Инна Балтийская - Телегония, или Эффект первого самца

• Название: Телегония, или Эффект первого самца
• Автор: Инна Балтийская
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4226-0106-6

В маленьком городке творится неладное. Простые русские мужики в состоянии аффекта убивают жен, родивших им чернокожих детей. Во Франции и Англии умирают лорды и телемагнаты, а на их огромное наследство претендуют женщины… все из того же городка. Основание – дети, которых они родили якобы от этих людей. Все генетические экспертизы подтверждают – да, это дети лордов и телемагнатов. Но такого просто не может быть! Ученые с мировым именем отправляются в городок, чтобы исследовать феномен, но пропадают бесследно, как в Бермудском треугольнике.

Ведется следствие и на сцену выступает подзабытая теория телегонии, согласно которой наследственные черты первого мужчины навсегда остаются в потомстве женщины, от кого бы она впоследствии ни рожала. Неужели отвергнутая гипотеза – правда? Разгадать загадку суждено специалисту по генетике Веронике Неждановой, волею судьбы попавшей в городок, в котором оживают самые зловещие легенды. Но пока даже видавшие виды ученые содрогаются от ужаса, а люди продолжают погибать и пропадать. И Вероника не догадывается, какие чудовищные сюрпризы приготовил для неё притаившийся в секретной лаборатории доктор Зло.

---

– Платон, что же у нас получается? – растерянно спросила я. Мне до смерти хотелось отвлечься от грустных мыслей. Поиграю хотя бы в сыщика, раз уж мои биологические познания никому не нужны. – Смотрите, женщины вернулись после суда, отвоевав наследство, некоторое время радовались жизни, а затем тихо исчезли, словно испарились. Стоп! И бабуся, и Лидия рассказывали, что незадолго до исчезновения женщины плакали и резко прервали отношения с соседями. Может, им угрожали? Собирались похитить детей? Но тогда почему они не бросились к соседям за помощью, а, наоборот, отдалились от них?

Связано ли исчезновение женщин и генетика? Надежда Котеночкина пропала еще в конце марта. Увидеть ее французский генетик не мог бы при всем желании. Но в начале апреля в городе еще была Татьяна Ромашова… Если кто-то не хотел допустить их встречи, разве не логично было бы исчезнуть именно ей, а не французу?

С другой стороны, внезапное и почти одновременное исчезновение обеих женщин с детьми показалось бы Интерполу подозрительным, и тогда бы дело о незаконном получении наследства точно бы возбудили. А так – никаких подозрений. О том, что женщины исчезли из города, Интерпол не знает до сих пор! Более того, загадочное исчезновение француза послужило хорошим предупреждением для других ученых – чтобы не совались больше в тихий городок С-к.

Но почему, почему некто так сильно не желает встречи генетиков с Ромашовой и Котеночкиной? Ведь проводились уже экспертизы, показавшие полную идентичность ДНК детей и отцов-миллионеров. Что изменила бы еще одна экспертиза?

– Если те экспертизы были подлинными, а не купленными, ничего не изменилось бы, – кивнул Платон. – Вашу мысль я понял. Вы полагаете, что наши дамы много лет назад согрешили с иностранными богачами, а год назад переспали с кем-то еще, но детей родили с генетическим кодом тех самых богачей. Допустим, что я в это поверю. Тогда возникает такой вопрос: откуда сами дамы могли узнать, что у их детей код не биологических отцов, а давних любовников?

– А это вопрос не ко мне, а к вам или к Интерполу, – усмехнулась я. – Разумеется, кто-то им подсказал. Кто-то, кто допускал такую возможность и проверил несоответствие кода детей и их биологических отцов. Вполне возможно, кстати, что проверяли не только этих двух дам, а еще десяток любовниц богатых, но тяжелобольных людей. Но телегония действует далеко не всегда. Иногда информация от биологического отца настолько сильна, что буквально стирает предыдущую.

– Ясно. – Платон пожал плечами с таким видом, словно ему и правда было все ясно. – Но вы же сами убедились, что с теми экспертизами не все было чисто. Иначе вряд ли кто-то прикладывал бы столько усилий, чтобы избежать повторных исследований.

– Я считаю, что абракадабру с листочка Татьяны надо отправить в Интерпол, – твердо сказала я.

– Да без проблем, – согласился Платон. – Сейчас пошлю телеграмму тому, кому этот набор цифр предназначался, а копию отправим в Интерпол. Поехали в отделение.

Глава 10

Начальник Платона, майор Александр Федотов, принял меня приветливо, тут же отвел в техотдел, где стояли сканер и мощный компьютер, и даже помог отправить сообщение в Интерпол. Затем пригласил нас с Платоном в свой кабинет, достал из стального сейфа бутылку коньяка и три рюмки и ласково предложил:

– Ну что, Вероника Николаевна, надо б отметить ваш первый день в сыскном деле!

Я чуть было снова не разрыдалась, но сдержалась и грустно ответила:

– Александр Тихонович, как бы это не оказался и мой последний день у вас.

– Чего так? – удивился он. – Не понравился город?

– Город красивый, – честно ответила я. – Но женщины, ради которых я приехала, бесследно исчезли!

– То есть как? – Майор аж побагровел. – Они числятся без вести пропавшими, а я об этом не знаю? Платон!

Платон кратко рассказал о наших поисках. Федотов слушал его молча, все больше мрачнее и нервно барабаня пальцами по столу. Опер умолк, и в кабинете повисла гнетущая тишина. Прошло несколько минут, и лишь тогда майор заговорил:

– Ну что же, Вероника Николаевна… Попробуем негласно опросить соседей, может, и потянется какая-то ниточка. Да, лейтенант, надо б запросы организовать в те города, откуда они приехали. Может, там скажут, куда они могли податься.

– А как насчет объявления во всероссийский розыск? – поинтересовалась я. – Появится куда больше шансов найти. Кроме того, надо проверить аэропорты – они могли давно покинуть Россию.

– Вероника Николаевна, вы же взрослая девочка, – отечески улыбнулся мне майор. – На каком основании мы можем объявить их в розыск? Мол, обиделись, что им наш городок разонравился?

– Но они пропали… А перед этим перенесли какой-то стресс! У нас есть показания соседок, что незадолго до исчезновения обе женщины плакали. Им могли угрожать!

Я сама чувствовала, насколько неубедительно звучат мои слова. Майор спокойно продолжил:

– Я вам даже больше скажу: их могли шантажировать. И повод был, и деньги на кону стояли немалые. Ну и что? Дамы решили слинять по-тихому, быстренько собрались и уехали. Но никакого преступления в нашем городе они не совершили, заявления об их исчезновении нет, а значит, искать их мы может только негласно, своими силами.

– А если соседки напишут заявления? – не сдавалась я.

– Пусть пишут, – пожал плечами майор. – Но вообще из нашего городка уезжает столько народу, что, если б мы всех в розыск объявляли, работать было бы некогда.

– То есть искать пропавших – это не работа? – неожиданно зло бросил доселе молчавший Платон.

– Платон Викторович, я вас понимаю, – майор вновь стал отечески приветливым. – Но далеко не все исчезают столь же загадочно, как ваша невеста. Большинство просто не афишируют то, что собираются переезжать.

Я во все глаза уставилась на Платона. Выходит, у него пропала невеста? Давно ли? И как он с таким горем может спокойно выдерживать мои истерики?

В полностью расстроенных чувствах я вышла из кабинета майора и попросила Платона подвезти меня в гостиницу. Надо было поменять слишком легкое платье на более теплый наряд для вечерних поездок и убрать с глаз долой замусоленный, уже совсем не белый пиджак. По дороге мы молчали; Платон проводил меня до номера и остался ждать в коридоре.

Переоделась и причесалась я с рекордной быстротой и на этот раз выпендриваться не стала. Надев серый свитерок, джинсы и черные мокасины, я выглянула в коридор и пригласила Платона войти. Он немного помялся, но все же вошел. Нарываться еще на одну истерику ему явно не хотелось.

– Теперь объясните, что происходит у вас в городе? – дождавшись, пока он сядет, спросила я. – Я правильно поняла – люди исчезают пачками и никого это не волнует?

– Люди исчезают всюду, – чуть медленнее обычного ответил Платон. – Если поступают заявления от родных, открываем дело. Ну, или если находим труп.

– А ваша невеста когда исчезла?

– Три года назад. И я прошу прекратить этот разговор. Мне он неприятен.

Платон резко встал и посмотрел на меня с высоты своего роста. Я осталась сидеть. Тогда он просто развернулся и вышел из номера, бросив через плечо, что подождет меня внизу. Я вздохнула и вышла следом.

Уже сев в машину, я попросила:

– Платон, до вечера время еще есть. Давайте съездим к Лидии, пусть она напишет заявление о пропаже соседки! Они же дружили. Ведь заявления от соседей тоже принимаются, не только от родных?

– Принимаются. Только зачем? Вы верите, что мы найдем Татьяну даже против ее воли?

– Да поймите, ее могли похитить! Надо хотя бы дом обыскать. К тому же, если в доме остались детские вещи, я смогу провести свою экспертизу. И если с ней будет непорядок, этим делом напрямую займется Интерпол.

– Хорошо, поехали к Лидии.

По дороге Платон все время косился в зеркало заднего вида, но, судя по всему, на этот раз слежки не было. Через десять минут мы уже подъезжали к знакомому тупичку. Ставни дома Ромашовой по-прежнему были закрыты, и мы, не останавливаясь, проехали мимо, к белому каменному особнячку. Платон лихо подрулил к воротам и вдруг резко остановился, словно наткнувшись на невидимое препятствие. Я вновь ощутила на своем животе всю прелесть туго натянутого ремня и сердито спросила:

– Что, опять слежка?

– Смотрите! – Побледневший опер кивнул на дом Лидии.

И я с удивлением увидела, что его ставни плотно закрыты.

– Но еще нет шести вечера… Еще светло. – Я старалась, чтобы голос не дрожал. – Платон, у вас принято закрывать ставни днем?

– Не спрашивайте глупости. – Кажется, хваленое терпение Платона закончилось. – Вы сами все прекрасно поняли. Черт, не зря же мне казалось, что за нами следят!

– Зайдем? – прошептала я.

– Разумеется. – Платон вышел из машины и пошел к дому.

Как и следовало ожидать, калитка была заперта, на траве не было видно ни складного стульчика, ни шезлонгов. Оглянувшись на меня, Платон, как озорной мальчишка, в два счета перемахнул через невысокий забор и оказался во дворе. Прошелся возле дома, пытаясь заглянуть в дом через запертые ставни, постучал в двери. Затем вновь перемахнул через забор и подошел ко мне.