Кирилл Якимович - На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале

• Название: На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале
• Автор: Кирилл Якимович
• Издательство: ООО «Издательский дом «Вече»
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4926-0

Издание представляет собой подробное и наиболее полное описание истории трехмесячного сражения советско-финской войны 1939–1940 года в районе реки Тайпалеен-йоки (ныне р. Бурная), на самом восточном фланге линии Маннергейма. Книга основывается на многочисленных архивных и документальных источниках и дает широкое представление об условиях военного быта как советских, так и финских войск.

Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся отечественной военной историей и историей Карельского перешейка.

---

Командовавший 4-й стрелковой дивизией комбриг Ключников приказал отвести людей из первого батальона со льда озера и дождаться темноты, чтобы повторить попытку по деблокированию своих солдат. В бой было решено послать оба оставшихся батальона 220-го полка.

В наступающем вечернем сумраке, когда личный состав финской шестой роты еще отходил от пережитого кошмара боя, на позиции прибыл третий батальон 28-го пехотного полка. Командир батальона Карл Лагерлеф получил приказ попытаться выбить противника силами двух своих рот, девятой и седьмой. К этому времени имя Лагерлефа уже связывалось с мастерскими контратаками. Именно он провел операцию по ликвидации плацдарма у «леса Пярсинена» 6 декабря. Но в этот раз так же гладко, как в финский праздник независимости, не вышло…

Возможно, если бы атака началась сразу же после того, как финская 6-я рота отошла на исходные, дело бы увенчалось успехом. Но потраченные на перегруппировку несколько часов и выбор наилучшего места для начала боя дали солдатам Красной армии возможность передохнуть и перегруппировать свои иссякающие силы.

Поднявшиеся в атаку бойцы 9-й и 7-й рот с первых же минут столкнулись с упорнейшим сопротивлением. Вызванный огонь советских орудий за пятнадцать-двадцать минут вывел из строя почти целый взвод 7-й роты. Через несколько часов боя посыльный из 9-й роты доложил, что у них кончаются боеприпасы, а сопротивление противника не ослабевает. Введенная в бой 8-я рота не изменила ситуацию.

Начавшийся 25 декабря снегопад прекратился, и над широким озером в морозном кольце показалась белая луна. Погода явно не благоприятствовала советским войскам. Несмотря на это, в девять часов вечера командование финнов получило тревожное сообщение: русские получили подкрепление!

Время не сохранило большинство имен и званий тех, кто, стиснув зубы, буквально переполз километр открытого льда, огибая затягивающиеся льдом воронки и тела солдат предыдущих групп, которым удача не улыбнулась. Теряя по пути людей, несколько взводов прорвали позиции 9-й роты финнов, пытавшейся блокировать плацдарм со стороны озера, и вдохнули надежду в измотанных двухдневной кровью боя красноармейцев из 2-го батальона 220-го полка. В атаку красноармейцев вел лично командир полка капитан Придачин.

Успех был более чем мизерным. Определенное число бойцов пробились на северный берег озера и действительно присоединились к воюющим на плацдарме Келья сослуживцам. Однако большая часть подразделений опять была отсечена огнем противника. Придачин был ранен, и, потеряв общее руководство на поле боя, 1-й и 3-й батальоны отступили.

Получив донесение об относительной удаче русских, командующий финской группировкой в районе Тайпале подполковник Нурми вечером 26 декабря взял ситуацию в Келья под свой личный контроль. В район плацдарма из местечка Вуоксела был переброшен 6-й отдельный батальон, тот самый, который принял боевой крещение в первые дни войны у деревни Палкеала и состоял целиком из жителей Карельского перешейка. Командование этим подразделением, а также 3-м батальоном 29-го полка Нурми взял непосредственно на себя.

Ситуация для финских войск становилась все более и более угрожающей. Небольшой участок деревни Келья, занятый подразделениями 220-го полка Красной армии, приковывал к себе значительные силы финнов, и если бы Грендаль отдал приказ одновременно с этим начать массированное наступление в районе Коуккуниеми, фронт мог бы быть прорван. Чтобы хоть как-то обезопасить финские войска на Тайпале, с запада Карельского перешейка в тыл III армейского корпуса была спешно переброшена кавалерийская бригада генерал-майора Палмрота, расположившаяся в тылу дивизии и готовая в любой момент прибыть на передовую. В течение всей тревожной ночи с 26 на 27 декабря, с интервалом в три-четыре часа, командир 4-й стрелковой дивизии комбриг Ключников пытался перебросить через озеро свои подразделения. Но, учитывая предыдущую ошибку, берег озера плотно прикрывало финское охранение. В атаку был послан даже лично командир 220-го полка капитан Придачин, чьи подчиненные отчаянно сопротивлялись финнам на плацдарме в Келья. Атака под его командованием также не удалась, а сам он был ранен. Утром 27 декабря около батальона красноармейцев в последний раз попытались прорваться на выручку к своим, но огонь орудий из бункера на мысу Кеккиниеми и стрельба засевших по северному берегу солдат противника этому воспрепятствовали. В девять часов утра финские дозоры передали донесение, которое начиналось с фразы «лед покрыт грудами тел…».

В десять часов утра 27 декабря 1939 года 6-й отдельный батальон финнов поднялся в атаку. Первоначально по приказу Нурми ему должна была содействовать 6-я рота 30-го полка, но командир роты взмолился об отмене приказа, так как рота была обескровлена предыдущим днем боев и солдаты засыпали прямо на ходу. Он получил на свою просьбу положительный ответ, и рота осталась в месте дислокации.

Финны бросились в атаку с правого фланга оборонявшихся, вынырнув из леса, граничащего с передовой и получившего у местных жителей название «Сказочный лес». Сопротивление отчаявшихся получить помощь красноармейцев и действия артиллерии противника заставили их откатиться на исходные позиции, понеся значительные потери. Это был последний сильный и организованный отпор с советской стороны. Измученные трехдневными боями, замерзшие и голодные красноармейцы уже не могли сдерживать неослабевающий напор врага. Повторив попытку через час, финнам удалось вклиниться в оборону плацдарма и бой перерос в кровавую и беспощадную рукопашную схватку. Час за часом бойцов Красной армии становилось все меньше и меньше, и к сгустившемуся холодному вечеру организованная оборона занятого участка поля деревни Келья прекратилась. Вглядываясь в освещаемый всполохами северный берег Суванто-ярви, советские наблюдатели передали рапорт: «плацдарма 4-й дивизии в Келья больше не существует». Из темноты на свой берег еще всю ночь выбирались отдельные группы и одиночные бойцы, которым удалось выжить в огне сражения. Последние выстрелы в Келья затихли на рассвете только 28 декабря 1939 года. 4-я стрелковая дивизия РККА была практически разгромлена и требовала значительной доукомплектации личным составом и вооружением.

Уже упомянутый выше младший лейтенант Кузьменков вспоминал: «Держались мы во рву двое суток без пищи и воды. Наконец дали команду отойти на исходные позиции. Ночью начали отход, тело старшего лейтенанта Куксова не могли взять с собой, оставили на месте. В живых от нашего батальона осталось двадцать два человека, остальные были ранены или убиты»[46].

Командиру пулеметной роты 2-го батальона 220-го полка 4-й стрелковой дивизии старшему лейтенанту Петру Куксову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Остается загадкой, как его тело было вынесено с поля боя, если в конце сражения плацдарм остался за противником, но могила героя с надгробным памятником находится в настоящее время в Санкт-Петербурге на Красненьком кладбище…

После трех дней боев на льду и на северном берегу Суванто-ярви осталось лежать около двух тысяч красноармейцев. Финские части потеряли пятьсот человек. Атака Карельского 6-го батальона, решившая исход сражения в Келья, обошлась этому подразделению в пятьдесят смертей. Учитывая, что за все время с начала войны батальон потерял в общей сложности четырнадцать человек, легкой победой это назвать было нельзя. В качестве трофеев финнам досталось сто сорок пулеметов, двенадцать противотанковых орудий, около семисот винтовок, не говоря уже о значительном количестве боеприпасов.

А в печатаемых в газете «Красная звезда» оперативных сводках с 25 по 28 декабря 1939 года сообщалось, что «на фронте не произошло ничего существенного»[47].

И в Москве, и в Ленинграде командирам было о чем задуматься. К концу декабря линия Маннергейма не была прорвана ни на одном участке. Потери исчислялись тысячами. Новый план действий находился еще в стадии подготовки. Вероятно, вследствие всего этого на всем протяжении фронта от Кивиниеми до Тайпале воцарилось относительное затишье.

Лихие настроения начала войны сменились глубокой задумчивостью и недоумением. «Непобедимая и легендарная» Рабоче-Крестьянская Красная армия, так быстро и почти бескровно присоединившая западные земли Украины и Белоруссии, героически сражавшаяся и победившая японцев на Дальнем Востоке, уперлась в крохотный перешеек, остановленная плохо вооруженным маленьким народом, не желавшим повернуть свои пушки против своих же «поработителей-капиталистов». И не просто была остановлена, а понесла урон, о котором трубила западная пресса.

В неглубоком тылу, в окрестностях Рауту и Метсяпиртти, полевые госпитали начали не справляться с новыми партиями пострадавших бойцов. Из-за реки Тайпалеен-йоки потоком прибывали покалеченные пехотинцы и обгоревшие танкисты, жертвы финских пулеметов с рваными пулевыми ранениями и подорвавшиеся на минах с оторванными конечностями. И конечно же, тела, тела, тела. Подчас в нелепых позах, застывшие на морозе в момент, когда их настигла смерть, припорошенные снегом, который уже не таял на серых осунувшихся лицах.