Виктор Егоров - Чекисты рассказывают... Книга 2-я

• Название: Чекисты рассказывают... Книга 2-я
• Автор: Виктор Егоров
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1972

---

Кто такая Рит? Она не знала, но предполагала, что такой вообще не существует. Видимо, псевдоним, придуманный для связи с Карен и Гудом. Да и эти, вероятно, скрываются под псевдонимами. На второй день после того, как Ольга опускала в почтовый ящик открытку, раздавался телефонный звонок. Ее вызывали на встречу. Сперва она отчитывалась устно, а потом ей говорили: «...об этом напишите подробнее». И два-три дня она писала свой отчет. Сдавала его и получала вознаграждение. Деньги платили большие, но платили по-разному. Если в докладе оказывались сведения, представляющие особо большой интерес, ставка повышалась. Иногда даже до двухсот процентов. Так, в частности, было, когда Ольга передала не только основные данные о своем возлюбленном, студенте МВТУ, но и скупые сведения о его институте, о его учебной практике в Севастополе, включая фотокопии с некоторых листов студенческого конспекта.

Иногда Ольга оставалась в недоумении. Ей, например, казалось, что она заслужит самой щедрой награды за свои сообщения о докторе Васильевой и ее дочери, студентке Марине. Глава этой семьи Эрхардт оказался немецким шпионом и в первые же дни войны бежал к гитлеровцам. Сейчас он работает на какую-то разведку. Однако это сообщение было воспринято равнодушно, спокойно, без дополнительных вопросов. Вскоре она поняла, в чем тут дело: хозяевам многое уже было известно и об Эрхардте и о его семье. И только значительно позднее от нее потребовали письменного доклада о докторе Васильевой и ее дочери Марине, их друзьях и знакомых.

Она выполнила и это требование, хотя писать о Марине было нелегко — иногда ей казалось, что она искренне подружилась с дочкой русского доктора. Она могла бы, конечно, поступить тут так же, как это дела; ли дядюшкины друзья — сочиняли небылицы о «настроениях» советских людей и «полной готовности их» идти на контакт с вражеской разведкой. За такую «информацию» источник получал повышенную плату. Но с Мариной Ольга так не могла поступить, Она дала себе слово — напишу то, что есть.

«...Марина Васильева. Сложная натура. Остатки былой озлобленности, склонность к фронде и порой стремление обязательно высказать свою особую, оригинальную, отличную от общепринятой точку зрения на острые вопросы жизни. Но у этой девушки есть и такие качества, как честность, неподкупность, принципиальность, желание глубоко осмыслить окружающий мир... Марину Васильеву нельзя купить... Любовь и преданность своей стране в ней намного сильнее озлобленности и фрондерства... Сама она иногда позволяет себе смотреть на некоторые стороны советского образа жизни сквозь дымчатые очки, но, как тигрица, набрасывается на того, кто посмеет чернить эту жизнь в главных ее проявлениях... Скорее можно запугать — она несколько боязлива. Страх преследовал ее с детства... И у нее есть уязвимое место — слепая любовь к матери. Лишь бы не потревожить маму... Я говорила об этом и господину Зильберу...»

Господин Зильбер... Его приезд в Москву имел для нее особо важное значение. Белан предупреждал: «Обстоятельства могут сложиться вопреки общему правилу, так что в Москве вы должны будете встретиться и помочь нашему человеку. На этот случай вам дается пароль: «У меня для вас имеется гранатовая брошь». Человеку, который произнесет эту фразу, можно верить, помогать, отвечать на его вопросы...»

Однажды к Ольге, в общежитие, позвонил иностранец и сказал, что привез небольшую посылку от ее родных. Они условились о встрече. Посылки не было. Был пароль: «У меня для вас имеется гранатовая брошь». Это сказал Зильбер...

После первых же его вопросов Ольга поняла: среди других заданий разведчика есть и такое: проверить ее работу на месте. И действительно, При первой же встрече он попросил подробно рассказать, как выполнялась операция закладки тайника в Донском монастыре. Вопрос этот насторожил, точнее, напугал. Усилил тревогу. И вот почему.

Летом к ней в гости приехал Герман и сообщил о важном поручении центра — это было, пожалуй, первое небезопасное дело, которое доверялось Ольге. Она получила от Германа материалы, необходимые для зашифровки и расшифровки текстов, а также большую сумму советских денег. И инструкцию: в начале сентября ежедневно бывать на улице Горького, на Главном телеграфе и заглядывать в будку телефона-автомата — при входе первый справа. На стене будет знак «W», начертанный угольным карандашом. Как только появится такой знак, она должна во второе воскресенье сентября, рано утром, не позднее шести часов, отправиться во двор Донского монастыря и, согласно полученному ею плану, отыскать там тайник и заложить в него все, что передал Герман. Она не знала, кому это предназначено, и была строго предупреждена не пытаться узнавать. Во вторую субботу сентября пометка появилась. Ольга помчалась в общежитие. К счастью, подруга ушла в кино, и она имела возможность тщательно упаковать в газету все, что требовалось заложить в тайник. И рано утром, сказав, что едет на аэродром провожать родственницу, отправилась в Донской монастырь.

По инструкции, в среду она снова должна была пойти на Главный телеграф. В той же будке рядом с «W» появится буква «R», сигнал, подтверждающий, что все в порядке. Нет буквы «R» — значит, беда. Условленного знака не оказалось. Ни в четверг, ни в пятницу, ни в последующие дни... Ольга потеряла покой, испугалась. Ей казалось, что все правила конспирации были соблюдены строжайшим образом. И вдруг — провал! Неужели в этом она виновата? И вот от Зильбера Ольга узнает: человека, которому предназначалось содержимое тайника, провалил один из разведчиков штаб-квартиры, за что и понес суровое наказание. Там, в центре, естественно, догадались, в каком тревожном смятении находится Ольга, и, видимо, поручили Зильберу внести ясность: «Вас не винят».

* * *

Следователь спокойно, внимательно слушает Ольгу. Он не задал ей еще ни одного вопроса. Но сейчас, пожалуй, нельзя не задать. Есть для этого все основания.

Бахаревская гипотеза по части «Доб-1» должна быть подтверждена документально.

— Вы сказали, что пакет, заложенный в тайник, был завернут вами в газету. Вы не вспомните в какую?

Ольга удивленно посмотрела на следователя.

— Помню... Отчетливо помню... В «Медицинскую газету».

— Вы ее выписываете?

— Нет... Точнее так: выписывала на первое полугодие, а на второе пропустила сроки подписки. Но все же номера, которые меня интересовали по ходу занятий в институте, мне охотно давала доктор Васильева... Она подписчик этой газеты...

— Ясно... Разрешите еще один вопрос... Вы говорили, что поручение центра передал вам Герман. Это было единственное задание, полученное им от вашей штаб-квартиры?

— Нет... Он должен был проехать на машине по дороге, проходящей через некоторые районы Подмосковья...

— Какие? Вот вам карта... Покажите...

Ольга сразу же прочертила карандашом маршрут.

— Мы воспользовались приглашением моего однокурсника. Его родители живут в деревне, дорога к которой идет примерно тем же маршрутом.

— Что интересовало вашего мужа?

— Линии электропередач, радарные установки, промышленные объекты, встречавшиеся в пути военные машины. Он записывал их номера...

— Это его запись? — и следователь протянул коробку для сигарет, на который был записан номер машины.

— Нет, в данном случае моя. Мы дублировали друг друга. Вечером мы долго искали эту коробку...

— Что еще привлекало внимание вашего супруга?

— Мы остановились на берегу реки, чтобы набрать бутылку воды...

— Ясно. Как оценивал Герман результаты поездки?

— Сдержанно... Хотя был очень доволен неожиданным знакомством... К нашему пикнику присоединился гражданин, отрекомендовавшийся Семеном Опанасенко.

И Ольга подробно рассказывала о том, что уже хорошо известно следователю, как человек по кличке Толстяк — контрразведчики нарекли его Косым — стал выполнять поручения ее хозяев.

— Герман дважды встречался с ним в Москве. Толстяк достаточно откровенно поведал о себе, о своих делах до ареста. Герман осторожно дал ему понять, что услуги таких людей, как Толстяк, всегда высоко котировались и будут котироваться. Тем не менее муж приказал мне до поры до времени держаться подальше от этого типа, пока он не посоветуется с хозяевами, пока не придет условная телеграмма: «Твое письмо получил, спасибо». Значит, Толстяка можно использовать. Такая телеграмма пришла. Видимо, его фамилия значилась где-то там в досье. Он до ареста работал против вас. Но даже после получения телеграммы я должна была прибегать к услугам Толстяка осторожно, втемную.

— Хороша темная! Вы же ему давали прямые шпионские поручения, — заметил следователь.

— Да... Соблазнительно было. Когда Зильбер приехал в Москву, он при первой же встрече со мной поинтересовался Толстяком. И был весьма доволен, узнав, что человек этот как раз в эти дни находится в Москве.

— Что вам известно о заданиях, которые выполнял Зильбер в Москве?