Ричард Кнаак - Повелитель крыс

• Название: Повелитель крыс
• Автор: Ричард Кнаак
• Жанр: Ужасы и Мистика

Он — вечный узник Тьмы.

Мученик в цепях своего бессмертия, ставшего не даром, но проклятием. Раб чудовищного каменного демона, ночь за ночью высасывающего из него память — кашпо за каплей, частицу за частицей. Человек, которому нечего терять, ибо он не обладает уже ничем.

Но кто же дерзнет вступить в смертельную схватку с восставшим из мглы небытия всемогущим повелителем Тьмы, как не человек, которому нечего терять? Как не тот, кто мечтает о гибели, об избавлении от черного кошмара бытия?

---

— Сэр?

Григорий прижал трубку к уху.

— Я вас слушаю.

— Я нашла. Мистер Эмрих рассчитывался дважды. Первый раз — в тот день, который вы мне продиктовали, а второй раз — три дня спустя. Всего он уплатил по счету…

Далее последовали числа, прозвучавшие для Григория пустым звоном. Так вот оно что… Мэтью Эмрих не только уплатил за номер при поселении в гостиницу, он еще и рассчитался окончательно. Дом… а может быть, Фроствинг… проявил предельную бдительность. Это следовало предвидеть.

— Еще что-нибудь вас интересует? — спросила бухгалтерша.

Григорий прищурился. Наконец дошла очередь до того, что интересовало его на самом деле.

— Вы меня извините, пожалуйста, но не помечен ли у вас случайно номер, в котором он останавливался. А то у нас в бухгалтерии народ жутко дотошный.

— Думаю, помечен. На карточке, наверное. — Пауза. — Вот, нашла. Две тысячи двести тринадцать.

— Вот спасибо. Прошу прощения за беспокойство. Заверяю вас, больше такое не повторится.

Григорий попрощался и повесил трубку. Тереза была просто вне себя от нетерпения.

— Что же такое происходит? Она же ничего не сказала о его исчезновении!

— Мэтью Эмрих окончательно уплатил по счету и выехал из гостиницы через три дня после того, как там поселился.

Тереза охнула.

— Вот это да! И ничего не оставил там?

— В смысле?

— Ну, я думала, что вам захочется взглянуть на что-то из оставленных им вещей — чемодан, скажем, или еще что-то. Нечто, что могло бы что-то рассказать нам о нем.

Ни о чем подобном Григорий, честно говоря, не думал, полагая, что какие бы силы ни стояли за исчезновением Эмриха, они наверняка позаботились о том, чтобы после пропажи этого человека не осталось столь явных улик. Именно желанием этих сил аккуратненько замести следы, на взгляд Григория, и объяснялось то, что Эмрих рассчитался за прожитые в гостинице дни.

— Если бы он что-то оставил, я был бы рад почерпнуть из этих улик какие-то сведения. Но он наверняка не оставил ничего, если рассчитался подчистую. Но на самом деле я хотел узнать — и узнал, — в каком номере он проживал.

— Зачем же вам это понадобилось? Искать там явно нечего — ведь прошло целых два месяца, и после Эмриха там жило неизвестно сколько постояльцев. Горничные и уборщики наверняка все унесли администратору или выбросили.

Григорий сжал кулаки и искренне пожалел о том, что сейчас в гостиной Терезы не звучит приглушенно какая-нибудь из вещей Малера. Тишина заставляла его нервничать еще сильнее.

— Тереза… я думаю, нам пора поговорить о том, что, насколько мне известно, не дает вам покоя. Но прежде чем мы начнем этот разговор, вы должны поверить в то, о чем я расскажу вам.

Тереза вытянулась по струнке.

— О чем вы?

— О свече и подсвечнике в ресторане. О тех силах, которые большинство людей считает выдумкой. О том, что в нынешнее время принято называть магией.

Григорий приготовился отразить очередной залп возражений. Он не исключал даже такого варианта, что Тереза укажет ему на дверь.

К изумлению Николау, хозяйка квартиры решительно кивнула:

— Хорошо. Рассказывайте.

— Рассказать? Вы уверены?

Взгляд у Терезы был оробевший, неуверенный, но она храбро сдерживалась.

— Может быть, я не в своем уме, но если это так, то мне будет легче поверить в магию. Эта свеча… И то, что я ощущала… И мои сны про этот дом… После всего, что я пережила, существование магии не кажется мне таким уж невероятным.

Григорию так хотелось обнять ее, прижать к себе. Она оказалась сильнее, чем он ожидал, но из-за этого стала для него еще более желанной. Он просто обязан был ободрить ее, утешить.

— Вы просто не представляете, как я рад слышать это… и уверяю вас, с вашим рассудком все в полном порядке, милая Тереза. Эти фантастические силы на самом деле во многом являются частью естественной природы вещей. Мало кому известно об их существовании, но еще меньше тех, кто умеет управлять ими в большей или меньшей степени.

— Но как вы можете называть то, что происходит в этом жутком доме, «естественным»?

Григорий нахмурился.

— Сами по себе силы имеют естественную природу. Их можно извратить. Не сомневайтесь, за тем, что творится в доме, кто-то стоит.

Он не стал упоминать ни о Фроствинге, ни о том, что существовали стихийные силы, обладающие собственным разумом, — описанные во множестве мифов и сказаний демоны и духи. В мире было много, очень много такого, что было недоступно пониманию большей части человечества.

— И что вы надеетесь найти в гостинице?

Григорий решил, что нужно просветить Терезу в том, с силами какого сорта им предстоит встретиться. Если она откажется, лучше будет, если это произойдет сейчас.

Николау протянул к Терезе руку ладонью вверх. Над ладонью возник горящий шарик. Тереза широко открыла глаза, но не дрогнула. Это порадовало Григория. Но что такое горящий шарик? Так, безделица.

Григория сжал шарик в кулаке, разжал пальцы — на ладони ничего не было.

— Вот вам демонстрация маленького примера моих скромных способностей. Есть люди, обладающие несравненно более высоким могуществом. Но могущество дома еще сильнее. — Он сжал кулак. — Однако там, где прибегли к магии, всегда остается хоть какой-то след. И порой можно увидеть этот след из прошлого. Можете считать это материализацией воспоминаний. Невооруженным глазом эти эманации увидеть, конечно, нельзя, но я мог бы вызвать их к жизни посредством магической силы.

— Вы хотите посмотреть, не осталось ли таких следов в номере, где останавливался Эмрих?

— Вот именно, — кивнул Григорий, радуясь понятливости Терезы.

— Но разве этому не помешает то, что в номере после него жило столько постояльцев? Вы разве сумеете вызвать именно те образы, что связаны с Эмрихом?

Григорий вновь поразился тому, насколько Тереза сообразительна.

— Вы правы, из-за тех, кто обитал там позже Эмриха, могут возникнуть накладки. Но если хоть какие-то следы от магии Эмриха сохранились, тем легче мне будет отбросить ненужные образы. И конечно, чем скорее я за это возьмусь, тем лучше.

— Хотите отправиться туда прямо сейчас?

Григорий, бродяга с многовековым стажем, запросто бы рванул в «Хиатт» без промедления, но ему не хотелось раньше времени торопить Терезу. Ее следовало бы еще немного подготовить.

— Мы могли бы подождать до…

— Мы поедем туда сейчас же. Я хочу разобраться в этом раз и навсегда, — решительно тряхнула головой Тереза. — Надо только перекусить. А вы? Я могу приготовить вам и себе по сандвичу. Вас это устроит?

Предстояли значительные энергетические затраты, так что предложение Терезы было как нельзя кстати.

— Отлично. Сандвич — то, что нужно. С чем угодно. И еще, если можно, чего-нибудь сладкого.

— Лимонад найдется и фунтов сто шоколада наскребу, — улыбнулась Тереза. — Шоколад у меня есть всегда.

— Шоколад — это просто превосходно. А лимонад — и вообще здорово.

— А вы знаете, что у сладкоежек зубы все в дырках?

Григорий улыбнулся и продемонстрировал Терезе ослепительно белые зубы. Сладости не оказывали на него никакого пагубного действия, но он не собирался рассказывать об этом Терезе.

— Мне понадобится энергия, — объяснил он двусмысленно.

— Хорошо. Я быстро.

Тереза встала и отправилась в кухню. Григорий в очередной раз залюбовался ее фигуркой и представил, как бы на ней сидело платье из тех, что были в моде при дворе короля Людовика незадолго до Французской революции. Многие из его воспоминаний о тех переменах были похищены, но одну из дам помнил вполне отчетливо. Он мог лишь издали наблюдать за ней, поскольку мужчине его положения нечего было и думать о том, чтобы даже подойти к ней, а тем более — заговорить. В то время Николау находился в услужении у герцога, который вел при дворе короля с другими вельможами неравную борьбу за улучшение положения крестьянства. Григорий оказал на своего господина огромное влияние, однако к своим магическим способностям при этом не прибегал.

Даму звали Мария Антуанетта, и она прославилась своим высказыванием насчет крестьян, уплетающих пирожные. Кроме того, она слыла писаной красавицей, но если бы в ее платье нарядилась Тереза, она бы затмила королеву по всем статьям.

Григорию вовсе не было жаль Марию, когда ее вели к гильотине. Его гораздо больше расстроила такая же бесславная кончина герцога, его господина, которым он уже начал восхищаться. Ведь он пал жертвой того самого простонародья, которому так жаждал помочь. В тот день, когда толпа схватила этого благородного аристократа, Григория не было рядом с ним. Он узнал о несчастье своего господина только тогда, когда тому уже отсекли голову.

Но как его звали — этого Григорий не помнил.

Он потер глаза, постарался собраться с мыслями. Разрозненные воспоминания о давно умерших друзьях не имели ничего общего с нынешним положением дел. «Быть может, я наконец все-таки сошел с ума», — подумал Григорий.