Михаил Назаров - Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"

• Название: Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"
• Автор: Михаил Назаров
• Издательство: Русская идея
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2006
• ISBN: 5-98404-007-7

---

...Защита здесь ссылалась на ту часть показаний свидетеля студента Голубева, где Голубев говорит, что общество "Двуглавого Орла" пригласило на этот процесс меня и А.С. Шмакова... Все, что говорит свидетель Голубев, мы считаем правдой до последнего слова. И к этому я обязан прибавить, что наше участие в гражданском иске мы считаем исполнением нашего долга перед родиной... Сидя здесь второй месяц, мы ни от каких мест и лиц ни единой копейки не получали и не собираемся получать...

Переходя к деловой стороне, я должен отметить целый ряд отступлений от фактов... которые были допущены со стороны представителей защиты. Г. защитник Грузенберг утверждал, что будто бы эксперт о. Пранайтис здесь на суде восхвалял пытки. Ничего подобного в действительности не было... Ксендз Пранайтис ссылался на средневековые процессы как на доказательство ритуальных убийств... сказал, – то, что пытали, это было очень нехорошо. Где же тут восхваление пыток? Но если люди, хотя бы и под пыткой, указывают, где находятся добытые преступлением предметы... орудия преступления, то хотя они это говорят и под пыткой, но я должен признать, что она открывает истину. Вот что сказал эксперт Пранайтис... А ему приписывают восхваление пыток и говорят – вот какой служитель алтаря, восхваляет пытки, и этим стараются подорвать значение его показаний...

{236} Нас упрекали, с одной стороны прокурора, а с другой – меня и моего товарища по гражданскому иску А.С. Шмакова, в разноречии... Какое же это обвинение, когда лица, настаивающие на нем, между собою не согласны. В чем же усматривается наше разноречие? А вот в чем. Я вам все время говорил: или Чеберякова, или Бейлис, а другой представитель гражданского иска сказал в одном месте: и Чеберякова, и Бейлис. Вот в этом усматривают противоречие. Да, если выдернуть из всего того, что мы говорили, только эту отдельную фразу, то противоречие как будто и оказывается. Но... если вы припомните, при каких обстоятельствах и по поводу чего я произносил свою фразу и произносил фразу мой товарищ... Я вам доказывал, что у Чеберяковой этого преступления быть не могло... а на заводе, я говорил... и о тех лицах, которые его непосредственно совершали и поставил положение – или Чеберякова, или Бейлис, придя к выводу, что это Бейлис. Но форма участия в преступлении очень различна... И вот в отношении этих других форм соучастия, в отношении этой прикосновенности... и была сказана фраза другим поверенным гражданского истца: может быть, и Чеберякова и Бейлис. Да, возможны такие предположения... что некоторая доля прикосновенности была и за Чеберяковой...

Вот ухватились за фразу г. прокурора... что на Лукьяновке все говорят, будто Чеберякова продала Андрюшу жидам... Если меня вызывают на догадки, вызывают на то, чтобы я сказал свое личное мнение, я скажу. По-моему этого не было, и вот почему. Ведь если бы Чеберякова продавала Андрюшу жидам, то продавала бы за деньги и, я полагаю, за крупные деньги. Где же эти деньги?.. Да где же следы этих истраченных крупных денег... где ценные вещи, которые она покупала, где эти наряды, широкие кутежи? Ведь эти же деньги ушли, так покажите же по крайней мере след их. Его нет. Вот почему и я говорю, что в качестве догадок все можно говорить, но догадки эти в обстоятельствах дела подтверждения не имеют...

Другой вид соучастия, или правильнее прикосновенности, что у Чеберяковой осталось пальто Ющинского. Доказано ли это, твердо ли доказано обстоятельствами дела? Я говорю нет... {237} ...если у нее осталось пальто и если она... располагала рассказом Жени и Люды, как пропал Андрюша, то что же должен подсказывать ей ее интерес... ее соображения о собственной сохранности? Конечно, они должны были подсказывать, чтобы это пальто скрыть... Если бы она начинала говорить – это не я, а дети утверждают, что это на заводе, ни один человек ей бы не поверил и борьба с заводскими жидами была бы борьба неравная. Там цитадель юдаизма, там завод, который в один из годов, по удостоверению Зайцева, дал 25 тысяч годового дохода, а это – несчастное жулье, которому борьба не по силам. Это отлично учитывала Чеберякова, и если у нее действительно было пальто, что возможно, хотя по делу это не доказано, то естественно, что руководствуясь своими выгодами, руководствуясь инстинктом самосохранения, она его не предъявила, поэтому-то, вероятно, так и запуталась и так упорно все скрывала...

{238} ...Затем я остановлюсь на описании защитником смерти Жени Чеберякова... Как эту картину смерти, эту тяжелую картину, бьющую по нервам, изображать в виде улики против Веры Чеберяк[овой], я не понимаю... Умирает мальчик. Тут мать, тут сыщики... Как же это можно повернуть против Чеберяковой, в том смысле, что она убийца, ведь она в присутствии свидетелей просит его, – «скажи им, что я не виновата». Если она действительно виновата... то неужели она обратилась бы к мальчику с такими словами... Дальше говорится о каких-то иудиных поцелуях, которыми замыкала ему уста мать. Мать целует умирающего ребенка, и это поворачивается против матери. Ну, а если бы она его совсем не целовала? Я уже могу себе представить, с каким удвоенным пафосом защитник, член Государственной Думы Маклаков... говорил бы – помилуйте, какая злодейка-мать, сын умирает и ни одного поцелуя, да ведь это явная преступница...

Наконец, приходит священник исповедывать Женю. Оказывается и тут улики [против матери]. Батюшка подошел к Жене после исповеди и Женя сказал: «батюшка, батюшка...» – «Что тебе, дитя мое?». И в этом видят улику против Чеберяковой. Да позвольте же, господа присяжные заседатели... если Чеберякова такая злодейка... так неужели эта злодейка решится пригласить к себе духовника? Ведь это может создать страшную улику против {239} нее. А что если мальчик перед смертью придет в сознание и под влиянием исповеди, причастия... скажет, умирая, что ведь убивала-то моя мать и я все это видел... Да, правда, существует исповедальная тайна, священник не может на суде показать того, что он узнал на исповеди, но... едва ли она знает устав уголовного судопроизводства настолько, чтобы иметь сведения об этой исповедальной тайне [290]...

Тут все подчеркивают, что [священник] Синькевич это член общества "Двуглавого Орла". Да, он член этого общества "Двуглавого Орла", но члены общества "Двуглавого Орла" и до исповеди Жени, и после его смерти не изменили своего убеждения, что убил Мендель Бейлис...

Перехожу теперь к тем фактам, о которых говорил... г. защитник Грузенберг. Он приводил их... все время с фактическими извращениями...

Председатель останавливает оратора.

Замысловский: ...Да разве я опорочиваю показания Дьяконовых , Караева и Махалина, ссылаясь на то, что они об этом забыли, ссылаясь на то, что там есть какое-то маленькое противоречие или запамятование? Нет... А главное, чем я доказывал полную измышленность этих "свидетельских" показаний, это именно то, что они очень точно помнят и знают обстоятельства, которых в действительности не было. И вот все мое доказательство того, что этим "свидетелям" нельзя верить, что их показания вымышлены. И именно это защита совершенно обошла, она говорит, что не опорочивают свидетелей некоторое запамятование и мелкие противоречия. Да, это не опорочивает, но когда свидетель с необычайной точностью измышляет то, чего не было, то это его порочит и опровергает. А такого в показаниях Дьяконовых, Караева и Махалина сколько угодно, и защита об этом ничего не говорила.

Хотя бы, например, в показаниях Екатерины Дьяконовой, которая точнейшим образом говорит, что 12 марта [1911 г.] был у Чеберяковой Лисунов, и все повторяет Лисунов, Лисунов, – все четыре [раза]... Ведь это обстоятельство – это не запамятование, а это, наоборот, очень точное изображение обстоятельств, которых не было, ибо вы видели, – Лисунов сидел под стражей...

{240} ...Что касается, наконец, третьего защитника, г. Карабчевского, то... я только должен сказать, что картина, нарисованная г. Карабчевским – это одно, а обстоятельства дела и факты – совершенно другое... И уже тут с фактами не церемонились, например, было сказано так, что Андрюша, по-видимому, был у Чеберяковых 11 марта, прямого утверждения не было сделано, а так было пущено нечто вроде подозрения... А что же показывает Наталья Ющинская, которую пять минут тому назад г. защитник назвал святой женщиной... Из показаний Натальи Ющинской совершенно ясно видно, что Андрюша 11 марта не мог быть у Чеберяковой...

Или дальше, по поводу этого слуха... что Андрюша мог обкрадывать Софийский собор, защитник г. Карабчевский говорит: «Что же, Андрюша был до известной степени уличный мальчик {241} и возможно было легкое выпытывание, не пойдет ли он в собор». Он учился в Софийском училище, так не пойдет ли он в собор. Да, гг. присяжные заседатели, надо говорить все-таки по обстоятельствам дела... Какие обстоятельства дают защитнику право говорить такое? Но их не приводят. А вот пять минут тому назад ссылались на показание Олимпиады Нежинской, – оно тогда было нужно... А Олимпиада Нежинская говорит буквально следующее: Андрюша никогда без позволения на пять минут не выходил [из дома]...