Джесси Келлерман - Гений

• Название: Гений
• Автор: Джесси Келлерман
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-86471-579-6

«Гений» — это детектив и в то же время гораздо больше, чем детектив. Литературный уровень «Гения» приятно удивит даже самого придирчивого ценителя хорошей прозы. Джесси Келлермана сравнивают с Джоном Фаулзом, и в этом есть доля истины. Изощренные, таинственные сюжеты в его романах сочетаются с высочайшим литературным стилем и философской глубиной.

Итан Мюллер — галерист. Однажды к нему в руки попадают рисунки художника Виктора Крейка, долгие годы жившего затворником, а недавно бесследно исчезнувшего. Рисунки настолько совершенны, прекрасны и страшны одновременно, что даже опытный и циничный торговец искусством попадает под их обаяние. Но рисунки эти не просто шедевры гения, они еще и скрывают темную тайну. Сложенные вместе рисунки образуют гигантское полотно, на котором — сама жизнь, в том числе и черная ее сторона. Открытие это обращает Итана в детектива, и он погружается в странный, пугающий мир гения, чтобы разобраться в преступлениях прошлого и настоящего.

---

— Вы точно соку не хотите?

Нет, соку я не хотел.

— Ну как знаете. — Он кивнул на фотографию Эдди Кардинале: — Жалко парнишку. Такое не забудешь.

Он положил снимок на стол, скрестил руки на груди и улыбнулся. Да, сейчас он мало напоминал того простака, что звонил мне по телефону.

— А вы — профессор? — глупо спросил я.

Он рассмеялся и закашлялся:

— Нет, это просто соседи меня так прозвали.

— Почему?

— Да хрен его знает. Наверное, из-за очков. У меня есть очки, для чтения. (На лбу у него действительно сидели очки.) Я раньше на крыльце читал, ну а окрестные детишки увидали и прозвали меня профессором. Вот бакалавриат в Сити-колледж я и правда окончил.

— И по какой специальности? — Задавать вопросы мне как-то больше нравилось.

— Американская история. А вы?

— История искусств. — Я решил не говорить, что диплома у меня нет.

— Полюбуйтесь-ка, прямо два историка.

— Ага.

— Вы как, ничего? Вид у вас перепуганный.

— Я не испугался, просто удивился немного.

Он пожал плечами:

— Слушайте, я понятия не имею, что бы это значило. Может, вообще ничего.

— Тогда чего звонили?

Он улыбнулся:

— Ну, знаете, на пенсии от скуки осатанеть можно.

— Честное слово, я просто ума не приложу, чем могу помочь. Все, что мне было известно, я вам уже рассказал по телефону.

С какой стати я перед ним оправдывался? Макгрет никого ни в чем не обвинял, уж точно не меня. Убийство случилось сорок лет назад. Меня тогда и на свете не было. Если, конечно, не верить в карму и переселение душ. Хотя как-то непохоже, чтобы Макгрет верил в такую ерунду. (Глядите-ка, я начал говорить прямо как суровые дядьки из детективов. Круто?)

— Да, вот еще что, — сказал старик. — Не может быть, чтоб вы просто вытащили картинки из помойки и повесили их у себя в галерее.

— Так и было.

— Вы что же, надеялись, он прочитает статью и объявится?

Я пожал плечами:

— Ну а вдруг?

— Но вы ведь не рекламировали свою выставку, так?

— Нет.

— Ага.

У меня сложилось впечатление, будто он решил, что историю о пропавшем художнике я просто выдумал. Для создания ажиотажа. И в чем-то он был прав. Я не врал, когда говорил, что Виктор исчез. Но искать-то я его не искал.

— Если все и вправду так было, значит, я попусту трачу ваше время, — сказал Макгрет.

— Как я вам и говорил сегодня утром.

— Ну что ж, простите великодушно. — Да ни капельки он не раскаивался, просто прощупывал меня. — Но раз уж вы приехали, давайте-ка я вам расскажу про Эдди Кардинале.

Эдвард Хосе Кардинале, род. 17 января 1956 г. Проживал по адресу: № 3417, Семьдесят четвертая ул., Джексон-Хайтс, округ Квинс, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, почтовый индекс 069. Хороший парнишка, все его любили. Со школьной фотографии смотрит этакий актер Рики Риккардо в детстве. Огромный стоячий воротничок, зализанные назад волосы, передних зубов нет.

Второго августа 1966-го, вечером, во вторник, в жуткую жарищу, мать Эдди, Изабелла, сидит на приступочке их дома. Рубашка у нее грязная и изрядно помятая, потому что она все время собирает за своими отпрысками мусор и игрушки. Она беспокоится. Близнецы только-только научились ходить, и за ними нужен глаз да глаз. Чтобы хоть немного передохнуть, Изабелла отправила Эдди в парк играть в бейсбол и велела вернуться к шести.

Сейчас половина девятого, а Эдди не видать. Изабелла просит соседку приглядеть за близнецами и отправляется искать старшего сына.

Через час возвращается с работы отец Эдди, мастер цеха на кондитерской фабрике. Ему сообщают, что Эдди пропал, и он тоже отправляется на поиски. Изабелла остается дома обзванивать родителей друзей Эдди. Мальчики дружно говорят, что играли с часу до пяти, а потом разошлись по домам. Эдди целый день никто не видел.

В десять вечера Кардинале позвонили в полицию. К ним отправили двух полицейских, чтобы записать показания. Всем патрульным машинам передали приметы ребенка: десять лет, волосы черные, синие рубашка и джинсы, в руках бейсбольная перчатка.

Поначалу полиция считала, что Эдди сбежал. Обиделся на маму, которая очень много времени проводила с близнецами, и сбежал. Просто хотел привлечь внимание родителей и скоро объявится. Его искали в радиусе километра от дома. Кардинале твердо стояли на своем: их мальчик уже взрослый и такой фокус никогда бы выкидывать не стал. Эта их уверенность, к несчастью, оказалась обоснованной. Через три дня сторож кладбища Св. Михаила нашел у ограды со стороны Центрального вокзала тело. Провели вскрытие. На ягодицах и бедрах обнаружили следы спермы, на одежде и белье тоже были кровь и сперма. Подъязычная кость сломана. На шее страшные синяки. Причина смерти — удушение. Его душили голыми руками.

Каким бы страшным ни было преступление, оно редко попадает в центральные газеты. С их страниц тогда не сходили репортажи о другом злодеянии: Чарльз Уитман расстреливал из винтовки студентов университета в Остине, штат Техас. В сердце читателя места для сочувствия жертве другого преступления уже не оставалось, поэтому летом 1966 года все говорили только об Уитмане. Об Эдди Кардинале скоро забыли.

— Он был не первым, — сказал Макгрет.

Я все смотрел на фотографии с места убийства. Макгрет отдал их мне, пока рассказывал. Эдди, его мать, отец, оба совершенно потрясенные, тело, такое страшное и неуклюжее, неживое. Словно сломанная скрипка. Макгрет сказал, что от жары процесс разложения ускорился. Стройный красивый мальчик превратился в черный, раздувшийся бурдюк, лицо утратило все человеческие черты. В этих снимках мне виделись приемы, характерные и для творчества Уиджи,[20] и для творчества Дианы Арбюс.[21] И тут я вспомнил, что передо мной фотография ребенка, а не постановочный кадр. Но ведь и Уиджи, и Арбюс тоже запечатлевали картины реальной жизни. Я спокойно смотрел на их произведения, поскольку не был лично знаком с действующими лицами. Теперь же, узнав историю жизни Эдди Кардинале, я не мог равнодушно глядеть на его искалеченное тело.

Макгрет дал мне записи свидетельских показаний. Соседи, владельцы местных магазинчиков, сами Кардинале, друзья, с которыми Эдди играл в парке. Отчет судмедэксперта с приложенными фотографиями. Карта Квинса с отмеченным на ней местом обнаружения тела. До дома Кардинале меньше двух километров. И на таком же расстоянии еще один объект. Не отмеченный на карте. Так хорошо мне знакомый. Мюллер-Кортс.

Макгрет что-то говорил.

— Простите? — переспросил я.

— Был еще один. Никто не догадался связать эти два преступления, пока не назначили другого следователя.

Я сразу понял, что Макгрет и был этим новым следователем. Очень уж он самодовольно ухмылялся. У меня такой же вид, когда я рассуждаю о своих художниках.

— Компьютеров у нас тогда не было. Всё от руки писали. Ну и ясное дело, запутались, не обратили внимания. Хотя по деталям там куча совпадений была. — Он порылся в коробке и вытащил ящичек поменьше с надписью «Г. Стронг». — Этот мальчишка, Генри Стронг, пропал за месяц до Эдди, четвертого июля. Родители устроили вечеринку, а он слинял. Все перепились, толку от таких свидетелей никакого. Только дядя сообщил, что видел цветного парня в кожаной куртке. А тело так и не нашли.

— Виктор Крейк не был цвет… черным.

— В статье ж сказано, вроде вы не знаете, как он выглядел.

— Я знаю, что он был белым. Это-то я выяснил.

Макгрет пожал плечами:

— Ну ладно. Если честно, тот парень наверняка просто хотел рассказать нам хоть что-нибудь. Эта версия никогда всерьез не рассматривалась.

Я промолчал.

— Хотите посмотреть остальное? — спросил Макгрет.

Я спросил, сколько там еще остального.

— Трое.

Я выдохнул и покачал головой.

— Не хотите?

— Нет. Не хочу.

Он, казалось, удивился.

— Как скажете. — Он закрыл папку с делом Генри Стронга и положил ее в коробку. — Вы с собой тот рисунок не захватили?

По просьбе Макгрета я сделал цветную фотокопию центральной панели с пятиконечной звездой и танцующими херувимами. Оригинал остался в галерее, он и так на ладан дышал, куда его еще таскать.

— Забыл.

Наверное, я считал, что защищаю Виктора. Не очень-то это у меня получилось. Из-за вранья все обстоятельства выглядели еще более подозрительно. Я это сразу понял, но было поздно. Слова уже сказаны, обратно не вернешь. Не давая старику рта раскрыть, я попросил воды.

— В холодильнике, — ответил он.

Я пошел на кухню и открыл холодильник. Кондиционера в доме не было, так что я наслаждался окатывающей меня волной прохлады и задумчиво разглядывал продукты. Нарезанная ветчина, небольшой кусок чеддера, банка с маринованным кошерным укропом. В дверце упаковка шоколадных пудингов, бутылка с водой и лекарства с надписью «хранить в холодильнике». Что там у него еще осталось? Надо набраться храбрости и спросить.