Заболотская Мария - И.о. поместного чародея. Теперь уж все

• Название: И.о. поместного чародея. Теперь уж все
• Автор: Заболотская Мария
• Жанр: Фэнтези

---

«Только без денег у меня ничегошеньки не получится», – напомнила я себе, с усилием возвращаясь к действительности. «У меня нет ни дома, ни земли, ни наследства, ни лошади – только прорва родственников, которые и знать меня не желают».

Просто шататься по миру мне не слишком хотелось – в первый день моего странствия я уже простудилась, и из носу непрерывно текло, что слегка умаляло патетику ситуации. Надо было составить какой-то план действий, включающий мало-мальски комфортное существование, как итог.

В Умпадте меня высадили из повозки и попрощались – дальше господин Эвернети ехал на юг, в Эрбстфельд и наши с ним пути расходились. Не скажу, что я была рада этому, но и особой тревоги не ощущала. Дорога дальше шла оживленная и нечисть к ней опасалась приближаться. Значит, скорее всего, съесть меня не должны. Чего же мне бояться – ограбления, что ли?.. Смешно.

С такими мыслями я и брела по дороге, с тревогой поглядывая на небо. Там собирались сизые, свинцовые тучи, готовые вот-вот пролиться холодным и частым ливнем. Воды в них было столько, что они даже двигались медленно и тяжело, несмотря на разгулявшийся ветер.

К счастью, спустя полчаса, когда я уже промокла насквозь, меня обогнал почтовый дилижанс. Я со вздохом отдала свои последние деньги кучеру и забралась внутрь.

К несчастью, спустя еще полчаса дилижанс увяз в луже и мы с кучером его долго выталкивали. Грязь в этой местности отличалась потрясающей вязкостью, и когда проклятая колымага наконец была вытолкнута, меня уже покрывал равномерный ее слой. На дилижансе я добралась до Гройдта и там была вынуждена обменять на еду свою запасную рубаху. Помыться мне удалось совершенно бесплатно, дождевой водой, так как чердак, где я заночевала, существенно протекал.

Без денег, с украденной связкой таранки, которая источала подозрительный запашок, ранним утром я вышла из Гройдта в направлении Эсворда, понимая, что путешествие мое немного затянется. Дождь все продолжался, и все приметы указывали на то, что он будет идти еще дней пять.

После полудня меня, вконец продрогшую и замерзшую, подобрали ваганты – люди безусловно щедрые, но при этом едва ли не более бедные, чем я, так что щедрость их имела теоретический характер. Но у них была крытая повозка, неприятно напомнившая мне о моих детских годах, и дохлый мерин, тянущий эту повозку. С ними я добралась до деревни Великие Комарищи, где обрела ночлег в виде полуразваленного сеновала. Утром я обнаружила, что связка тарани пропала вместе с вагантами, повозкой и мерином.

Тщетно я шаталась по деревне в поисках чего-либо съестного. Припасы на зиму крестьяне уже съели и положили зубы на полку. Я была изгнана из деревни с позором и неутоленным чувством голода.

Чувствуя, как мой желудок исполняет какие-то сложные акробатические этюды, я брела под дождем по раскисшей дороге. Вера в хороших и добрых людей во мне почти скончалась, когда я встретила бродячих монахов. После этой встречи вера умерла окончательно.

В следующей деревне, Новых Оспинах, мне повезло больше. Почти целую куртку мне удалось поменять на почти съедобный кусок сыра и буханку черствого хлеба у весьма прижимистой старухи, которая напоследок попыталась навести на меня порчу. Порчу я отвела, что позволило старухе тут же обвинить меня в колдовстве и призвать односельчан немедля устроить мне сожжение на костре. Односельчане не поддались на бабкины уговоры, мотивируя это тем, что в такой дождь сжигать ведьм несподручно, а вот если бы было солнышко, то они б не поленились и устроили бы два костра – и для меня, и для голосистой бабки, которая, по-видимому, уже надоела всем хуже горькой редьки. На том бабка быстро успокоилась, хотя ее коварные планы выдавал недобрый прищур. Следующие три дня она явно собиралась потратить на порчу всех своих соседей с хозяйством вместе.

Понимая, что без куртки в такую погоду мне долго не протянуть, я напоследок стянула у этой славной старушки лоскутное одеяло, что было не так-то просто.

Благословите, боги, Новые Оспины!

Так, замотавшись в пестроцветное одеяло и грызя гранитный хлеб, я добрела до постоялого двора в Прямых Мышках, где смогла украсть куртку, ничуть не хуже (и не лучше) моей прежней. Это вернуло мне веру в богов – милостивых, но несколько невнимательных к бедам своих чад. В хороших людей я поверить уже не могла. Все бы было просто чудно, если бы мне не пришла в голову мысль еще раз испытать судьбу и покуситься на курицу, которая бродила по двору. Тут удача меня покинула, и я едва не переломала себе все кости, преодолевая забор за забором.

К вечеру я добралась до Сомартена – более-менее приличного городка. Там я чудно переночевала в конюшне при таверне, куда меня пустил сердобольный конюх, который даже поделился со мной ужином. Правда, ближе к полуночи, оказалось, что насчет меня у него были довольно смелые планы, но тут он не угадал.

Зря он оставил у стены вилы.

Утром, в виде компенсации за моральный ущерб, я забрала с собой кусок ветчины, которым конюх собирался позавтракать, и ослабила узел на вожжах, надежно обездвиживающих этого сладострастного, но недальновидного субъекта.

Жизнь вне стен Академии начинала меня угнетать своим разнообразием и непредсказуемостью.

Не успели трубы Сомартена скрыться за горизонтом, а ветчина – улечься в желудке, как меня обогнала телега. Правивший нею крестьянин без особых уговоров согласился подвезти меня до самого Эсворда. Казалось, Провидение смилостивилось надо мной.

Если бы знать – надолго ли?

-А вона и ратуша наша виднеется! – махнул рукой мой случайный попутчик.

Я всмотрелась в затянутый сизой пеленой дождя горизонт и с досадой подумала, что ничего, кроме деревьев и неба там нет, как и не было с самого утра. Но крестьянин повеселел, даже что-то принялся напевать себе под нос, и прикрикнул на свою лошаденку, которая тоже была не в восторге от погоды и оттого еле плелась.

Уже третий день я путешествовала и оттого пребывала в отвратительном настроении. Еще с той поры, когда моя семья тряслась в повозках через три королевства, я ненавидела дорогу. От разговоров про зов неведомых земель и новые горизонты меня попросту тошнило. Третье утро я умывалась из фляжки, не меняла грязную рубаху и питалась черт знает чем, искренне надеясь после каждой своей трапезы, что мой желудок все-таки не взбунтуется и не заставит меня изучить каждый куст при дороге. Нет, путешествия – это ужасная вещь!.. Только вконец опустившиеся бродяги могут находить удовольствие от такого времяпрепровождения!

-А где именно вы заметили признаки ратуши? – деликатно спросила я, хотя вряд ли у меня таким образом получилось как следует замаскировать ехидство.

-Да вон же! – безо всякой обиды отозвался мужик. – Видишь сосну кривую?

-Ну, – согласилась я.

Не увидеть сосну мог только слепой. Вокруг нас, сколько хватало глазу тянулся сосновый лес, причем каждое третье дерево было кривым, а все остальные – скособоченными.

-А рядом с сосной – такая себе сухостоина?

В усохших деревьях тут тоже недостатка не было, но я все-таки поняла, что же имеет в виду мой собеседник. Действительно, та сосна была кривее остальных. Я бы даже сказала, что по сравнению с ней все остальное тянуло на корабельный лес.

-А между ими, – продолжал развивать свою мысль мужик, – такая черточка и вроде как с нашлепкой сверху. Энто шпиль ратушный. Еще чуток проедем, и флюгер увидишь…

Я разглядела за пеленой дождя черточку с нашлепкой и приуныла. Выходило, что ехать нам еще придется дотемна. А я уж надеялась, что скоро прибуду в город…

Под дождем каждая минута тянулась бесконечно. Холодные капли стекали с моих волос за шиворот и медленно ползли по спине. С кончика носа тоже беспрестанно капало. Одежда моя давно уж промокла насквозь, прилипла к телу и от каждого резкого порыва ветра меня бил озноб. Если бы в моей куртке было чуть меньше прорех!..

Если бы у меня была шляпа…

Если бы я ехала в карете…

Тут я поняла, что надо отвлечься. От одной мысли, что в такую погоду можно сидеть в сухости и тепле, укутавшись в меха, у меня даже зубы заклацали. Чтобы на время забыть о своем промокшем и продрогшем состоянии человеку обычно требуется либо поесть, либо поговорить. Однако от раздумий о еде мне тоже следовало отвлечься, потому как в моем желудке царила та самая абсолютная пустота, которая, по уверениям физиков Академии, просто не существует в природе. Точно такая же пустота находилась и внутри моего кошелька, так что положение с едой вряд ли могло каким-то образом улучшиться.

-А скажите, почтенный, – со вздохом спросила я у мужика, которому, казалось, до дождя и холода не было никакого дела. – Велик ли Эсворд? Что за люди там проживают? Какие ремесла в почете?

Мужик обрадовался моей инициативе. Видимо ему тоже приходилось несладко, только вот на его изрытом ранними морщинами, грубом лице сложно было заметить признаки каких-либо эмоций.