Михаил Грабовский - Атомный аврал

• Название: Атомный аврал
• Автор: Михаил Грабовский
• Издательство: Научная Книга
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2001

Повесть посвящена всем, кто участвовал в создании первой советской атомной бомбы: ученым, конструкторам, разведчикам, а также инженерам, лаборантам, рабочим и заключенным, вынесшим на своих плечах все тяготы строительства и освоения первых атомных объектов.

В историческом плане настоящая повесть является продолжением предыдущей повести «Накануне аврала», но в литературном отношении это — самостоятельное художественно-документальное произведение.

В повести использованы подлинные документы, рассекреченные в последние годы («Атомный проект СССР», т. 2, 1945–1954 гг, под общей редакцией Л.Д.Рябева, Наука-Физматлит, Москва, 1999 г.), а также некоторые факты и сведения из книги американского историка, профессора Дэвида Холловэя «Сталин и бомба» (изд. «Сибирский хронограф», Новосибирский хронограф», Новосибирск, 1997 г.).

Автор выражает благодарность ветеранам атомной отрасли И.П.Лазареву, А.А.Самарканд, Ю.В.Линде, эксперту «Гринпис» по радиационной безопасности И.В.Форофонтову за предоставление ряда документов и помощь советами в период работы над повестью.

Особая благодарность — редактору Александру Даниловичу Шинделю.

Финансовую поддержку в издании книги оказал Институт содействия общественным инициативам (ИСАР).

---

Встреча Курчатова со Сталиным состоялась 25 января 1946 года. Сам факт приглашения Курчатова для отчета о состоянии урановых дел в СССР закрывал вопрос о генеральном научном руководителе атомного проекта. Выбор вождя был сделан. И, хотя никакого официального документа по этому вопросу так и не было, ни у кого после этой встречи не вызывало сомнения, кто является «научным генералом» советского атомного проекта.

Курчатов тщательно готовился к встрече, написав подробный отчетный доклад.

Из доклада Курчатова:

«Практические работы по получению атомных взрывчатых веществ должны быть сосредоточены на уран-графитовом котле. Это направление должно быть особо выделено как главное. Особое положение уран-графитового котла объясняется не тем, что этот метод является наилучшим (по затратам материалов, сырья и другим показателям).

Он является единственным, состояние научно-технической разработки которого позволяет в наиболее короткий срок получить плутоний-239.

…Для достижения критической массы реактора (экспериментального. — М.Г.)необходимо иметь 25–30 тонн металлического урана и несколько сотен тонн графита необычайно высокой чистоты. Получение и контроль этих материалов рассматривались как главная задача, определяющая успех всего дела…

К августу 1945 года сотрудникам лаборатории № 2 В.В. Гончарову и Н.Ф. Правдюку вместе с работниками Московского электродного завода удалось разработать специальный технологический процесс и с октября начать выпуск графита необходимого качества. До мая 1945 года не было надежды осуществить уран-графитовый котел, так как в нашем распоряжении было только 7 тонн окиси урана. В середине прошлого года т. Берия направил в Германию специальную группу, которая нашла и вывезла в СССР 300 тонн окиси урана и его соединений, что серьезно изменило положение не только с уран-графитовым котлом, но и другими урановыми сооружениями».

Игорь Васильевич пытался доступно объяснить Сталину, что плутоний для атомной бомбы можно получить также в промышленной сборке «уран-тяжелая вода», изучением которой занимается в лаборатории группа ученых под руководством Алиханова. Для создания тяжеловодного реактора необходимы десятки тонн тяжелой воды, производство которой в СССР ещё не освоено. К тому же это очень энергоемкое производство, требующее чрезвычайных финансовых и капитальных затрат на строительство новых электростанций большой мощности. Поэтому осуществление котла «уран-тяжелая вода» в то время было невозможно из-за отсутствия необходимых количеств воды. В декабре 1945 года тяжеловодный сектор был выделен в отдельную, самостоятельную лабораторию № 3.

Другим видом ядерной взрывчатки являлся изотоп урана с атомным весом 235. Его можно получить различными методами разделения изотопов.

«…Наибольшие перспективы получения урана-235 в больших количествах связываются у нас с методом диффузии, разработанным в 1943 году Кикоиным, Вознесенским и Соболевым».

Над опытной газодиффузной установкой в лаборатории работал сектор «Д», возглавляемый Кикоиным.

Перспективным представлялся Курчатову также электромагнитный способ разделения изотопов урана, который использовался и американцами. Этот метод изучался и разрабатывался сектором «А» под руководством Арцимовича.

Промышленное производство урана-235 предполагалось осуществить и тем, и другим методом на уральских комбинатах. Один из них (№ 813) вскоре должен был начать сооружаться.

Для получения плутония предусматривалось сооружение на Урале комбината № 817. Поэтому первоочередными задачами лаборатории № 2 являлись: сооружение и пуск экспериментальных установок по разделению изотопов урана и постройка лабораторного уран-графитового котла. Подготовкой материалов и оборудования для пуска котла занимался сектор «К» под личным контролем и руководством Курчатова. Это направление работ он считал наиважнейшим.

Что касается разделения изотопов, то с 1945 года к этой проблеме «привлечены немецкие специалисты — профессора М. фон Арденне, Г. Герц, П.А. Тиссен, М. Штеенбек и др., работающие в институтах «А» и «Г» г. Сухуми».

Вторая сторона атомной проблемы — это разработка конструкции самой атомной бомбы. Этим вопросом в лаборатории занималась группа профессора Харитона. В декабре 1945 года Специальный комитет принял решение о выделении этой группы из состава лаборатории и создании на её базе специализированного Конструкторского бюро.

Таким образом, Курчатов в своем докладе Сталину выделил три главных направления работ: уран-графитовый котел, диффузионный метод разделения изотопов и конструирование бомбы. Ответственные за эти направления: Курчатов, Кикоин и Харитон.

Игорь Васильевич оценил положение дел после организации Специального комитета и Первого Главного Управления как обнадеживающее.

Курчатов рассчитывал, что при благоприятных условиях и приложении максимума усилий двух-трех лет будет достаточно для создания отечественного атомного оружия. Однако для этого потребуется помощь со стороны всех министерств, серьезная перестройка всего народного хозяйства. И, конечно, считал Курчатов, неплохо было бы пообещать материальное поощрение для тех научных групп и проектно-конструкторских бюро, которые будут выделяться своей качественной и продуктивной работой и достижением успешных конечных результатов…

Встреча продолжалась более часа. Сталин внимательно и благожелательно слушал Курчатова. Он понимал международное значение атомной бомбы. Готов был для быстрейшего решения проблемы использовать весь промышленный потенциал страны, пойти на выполнение любых требований атомщиков.

После доклада Курчатова Сталин заговорил сам (Курчатов записал впечатление от этой встречи в тот же день).

Сталин говорил о важности науки в жизни общества. Он выразил принципиальное несогласие с Капицей относительно того, что Советский Союз должен попытаться найти свой, оригинальный, дешевый путь к атомной бомбе. Советовал Курчатову не заниматься мелкими работами, а «действовать широко, с русским размахом».

«Не нужно искать… дешевых путей… Нужно вести работу быстро и в грубых основных формах… С вложением решительно всех средств, но по основным направлениям».

Сталин рекомендовал лучше использовать немецких ученых. Упомянул Иоффе, Алиханова, Капицу и Вавилова. Выразил сомнение, «на кого они работают и на что направлена их деятельность — на благо Родины или нет».

Сталин обещал широкую всемерную помощь. «Надо будет позаботиться об улучшении жизни ученых и о награждении их за достигнутые успехи…».

«Наши ученые очень скромны, и они иногда не замечают, что живут плохо… Наше государство сильно пострадало, но всегда можно обеспечить, чтобы несколько тысяч человек жило на славу, а несколько тысяч человек жило ещё лучше, со своими дачами, чтоб человек мог отдохнуть, чтобы была машина».

Курчатов записывал вечером «мудрые» мысли вождя в приподнятом настроении, думая о необходимости подготовить специальное Постановление о материальном поощрении ученых. Надо обязательно это сделать по горячим следам!

Сталин выполнил свои обещания. Он понимал, что заставить ученых работать бесплатно, конечно, можно. Но в данной ситуации, когда время превращается в главный фактор успеха, это было бы неэффективно и нерационально. Через полтора месяца было объявлено о существенном повышении зарплаты ученым. Бюджетные затраты на науку в 1946 году увеличены втрое по сравнению с предыдущим годом.

Через два месяца, 21 марта 1946 года, Сталин подписал как председатель Совета Министров совершенно секретное Постановление № 627-258сс «О премиях за научные открытия и технические достижения в области использования атомной энергии и за работы в области космического излучения, способствующие решению этой проблемы».

«…Установить… следующие премии:

1. Первая премия присуждается за решение одной из поименованных ниже задач:

а) за разработку проверенного и принятого к промышленному применению метода получения плутония;

б) за разработку… метода выделения урана-235…

…г) за разработку… метода использования внутриатомной энергии в энергетических целях и в транспорте…

д) за создание проверенной конструкции атомной бомбы;

е) за разработку проверенного способа защиты от атомных бомб…

2. Установить, что руководитель работы, удостоенной первой премии:

а) получает денежную премию в размере одного миллиона рублей;

б) представляется Советом Министров Союза ССР к высшей степени отличия в области хозяйственного и культурного строительства — званию Героя Социалистического Труда;

в) получает звание «Лауреат Сталинской премии» первой степени;