Эстер Росмэн - Без покаяния. Книга вторая

• Название: Без покаяния. Книга вторая
• Автор: Эстер Росмэн
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7024-0459-9, 5-7024-0450-5

Как нередко в жизни — в любой стране, в любые времена — чувства человека порой вступают в конфликт с долгом. Верность данному обещанию — и впервые познанная страстная любовь; семья, дети — и стремление сделать карьеру и утвердить свое Я. Как распределить все это «по полочкам» значимости? Что предпочесть? После какого шага остановиться, а то и повернуть назад? Героиня не кается, нет! Но надо сделать выбор. Или оставить все как есть и плыть по течению?..

Ответ на эти вопросы ждет читателя на последних страницах романа, обе книги которого выходят в свет одновременно.

---

Въезжая в Уотервью, она переехала маленький мостик и двинулась вдоль прибрежной улицы. Фасадами к воде стояли киоски, павильоны, магазинчики с наглухо заколоченными окнами, бакалейные лавки с полинявшими вывесками, парочка безымянных баров, вообще утративших свои вывески, а в конце этой пляжной улочки, напротив причала, ресторан. На его крыше громоздилась огромная вывеска, большие черные буквы которой составляли непритязательные слова «Морская еда». Ресторан работал и в это время года. Рядом с ним, на небольшой стоянке, Моник увидела несколько машин, припарковалась и направилась ко входу в ресторан.

Внутри на нее повеяло приятным ароматом виски. А вот и Роберт, в одиночестве сидящий за стойкой бара, в самом ее конце. В руке он держал стакан с выпивкой и сигарету. Увидев Моник, он поставил стакан, отложил сигарету, и широкая улыбка явилась на его лице.

— Кто это такой страшный к нам пришел! — воскликнул он голосом мультяшки и, подойдя к ней, обнял и притянул к себе.

Моник внезапно разволновалась, а когда Роберт выпустил ее из объятий, заглянула ему в глаза. Он немного постарел, морщинки на его лице с годами чуть углубились. Улыбка оставалась по-прежнему теплой, но в уголках губ явно проступила ранее незримая печаль. Мешки под глазами увеличились, темные волосы поредели. Однако присущий ему шарм и чувственность не покинули его. Вид у него был приветливый.

— Моник, дорогая! Сколько же мы не виделись?

— Я рада нашей встрече, — сказала она. — Чертовски рада.

— Ты похудела, — заметил он, оглядев ее с ног до головы.

— Ну, я же не беременна.

Какую-то минуту он смотрел на нее, потом спросил:

— Кстати, тогда… Это от Элиота? В общем, я на него и думал, но полной уверенности не было.

— Да, от него.

— Ну, пойдем, — сказал он, подводя ее к бару. — Позволено ли мне будет предложить даме выпивку?

— Позволено, позволено! Не сомневайся.

Бармен поставил перед Моник порцию джина с тоником. Роберт тем временем допил свой стакан и жестом заказал другой. Ей хотелось поскорее выпить, но она дождалась, когда джин подадут и Роберту. Получив свою порцию, он поднял тост за их встречу.

— Здесь вам, конечно, не Индия, — добавил он, с легкой гримасой отвращения оглядываясь вокруг, — но джин все тот же.

Она сделала долгий глоток, чувствуя, как внутри становится приятно тепло.

— А я почти чувствую запахи тропиков.

— Нет, сердце мое. Думается, это пахнет вареными омарами.

— Столько времени прошло, а ты все такой же. — Она улыбнулась и чмокнула его в щеку. — И как это тебе удается?

— Не знаю, — сказал он, закуривая сигарету. — Тогда мы с тобой попали в некий романтический ураган, не так ли? Но роман, увы, так быстро закончился.

— Значит, после смерти Норы ты так и не женился?

— Нет. Ее смерть, спаси, Господи, ее душу, освободила меня. Наш брак был чистилищем. Зато теперь я способен не дрогнув войти в ад. — Он грустно улыбнулся. — Ну, думаю, тебе это все известно по опыту брака с Элиотом.

— Да. И это было неизбежно.

— В общем, мне его где-то даже жалко. Он мне был симпатичен. Такой благопристойный, рассудительный господин…

— Роберт, прошу тебя…

Той рукой, в которой держал сигарету, он коснулся ее темных волос, потом провел кончиками пальцев по щеке. Она вздрогнула.

— Я часто вспоминал тебя. — Его слова вселили в нее надежду. — Помнишь, как на удивление быстро мы в Дели привязались друг к другу?

— Мы оба были одиноки. — Она сделала еще один глоток джина, практически прикончив порцию. — Может, и все случившееся между нами было только следствием одиночества?

Он отстранился от нее как бы для того, чтобы лучше видеть.

— Это самый легкий, если не единственный способ спастись от одиночества. Но, кажется, ты опять одинока?

— Хорошо, скажу тебе честно, Роберт. Я искала встречи с тобой не ради того, чтобы потрахаться. В конце концов, не так уж я озабочена сексом. Что мне по-настоящему нужно, так это друг.

Он затушил сигарету и выразительно посмотрел в потолок.

— Ты, я вижу, устремилась к возвышенному, любовь моя.

— Мне тридцать четыре, я развожусь. У меня дочь, которая не со мной. Мне не хотелось бы в будущем оставаться одной. Так при чем здесь стремление к возвышенному?

— А что, с ребенком проблемы?

— Проблем не будет, если я не позволю ему отнять ее у меня.

Роберт подал знак бармену повторить.

— И что ты хочешь предпринять?

— Не знаю, — сокрушенно проговорила Моник. — Я люблю Дженифер, но когда Элиот сказал мне, что, уходя, возьмет ее с собой, я, честно говоря, почувствовала облегчение. Однако все время с тех пор неотвязно думаю о дочке. Полагаю, все это было от растерянности… Я имею в виду первую свою реакцию.

Он испытующе посмотрел на нее.

— Итак, Моник, ты ищешь друга.

— Да. И не хотелось бы ошибиться.

— А что, есть такие проблемы, которые нельзя обсудить в постели? После, как говорится, всего? Или в паузах?

— Нет, почему же, — улыбнулась Моник. — Только паузы будут немного больше, чем обычно. Только и всего.

Он накрыл своей ладонью ее руку, глядя на нее сквозь плывущий между ними табачный дым.

— Ты знаешь, кажется, я любил тебя, Моник. И, может быть, люблю до сих пор.

Она придвинулась к нему поближе, а он положил руку ей на плечо, пальцами касаясь шеи. Волнение овладело ею, на глаза навернулись слезы. Заметив это, Роберт успокаивающе поцеловал ее в макушку.

— Значит, ты хочешь вернуть дочь. И тебе обязательно понадобится кто-то для помощи и поддержки.

— Да, это очевидно, Роберт. Я знаю. Элиот уверен в своей правоте и думает, что мне ничего не удастся… Он обвинил меня в том, что я плохая мать, и, может быть, справедливо. Но не будь он таким самоуверенным, то понял бы, что не так уж я безнадежна. И потом, если бы я не вышла за него замуж, я, возможно, и вообще никогда не стала бы такой плохой. Этот брак меня доконал.

Бармен принес им очередные порции джина. Моник осушила свой стакан сразу. Алкоголь помогал ей быстрее сбрасывать напряжение. Она повернулась к Роберту.

— Но ты не волнуйся, я не стану взваливать на тебя свои заботы. Просто было бы хорошо иметь кого-то, с кем можно поговорить. Всегда чертовски приятно знать, что кто-то о тебе заботится.

— Я уже давно не делал ничего значительного и полезного, — сказал он с напускной важностью. — Может быть, пора и мне что-то сделать для людей.

* * *

Проснувшись, Бритт почувствовала запах жареного бекона и кофе. Ей даже на минуту показалось, что она в Маунт Айви и тетя Леони внизу готовит завтрак. Когда она вошла в кухню, Элиот стоял у плиты. На нем был серый шерстяной свитер, светло-серые брюки, а поверх — один из ситцевых в цветочек передников миссис Мэллори.

— Кажется, по дому бродит задумчивая леди в поисках чашечки кофе? — весело сказал он.

Вел он себя так, будто вчера вечером ничего не случилось. А может, подумала Бритт, действительно ничего не случилось? Или, напротив, чувствуя свою вину, он старается заставить ее забыть обо всей этой истории?

— Доброе утро, — сказала она холодно.

— Удивляетесь, что я мало спал, а выгляжу таким бодрым? Я угадал? Я действительно чувствую себя новым человеком.

— Не значит ли это, что сегодня вы решили отличиться примерным поведением?

Бритт оделась очень строго — в шерстяную юбку, белую блузку и вязаный шерстяной жилет. Но Элиот смотрел на нее с явным удовольствием, будто показывая этим, что она во всех видах хороша.

— Во всяком случае, попытаюсь ничем не огорчать вас, Бритт.

Прямым ответом это не назовешь, но все же лучше, чем ничего. Надолго ли его хватит и выполнит ли он свое обещание — покажет день.

Накануне, прежде чем уснуть, она сердилась на него. Потом ей удалось убедить себя, что брак с Энтони достаточно силен и крепок, чтобы устоять перед попытками Элиота — вольными или невольными — его разрушить. Конечно, оставшись здесь с ним наедине, она играла с огнем. Но ведь раньше она никогда ничего не боялась. С чего же ей бежать теперь?

— Садитесь, Бритт, — сказал Элиот. — Я подаю завтрак. — Она села за стол. — Я звонил в больницу, — продолжал он. — Дженифер чувствует себя даже лучше, чем ожидалось. Она начала проявлять прежнюю активность. Доктор доволен не меньше моего.

— Это просто удивительно, я страшно рада и за нее и за вас. Вы скоро поедете к ней?

— Да, сразу после завтрака.

— Не возражаете, если я поеду с вами?

— Нет, Бритт, что вы! Я очень рассчитывал на это. — Он переложил поджаренные ломтики бекона со сковородки на ее тарелку и спросил: — Как вам приготовить яйца?

— Вы что, знаете много рецептов их приготовления?

— Сделать яичницу?

— Да, именно об этом я и хотела вас попросить.