Жюль Верн - Упрямец Керабан

• Название: Упрямец Керабан
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1995
• ISBN: 5-86218-226-8

«Упрямец Керабан» — одна из самых увлекательных и веселых книг великого фантаста Ж. Верна. Приключения, описанные на ее страницах, происходят в Турции, в Крыму, на Кубани, в Грузии.

---

— Ну нет! — сказал он. — Да сохранит нас Аллах[59], но со времен янычар каждый имеет право действовать, как ему нравится, когда наступает вечер. Нет! Я не подчинюсь их новым полицейским правилам и буду ходить по улицам без фонаря в руках, если мне это нравится, даже рискуя свалиться в какую-нибудь яму или быть укушенным за икры бродячей собакой.

— Бродячей собакой!.. — повторил, как эхо, Низиб.

— Тебе незачем утомлять мой слух своими глупыми замечаниями, или, клянусь Мухаммадом, я так вытяну твои уши, что тебе позавидует любой осел со своим хозяином.

— Со своим хозяином… — привычно повторил слуга без тени обиды или укора.

— И если начальник полиции оштрафует меня, — продолжал наш упрямый герой, — то я заплачу. Если он отправит меня в тюрьму, я пойду туда. Но не уступлю ни в этом, ни в чем-либо другом!

Низиб кивнул в знак согласия. Он был готов последовать за хозяином и в тюрьму, если бы дошло до ареста.

— А! Господа новые турки, — воскликнул господин Керабан, увидев проходящих мимо константинопольцев, одетых в прямые рединготы[60] и красные фески. — А! Вы хотите устанавливать законы и нарушать древние обычаи? Отлично! Пусть бы я даже был последним протестующим… Низиб, ты сказал моему каиджи, чтобы он находился со своим каиком у лестницы Топ-Хане с семи часов?

— С семи часов!

— Почему его там нет?

— Почему его там нет? — повторил Низиб.

— Правда, еще нет семи часов.

— Нет семи часов.

— А ты откуда это знаешь?

— Потому что вы говорите, хозяин.

— А если бы я сказал, что сейчас пять часов?

— То было бы пять часов, — ответил Низиб.

— Глупее не бывает.

— Нет, глупее не бывает.

— Этот парень, — пробормотал Керабан, — стараясь быть ангелом, кончит тем, что мне осточертеет!

В этот момент ван Миттен и слуга снова появились на площади, и Бруно повторил несколько раз разочарованным тоном:

— Уйдем отсюда, хозяин, уйдем отсюда и уедем с первым же поездом. Ох уж этот Константинополь! Это столица Повелителя верующих? Никогда не поверю.

— Спокойно, Бруно, спокойно! — одернул слугу ван Миттен.

Наступал вечер. Солнце, прячась за холмами древнего Стамбула, начало погружать площадь Топ-Хане в сумерки. Так что ван Миттен не узнал господина Керабана, который шел навстречу по направлению к набережной Галаты. Случилось даже так, что, следуя в противоположных направлениях, оба столкнулись, стараясь обойти друг друга то слева, то справа. Получилось забавное полуминутное колебание.

— Эй, сударь! Я пройду, — сказал Керабан, который был не из тех, что уступают хотя бы пядь занятого пространства.

— Но…. — сказал ван Миттен, безуспешно стараясь вежливо посторониться.

— Я все же пройду!

— Но… — повторил ван Миттен.

Внезапно узнав того, с кем имел дело, он воскликнул:

— О, мой друг Керабан!

— Вы?.. Вы!.. Ван Миттен! — вскричал Керабан в крайнем удивлении. — Вы! Здесь? В Константинополе?

— Я самый!

— С какого времени?

— С сегодняшнего утра.

— И ваш первый визит не ко мне?

— Напротив, как раз к вам, — заулыбался голландец. — Я уже заходил в контору, но вас там не было, и мне сказали, что в семь часов я найду господина Керабана на этой площади…

— Вам верно сказали, ван Миттен! — воскликнул торговец, пожимая руку своего роттердамского корреспондента с радостью, похожей на буйство. — А! Мой дорогой, никогда, нет, никогда я не ожидал увидеть вас в Константинополе! Почему было не написать мне?

— Я покинул Голландию так внезапно.

— Деловая поездка?

— Нет… развлекательная. Я не был знаком ни с Константинополем, ни с Турцией, и захотелось вернуть здесь ваш роттердамский визит ко мне.

— Это хорошо! Но, по-моему, я не вижу с вами мадам ван Миттен?

— Действительно… она осталась дома, — проговорил голландец не без некоторого колебания. — Мадам ван Миттен не любит переездов. Поэтому пришлось приехать только с моим лакеем Бруно.

— А! Этот малый? — Господин Керабан слегка кивнул в сторону Бруно, который как раз собрался поклониться ему на турецкий манер и поднес обе руки к шляпе, наподобие двух ручек амфоры[61].

— Да, — продолжил ван Миттен, — этот добрый малый уже хотел покинуть меня и уехать в…

— Уехать! — воскликнул Керабан. — Уехать без моего разрешения?

— Да, друг. Он ожидал увидеть веселой и радостной эту столицу Османской империи…

— Гробница! — заметил Бруно. — В магазинах — никого. На площади ни одной коляски. Лишь тени, которые ходят по улицам и воруют вашу трубку…

— Но сейчас — рамадан, ван Миттен! — сказал Керабан. — Самый разгар рамадана!

— А! Вот оно что! — оживился Бруно. — Тогда все ясно. Впрочем, не совсем… Что это такое, рамадан?

— Время поста и воздержания, — ответил Керабан. — На всем его протяжении запрещается пить, курить и есть между восходом и заходом солнца. Но через полчаса, с пушечным выстрелом, который возвестит о конце дня…

— А! Вот что они хотели сказать своим «пушечным выстрелом»! — воскликнул Бруно.

— В течение всей ночи люди вознаградят себя за дневное воздержание.

— Итак, — повернулся Бруно к Низибу, — вы с утра еще ничего не ели, потому что сейчас рамадан?

— Потому что сейчас рамадан, — машинально ответил слуга Керабана.

— Э, вот что заставило бы меня похудеть! — воскликнул Бруно. — Вот что стоило бы мне фунта в день, как минимум!

— Как минимум, — повторил Низиб.

— Ну, вы увидите все, ван Миттен, с заходом солнца, — продолжил Керабан, — и придете в восхищение! Это будет магическое перевоплощение мертвого города в живой! А, господа новые турки, вы еще не сумели заменить эти старинные обычаи своими абсурдными нововведениями! Коран стойко держится против ваших глупостей. Пусть покарает вас Мухаммад!

— Прекрасно, друг Керабан, — одобрил ван Миттен, — я вижу, что вы по-прежнему верны древним обычаям.

— Это больше чем верность, ван Миттен, это упорство! Но скажите, мой достойный друг, вы ведь останетесь на несколько дней в Константинополе?

— Да… и даже…

— Отлично, вы — мой! Я завладею вами! Вы меня больше не покинете.

— Пусть так! Я буду ваш!

— А ты, Низиб, займешься этим парнем, — прибавил Керабан, указывая на Бруно. — Я поручаю тебе, в частности, изменить его представление о нашей чудесной столице.

Низиб согласно кивнул и увлек Бруно в центр толпы, которая становилась все более густой.

— А знаете! — воскликнул неожиданно господин Керабан. — Вы вовремя прибыли, ван Миттен! Через шесть недель вы не нашли бы меня в Константинополе.

— Вас, Керабан?

— Меня. Я уехал бы в Одессу.

— Вот как?

— Отлично! Если вы все еще будете здесь, то мы поедем вместе! В самом деле, почему бы вам не сопровождать меня?

— Но… — замялся ван Миттен.

— Вы будете меня сопровождать, говорю вам!

— Я рассчитывал отдохнуть здесь от поездки, которая была чересчур стремительной…

— Пусть так! Отдохнете здесь, а затем в течение целых трех недель — в Одессе!

— Друг Керабан, вы считаете…

— Я так считаю, ван Миттен! Вы не собираетесь, полагаю, противоречить мне сразу же, с самого приезда? Ведь когда я прав, то легко не уступаю.

— Да… Я знаю, — засмеялся ван Миттен.

— Впрочем, — сказал Керабан, — вы не видели моего племянника Ахмета. Нужно вас познакомить с ним.

— Вы как-то упоминали о вашем племяннике…

— Можно сказать, моем сыне, ван Миттен, поскольку у меня нет детей. Дела, знаете, дела! Я никогда не мог найти и пяти минут, чтобы жениться.

— Минуты достаточно, — с видом знатока заключил ван Миттен. — Часто даже и минуты излишне много.

— Таким образом, вы встретитесь с Ахметом в Одессе, — сказал Керабан. — Это очаровательный юноша! Он ненавидит дела, немного художник, немного поэт, но очарователен… очарователен! Совсем непохож на своего дядю, однако беспрекословно повинуется ему.

— Друг Керабан…

— Да, да. Я знаю ему цену. Из-за его свадьбы мы и поедем в Одессу.

— Его свадьбы?

— Именно так. Ахмет женится на милой девушке, молодой Амазии, дочери моего банкира Селима, истинного турка. У нас состоятся празднества. Получится великолепно! Вы там будете.

— Но я предпочел бы… — задумчиво начал ван Миттен. Он хотел привести еще одно, последнее возражение.

— Договорились! — хлопнул в ладоши Керабан. — Вы ведь не намерены оказывать мне сопротивление, верно?

— Я хотел бы… — опять тянул с ответом ван Миттен.

— Вам не удастся!

Скарпант и мальтийский капитан, которые прогуливались в глубине площади, приблизились как раз в тот момент, когда господин Керабан говорил своему спутнику:

— Решено! Через шесть недель — самое позднее — мы оба отправимся в Одессу!