Филип Дик - Скользя во тьме

• Название: Скользя во тьме
• Автор: Филип Дик
• Издательство: Ред Фиш, ТИД Амфора
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-483-00095-1

Philip K. Dick A Scanner Darkly (1977)

Филип К. Дик «Скользя во тьме» («Помутнение») Пер. с англ. — М. Кондратьев

Ближайшее будущее. Боб Арктур ведет иллюзорное существование в непрекращающихся наркотических видениях. Когда-то они создавали для него теплый мир эйфории и покоя, теперь же все изменилось, и прежняя безмятежность мало-помалу сменяется кошмаром.

Боб уже знает, что его видения вышли из-под контроля. Но он также знает, что и сам он не тот, за кого себя выдает. Он — не наркоман. У него есть и другая ипостась, которая никак не связана с травой, колесами, дурью. Видения — это не видения. Реальность — не реальность. Он — не он.

Нужно только понять, какое из его воплощений главное.

---

Хихикая, Баррис изучал свой патти-мелт, который представлял собой имитацию плавленого сыра поверх поддельного мясного фарша на особом органическом хлебце.

— Что это за хлеб такой? — поинтересовался он.

— А ты в меню посмотри, — посоветовал Чарльз Фрек. — Там написано.

— Если ты туда впишешься, — сказал Баррис, — ты испытаешь симптомы, проистекающие от дисфункции основных жидкостей твоего тела, в особенности тех, что находятся в мозгу. Здесь я главным образом имею в виду катехоламины — такие как норадреналин и серотонин. Видишь ли, все это функционирует следующим образом: Вещество С, а по сути вся вызывающая привычку наркота, но Вещество С в первую очередь, так взаимодействует с катехоламинами, что поражение наносится на внутриклеточном уровне. Происходит биологическая противоадаптация, и это в определенном смысле уже навсегда. — Он отхватил приличный кусок от правой половинки своего патти-мелта. — Раньше принято было считать, что такое происходит только при употреблении алкалоидных наркотиков, таких как героин.

— Никогда смэком не ширялся. От него депрессняк.

Очаровательная официанточка с изрядными буферами и светлой шевелюрой подошла к их столику.

— Привет, — прочирикала она. — Все в порядке?

Чарльз Фрек в страхе на нее глазел.

— Вас, часом, не Патти зовут? — поинтересовался у официантки Баррис, жестами показывая Чарльзу Фреку, что это прикольно.

— Нет. — Она ткнула пальчиком в значок с именем аккурат на правом буфере. — Бетти.

Интересно, подумалось Чарльзу Фреку, как у нее левый буфер зовут.

— Официантку, которая прошлый раз нас обслуживала, звали Патти, — объяснил Баррис, бесстыже разглядывая девушку. — Как и вот этот сандвич.

— Та Патти наверняка отличалась от сандвича. И фамилия у нее была не Мелт.

— Все просто супер, — сказал Баррис. У него над головой Чарльз Фрек ясно видел мыслешар, в котором Бетти срывала с себя все шмотки и стонущим голосом умоляла, чтобы ее как следует оттрахали.

— Только не для меня, — возразил Чарльз Фрек. — Столько проблем, сколько у меня, ни у кого нет.

У массы народу проблем куда больше, — мрачным голосом заметил Баррис. — И с каждым днем прибавляет-Ся- Мы живем в мире болезни, и болезнь все прогрессирует. — В мыслешаре у него над головой тоже наблюдался прогресс.

— Не желаете ли заказать десерт? — мило улыбаясь спросила Бетти.

— Типа чего? — с подозрением осведомился Чарльз Фрек.

— У нас есть свежайший клубничный пирог и свежайший персиковый пирог, — с улыбкой сказала Бетти. — Мы их здесь сами печем.

— Нет, не хотим мы никакого десерта, — пробурчал Чарльз Фрек. Официанточка ушла. — Эти фруктовые пироги, — объяснил он Баррису, — только для одиноких старушек годятся.

— Мысль о том, чтобы сдаться на реабилитацию, — заявил Баррис, — определенно внушает тебе опасения. Твой страх представляет собой манифестацию целенаправленных негативных симптомов. В тебе говорит наркотик, стараясь удержать тебя от «Нового Пути» и от того, чтобы ты с него слез. Видишь ли, все симптомы являются целенаправленными — будь то позитивные или негативные.

— Только без бэ, — пробормотал Чарльз Фрек.

— Негативные симптомы проявляются как страстные желания, умышленно генерируемые всем телом, чтобы вынудить его владельца — в данном случае тебя — лихорадочно искать…

— Когда попадаешь в «Новый Путь», — перебил Чарльз Фрек, — тебе там первым делом бен отрезают. Типа как наглядный урок. А потом разбегаются кто куда.

— Дальше идет селезенка, — сказал Баррис.

— Ее что, вырезают… А что она вообще делает, селезенка?

— Помогает тебе пищу переваривать.

— Каким макаром?

— Удаляя из нее целлюлозу.

— Тогда после этого как пить дать…

— Ага, только нецеллюлозную пищу. Никаких там листьев или люцерны.

— И сколько так можно прожить?

— Смотря как будешь себя вести, — сказал Баррис.

— А сколько у нормального человека селезенок? — Чарльз Фрек знал, что почек, как правило, две.

— Зависит от веса и возраста.

— Это еще почему? — Чарльз Фрек почуял подвох.

— С годами человек отращивает все больше селезенок. Когда тебе уже восемьдесят…

— Ты мне мозги ебешь.

Баррис рассмеялся. Вечно у него такой странный смех, подумал Чарльз Фрек. Какой-то нереальный — будто что-то по швам трещит.

— А откуда взялось твое решение? — вскоре поинтересовался Баррис. — С чего ты вдруг решил сдаться на резидентную терапию в центр реабилитации от наркотиков?

— Из-за Джерри Фабина, — ответил Чарльз Фрек.

Пренебрежительно махнув рукой, Баррис сказал:

— У Джерри был особый случай. Я раз наблюдал, как Джерри шатается по округе и падает, срет под себя, не соображая, где находится. Еще он хотел, чтобы я исследовал яд, который он невесть где достал, — скорее всего, сульфат таллия. Его в инсектицидах используют и чтобы крыс травить. Джерри явно задницу подпалили — кто-то с ним расквитался. Я насчитываю десяток разных ядов и токсинов, которые могли…

— Есть еще причина, — перебил Чарльз Фрек. — Мой запас опять сходит на нет, и мне этого не выдержать. Он вечно на нет сходит, а я всякий раз без понятия, увижу ли еще хоть одно колесо.

— Ну, каждый из нас без понятия, увидит ли он еще хоть один рассвет.

— Блин, я сейчас в такой жопе, что это уже типа вопрос дней. И еще… по-моему, у меня колеса тырят. Не могу же я их так быстро переводить. Как пить дать, кто-то их из моего злоебучего тайника тырит.

— А сколько ты в день колес глотаешь?

— Очень трудно прикинуть. Но не так много.

— Толерантность растет, ты же знаешь.

— Конечно, но ведь не настолько. Просто не могу выдержать, когда кончается, и все такое. Хотя с другой стороны… — Чарльз Фрек поразмыслил. — Кажется, я новый источник нашел. Эта телка. Донна. Донна как ее…

— А девушка Боба.

— Ага. Его старуха. — Чарльз Фрек кивнул.

— Нет, в штаны он к ней еще не залезал. Хотя пытается.

— Она годится?

— Для чего? Под себя положить или… — Баррис прижал ладонь ко рту и глотнул.

— А это какой вид секса? — Тут до него дошло. — Да, да — последнее.

— Очень даже годится. Только бестолковая. Хотя чего ожидать от телки, особенно от брюнетки. Как и у большинства из них, мозги у нее между ног. Тайник, скорее всего, там же. — Баррис хихикнул. — Весь ее торговый тайник.

Чарльз Фрек наклонился к нему.

— Значит, Арктур никогда Донну не трахал. А говорит про нее так, будто трахал.

— Так это же Боб Арктур, — отозвался Баррис. — Он много про что говорит. Но говорить и делать — совсем разные вещи.

— Ну, а почему он ей так ни разу и не вдул? Что, возбудить не может?

Баррис с умным видом поразмыслил, по-прежнему играясь со своим патти-мелтом — теперь он разделал его на мелкие кусочки.

— У Донны проблемы. Может статься, она типа на героине. У нее полное отвращение к телесному контакту. Видишь ли, торчки теряют интерес к сексу из-за того, что их органы опухают от сужения сосудов. А у Донны, как я подметил, наблюдается необычное отсутствие полового возбуждения — до патологической степени. Не только в отношении Арктура, но и… — Он с мрачным видом помолчал. — В отношении друг их тоже.

— Блин, так ты просто хочешь сказать, что она нипочем не даст?

— Даст, — заверил Баррис, — если с ней правильно обращаться. В частности… — В его взгляде вдруг засквозила загадочность. — Могу тебе показать, как вдуть Донне за девяносто восемь центов.

— Я не хочу ей вдуть. Я просто хочу у нее купить. — Чарльз Фрек почувствовал себя неуютно. В Баррисе вечно было что-то такое, от чего у него в животе сжимался комок. — Какие еще девяносто восемь центов? — спросил он. — Донна денег не возьмет — она не проститутка. К тому же она девушка Боба.

— Деньги не будут заплачены напрямую, — уточнил Баррис в своей четкой, интеллигентской манере. Затем он наклонился к Чарльзу Фреку — волосатые ноздри так и трепетали от наслаждения и коварства. Кроме того, зеленый оттенок темных баррисовских очков дымком поднимался кверху. — Донна от кокаина тащится. За грамм кокаина она, будь уверен, для любого ноги расставит. Особенно если туда будут добавлены определенные редкие химикаты, причем строго по науке. На сей счет я провел тщательное и весьма оригинальное исследование.

— Лучше бы ты так не болтал, — поморщился Чарльз Фрек. — Про Донну. Да и в любом случае грамм кокаина сейчас за сто с лишним долларов продают. У кого они есть?

С трудом сдержав чих, Баррис заявил:

— Я могу выделить грамм чистого кокаина из ингредиентов, которые в делом обойдутся мне менее чем в доллар. Сюда, правда, не входит оплата моего труда.

— Не физдипи.