанты. Для войны с Германией за интересы англосаксонских государств… И это все после опыта 20-го века, когда именно ориентация российского политического бомонда эпохи Николая II на союз с англосаксами привела к цепной реакции в виде 50-ти миллионов трупов наших соотечественников! Зачем тогда столько души было вкладывать в первый том? Чтобы в очередной раз постараться убедить себя и читателей, что Россия, мы – лузеры по жизни?! Или автору из Торонто виднее?Последним же толчком к началу работы, стал мой заход на Цусимские форумы, где, как оказалось, в кругу настоящих энтузиастов и знатоков истории нашего флота и той постылой войны, шло деятельное обсуждение книги с первых дней работы над ней. Где добавлялись в нее целые куски. Но… лишь до того момента, как Глеб Борисович от этого обсуждения отказался, просто перестав "захаживать" на форум.Оказавшись в кругу близких по духу людей, я и решился на этот шаг. В итоге, конечно, одной второй книгой дело не закончилось. Пришлось переписать более половины первой, удалить массу авторских "багов", неточностей и ошибок. Вместо предполагавшихся трех месяцев нам понадобился почти год. И если бы не бескорыстная помощь коллег по Цусимскому форуму, эта коллективная работа никогда не была бы проделана.Участник Цусимского форума (tsushima.su) под ником Борисыч, он же Александр Борисович Чернов

---

– Чай поди не совсем идиоты, господин дохтур, – раздался голос того самого старого мастера, – сам гальванером150 на Путиловском работаю, и догадался о вашей машинке как только провода разглядел, что арку обвивают. Чудотворной иконе они ни к чему, это верно. Только молод ты еще дохтур, уж прости меня старика, но что есть – то есть, и в чем помысел божий…

– Не нам простым смертным дано догадаться, – пришедшая на помощь явно запутавшемуся в непривычных для него длинных словах работяге великая княгиня, – он действовать не только через гудящую и светящуюся икону способен. Он может, дабы не смущать умы чудом божьим, и просто послать гениального изобретателя именно туда и тогда когда нужно. Чтобы тот изобрел это металлонаходитель именно перед покушением на помазанника божьего. Это как в притче о набожной женщине, которая при наводнении три раза отказывалась садиться в лодку, все ждала что ее Бог спасет. Когда же она, утонув, пришла к Господу, и спросила "отчего же ты меня не спас?", что он ей ответил?

– А кто тебе, дура, три раза посылал лодку? – ответил тот самый старый мастер, – и сразу же поправился, – простите ваше высочество…

– Отчего же, за исключением "дуры", вы совершенно правы, – неожиданно весело ответила Ольга, – ну да пройдемте господа, а то мой брат уже заждался.

– Вы хотите сказать, что после всего что тут было, после раскрытой попытки покушения на Его Императорское Величество, – запинаясь выговорил бледный как мел организатор шествия поп Гапон, – Государь хочет встретиться с нами? И нас не арестуют?

– С вами – не уверен, – отрезал Вадик, которому решительно не нравился сий священнослужитель, – вам я бы порекомендовал готовиться объясняться с вашим начальством в третьем отделении. По поводу того, что вы, фактически, организовали шествие, под прикрытием которого к царю чуть не приблизились трое убийц. А дальше… Это как они решат.

Раскрыв истинного "работодателя" Гапона, Вадик забил первый гвоздь в крышку гроба его карьеры "вождя народных масс". Закончит эту неприятную процедуру сам Царь. Конечно, с учетом отсутствия кровопролития, рабочие его не прибьют, как сделали в нашей реальности эсеры, но и слушать полицейского провокатора и рядящегося в рясу коммерсанта больше уже не станут…

– Господ выборных – прошу! Его величество примет вас, для беседы о ваших, во многом, справедливых требованиях.

В Малой Зале Зимнего дворца непривычно шкворчали три двухведерных самовара. Не успели выборные разобрать места за поставленными буквой П столами, как к ним на самом деле вышел Государь. На лице самодержца Вадику было заметно отражение бушевавшей внутри бури чувств: ему только что доложили о предотвращенном покушении. Одно дело слышать от Плеве, Банщикова и остальных, что его кто-то настолько не любит, что готов убить. И совсем другое – держать в руке браунинг, из которого в тебя могли бы выстрелить через пять минут.

Для собравшихся же депутатов буря чувств на лице Николая и сурово решительное выражение его лица означали несгибаемую решимость принять народную петицию, не смотря на происки врагов народа (Вадик не удержался, и ввернул это выражение еще при обыске Рутенберга). Тихий одобрительный гул пронесшийся среди почтительно поклонившихся депутатов был услышан и Николаем. Приободрившись он вдруг понял, что написанная совместно с Банщиковым и Победоносцевым канва речи вполне соответствует моменту.

– Ну что ж, господа выборные, итак – я здесь. Перед вами. Желаю всем вам здравствовать. Вы вполне справедливо просили чтобы я с вами встретился, и голос ваш был услышан…

Как и добивался приведший вас отец Гапон, я собирался сначала встретить вас всех перед дворцом. Даже помост уже начали строить. Однако меня отговорили. И я скрепя сердце решил принять вас во дворце, куда, к сожалению, все вместиться не смогли. Отговорили знающие люди, поскольку в большом стечении народа весьма возможны были предатели или провокаторы, попытавшиеся бы или стрелять в царя, или метнуть бомбу…

Почему я говорю предатели? Потому что спровоцировать бойню и беспорядки в столице, обезглавить руководство державой в тот час, когда отечество ведет тяжелую, навязанную ему войну, способны либо предатели, либо прямые агенты внешнего врага. Тем более в момент когда дела у этого врага стали идти в войне открытой ох как плохо! Почему бойню? Неужели вы способны вообразить, что гвардейцы оцепления молча взирали бы на покушение? Погибли бы тысячи человек, еще больше осиротели и овдовели! Ни в чем не повинных в абсолютном своем большинстве!

Скажите нам, отец Гапон, вы ЭТОГО желали? Говорите! МЫ вас спрашиваем?

– В-ваше величество, – вскочив со своего места прерывающимся голосом начал Гапон, руки его нервно тряслись, – Бог с Вами! Ни сном ни духом! Исключительно мука духовная за бедственное положение работного люда вела меня… То есть нас…

– И о возможных последствиях площадного цареубийства для этого самого люда, паствы вашей, вы, милостивый государь, будучи душеспасителем не задумывались?

– Но… Нет…

– Или человек, приведший к царю тысячи людей столь… неумен, или я что то не понимаю в людях. Когда они нам лгут…

А о последствиях для себя, для собственной вашей души вы хоть задумывались! Думали о том, что кровь сотен невинно убиенных падет на вас? Как бы вы стали ее отмаливать? Задумывались вы об этом?

Царь взял паузу… Гапон стоял столбом. В зале воцарилась ватная, абсолютная тишина…

– Нет, любезный. Вы не задумывались… Ни о людях, ни о стране. Вас обуревала гордыня, отец Гапон! Жажда величия и успеха! И злата! Многим вы задурили головы со своими "Собраниями…" Только никому из них не поведали, что цель у вас была куда прозаичнее – лавочки торговые пооткрывать для членов "Собраний" ваших. При заводах и мунуфактурах, при районных отделениях, типа рознично-торговой монополии! Чтоб ваша паства только у вас еду и мунуфактуру покупала!

Что вдруг смутились? А? Жаль, поздно я все это узнал, не писал бы вам год назад хвалебного отношения. Я ведь тоже поверил сначала, что вы искренне рабочим помогаете…

Общество с последними словами царя насторожено загудело, что заставило Николая даже говорить громче:

– Петицию я тщательно изучил. И с вами, господа выборные мы сейчас ее подробно обсудим, ибо многое, о чем там говорится, я готов принять незамедлительно… – царь жестом попросил спокойствия.

Выборные настороженно затихли.

– А вы… – каким то вдруг усталым и тихим голосом проговорил император с брезгливостью глядя на подавленного, "сдувшегося" Гапона, – Уходите отсюда, Георгий Аполлонович. Вы не пастырь, милостивый государь. Вы обманьщик. Но не меня вы обманули, а тех кого вели. Уходите…

– Но, Ваше величество! Ведь я же предводите…

– Иди отседа! Ступай, предводитель! Или не слышал – Царь велел! – зашумели с разных сторон, – На убой вел! Ирод окоянный…

– Тогда мы тоже уходим…- за столами возникло движение, и несколько приверженцев из ближнего круга Гапона так же поднялись со своих мест.

– Что ж, господа, если судьба ВАШИХ предложений, коие для вас дороже самой жизни – так ведь в петиции написано – вас оказывается вовсе не интересует, то не смею задерживать. Пропустить и их!

Гапон и его товарищи-телохронители двинулись к дверям. Перед выходом у Гапона хватило такта молча поклониться царю. Гвардейцы охраны расступились и через мгновение двери с глухим стуком сомкнулись за спинами ушедших…

"Николай-то сегодня просто великолепен, вот что значит для разминки посмотреть смерти в глаза, – отметил про себя Вадик, – с карьерой батюшки-политика, похоже, покончено".

Георгия Аполлоновича и иже с ним повязали внизу. При входе в гардеробную. Причем было сделано это столь быстро и профессионально, что никто и пискнуть не успел. Теперь в подвале дворца под надежным конвоем им пришлось дожидаться окончания мероприятия в Малой зале терзаясь в мрачных догадках о своем будущем. Позволять Гапону начать мутить народ на площади до выхода к нему выборных Вадик не собирался. Как и арестовывать Гапона, на чем поначалу пытался настоять Плеве, однако царь рассудил, что это еще преждевременно…

– Несмотря на то, что вашим походом ко мне пытались воспользоваться те, кто готов любым образом помешать усилению НАШЕЙ России, я готов обсудить с вами, господа выборные, все ваши вопросы.

– Как же теперь то, после этого… Нежто Вы нам верите еще, Ваше величество? – подал из-за стола голос пожилой и весьма прилично одетый рабочий, явно представитель пролетарской аристократии, тех кто за свою квалификацию и опыт получали рублей 150 – 200 в месяц.

– Вы думаете они хотели в меня выстрелить? Нет, они целились не в Николая Второго, они метили во всю Россию. Вместо того, чтобы кропотливо, долго и упорно работать, строя и перестраивая нашу страну для будущего наших детей, они хотят все разом сломать. Зачем?