Николай Амосов - Кредо

• Название: Кредо
• Автор: Николай Амосов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Статья из "Диалог. — 1994. — № 1

---

Что касается власти, то тут положение примерно такое: оптимум колеблется от ограниченной демократии и даже диктатуры у очень бедных — к плюрализму богатых стран.

Ну, а с «благом народа» дело совсем запутанно. Сильные и лидеры всегда счастливее, особенно при капитализме. Социализм не дает им развернуться, на том и проигрывает вся система. Слабым лучше при социализме: мало платят, но надежно, а работы не требуют.

А может быть, и вообще не нужно так напрягаться, как японцы? Утомление счастья не прибавляет. При социализме работать вольготно… Зачем большой прирост экономики? Потребительство — это плохо! Оказывается — нет, нужно вкалывать. Социализм детренирует и разлагает общество, порядка нет. КПД экономики, т. е. сколько гражданин потребляет с сотни наработанного, падает до 30–40 % вместо 60–70 %. Ресурсы тратятся непомерно. Если бы во всем мире так, то, может быть, привыкли бы и не знали, что можно жить лучше. Но когда рядом что-то совсем другое — богатое, то удержаться уже невозможно. Лидерство не позволяет.

Можно моделировать абстрактную оптимальную идеологию в ее устойчивом состоянии, но трудно рассчитать переходные периоды — революции: слишком скоротечны изменения, нужны другие алгоритмы.

Причины революций известны: вследствие технического и экономического прогресса и идеологических увлечений нарушается соответствие координат государства и убеждений у лидеров правительства или сильных социальных групп. Требуется восстановить гармонию. Правительства действуют реформами, народ — восстаниями. Модель революции должна воспроизводить действия участников событий — их стимулы и тормозы с учетом фондов, товаров, оружия и времени.

Возьмем для примера нашу перестройку — она, несомненно, «революция сверху». Серьезного повода для нее не было — общество было устойчиво, хотя и не эффективно. «Железный занавес», ложь, тотальная пропаганда, «образ врага» позволяли сохранять социалистические убеждения у 90 % граждан, а бдительность КГБ — контролировать раздражение народа в адрес властей и КПСС. Экономика поддерживалась нефтью и алмазами, несмотря на потери с вооружением до четверти производимого продукта. Социальная защита бедных по соотношению с ВНП на душу примерно соответствовала западным странам. Полное неприятие социализма охватывало не более 10 % интеллектуалов, для которых свобода стояла на первом месте в приоритетах потребностей. Остальные граждане привыкли к ограничениям и верили, что можно улучшить социализм. Только бы попался хороший Генеральный секретарь.

Революцию сделал Горбачев. Он освободил человечество от коммунизма, снял угрозу мировой войны и тем войдет в историю. Но для большинства народа революция принесла одни несчастья. Полагаю, что они продлятся годы и годы, пока не почувствуются прелести частной собственности, свободы и национальной независимости. История перестройки у всех на памяти, и мне не хочется ее пересказывать. Последний итог: гибель империи и экономический кризис.

У меня есть фактический материал для модели: много тысяч ответов на анкеты в «Неделе» (март 1990) и «Комсомольской правде» (октябрь 1991). Они показывают, как перестройка отозвалась на положении и умах граждан. Приведу самое главное. В пределах 70–90 % ответивших из каждой социальной группы и любого региона оказались бедными, недовольными жизнью и не верят никаким властям. Советы отвергают поголовно, большинство признают лишь президентов, губернаторов и мэров. На капитализм уже согласны, и к прежнему возвращаться не хотят. Пессимисты: улучшения жизни ожидают в среднем через 8 лет. При этом если будет хуже, то одна четверть — «перетерпят», каждый тринадцатый — готов бастовать, каждый двадцатый уповает на митинги, остальные — «не знают» и «будут как все».

Но в умах революция уже произошла: 22 % намерены работать в частном секторе, 24 % хотели бы завести собственное дело, 21 % эмигрировать на время, а 7 % — даже совсем. Лишь остальные 26 % не определились. (Все цифры — без пенсионеров.) Для сравнения: в марте 1990 г. даже в кооперативе работать соглашались только 18 %. Остальные — на государство.

Разумеется, большинство только так думают, но не готовы к капитализму. Например, притязают на увеличение заработков в среднем в 6 раз, а нарастить интенсивность труда обещают только на 50 %.

А вот материальная сфера. Производство к апрелю 1992 г. сократилось примерно на одну треть. Потребление на душу составляет 1/8 — 1/10 от США. Государственные фонды — значительны (3 триллиона руб. для СНГ), но изношены и устарели на 70 %. Притом каждый четвертый рубль фондов заключен в оружии… Прежняя организация экономики и финансов разрушена, а новая система собственности и рыночные отношения не созданы. Бюджет дефицитен, половина его идет на социальные нужды. Кроме того, одна четверть людей получает зарплату, ничего не производя. Еще: мораль низкая, коррупция и воровство процветают, психология иждивенческая. Переход к капитализму при этих условиях представляется трудным, а путь к достатку — долгим. Элементарный расчет нельзя надеяться на прирост производства больше 3 % в год — нет ни фондов, ни организации, ни капиталов, ни мотивов труда. Это значит, уйдет 8-10 лет только на восстановление доперестроечного уровня. А может, и дольше — поскольку падение производства еще не закончилось.

Я не считаю, что наступит «глад и мор», поскольку есть еще резервы, есть машины, есть квалифицированные люди. Устроится система, и природа возьмет свое: лидеры будут работать и богатеть, остальные — подтягиваться. Но не быстро.

Можно ли смоделировать эти процессы? Трудно. Нельзя рассчитывать на разумность правительства… Но варианты стратегии можно просчитывать, если иметь статистику и систематически проводить развернутые опросы населения.

Такие дела по части оптимальной идеологии. Скажем, «капитализм, слегка подправленный социализмом». Но идеальным он от этого не становится. Лично мне — противен. «…Но пряников сладких всегда не хватает на всех», — как поет мой любимый Окуджава.

Идеал вообще невозможен. Все философы всегда хотели перестроить человечество по разуму. Дело оказалось за малым: биология не позволяет. Человек «рассчитан» эволюцией для жесткой иерархической стаи, в которой прежде всего отрабатывается программа «для себя» — это уже голый эгоизм, потом «для рода» — это отвлечение для детенышей. И только в конце — «для вида», т. е. для всей стаи, но так, чтобы в ней отобрать для размножения самых сильных. Иначе биологический вид захиреет. Как видим — не захирел… Но отобрались не только умные, но и жестокие. А слабым всегда было плохо.

Но: выпал этот счастливый билет — с мозгом! Неужели нельзя из разума ничего извлечь для счастья всех? Есть же какая-то воспитуемость в человеке. Использовать ее, поискать компромиссы с природой…

Или уже все безнадежно, и человечество погибнет от жадности, эгоизма и агрессивности? Я говорю о так называемых «Глобальных проблемах». Атомной войны, похоже, не будет, но экологическая катастрофа по-прежнему пугает мир. Увеличивается население, растет потребление материальных благ на душу, ископаемые ресурсы стремительно тают, химия душит все живое. Погибнем от голода и генетических болезней.

Люди на планете смотрят в это мрачное будущее, как зачарованные, и ничего не предпринимают.

Наука говорит — нет: «Можно удержаться. Беритесь! Действуйте! Не нужно для жизни столько вещей и даже пищи. Тем более — оружия. Богатые, помогите бедным подняться из невежества. Вот вам совершенная техника, средства регулирования рождаемости — дешево и надежно. Переждите кризисы, и я обеспечу вам изобилие!»

Но все продолжают жить, как раньше.

Человечество может погибнуть от противоречий между мощью разума и своей животной природой.

Я сделал маленькую попытку разобраться в будущем планеты. Опять же через расчеты, учитывающие психику обитателей.

Основные идеи. Страны ведут себя, как люди: тот же разум и те же чувства. Разум — наука и техника — дает средство. Кроме того, предсказывает, прогнозирует. Но коэффициент реальности будущего у людей так мал, что будущие несчастья действуют гораздо слабее, чем день сегодняшний.

Вот так диктуют чувства: страх перед катастрофой. Но «коэффициент будущего» — у сытого и образованного — условно — 20 лет; у голодного и невежественного — 5. Ему дай Бог прожить сегодня. Еще одно: «Мое» (своя страна) — в 30 раз сильнее, чем «Наше» (вся планета). Агрессивность в 50 раз сильнее сопереживания. Результат: богатые страны на своей территории навели порядок и даже могут заткнуть озоновые дыры. Бедные развивают, как могут, самую дешевую, но вредную промышленность, сыплют пестициды, сводят леса, чтобы наесться. Им не до будущего. Прогресс идет и у них, но затруднен отсутствием капиталов, высокой рождаемостью, «серостью» народа, удорожанием ресурсов. Если прирост ВНП/д даже 5 %, а отставание от богатых в 20 раз, то, чтобы догнать, нужно 120 лет. Но у совсем бедных, а это 1/5 населения Земли, прирост 0–2 %. О «догнать» нет речи, лишь бы не умереть. Их подкармливают из милосердия, они не умирают, но продолжают рожать детей, следуя цепочке приоритетов чувств…