Вера Желиховская - Над пучиной

• Название: Над пучиной
• Автор: Вера Желиховская
• Жанр: Детская проза

«…Стояло начало мая мѣсяца; теплаго, яркаго, цвѣтущаго мая.

Всегда красивая Одесса разрядилась вся въ зелень и цвѣты, и глядѣлась въ голубое море словно шестнадцатилѣтняя красавица въ зеркало.

Въ желѣзно-дорожномъ вокзалѣ суета, толкотня и шумъ: только что прибылъ утренній поѣздъ. Разъѣздъ необычайно оживленъ.

Двѣ дамы спокойно ждутъ въ залѣ перваго класса, никуда не спѣша, ожидая безъ всякихъ признаковъ нетерпѣнія, чтобы люди – лакей и горничная, получили багажъ и все устроили. Одна изъ дамъ, пожилая, некрасивая, одѣтая съ такой аккуратностью, что никому и въ голову не могло придти, что она четвертыя сутки не выходила изъ вагона, сидитъ молча, вытянувшись въ струнку, на диванѣ…»

---

Цѣлый день Вѣра Аркадьевна была печальна; очень сдержана и молчалива съ Звенигородовымъ, но не относилась ужъ къ нему такъ, какъ наканунѣ.

Онъ опять прислалъ ей букетъ; привезъ цѣлый транспортъ конфектъ дѣтямъ барона, казалось ничего не замѣчалъ и былъ вполнѣ доволенъ въ ожиданіи еще большихъ будущихъ благъ. Онъ ожидалъ большаго и на сей день! Онъ было даже привезъ въ кармарахъ футляры съ гораздо болѣе цѣнными подарками той, которую считалъ уже своей невѣстой; но въ пору проговорился ея отцу и тотъ остановилъ его.

Это маленькое разочарованіе, однако, не испортило его расположенія духа.

«Финтитъ дѣвчонка!» – подумалъ онъ, съ своимъ характернымъ способомъ выраженія. «Хочетъ, чтобъ думали, что ей все равно, выйти за меня аль нѣтъ! Что у нея нашего брата, жениховъ съ непустыми карманами, куры не клюютъ!.. Шалишь, голубушка!.. Знаю я, преотлично знаю, что ты въ меня не влюблена, – да и не нуждаюсь!.. По этой части – другихъ найдемъ. А отказать ты мнѣ не откажешь. Такимъ, какъ я, женихамъ не отказываютъ!.. Ты мнѣ, ваше сіятельство, для представительности нужна; а я тебѣ – еще нужнѣй! Потому всѣ вы, князья, къ медовымъ пряникамъ по– привыкали; а у васъ, нонѣ, поди, и на ситничекъ не хватаетъ!..»

Звенигородовъ не заблуждался и шелъ къ своей цѣли разсчитанно и неуклонно, безъ тревогъ и сомнѣній.

Пообѣдавъ, всѣ отправились на бульваръ и тот– часъ-же расположились въ виду моря; но княжнѣ не сидѣлось. Она встала, говоря, что не стоило сюда приходить затѣмъ, чтобъ сейчасъ же снова сѣсть – и пошла пройтись по аллеямъ въ сопровожденіи своей компаньонки, изъявивъ желаніе никого болѣе не безпокоить…

Едва онѣ сдѣлали нѣсколько шаговъ вдоль приморской аллеи, какъ къ нимъ подошелъ Арданинъ, давно ждавшій этой встрѣчи. Прошло около часу прежде, чѣмъ Вѣра Аркадьевна нашла, что она достаточно нагулялась и что пора присоединиться къ остальному обществу. Въ самомъ дѣлѣ было ужъ довольно поздно, но ночь такъ была хороша, не хотѣлось уходить!

Когда они вошли на платформу, Звенигородовъ дружески привѣтствовалъ Юрія Алексѣича.

– А! И ты появился, отшельникъ! – вскричалъ онъ. Откуда это вы добыли его, княжна?.. Представьте себѣ: со вчерашняго дня заперся въ своемъ номерѣ: ходитъ, шагаетъ въ немъ вдоль и поперекъ и никуда!.. И къ себѣ никого не пускаетъ. Я было утромъ навѣдался, – звалъ его яхту попробовать, купить хочу. Такъ не впустилъ, прогналъ! Дѣлами, говоритъ, занятъ. А какое дѣлами? Я же слышу, что въ меланхоліи прогуливается.

– Напрасно вообразилъ! – отвѣчалъ Арданинъ. Меланхолія не въ моихъ привычкахъ. Я утромъ много ѣздилъ по дѣламъ, ждалъ къ себѣ повѣреннаго, а ты тутъ съ яхтой!.. Да еще въ самую жару! Я удивлялся твоей охотѣ.

– А зачѣмъ вамъ яхта понадобилась? – спросилъ баронъ. Вѣдь вы здѣсь не живете.

– А что-жъ такое?.. Пусть будетъ на всякій случай… Вотъ можетъ быть дамы захотятъ покататься, пока мы здѣсь. А можетъ опять осенью мнѣ здѣсь побывать придется. Дешево продавали, для чего не купить?.. Пущай себѣ стоитъ… Вѣдь она ѣсть не проситъ.

– А я боюсь этихъ катаній въ яхтахъ: онѣ валки! – сказала баронесса. Разъ въ Гельсингфорсѣ, насъ чуть было не опрокинули…

– Чуть-чуть не въ счетъ, баронесса! – игриво осклабился Звенигородовъ.

– Какъ?.. – не поняла его Лидія Аркадьевна.

– Викторъ Наумовичъ желаетъ сказать, что такъ какъ этого не случилось, то ты собственно не имѣешь причины бояться катаній на яхтѣ, услужливо объяснилъ князь.

– Однако, никто не можетъ сказать, чтобы катанья по морю были безопасны, – настаивала баронесса.

– Въ яхтахъ – можетъ быть! Но я-бы очень желала въ такую ночь проѣхаться по морю вотъ такъ!

И княжна указала на весело бѣжавшій мимо пароходъ. Весь онъ сіялъ, разукрашенный пестрыми фонарями и флагами, а звуки военной музыки далеко разлетались съ него въ ночной тиши.

– А кто-же намъ помѣшаетъ? – вскричалъ Звенигородовъ. Поѣдемте!.. Прокатиться по такому морю пріятно.

– О, нѣтъ! Такъ поздно!.. Богъ съ нимъ, съ моремъ! Я его люблю только издали! Я пойду домой, – сказала баронесса.

– Ну, что-жъ, ты можешь вернуться. Александръ Карловичъ тебя проводитъ и возвратится… Да и всѣ мы тебя проводимъ до отеля, а сами отправимся, – оживленно заговорила Вѣра. Папа! Поѣдемте?.. Мнѣ очень хочется!

– Я не прочь доставить тебѣ удовольствіе, дитя мое! – заявилъ Аркадій Валерьяновичъ, съ похвальнымъ желаніемъ поблажать во всемъ своей меньшой дочкѣ, лишь-бы добиться отъ нея лакомой подачки.

– Вотъ и прекрасно! У меня, кстати, четырех– мѣстная коляска. ѣдемте на пристань, чтобъ не опоздать къ слѣдующему пароходу. Князь!.. Баронъ!.. Милости просимъ.

– Нѣтъ, ужъ насъ простите, Викторъ Наумовичъ, – отозвалась баронесса. Аlехаndre? Я надѣюсь, что ты не захочешь рисковать своимъ ревматизмомъ?

– А-гмъ – крякнулъ баронъ. Ночь довольно теплая, кажется…

– Теплая?.. А твоя послѣдняя простуда, въ самый разгаръ жары, не достаточно еще тебѣ доказала, что простужаются не одной зимою? – пробрюзжала жена его. Дѣлай какъ хочешь… но ночью!.. на водѣ!.. По моему это безуміе!

– Да, конечно, конечно!.. Ты права, мой ангелъ. Я не буду рисковать.

И баронъ дисциплинировано подалъ руку баронессѣ. Остальное общество размѣстилось въ коляскѣ, – князь, Вѣра, Звенигородовъ и по приглашенію его, рядомъ съ нимъ Арданинъ.

Рѣшено было только прокататься по морю, но на Фонтанѣ не сходить, а возвратиться на томъ-же самомъ пароходѣ.

Народъ, веселыми группами, смѣясь и разговаривая, возвращался съ вновь прибывшаго парохода по Приморской улицѣ къ бульварной лѣстницѣ, когда они подъѣхали къ пристани. Было такъ поздно, что на гулянье ужъ никто не ѣхалъ, а только возвращались оттуда толпами.

Гулъ музыки встрѣтилъ вновь прибывшихъ на пароходъ «Дядю» и сопровождалъ ихъ отплытіе. Ночь дѣлалась все прекраснѣй. Полная луна брильянтовымъ столпомъ ложились на неподвижную пелену моря; живописные берега бѣжали мимо, отражаясь въ немъ, какъ въ стеклѣ. Цвѣтные огни набережной, фонари, маяки и окна освѣщенныхъ зданій превратили зеркальную поверхность въ яркій калейдоскопъ, котораго игру еще увеличивало движеніе пароходовъ, лодокъ, паровыхъ катеровъ и яхтъ, красиво расцвѣченныхъ огнями и флагами. При встрѣчахъ пароходовъ музыка въ нихъ смолкала; они салютовали другъ друга ракетами и громкимъ «ура» – и снова гремѣли вальсы и польки, вспугивая стаи чаекъ, дремавшихъ, мѣрно покачиваясь, на водѣ.

Хороша была эта прогулка и осталась на вѣки памятной княжнѣ Вѣрѣ и Арданину; но, въ началѣ ея, она бы выиграла много, если-бъ они были одни!.. Сказать по правдѣ, двое спутниковъ ихъ мало мѣшали ихъ бесѣдѣ. Они повстрѣчались съ какимъ-то денежнымъ аферистомъ, знакомымъ Звенигородова; онъ его тотчасъ представилъ князю, какъ человѣка, готоваго принять участіе и помочь ему въ какой-то спекуляціи, въ которой будущій тесть его замыслилъ рискнуть нѣсколькими послѣдними крохами своего родоваго достоянія. Всѣ трое пустились въ горячія обсужденія этого вопроса, что позволило двумъ лицамъ, не интересовавшимся дѣловымъ разговоромъ, нѣсколько отдалиться и вести бесѣду а раrte.

Нельзя сказать, чтобъ Викторъ Наумовичъ не замѣчалъ, что его названный пріятель что-то слишкомъ горячо и конфиденціально разговариваетъ съ его будущей нареченной; но онъ не боялся его соперничества. Онъ ограничивался полунасмѣшливыми, полудосадливыми помыслами, затаенными въ глубинѣ души.

«Распрекрасно, де дружище: напѣвай ей тамъ турусы на колесахъ, до поры до времени!.. Не тебя тамъ нужно!.. Чай барышня сама знаетъ, съ кѣмъ ей дальше уѣхать можно… Да не по простой, а по золоченой дорожкѣ!.. У нея тоже губа-то не дура, языкъ не лопатка, – знаетъ что сладко, не бойсь!.. Ну, а какъ наша-то возьметъ, – чуть что, друга-то-пріятеля вѣдь и по шапкѣ можно. Знай, де, каждый свое мѣсто».

Такою рѣчью можно было-бы резюмировать его размышленія въ то время, какъ пещерные друзъя, – такъ только что передъ этимъ, на бульварѣ, Арданинъ окрестилъ ихъ отношенія, – вели гораздо опаснѣйшіе для его плановъ разговоры, чѣмъ онъ предполагалъ.

– Если только это не преувеличеніе, княжна, если вчерашнее движеніе ваше съ карточкой искренно и вѣрно передаетъ ваши чувства къ этому человѣку, то рѣшимость ваша все-таки за него выйти – просто преступна!.. Мало этого! Извините меня: она безумна! Да?.. Казните меня, какъ вамъ угодно, но вы сами обратились ко мнѣ и я обязанъ сказать вамъ правду и говорю ее. Помилуйте! Ужъ не будемъ разсуждать о томъ, честно-ли это? Достойно-ли васъ, княжна? Имѣете-ли вы, наконецъ, право жертвовать не только собою, всей своей жизнью, но и счастіемъ этого, въ сущности ни въ чемъ предъ вами неповиннаго человѣка?.. Мы оставимъ всѣ эти вопросы, – вопросы капитальной важности, но болѣе отвлеченные, – въ сторонѣ. Поставимъ прямо и просто главный вопросъ; надѣетесь-ли вы превозмочь свое отвращеніе къ нему, обвѣнчавшись съ нимъ?