Мэри Бакстер - Правосудие во имя любви

• Название: Правосудие во имя любви
• Автор: Мэри Бакстер
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7435-0103-3

Женщина никогда не прощает предательства. И не забывает о нем. Кейт Колсон кажется слишком молодой, чтобы быть техасским судьей, однако она наделена властью спасать невиновных, карать виноватых, несмотря на то что в глубине ее души живет неудовлетворенная потребность добиться правосудия для себя. Разлученная с новорожденной дочерью восемнадцать лет назад, Кейт одержима желанием найти ребенка и свести счеты с человеком, разбившим ее сердце, с человеком, в руках которого сосредоточена огромная власть. Предстоят новые выборы. Заправилы местной политической машины намерены провалить Кейт. Вынужденная быть вдвое более жесткой и находчивой, чтобы выжить, она нанимает частного сыщика — Сойер Брок должен проникнуть в прошлое. Неожиданно для себя Кейт понимает, что ее отношение к этому человеку больше, чем простая симпатия, и пытается сопротивляться новому чувству.

---

Он обернулся к столу. Вид папки с материалами дела, порученного ему Кейт Колсон, заставил его нахмуриться. Его ждала работа — не только это досье, но и масса других дел.

В последнее время ему было трудно сосредоточиться, чего раньше за ним не водилось. Профессиональная деятельность всегда доставляла ему удовольствие. Работа означала, что он никогда не останется без куска хлеба, никогда не будет нуждаться, как в былые годы. Призрак нищеты неотступно преследовал его, заставляя постоянно искать возможности для расширения дела. Но сейчас он медлил, как будто и не было этого постоянного наваждения.

Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в кабинет вошел Ральф Хатсон.

— Джейн сказала, что ты здесь.

Сойер круто обернулся. Ральф был его помощником и правой рукой. Приходилось признать, что только благодаря Ральфу агентство работало как хорошо отлаженный механизм.

Внешность Ральфа не относилась к числу его достоинств. Густая грива цвета ржавчины и россыпи веснушек по всему лицу слишком бросались в глаза. А если еще учесть, что он был худой как жердь… Но стоило послушать его минуту, и любой забывал обо всем этом и обнаруживал в нем быстрый ум и крепкую деловую хватку.

— Ты уже увяз по уши? — спросил, ухмыляясь, Ральф.

Сойер скривил рот и жестом пригласил Ральфа подойти поближе.

— Если ты про работу, то нет.

— В это трудно поверить, — сказал Ральф, подходя к столу, где лежала папка Кейт Колсон. — Ты просматриваешь досье судьи, а это работа.

Сойер сел за стол и откинулся на спинку стула.

— Это все, что я успел сделать.

— И что ты думаешь?

— О чем?

Ральф фыркнул.

— Со мной этот номер не пройдет. Ты прекрасно понимаешь, что я говорю о судье. Она только что ушла, так?

— Так, — ответил Сойер.

Ральф поддернул брюки и уселся на край стола.

— Итак, зачем ей понадобились наши услуги?

— Она хочет, чтобы я разыскал одного человека, который пропал девятнадцать лет назад.

Ральф скорчил гримасу.

— Такого оборота я не ожидал. Я думал, это как-то связано с выборами.

— Я только просмотрел информацию, которую она мне предоставила, и сказал бы, что сведения крайне скудны.

— Не понимаю. Если она тебя нанимает, к чему такая скрытность?

— Ты прав. Но она очень спешила выбраться отсюда и вдобавок сильно нервничала.

— Это было так заметно?

— Еще как.

— Значит, ты думаешь, что наша добропорядочная судья что-то скрывает?

— Нутром чую, что да.

— М-м-м, — протянул Ральф, — это действительно интересно.

Сойер промолчал.

— Признайся, на телеэкране она хоть куда.

— Согласен, — отозвался Сойер, — я как раз вчера вечером видел ее по телевизору.

Конечно, если бы не предстоящая встреча, он вряд ли обратил бы на нее внимание. Скорее всего, он бы просто пропустил мимо ушей всю эту болтовню про особу в судейской мантии. Женщины типа Кейт Колсон были ему не по нраву.

— Значит, у тебя уже сложилось определенное мнение.

— Вполне, — Сойер не стал скрывать. — По-моему, в ледяной глыбе и то больше чувства.

Ральф рассмеялся.

Сойер ответил ему циничной ухмылкой. Он предпочитал женщин чувственных и покладистых. При личном знакомстве с Кейт Колсон у него создалось впечатление, что этими качествами она не обладает.

— Но согласись, выглядит она потрясающе, — Ральф прищурился, разглядывая фотографию. — А в жизни она так же хороша?

— Даже лучше, — ответил Сойер, вспоминая хрупкую фигуру, кожу, нежную, как у младенца, роскошные светлые волосы, элегантный костюм и грациозную походку.

— М-м-м, как раз в моем вкусе.

Сойер нахмурился.

— Она холодна и расчетлива. Да и как иначе, если уж она влезла в политику.

— Не забудь про Харлена. Ведь это он прислал ее. А мы оба знаем, что он часто играет не по правилам.

Сойеру нечего было возразить. Но если клиента рекомендовал Харлен Мур, Сойер всегда брался за дело без проволочек. Ральф нарушил молчание:

— Ну, могу только повторить: что бы там ни было у нее на уме, дело может оказаться интересным.

— Да, пожалуй, — Сойер закрыл папку и отложил ее в сторону.

— Между прочим, ты никогда не догадаешься, кто дожидается тебя в приемной. Особа, еще более высокопоставленная, чем госпожа судья.

Сойер поднял брови:

— И кто же это?

— Сенатор Дэн Хемсли.

— Ему-то что здесь надо?

— Ну, понимаешь, я наткнулся на Харлена с сенатором в здании суда. Пока сенатор отлучался позвонить, Харлен вкратце ввел меня в курс дела. Естественно, он хочет, чтобы ты лично помог сенатору в одном… деле.

— Какого рода?

Ральф поколебался, затем отвел глаза:

— Что-то семейное.

— Черт возьми, Харлен знает, что я не берусь за такие дела.

— Я пытался ему объяснить. — Ральф помолчал и пожал плечами. — Но ты лучше других знаешь, что мои слова для него мало значат.

— Какая у сенатора проблема? Конкретно. Его что, застукали без штанов?

— Представь себе — нет. Вроде бы попался вовсе не он, а его жена, и сенатор прекрасно понимает, что если газетчики пронюхают об этом, он будет в дерьме по уши.

— Радужная перспектива, — с мрачным юмором сказал Сойер.

Ральф усмехнулся:

— Я знал, что тебя позабавит эта история.

— Но не до такой степени, как тебя, верно?

— Верно. Мне никогда не нравился этот вертлявый сукин сын. Слишком развязный и слишком высокого мнения о себе.

— Назови мне хоть одного политика, который был бы о себе невысокого мнения. Что о нем еще известно, кроме того, что он не может удовлетворить свою жену?

— Ну, ведет кампанию по своему переизбранию, работает в финансово-бюджетной комиссии, а также в комитете по защите прав приемных детей.

У Сойера округлились глаза.

— Я же тебе говорю, этот сенатор — сама добродетель! — подытожил Ральф.

— Слышу, слышу. Но в конце концов он может быть нам полезен в деле Колсон. Давай-ка, пригласи его.

Через несколько секунд сенатор Хемсли уже ворвался в кабинет, протягивая руку для рукопожатия.

Сойер был поражен его эффектной внешностью, однако после ближайшего рассмотрения сделал вывод, что этот смазливый пай-мальчик доверия не заслуживает. Он был высок, темноволос, а его бронзовый загар бесспорно свидетельствовал о регулярном посещении солярия.

Однако во взгляде его сквозила неуверенность. Светлые глаза казались затуманенными. Если бы Сойер мог читать в них, он понял бы, что они переполнены ужасом.

Сойер протянул сенатору руку.

— Я чрезвычайно признателен, что вы смогли выкроить для меня время, — губы Хемсли растянулись в искусственной улыбке.

Не прикидывайся, подумал Сойер с нарастающим презрением. Ты был уверен, что я приму тебя. Он холодно улыбнулся в ответ и сказал:

— Нет проблем.

— Вы не пожалеете об этом. Если вы поможете мне с этим дельцем, я в долгу не останусь.

— Присаживайтесь, сенатор.

— Спасибо, Брок.

Сенатор и судья в один день, подумал Сойер. Кому-то показалось бы, что все складывается замечательно. Однако Сойер понимал, что от обоих его клиентов можно ожидать больше неприятностей, чем выгод.

II

Фор-Корнерс, штат Техас, 1975

Томас Дженнингс, согнувшись, как вопросительный знак, подглядывал в крошечное отверстие в стене.

— Вот это да! Эй, Джексон, не хочешь полюбоваться? — он воровато оглянулся, опасаясь, что в дверях мужской раздевалки может появиться завуч, Джим Андерсон.

Уэйд Джексон, мусоля во рту сигарету, укоризненно протянул:

— Ну, чем ты занимаешься?

Томас ухмыльнулся:

— Смотрю на голых девок.

Томас и Уэйд прогуливали английский. Но прежде чем убежать из школы, они завернули в мужскую раздевалку, где Томас пару дней назад обнаружил щель в стене одной из кабинок уборной. Он несколько раз возвращался сюда, но до сих пор похвастать было нечем. Зато сегодня ему наконец привалила удача.

Уэйд разинул рот:

— Врешь ты все, — он оттолкнул Томаса в сторону. — Дай-ка глянуть.

В вонючей кабинке наступила тишина. Уэйд вглядывался в узкую щель, сквозь которую был виден угол женской раздевалки.

— Ух ты! Ничего себе!

— Отвали, — потребовал Томас, — я ее первый засек.

— Если тебя самого тут засекут, Андерсон тебе такую взбучку устроит, что ты о девчонках и думать забудешь.

— Ох, как страшно! — хорохорился Томас. — Что он мне сделает?

— Тебе, может, и ничего, у тебя папаша — священник, а мне мало не покажется. Если мы влипнем, мои предки с меня шкуру спустят за такие дела.

— Да что ты хвост поджал? Всего боишься. Ничего нам не будет.

— Ну-ну, — Уэйд не спускал глаз с двери.

— Нет, ты видел, какие сиськи?

Уэйд глубоко затянулся сигаретой:

— Мне лично задница больше приглянулась. Томас осклабился: