Антология - Русский романс

• Название: Русский романс
• Автор: Антология
• Издательство: Правда
• Жанр: Лирика
• Год: 1987

Предлагаемый вниманию читателей сборник — одна из самых полных антологий русского романса, охватывающая два с половиной века развития этого жанра (XVIII — первая половина XX века). В книгу включены стихотворения Жуковского, Пушкина, Тютчева, Фета, Полонского, Блока, Есенина и многих других известных и неизвестных поэтов, нашедшие свою вторую — музыкальную — жизнь в творчестве русских композиторов.

Составитель Вадим Львович Рабинович.

---

АЛЕКСЕЙ ТИМОФЕЕВ

(1812–1883)

500. Свадьба[498]

Нас венчали не в церкви,
Не в венцах, не с свечами;
Нам не пели ни гимнов,
Ни обрядов венчальных!
      Венчала нас полночь
      Средь мрачного бора;
      Свидетелем были
      Туманное небо
      Да тусклые звезды;
      Венчальные песни
      Пропел буйный ветер
      Да ворон зловещий;
      На страже стояли
      Утесы да бездны,
      Постель постилали
      Любовь да свобода!..

Мы не звали на праздник
Ни друзей, ни знакомых;
Посетили нас гости
По своей доброй воле!
      Всю ночь бушевали
      Гроза и ненастье;
      Всю ночь пировали
      Земля с небесами.
      Гостей угощали
      Багровые тучи.
      Леса и дубравы
      Напились допьяна,
      Столетние дубы
      С похмелья свалились;
      Гроза веселилась
      До позднего утра.

Разбудил нас не свекор,
Не свекровь, не невестка,
Не неволюшка злая, —
Разбудило нас утро!
      Восток заалелся
      Стыдливым румянцем;
      Земля отдыхала
      От буйного пира;
      Веселое солнце
      Играло с росою;
      Поля разрядились
      В воскресное платье;
      Леса зашумели
      Заздравною речью;
      Природа в восторге,
      Вздохнув, улыбнулась…

<1835>

501. Тоска[499]

«Оседлаю коня, коня быстрого;
Полечу, понесусь легким соколом
От тоски, от змеи, в поле чистое;
Размечу по плечам кудри черные,
Разожгу, распалю очи ясные —
Ворочусь, пронесусь вихрем, вьюгою;
Не узнает меня баба старая!

Заломлю набекрень шапку бархатну;
Загужу, забренчу в гусли звонкие;
Побегу, полечу к красным девушкам —
Прогуляю с утра до ночной звезды,
Пропирую с зари до полуночи,
Прибегу, прилечу с песней, с посвистом;
Не узнает меня баба старая!»

— «Полно, полно тебе похваляться, князь!
Мудрена я, тоска, — не схоронишься:
В темный лес оберну красных девушек,
В гробовую доску —; гусли звонкие,
Изорву, иссушу сердце буйное,
Прежде смерти сгоню с света божьего;
Изведу я тебя, баба старая!»

Не постель постлана в светлом тереме —
Черный гроб там стоит с добрым молодцем;
В изголовье сидит красна девица,
Горько плачет она, что ручей шумит,
Горько плачет она, приговаривает:
«Погубила тоска друга милого!
Извела ты его, баба старая!»

<1838>

ФЕДОР КОНИ (1809–1879)

502. Гондольер[500]

В. П. Боткину[501]

Voilà bien la Venise du poète!

Sophie Gay[502][503]

«Гондольер молодой! Взор мой полон огня,
Я стройна, молода! Не свезешь ли меня?
        Я к Риальто[504] спешу до заката!
Видишь пояс ты мой, с жемчугом, с бирюзой,
А в средине его изумруд дорогой?..
        Вот тебе за провоз моя плата»,

— «Нет, не нужен он мне, твой жемчужный убор:
Ярче камней и звезд твой блистательный взор,
        Но к Риальто с тобой не плыву я:
Гондольер молодой от синьор молодых
Не берет за провоз поясов дорогих, —
        Жаждет он одного поцелуя!»

— «Ах, пора! На волнах луч последний угас,
А мне сроку дано на один только час, —
        Гондольер, подавай мне гондолу!
Помолюсь за тебя я ночным небесам,
Целовать я тебе руку белую дам,
        А вдобавок спою баркаролу!»

«Знаю я: голос твой звучной флейты звучней,
Знаю я, что рука морской пены белей,
        Но к Риальто с тобой не плыву я!
Сам могу я запеть, — мне не нужно октав,
Мне не нужно руки — хладных сердцу отрав,
        Одного жажду я поцелуя!»

— «Вот мой яшмовый крест — в Палестине найден,
И святейшим отцом в Риме он освящен
        А при нем и янтарные четки!»
— «Крестик ты сбереги, — я и сам в Риме был,
К папе я подходил, и крестом осенил
        Он меня, мои весла и лодки!»

И я видел потом, как, любуясь луной,
Плыл с сеньорой вдвоем гондольер молодой,
        А над ними ветрило играло.
Он был весел и пел, и ей в очи смотрел,
И на щечке у ней поцелуй пламенел,
        И Риальто вдали чуть мелькало.

<1835>, <1841>

ВАСИЛИЙ КУРОЧКИН (1831–1875)

503. Старый капрал[505]

В ногу, ребята, идите,
Полно, не вешать ружья!
Трубка со мной… проводит
В отпуск бессрочный меня.
Я был отцом вам, ребята…
Вся в сединах голова…
Вот она — служба солдата!..
        В ногу, ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

Да, я прибил офицера.
Молод еще оскорблять
Старых солдат. Для примера
Должно меня расстрелять.
Выпил я… Кровь заиграла…
Дерзкие слышу слова —
Тень императора встала…
        В ногу ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

Честною кровью солдата
Орден не выслужить вам.
Я поплатился когда-то,
Задали мы королям.
Эх! наша слава пропала…
Подвигов наших молва
Сказкой казарменной стала…
        В ногу, ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

Ты, землячок, поскорее
К нашим стадам воротись;
Нивы у нас зеленее,
Легче дышать… поклонись
Храмам селенья родного…
Боже! Старуха жива!..
Не говори ей ни слова…
        В ногу, ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

Кто там так громко рыдает?
А! я ее узнаю…
Русский поход вспоминает…
Да, отогрел всю семью…
Снежной, тяжелой дорогой
Нес ее сына… Вдова
Вымолит мир мне у бога…
        В ногу, ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

Трубка, никак, догорела?
Нет, затянусь еще раз.
Близко, ребята. За дело!
Прочь! не завязывать глаз.
Целься вернее! Не гнуться!
Слушать команды слова!
Дай бог домой вам вернуться.
        В ногу, ребята! Раз! Два!
                Грудью подайся!..
                Не хнычь, равняйся!..
        Раз! Два! Раз! Два!

<1856>

ДМИТРИЙ ДАВЫДОВ (1811–1888)

504. Думы беглеца на Байкале[506]

Славное море — привольный Байкал,
Славный корабль — омулевая бочка…
Ну, Баргузин[507], пошевеливай вал…
        Плыть молодцу недалечко.

Долго я звонкие цепи носил;
Худо мне было в норах Акатуя[508],
Старый товарищ бежать пособил,
        Ожил я, волю почуя.

Шилка и Нерчинск не страшны теперь;
Горная стража меня не видала,
В дебрях не тронул прожорливый зверь.
        Пуля стрелка — миновала.

Шел я и в ночь и средь белого дня;
Близ городов я поглядывал зорко;
Хлебом кормили крестьянки меня,
        Парни снабжали махоркой.

Весело я на сосновом бревне
Вплавь чрез глубокие реки пускался;
Мелкие речки встречалися мне —
        Вброд через них пробирался.

У моря струсил немного беглец;
Берег обширен, а нет ни корыта;
Шел я каргой[509] и пришел наконец
        К бочке, дресвою[510] замытой.

Нечего думать — бог счастья послал:
В этой посудине бык не утонет;
Труса достанет и на судне вал —
        Смелого в бочке не тронет.

Тесно в ней было бы жить омулям;
Рыбки, утешьтесь моими словами:
Раз побывать в Акатуе бы вам —
        В бочку полезли бы сами!

Четверо суток верчусь на волне;
Парусом служит армяк дыроватый,
Добрая лодка попалася мне,
        Лишь на ходу мешковата.

Близко виднеются горы и лес,
Буду спокойно скрываться под тенью,
Можно и тут погулять бы, да бес
        Тянет к родному селенью.

Славное море — привольный Байкал,
Славный корабль — омулевая бочка…
Ну, Баргузин, пошевеливай вал…
        Плыть молодцу недалечко!

<1858>

АЛЕКСАНДР АММОСОВ