Михаил Назаров - Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"

• Название: Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"
• Автор: Михаил Назаров
• Издательство: Русская идея
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2006
• ISBN: 5-98404-007-7

---

Шмаков: ...Экспертиза не могла иначе поступить, она обязана была привести все исторические данные для того, чтобы окончательный ее вывод не представлялся самовольным, произвольным... Все недоразумения, которые произошли сегодня, клонятся к тому, чтобы закрыть эксперту уста в стремлении профессора расследовать...

Замысловский: ...Защита говорит, что эксперт касался вопроса, которого он не должен был касаться. Эксперт приводил дела, аналогичные... настоящему. И во время судебно-медицинской экспертизы эксперты и те, и другие приводили ряд аналогичных дел, и ничьих протестов это не вызывало... Г. Красовский здесь все время пытался рассказывать о какой-то Варваре Кобыле, которая была убита... Когда бывший сыщик рассказывал о каких-то делах, которые не имеют никакого отношения к делу, то защита хватается за это и требует, чтобы это расследовать... А когда ученый эксперт говорит о подобных делах, еврейству неприятных, то у слуг евреев это вызывает такое страстное отношение, что они перебивают эксперта и врываются в процесс... (Движение на скамьях защиты).

Председатель: Я делаю вам замечание за неуместное выражение.

{258} Замысловский: Может быть, оно сорвалось у меня.

Маклаков: Г. председатель, я все-таки прошу занести в протокол, что у г. поверенного гражданского истца дважды сорвалось то выражение, которое он признает неуместным. Дважды мы слышали, что мы «слуги еврейства»… Говорить о ритуальных процессах не есть дело психиатрической экспертизы. Все это мы просим записать в протокол, а там уж мы во всем разберемся...

Зарудный: Может быть, мы часто бывали слишком резки, волновались, но никогда, по крайней мере я за себя ручаюсь, я никогда не входил в личные препирательства, а нам бросают упрек, что мы страстные защитники еврейства. Я защищаю не только подсудимого, я не защищаю еврейства, но в данную минуту я защищаю русский суд...

Председатель: Русский суд не нуждается в вашей защите...

{259} ...Сикорский: По поводу фактических обстоятельств убийства, я полагаю, что Ющинский был введен в помещение, где находилось несколько человек. Он не сопротивлялся... его держали только за руки, по моему мнению, не более 2–3 человек. Первый удар был нанесен ему в голову... Не видно никаких следов, чтобы он защищался, было видно только чувство... безнадежного страха, который перешел затем в панический. Действительно ли это было так, доказывает физиологический факт... что кровь из сосудов периферических удаляется в другие части тела, в особенности... в брюшную полость, в печень, кишки и верхнюю полую вену. И действительно, здесь мы встретили эти органы наполненные кровью... На основании этих фактов можно с уверенностью сказать, что мальчиком не было оказано сопротивление, что он был объят страхом и безнадежным отчаянием...

Я придерживаюсь того мнения, что у мальчика сознание было все время до момента агонии... {260} ...Когда человек теряет сознание, он падает, но мы знаем, что Ющинский не падал, он стоял. Правда, его поддерживали справа и слева... То, что Ющинский стоял, а не упал, доказывается направлением струйки крови, которая осталась на белье... Затем ему... закрывали лицо, зажимали рот... для этого был специальный человек. Затем, что ему держали голову, можно заключить из того, что на трупе есть следы ногтей... Следовательно, было три человека убийц обязательно, а четвертый человек должен был держать, и менее 4-х человек не могло быть... а может быть и пять.

Относительно того, каков промежуток времени между первым ранением и смертью, я этот срок считаю несколько большим, чем ¼ часа, а именно 20–25 минут, причем он страдал в это время и физически, и нравственно. Следовательно, здесь не был только страх, а был смертельный ужас, который не прекращался, а продолжался до самой смерти... Далее... я думаю, что крови было выпущено до ¾. Поранения носят такой характер, что у него фонтаном била кровь. Это обыкновенное детское убийство с источением крови при жизни... Что делали убийцы, когда все было готово?.. – об этом я думаю так. – Конечно всякий понимает, что человек, совершающий жестокое дело, спешит скорее его окончить... но в данном случае этого не было. Они, главным образом, источали и собирали кровь, нет сомнения, что кровь была выпускаема. Так что главная цель была добыча крови, а убийство, я бы сказал, было как бы естественным заключением этого, так как нельзя же было оставлять в живых человека, которому причинили столько страданий. Что касается вопроса, была ли у них специальная цель – мучение... Этому придавали большое значение в старые времена и выбирали даже изысканные мучения. В последнее же время это изменилось... Конечно, здесь были и физические и нравственные мучения, но едва ли специальной {261} задачей было именно причинение мучений...

Прокурор: Скажите, профессор... вы указывали еще и на то обстоятельство, что... убийцы... действовали как-то очень спокойно?..

Сикорский: Да, у меня осталось такое впечатление, что здесь не было особенной торопливости... {262} ...Видимо, весь план убийцы выполняли медленно. Если бы они вскрывали артерию, то это было бы быстрее, но они вскрыли только случайно одну артерию в левом виске... а остальные раны, из которых кровь шла медленно, можно объяснить их желанием получить кровь...

Прокурор: Вы... сказали в своем первом заключении, что... кто-нибудь из убийц знаком с убоем скота?..

Сикорский: Я указываю вообще на то спокойствие, с которым убийство было совершено. Вообще, убивать человека должно быть неприятно. А здесь такой торопливости, чтобы скорей кончить дело, и безпокойства незаметно...

Прокурор: Позвольте спросить, интересовались ли вы с точки зрения психологии и психиатрии вопросом специально еврейских убийств, то есть вот таких убийств. Почему вы предпослали историческое введение?

Сикорский: Я был знаком со сравнительной психологией, там были описания убийств, я интересовался этим...

{263} Карабчевский: ...Не можете ли вы указать такие сочинения по судебной медицине или по психиатрии, где бы мы могли позаимствовать сведения, сообщенные вами о том, что есть особый способ убийства детей, к которому вы приноравливаете убийство Ющинского?..

Сикорский: Я вам очень благодарен за это напоминание. Существует известного рода цензура, которая такие вопросы не пропускает, и вы не найдете их ни в энциклопедических словарях и ни в сочинениях, а я читал об этом в подлинных делах...

Карабчевский: ...Вы ссылались на слова известного покойного французского адвоката Кремье. Не можете ли вы указать, откуда вы заимствовали, где были напечатаны эти слова, чтобы мы могли их проверить?

Сикорский: Это напечатано в издании под названием «Дамасские ритуальные убийства» [130]... Там есть ссылка на статью Кремье, которая была напечатана кажется в «Journal des Debats», с указанием номера.

Замысловский: Не известно ли вам, что это перевод сочинения Ашиля Лоран, основанного на архивных документах французского министерства иностранных дел...

...Грузенберг: ...Нам нужно доказать, говорил ли Кремье в действительности то, что приписал ему проф. Сикорский. Мы... просим занести в протокол, что профессор Сикорский на вопросы защиты заявил, что ни одного учебника по судебной медицине, ни одного руководства или сочинения по психиатрии, где бы говорилось о ритуальных убийствах, он не может назвать...

Прокурор: По поводу заявления прис. пов. Грузенберга, я просил бы занести в протокол, что в ответе профессора Сикорского... была {264} фраза: «да, действительно, в учебниках судебной и другой медицины, оказывается, этих сведений нет, но это условие цензуры» [131].

Сикорский: Я никогда не употреблял слово «ритуальное» убийство. Я протестую. Я говорил об убийствах детей. Это я знаю. Но ни в моих сочинениях, ни в моем докладе, ни в настоящее время я слова «ритуальное» не употреблял. Не смешивают ли гг. защитники два понятия, не хотят ли они навязать определенное мнение эксперту. Я протестую.

Грузенберг: Вы признаете не «ритуальное» убийство, а убийство детей евреями?

Сикорский молчит.

Грузенберг: Я заявляю, что Кремье есть тот французский министр, который ездил специально в Дамаск, чтобы освобождать неправильно привлеченных евреев... Кремье этого говорить не мог...

Карабчевский: Вы говорили о каком-то таинственном убийстве детей с целью выпускать кровь. Вы говорите, что не упоминали о ритуальных убийствах, но прошу сказать – специфический способ умерщвления детей заключается в колотых ранах? Будьте любезны сказать, – в Саратовском деле, которое вы назвали, была ли там речь о колотых ранах?..

Сикорский: Я не могу сказать. Я знаю о Саратовском деле, но я не хочу давать вам повода обвинять меня в том, что я затронул это дело.