Нил Стивенсон - Барочный цикл. Книга 6. Золото Соломона

• Название: Барочный цикл. Книга 6. Золото Соломона
• Автор: Нил Стивенсон
• Жанр: Альтернативная история

Издательству, задержавшему выход этой книги на бессмысленно долгий срок из-за тупой судебной тяжбы по поводу дизайна обложки, посвящается.

Как только книга всё-таки появилась в продаже, я её купил, аккуратно отрезал и выкинул в мусорное ведро безвкусную обложку, а затем расшил книгу и перевел её в электронный вид. Теперь все, кто с нетерпением ждал её выхода не для того чтобы заполнить место на книжной полке может наконец-то прочитать её великолепный, насыщенный, наделенный глубочайшим смыслом текст.

P.S. Если у читателя возникнет желание отредактировать настоящую электронную версию (например, потому что книга вычитана недостаточно хорошо) — огромная просьба: не включайте в книгу официальной обложки.

---

Иоганн отважно исполнил данное ему поручение. Прошу Вас, не браните его, когда найдёте карету пустой.

В последнем нашем разговоре мы говорили о моей карьере лите-ратора и рассказчика невольничьих историй. Возникло сравнение моих трудов с картечью, которая досаждает врагу, но бессильна отправить невольничьи корабли на дно морское, где им самое место. Вы убеждали меня прекратить сбор картечи и направить усилия на поиски единственного пушечного ядра.

До нынешнего дня я полагал, что ядро, сиречь история, которая раз и навсегда убедит англичан в чудовищности рабства, сыщется на невольничьем рынке где-нибудь в Сан-Пауло, Кингстоне или Каролине. Однако, к собственному изумлению, сегодня я обнаружил его у себя в животе.

«Минерва» отплывёт завтра утром, но меня Вы сможете найти в какой-нибудь лондонской тюрьме. Я буду просить бумаги, чернил и Ваших молитв.

Ваш преданный и покорный слуга, Даппа.

Оставив листок на скамье, он распахнул левую дверцу. За ней было свободное место: никто не хотел вставать там, где вид на юг загораживал экипаж. Иоганн, как и прочие, смотрел на Монумент. Даппа зашагал по Бишопсгейт — быстро, но не бегом. Преследователи, кажется, свернули за ним. Он не обращал внимания: отстанут эти, появятся другие.

Через несколько мгновений он уже сидел в кофейне буквально под сенью Компании Южных морей, пил шоколад и листал «Экземинер». Как будто имеет полное право здесь находиться.

Рядом дельцы разворачивали на столах документы: лоции заливов Бенин и Биафра, схемы загрузки невольничьих кораблей, амбарные книги, разбухшие от живого товара. В воздухе порхали родные слова: Аккра, Эльмина, Иджебу и Бонни. Даппа почувствовал себя на удивление хорошо и вольготно. Перевернув газету, он снова облизал карандаш и начал писать.

Шайвский утёс. Сумерки

Через несколько мгновений сэр Исаак был уже на гукере; его седые волосы кометным хвостом сияли в зареве пылающей башни. Даниель стоял рядом, придавленный весом одеяла, мятая шапка сползала ему на глаза. Четверо драгун, перегнувшись через борт, пытались втащить полковника Барнса на палубу, не сломав ему последнюю ногу.

Вскоре баркас уже быстро удалялся от них — вода поднялась настолько, что шлюпке не было надобности держаться фарватера. Гукер, сидевший ниже, был более стеснён в маневрах. Даниель снял шапку и, подставив лысину ветру, укрепился в своих подозрениях: горящая башня с силой втягивала в себя воздух, и создавшийся ток подталкивал корпус и голые мачты гукера. Их влекло к столпу ревущего огня, словно мотылька — в горнило Вулкана.

Барнс тоже это заметил. Драгуны осматривали судно, ища якорь или какую-нибудь ему замену, но ничего не находили: фальшивомонетчики в спешке обрубили якорные канаты.

— Есть там что-нибудь тяжёлое? — крикнул Барнс драгуну, шарившему под палубой.

Исаак навострил уши: его тоже живо интересовало, есть ли в трюме что-нибудь тяжелое.

— Только сундук, — отвечал драгун. — Большой и тяжёлый, как собака — хрен поднимешь.

— Вы заглянули внутрь? — вопросил Исаак, подбираясь всем телом, как голодный кот.

— Нет, сэр, но я знаю, что там.

— Откуда вы знаете, если не смотрели внутрь?

— По слуху сэр. Он тикает ровно-ровно. Там внутри большие часы.

Исаак и Даниель повернулись друг к другу, словно их носы связаны верёвочкой, и её резко потянули.

Даниель, не сводя глаз с Исаака, обратился к драгуну:

— Настолько ли он тяжёл, чтобы его нельзя было подтащить к борту и сбросить в море?

— Я толкал, но не сдвинул его ни на волос, сэр.

Даниель спрашивал себя, надо ли сообщить драгуну то, что очевидно ему с Исааком: в трюме ветхого судёнышка тикает адская машина. Однако Исаак принял решение быстрее и сказал:

— Простите любопытство доктора Уотерхауза по столь пустячному поводу. Мы с ним оба — часовщики-любители. А поскольку делать нам пока нечего, думаю, мы спустимся в трюм и скоротаем время беседою о часах.

— Я с вами, — вмешался Барнс, который всё понял. — Если, конечно, позволите.

— Милости просим, полковник, — отвечал Даниель и первым двинулся к открытому люку, чёрным прямоугольником зиявшему на залитой огнём палубе.

Белая башня. Сумерки.

Отец Эдуард де Жекс, член Общества Иисуса, стоял на одной ноге (он повредил щиколотку) и оглядывал след, оставленный им на крыше Белой башни. Интересовало отца Эдуарда главным образом, где содержимое сумки, которая в последние несколько мгновений значительно полегчала.

Под натянутым тросом, вперемешку с упавшими шотландцами и разлетевшимися в стороны кинжалами, пледами и беретами, пролёг Млечный путь монет и кожаных мешочков. Де Жекс заковылял назад, складывая их в сумку. Устыдясь, что святой отец сгибается в три погибели, ошалелые горцы вскочили, потирая синяки, отряхнули килты и принялись собирать с крыши сверкающие монетки.

Однако де Жекс не перестал поднимать и считать гинеи, пока не упёрся в западный парапет. Здесь он увидел человека, которого сбил первым: здоровенного малого с чёрной повязкой на глазу. Малый заговорил на неплохом французском:

— Во имя древнего союза (подразумевались исключительно редкие, но уходящие корнями в глубь веков дипломатические переговоры между Францией и Шотландией) я приветствую вас в Лондонском Тауэре. Прошу считать его владением Франции…

— Pourquoi non, если его и строили для нас?

— …и распоряжаться здесь, как пожелаете!

— Отлично. Моё первое распоряжение: снять знамя Макиенов Макдональдов! — отвечал де Жекс.

То, что слова иезуита лорду Жи не по вкусу, отразилось на лице шотландца ясно, как след от клинка. Тем не менее ответил он с дерзким спокойствием, давая понять, что слышал и не такое, однако до сих пор жив.

— Прошу прощения, — сказал он. — Ребята у меня горячие, только что с вересковых пустошей. Куда им до осторожных парижан!

И Макиен повернулся в сторону знамени. Де Жекс тоже.

К своему изумлению, знамени они не увидели, только флагшток, перерубленный на высоте человеческого пояса очень острым клинком. Знаменосец — мальчонка лет четырнадцати, состоящий исключительно из веснушек — сидел рядом в амбразуре, зажимая разбитый нос.

Руфус Макиен отправился разбираться. Эдуард де Жекс закатил глаза (как же без этого), затем обвёл взглядом крышу Белой башни и только сейчас заметил, что Джека нет. Видимо, в суматохе, вызванной приземлением де Жекса, тот сам убрал знамя, а потом спустился по лестнице. Ближайший путь вниз лежал через круглую башенку в юго-западном углу здания, рядом с тем местом, где Макиен допрашивал сейчас веснушчатого паренька. Ясно было, что туда Макиен и отправится.

Де Жекс велел горцам оставаться на местах и зашагал к башенке. Трое или четверо, якобы не поняв приказа, двинулись за ним, но Макиен, направлявшийся к той же двери, обернулся — лицо его горело — и остановил их несколькими словами на родном языке. Он вошёл в круглую башенку, лишь на два шага опередив де Жекса.

— Жаль, — сказал иезуит, оглядывая совершенно пустую комнату. — Все астрономические инструменты вывезли.

Лорд Жи уже спускался по лестнице.

— Э?

— Разве вы не знаете? Здесь работал Флемстид до того, как обсерваторию перенесли в Гринвич. Некогда через это помещение проходил нулевой английский меридиан…

Сказанное никак не относилось к делу; де Жекс всего лишь хотел убрать с лица лорда Жи выражение мрачной сосредоточенности. Однако то, что подействовало бы на французского дворянина, чьи социальные рефлексы отточены Версалем до полного автоматизма, не сработало с лордом Жи, который заслужил дворянство, разрубив француза пополам, и сейчас выказывал явную готовность повторить свой подвиг.

Внутри круглой башенки проходила винтовая лестница. Чтобы найти Джека, надо было просто заглядывать во все двери подряд. Вскорости он сыскался на среднем из трёх этажей. Помещение это, бывшее некогда тронным залом, давно превратили в хранилище документов. Джек сидел на корточках перед огромным камином и сыпал порох из пороховницы на сложенное в несколько раз шотландское знамя. По пути через тронный зал он прихватил с пыльных полок охапку свитков в качестве растопки.

— Жак… — начал де Жекс.

— Потерпите, ваше целомудрие, пока я уничтожу улику.

— Мерзавец! — вскричал лорд Жи.

Джек обернулся и увидел Макиена.

— Я сказал «уничтожу улику»? Я имел в виду, что священное знамя порвалось и испачкалось в потасовке. Единственный способ достойно проводить его в последний путь — предать очистительному огню.

Он поднёс пистолет — как выяснилось, незаряженный — и нажал на спуск. Искры от кремня упали на посыпанную порохом ткань и стали больше чем искрами. Огонь побежал по знамени, как по стерне, только быстрее. Джек отпрыгнул от дыма, который из-за отсутствия тяги устремился за ним, как хвост за ракетой.