Брайан Д'Амато - Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса

• Название: Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
• Автор: Брайан Д'Амато
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49944-1

Жрецы цивилизации майя совершили поразительные научные открытия, далеко опередившие свое время. А еще они вычислили, когда наступит конец света.

Человек, в чьих жилах течет кровь майя, не сомневается в том, что мир погибнет 21 декабря 2012 года. И когда выпадает зыбкий шанс предотвратить катастрофу, Джед де Ланда решает рискнуть.

Перенестись сознанием в прошлое, в год 664-й н. э., и там влиять на мысли и дела правителя, от которого зависит будущее. Таков был план. Но он с самого начала дал сбой: молодой майя, принявший в себя разум нашего современника, удостоился великой чести — ритуального самоубийства…

---

У меня за спиной раздался странный звук. Этого еще не хватало!

Тянут носами.

Принюхиваются — ищут меня по запаху пота. И крови. Черт. Черт.

Тихо.

Вдохни. Замри. Выдохни. Тише. Вдохни. Дыши синхронно с треском цикад. Стань незаметным. Как куст.

Носы и уши у майя чувствительные. Лучше сматываться отсюда.

Давай. Нет, погоди.

То ли страх, то ли вся эта ситуация пробудили воспоминания Чакала об эпизодах его ученичества, своеобразных уроках закалки характера, когда пиломантеры, хипбольные авгуры, отвели его в пещеру душ Хипбольного Братства. Они шли по подземным залам без факелов, нащупывая путь по выемкам в полу, а потом положили его, обнаженного, в каменный саркофаг. И ушли — во всяком случае, так подумал Чакал. Прошло, по его ощущениям, несколько дней, и ему стали слышаться голоса. Начались они с далеких шепотков: «Кто это такой, я чую чужого, давайте съедим его, попробуем его на зуб». Это были уаи древних опозорившихся игроков в хипбол, они хотели утащить его в Шиб’алб’у, подбирались все ближе и ближе, требовали, чтобы он назвал тайные имена, которые он поклялся никогда не раскрывать, приказывали ему выйти из гроба и идти с ними. Наконец голоса зазвучали совсем рядом, громко и близко, Чакалу казалось, уаи вгрызаются в него. Может быть, он кричал вместе с ними, потонув в урагане воплей, но не убежал, не назвал заветных имен, даже не шелохнулся. На следующий день его вытащили. Восьмилетний мальчишка от беспредельного ужаса перешел черту безумия и впал в иное состояние. Когда он понял, что это пиломантеры кричали ему через трубки, вделанные в гроб, для него это уже не имело значения. Такое могли пережить только мальчики, которые либо родились с каменным сердцем, либо заставили его превратиться в кремень. Они становились равнодушны к страданиям. Человек двадцать первого века сказал бы, что полученная травма притупила повседневные эмоции Чакала. Кроме того, она посеяла в нем бешенство, в которое он впадал почти без повода. В Ише это означало, что он может выбрать стезю воина.

В двадцати футах за моей спиной зашелестели листья. Хватит уже рассуждать. Давай. Давай-давай-давай.

Я побежал.

О бля. Слишком быстро.

Слева просвистело копье. Я отпрыгнул, перекатился вперед и, оттолкнувшись древком от дерна, вскочил. Я все сделал правильно, но через миг правая нога поскользнулась. Неужели копье таки попало в меня? Если так, почему я ничего не почувствовал? Слишком много адреналина? На меня кинулся кровный из клана Нюхачей, он, как дубинку, держал копье без наконечника. Я упер свой трофей в землю и приготовился к столкновению. Справа на расстоянии трехсот рук от меня мчались еще двое охотников, подняв оружие и готовясь к броску. Один — из клана Оцелотов, другой, парнишка с округлым приятным лицом, — из дома Гарпии. Чакал играл с ним в хипбол, его недавно приняли в команду Гарпии. Я знал его имя, ну конечно же: Хун Шок, 1 Акула.

«Хорошо, — сказал я себе, — разберись с тремя этими придурками — и ты спасен». Я обернулся к Нюхачу, направил на него острие. Он уклонился и бросился на меня сзади, поднимая свою деревяшку, чтобы оглушить меня, тогда я крутанулся на месте, чтобы парировать удар. На мгновение по непонятной для меня причине он замешкался, сделал полшага назад, повел плечами. Ага, ясно. Я же нечистый. Вот суеверный хер. Я выставил в стороны руки, опустил рогатую башку и прыгнул вперед. Древко вражеского копья обломало две ветки правого рога, но лишь слегка задело лоб. Испортил ты свою добычу, братишка. Я тряхнул головой, прогоняя туман, покрепче ухватил копье и описал им широкий круг в восьми дюймах над землей. Нюхач подпрыгнул и успел поджать левую ногу, наконечник ударил его по правой и соскочил с древка. Кровный упал на землю, сел на траву, я инстинктивно размахнулся, и вдруг в свете звезд кожа врага показалась мне столь тонкой и натянутой, что я будто видел сквозь нее. Я прицелился в то место, где раздувалась и опадала подвздошная артерия, ровно над пахом, изо всех сил ткнул туда расщепленным концом древка, повернул и нажал вбок. Сначала, долю секунды, ощущалось вязкое сопротивление, потом оно исчезло — когда орудие прорвало кожу и вонзилось в ткани, а потом попало в самую жилу — изнутри ударил фонтан крови, так его, бей, бей, бей! Ха! Да я в самом деле крутое дерьмо, подумал я. Нюхач не проронил ни звука, на его лице промелькнуло выражение разочарования. Я откатился от него, не выпуская древка, выпрямился.

Меня немного пошатывало. Почему-то в голову мне пришла цифра восемь.

Мозгу нужно совсем немного времени, чтобы зафиксировать множество деталей, если только он не переводит их в вербальный контекст. За краткий миг я осознал: Нюхач мертв, я впервые лишил человека жизни. Говорят, первое убийство вызывает раскаяние и эйфорию, ты можешь испытать жалость к жертве, услышать шум крови в ушах, у тебя возникает туннельное зрение, ты или теряешь сознание, угнетенный чувством вины, или, наоборот, ощущаешь выброс адреналина, порой даже оргазм. В глубине души я ждал, что меня накроет переживание невиданной силы, однако произошедшее было воспринято мной как вполне обыденный случай. Странно, те же эмоции одолевали меня, когда я ходил по магазинам в поисках дорогой вещи и мне улыбалась удача. К примеру, один раз мне удалось взять последнюю плимутовскую «барракуду», другой — в последние пять секунд е-бейевского аукциона[559] кликнуть мышкой по большой надбавке к цене. После маленького скачка напряжения появлялись легкость, эйфория, а потом, по нисходящей, послевкусие, в котором смешивались сомнения приобретателя и радость обладания. Вот и сейчас — я словно купил Нюхача. Вернее, отделил его тело от уая, и теперь тот рыскал вокруг меня, принюхивался и был готов следовать за мной повсюду. Если вести себя правильно, он не станет мстить мне и я даже смогу сделать его своим любимым зверьком. Точнее, рабом. Но к радости победы примешивалось неприятное чувство. В основном — физическое ощущение скверны, словно я ступил в собачью блевотину или возился с радиоактивными элементами, облучил руку и теперь подлежал дезактивации. Нет, я не казался себе порочным человеком. Просто я подошел близко к смерти, а смерть — штука заразная… Короче, никакого потрясения быть не могло по простой причине: я — вернее, Чакал — совершил далеко не первое убийство. То-то и оно. Порешил семерых на хипбольной площадке.

Поэтому в данной ситуации Чакал взял верх над Джедом. Да, я управлял чужим телом, но эмоции были не моими. Неудивительно — ведь на девяносто девять процентов нервная система оставалась прежней. Лишь в лобовую часть коры добавилась малая часть моего сознания, которая словно утверждала: он — это я. Ха-ха, «я» — это вовсе не огромная космическая сила. Тонкая пленочка.

Справа от меня раздался боевой клич, с которым воины майя берут пленных. На меня собирался напасть невысокий Оцелот. Я рванул вверх, но он не отставал, а потому пришлось повернуть назад. Кровный держал свое копье, как пику, намереваясь насадить меня на нее, будто на вертел. Я нырнул под древко и перекатился вбок. Он реагировал быстро и в два-три прыжка настиг меня. Я выхаркнул сгусток крови — большой красный вязкий комок слизи — и попал ему в грудь. Вот вам, подумал я. Суки!!!

Оцелот отскочил. Мальчуган из дома Гарпии, маячивший за его спиной, тоже отпрянул. Почему? Боится заразиться? Или он на моей стороне? Нет, все дело в том, что они не хотят прикасаться к мне. Я нечистый. Как это ни парадоксально, но я чувствовал себя оскорбленным. Идиот. Да воспользуйся же этим.

Коротышка из правящего дома снова бросился на меня. Огонь факелов отразился в его глазах, и Чакал подсказал мне, что свет ослепляет его. Я-то прекрасно видел своего врага, поэтому низко пригнулся, левой рукой сумел отбить его копье, а конец своего вонзил ему в рот. Попал, куда метил, во что-то мягкое. Вот тебе и удаление миндалин, мудила. Я отпрыгнул назад и вытащил свое оружие, раздирая щеку Оцелота. Он не издал ни звука и не отступил (ах уж эта этика мачо), смог удержаться на ногах и снова надвинулся на меня. Я нанес удар с разворота, мое древко ударилось о копье противника и соскользнуло на его пальцы. Раздался хруст, и они разжались. Попытаться схватить его? Нет, слишком поздно. Пора сматываться. Скок. Скок. Восемь прыжков вверх по склону, и я услышал характерное бренчание украшений-ракушек — кровный из дома Гарпии заносил руку, готовясь к броску. Тут он не промахнется.

Черт, подумал я, ваша взяла. Я напрягся. Сейчас наконечник вонзится мне в спину. Но копье пролетело мимо с этаким распрекрасным звуком. Я сделал еще два прыжка и услышал, как парнишка споткнулся и упал. Странно. Вот неумеха. Может, он промахнулся специально? Нет, забудь об этом. Твоя задача — выбраться, к чертям собачьим, за эту chingado[560] линию огней.

Не останавливайся. Улавливаешь эти звуки?

Кровные умеют бесшумно дышать и бегают осторожно, как лисы, но их наколенные бусины позвякивают друг о друга, а ветер свистит в аляповатых сережках. Так что для меня не было неожиданностью, когда преследователи появились сзади и справа. Кажется, я даже почувствовал жар их тел.