Энн Вулф - Лабиринты памяти

• Название: Лабиринты памяти
• Автор: Энн Вулф
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5–7024–1884–0

Бизнесмен Трэвор Лоу едет в Италию, чтобы поправить здоровье. Но там на его попечении случайно оказывается хорошенькая девушка, потерявшая память. Трэвору совершенно не нужны лишние хлопоты, но не бросать же это хрупкое создание, не способное вспомнить даже свое имя! Девушка тоже была бы рада расстаться со своим спутником. Ее спаситель не похож на принца из сказки. Этот. неисправимый пессимист и зануда едва ли может решить ее проблемы… Но их совместные приключения становятся все невероятнее, загадочный клубок ее воспоминаний постепенно распутывается, а узел их отношений — затягивается все сильнее…

---

— Мне нужно подумать над этим, может быть ты не так уж и не права…

— Если не секрет, Трэвор… — Ата с интересом посмотрела на мужчину. — Что говорит поэтому поводу твой психоаналитик?

Трэвор окинул ее непонимающим взглядом.

— Я никогда не рассказывал ему об этом. Неприятно было вспоминать. Ты первый человек, которому я, Бог знает зачем, поведал эту историю.

— Ты странный человек, Трэвор Лоу. Уверена, что эта связь с Лилиан и разрыв с отцом повлияли на тебя гораздо сильнее, чем ты думаешь. Знаешь, что я бы тебе посоветовала?

— Ну?

— Напиши отцу письмо или попробуй позвонить, если решишься. А после этого, когда он предложит тебе навестить его, в чем я ни капельки не сомневаюсь, езжай. И, уверяю тебя, ты увидишь прошлое в совершенно другом свете. Старые воспоминания разгладятся, как складки на брюках, и ты избавишься от тяжелого груза, который давит тебя.

— Поживем — увидим. Но, в любом случае, спасибо, что выслушала.

Людей, сидящих в ресторане, становилось все меньше и меньше. Зал пустел, и Трэвору с Атой вскоре грозило полное одиночество. Оба уже порядком захмелели, но, понимая, что пора уходить, совсем не торопились этого делать. Ате было тепло и уютно, впервые с того момента, как она пришла в себя в итальянской больнице. Появилось то ощущение комфорта и спокойствия, которого, как она боялась, не будет уже никогда. Это можно было списать на действие вина, а можно было объяснить тем новым чувством, которое она испытала в книжном магазине, глядя на Трэвора. Тепло и какая-то мучительная нежность охватили ее тело и душу, сжали в приятных тисках. Ей хотелось говорить с Трэвором, слушать его, уплывать в страну мягкой светлой музыки, легких движений и призрачных грез. Пусть нет воспоминаний, но зато есть это дымное очарование ресторанного вечера вдвоем. Глаза Аты закрылись, и голова тихо опустилась на грудь.

5

Удивление Аты не знало границ, когда на следующий день она проснулась в знакомом гостиничном номере. Это надо же — заснуть в ресторане! Интересно, какого мнения об этом Трэвор. Странно, что он до сих пор не пришел будить ее — может, обиделся? Решил, что показался ей не интересным собеседником, и она заснула. Ну что за бред — причина-то в ее усталости. И потом, выпила она вчера изрядно. И, кстати, поела тоже. Обжора и пьяница. Ну и смешные же у нее мысли! Интересно, как Трэвор умудрился принести ее в номер, не разбудив? Либо он очень старался не потревожить ее сон, либо она спала так крепко, что ее не разбудил бы и пушечный выстрел.

Какие новости ожидают ее в полиции? И есть ли они? Ата загрустила. Город, не вызывающий никаких воспоминаний, в котором ее никто не ищет и никто, не знает… Жила ли она здесь вообще? Что, если нет? Чужое имя, чужой адрес — тогда зачем ей все это? Как хорошо было вчера в ресторане с Трэвором, когда она забыла обо всех вопросах, на которые нет ответа. Но настал день, и возвращение к ним неизбежно. Вновь погружение в беспамятство и постоянный поиск наводящих деталей.

В ванной Ата постаралась смыть с себя тоску и похмелье. Да, посидели вчера действительно недурно — в ее голове спрятался микроскопический дятел и пытался навести там свои порядки. Ата завернулась в махровое полотенце и прошла в комнату.

Как ни в чем не бывало на диване сидел невозмутимый Трэвор. Увидев обмотанную полотенцем Ату, он даже не подумал отвести взгляд.

— Правила приличия придуманы, конечно же, не для Трэвора Лоу! Зачем они ему! — искренне возмутилась Ата. — Зачем стучать в закрытую дверь, когда можно в нее войти!

— Кто бы говорил о правилах приличия! Я слышу это от девушки, уснувшей прямо в ресторане? Забавно. Ты даже не помнишь, как я затаскивал тебя в номер! Как бы ты заговорила, если бы я, не достучавшись в него, оставил тебя на пороге?

— Это в твоем духе, Трэвор. Удивлена, что ты не поступил именно так.

Нет, ему определенно нравится ругаться с ней. Она становится такой забавной, когда злится. Так смешно морщит маленький, чуть вздернутый носик и сверкает хризолитовыми глазками! Трэвор даже улыбнулся от удовольствия.

— Тебе смешно! Не знаю, какова моя обычная норма алкоголя и пью ли я вообще, но сегодня в моей голове определенно поселился дятел — следовательно, вчера я все-таки перебрала.

— Не расстраивайся, это бывает со всеми.

— Пьяницами и обжорами?

— Ага. — Трэвор подмигнул Ате и встал с дивана. — Одевайся, и пойдем завтракать. Затем направим стопы свои по проторенной дорожке в полицейский участок.

Лицо Аты вновь стало напряженным, в глазах появилась тревога. Трэвор сразу же заметил эту перемену в ее настроении. Что ж, попытаемся исправить положение, решил он про себя.

— Не переживай. Ту сумму, которую я им дал вчера (не считай меня меркантильным), они должны, просто обязаны отработать. Этот пучеглазый сержант, как бишь его… неважно, обещал пустить твое дело к высшему начальству. Уверен, новости будут. Не сегодня, так завтра. Так что грусть из глаз — долой.

Ата сделала не слишком удачную попытку улыбнуться, но все же была очень признательна Трэвору. Как он изменился к ней в последнее время! Даже удивительно. Пытается понять ее, развеселить. И куда только подевался брюзга, сопровождавший ее в Италии?

Если бы она спросила об этом Трэвора, он бы и сам не смог толком объяснить, что происходит. Он не был бесчувственным человеком, но заботиться о ком-то, поднимать кому-то настроение — Трэвор считал себя неспособным к проявлениям чувств подобного рода. Если не вспоминать Лилиан, конечно. Да, пожалуй, после Лилиан ни одна женщина не вызывала в нем желания позаботиться о ней, скорее уж убежать от нее на все четыре стороны или просто переспать без последствий. Ата не относилась ни к первой, ни ко второй категории женщин. Да, первое время позывы удрать, конечно, были. Но ведь потом они нашли общий язык. А переспать? Да, надо признаться, Ата нравилась ему. Нравилась, не смотря на то, что он всеми силами гнал от себя это навязчивое чувство. Переспать? Возможно… Но едва ли без последствий — самое страшное заключается именно в этом. Он сам захочет последствий, а если точнее, он не сможет без них. Господи, только бы полицейские поскорее установили ее личность. Пора заканчивать со всей этой неразберихой, пока не влип по уши. Окончательно и бесповоротно.

Вол-тинг-тон. Вол-тинг-тон. Вол-тинг-тон. Звучит как китайский колокольчик, только выглядит как-то ужасно однообразно, совершенно не соответствуя ассоциации, навеянной его названием. Для нее это не город-колокольчик, а город-тоска-безысходность.

Поесть Ата так и не смогла. Мало того, что ее мутило после вчерашнего, так еще и волнение перед неизвестностью окончательно отбило аппетит. Она молча шагала рядом с Трэвором, прислушиваясь к цоканью своих маленьких каблучков. Вол-тинг-тон. Она не знает, была ли в Китае, но очень хотела бы там побывать. Колокольчики, ветерки, ароматы благовоний, древние храмы и тихая льющаяся музыка. Так похожая на ее постоянные «не знаю», «кажется», «может быть», «если»…

— Знаешь, Трэвор, я так устала от постоянных «может быть» и «кажется». Иногда я думаю, что никогда не вспомню, какой я была раньше, и буду стоять на трех китах «не знаю», «может быть» и «кажется» всю оставшуюся жизнь.

— Главное, не становись пессимисткой. Это скверная дорога, и ни к чему хорошему она не приводит. Я большую часть жизни исчерпывал себя своим же пессимизмом, и страшно боюсь, что исчерпал до конца. Пессимизм лишил меня воображения, раскрасил в серые цвета те предметы, которые могли переливаться тысячей радужных оттенков. И, понимаешь, я хочу перемен. Безумно хочу, но уже не в состоянии добиться их своими силами. Вот тебе пример: мой врач отправил меня в Италию. Перемена мест, прекрасные виды, интереснейшие достопримечательности — все это должно было, по его мнению, подействовать на меня весьма благотворно. Не тут-то было! Я как загнанный собаками заяц метался среди этого великолепия и не знал, куда себя девать. Пока не нашел твое, слава Богу, не бездыханное тело…

— Спасибо за заботу, — буркнула Ата.

— Прости, ну вот так я выражаюсь. Дело все в том, что даже развлечься своими силами я не в состоянии. Только в твоей истории я почувствовал какую-то заинтересованность.

— Я могу ошибаться, но мне кажется, что тебе стоит просто посмотреть на многие вещи под другим углом зрения.

— А ты думаешь, я настолько примитивен, что…

— Мелисса! Мелисса Линсей!

Ату чуть было не сбил с ног светловолосый парень, которому, по всей видимости, она была жизненно необходима. Всклокоченная белая шевелюра, запыхавшийся вид, хлопающие голубые глаза… Чего он хочет от нее, и при чем здесь Мелисса?

— Хоть бы обернулась! — не унималось голубоглазое, неизвестно откуда взявшееся чудо. — Кричал, кричал — не слышит. Пришлось догонять.