Эмилиян Станев - Иван Кондарев

• Название: Иван Кондарев
• Автор: Эмилиян Станев
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1988

Роман «Иван Кондарев» (книги 1–2, 1958-64, Димитровская премия 1965, рус. пер. 1967) — эпическое полотно о жизни и борьбе болгарского народа во время Сентябрьского антифашистского восстания 1923.

---

Известие привело ее в ликование. Опьяненная надеждой встретиться с Кондаревым и доказать ему свою преданность, Райна рассталась с Сотировым, глухая и слепая ко всему окружающему. Христина устранена, Кондарев болен и одинок — именно теперь он не сможет не оценить ее любви. Несправедливость, жертвой которой он стал, только усиливала ее чувство, и Райна шла как во сне, поглощенная мечтами и планами.

Возле казино она увидела кучку людей, которые, перешептываясь, поглядывали на их дом, но не обратила на это особого внимания. Лишь в передней, услышав крики и топот, Райна пришла в себя и торопливо взбежала по лестнице.

В гостиной красный от ярости Костадин кидался с кулаками на брата. Джупунка тщетно пыталась его остановить. Из комнаты Манола выглядывали Цонка и дети.

Райна бросилась помогать матери и схватила Костадина за руку.

— Коста, опомнись, что ты делаешь? — закричала она.

Костадин посмотрел на нее помутившимся взглядом, вырвал руку и широким жестом указал на Тодора Миряна. Только теперь Райна заметила его присутствие. Мирян, понурив голову и весь какой-то сникший, сидел у стола, всем телом навалившись на толстую трость. Рай не показалось, что ему плохо, но, увидев бутылку водки, рюмки и тарелку с салатом, поняла, что гость просто пьян.

— Полюбуйся на этот позор, Райна! Видишь, напоил его… Не говорил я тебе, что он нас ограбит! — со злобным презрением воскликнул Костадин. — Разбойник! — И он снова рванулся к Манолу.

Райна и старуха пытались его удержать. Манол схватил брата за руки. Цонка закричала, дети заплакали.

— Не кричи, дурень!.. — прошипел Манол, борясь с Костадином.

Вдруг Костадин с силой, удивившей и испугавшей Райну, вырвался, схватил брата, отшвырнул его к стене и ворвался к нему в комнату.

— Договор! — заревел он.

Манол ударился о стену и едва устоял на ногах. Райне показалось, что старший брат сейчас бросится вслед за Костадином и произойдет что-то ужасное. В комнату Манола никто не смел входить, кроме Цонки и детей, и Райне с малых лет было внушено уважение к этому месту. Но Манол остался на месте. Передернул плечами, словно хотел отряхнуться, его верхняя губа вздернулась, что-то звериное блеснуло в глазах и тут же угасло. С тихим и страшным смехом, какого Райна никогда не слышала, он прошел в комнату вслед за братом.

— Ничего ты тут не найдешь, не ройся! Договор в сейфе, — спокойно сказал он.

Костадин, устремившийся было к угловому шкафчику, остановился. Слова Манола поразили его, и новая волна ярости залила глаза, исказила взгляд.

— Подлец, я убью тебя! Мама, я ему голову оторву, так и знай! — вне себя закричал он.

Старуха взвизгнула и вцепилась в сына, дети заплакали еще громче. Испуганная Райна кинулась на помощь матери и повисла у Костадина на плече. Стыд и ужас повергли ее в панику.

— Коста, Коста, опомнись! — закричала она, готовая расплакаться.

Только Манол не обратил внимания на угрозу Костадина. Он знаком велел Донке выйти, крикнул Райне, чтобы та убиралась, попытался даже вытолкать мать, но та уперлась, и Манолу пришлось ее оставить.

— Мальчишка! Испугать меня захотел? Не выйдет! Только семью на посмешище выставляешь, — поблескивая темными глазами, процедил он сквозь зубы. Что твоя часть капитала, что ее (он указал на остановившуюся в дверях Райну) — в вашем распоряжении, захотите, в любой день могу отчитаться в них до последнего гроша. Да я бы с удовольствием избавился от вас, чтоб рук не связывали. Оба вы просто молокососы. Ты-то, Райна, девушка, тебе простительно, но этот балбес, видно, никогда не поумнеет. Хотите делиться — давайте! Но это будет по моей воле, не по вашей. А с тобой давай договоримся сразу. Если ты и впрямь собираешься жениться и хочешь привести сюда эту женщину, не смей болтать всякую ерунду про мельницу и пугать мать!

Лицо его потемнело от выпитой водки, глаза были мутны, но говорил он связно, не запинаясь. Правда, ни Райна, ни остальные ничего не поняли. Костадин, пораженный этим заявлением, уставился на брата, не понимая, так ли оно на самом деле или это новая хитрость, и глуповато замигал, не в силах сообразить, о ком шла речь — о Христине или вообще о его будущей жене.

— Договориться? Да разве с тобой можно договориться? На какую это женщину ты намекаешь? — воскликнул он, охваченный новыми подозрениями.

— На ту, которая так вскружила тебе голову, что ты даже жениться собрался.

— Ты ведь против?..

— Да будешь ты слушать, что тебе говорят! — окрысился Манол. — Раз я согласен на раздел, очень мне нужно знать, на ком ты женишься! И знай, ты свободен решать, где тебе жить, здесь или искать себе другой дом. Но где бы ты ни жил, запомни: мы с тобой больше из одной миски хлебать не будем!

Костадин переглянулся с сестрой и перевел вопросительный взгляд на мать. Та ахнула и всплеснула руками.

— Манол, как ты смеешь? Боже, так вот что ты надумал! Не стыдно было тебе меня обманывать? — воскликнула она и, кинувшись к скамье, служившей постелью внуку, повалилась на нее ничком.

Манол бросил на мать яростный взгляд.

— Теперь ты начинаешь? Так будет лучше, мама! — закричал он. — Вы все словно дети. А что можно поделать, если он уже стал женихом этой женщины!

Старуха громко и беспомощно всхлипнула, ударилась головой о скамью, худое тело затряслось от истерических рыданий. Райна и Цонка кинулись ее успокаивать.

В гостиной упал стул, послышались пыхтение и топот. В дверях комнаты показался Мирян, резко покачнулся и едва удержался с помощью палки. Его осунувшееся от пьянки лицо было бледно как у мертвеца. Одеревеневший язык бормотал что-то невнятное.

— Мельница моя, доконали вы меня! — простонал он.

Манол взял его под руку и увел в гостиную к миндеру.

— Бай Тодор, успокойся! В каждом доме бывают размолвки. Мельница твоя и твоей останется… Раз не хочешь — уничтожим договор. Ну-ка ложись! Полежи, пока не полегчает… Не надо было нам пить на голодный желудок.

Он уложил его на миндер почти насильно и тут же вернулся в свою комнату.

— Разбирайся тут с вами! — простонал он и со злобой взглянул на мать, продолжавшую плакать и причитать. — А все ты, Коста, ты больше всех виноват.

— Покажи договор, — не унимался Костадин. — Хочу знать, на какие это ты деньги собираешься строить.

— Покажу, не спеши. Эх вы! Мешаю я вам транжирить отцовское добро. Я людьми хотел вас сделать, а вы просто слепцы, тупицы.

— Погоди, ты нас с толку не сбивай! Вложил в мельницу наш капитал, распоряжаешься им как своим. — Костадин начал смягчаться, но все еще не›хотел верить брату.

Манол презрительно сощурился.

— Вот и спросил бы как человек, на какие, мол, ты, братец, средства собираешься ставить мельницу. А то заладил, как попугай, одну и ту же чепуху. Вам бы только о своих прихотях думать, а я тут за всех должен голову ломать. Идем! — властно сказал он и, взяв Костадина за локоть, вывел его из комнаты.

Братья ушли к Костадину, и кто-то из них повернул изнутри ключ.

Старуха вскочила на ноги и кинулась за сыновьями. Забарабанила кулаками в дверь, но, убедившись, что ей все равно не откроют, заплакала как ребенок. Цонка и Райна почти насильно увели мать в ее комнату. Цонка осталась с нею, а Райна вышла во двор, сама не зная зачем.

За забором подслушивали соседи, и Райна вернулась в гостиную.

На миндере, лицом к стене, тяжело пыхтел Мирян, подогнув длинные ноги в пыльных башмаках. Палка валялась на полу, на столе лежало канотье, похожее на перезрелый подсолнух. Райна взглянула на Миряна с отвращением. Никто и не подумал идти обедать, и внизу, в кухне, откуда доносился запах печеного перца, было уже темно.

Райна ушла к себе. Сколько она себя помнила, в доме никогда не было такого скандала. Нетрудно представить, какие сплетни поползут по городу. Интересно, о чем разговаривают сейчас братья? Мирян подписал договор, значит, и ее часть общего капитала вложена в мельницу. Манол, наверно, врет, когда отрицает это. Согласился на женитьбу и укротил Костадина. Теперь Костадин непременно женится на Христине, и, верно, очень скоро, откладывать не будет…

Только сейчас Райна осознала, как она страшно одинока со всеми своими мечтами и насколько она отдалилась от родных. Из дома навсегда уходили былое спокойствие и уверенность, и отныне в ее жизни начиналась новая, неизвестная полоса.

Прошло несколько минут, и братья вышли из комнаты. Костадин тут же выбежал на улицу. Вслед за ним отправился и работник. Вскоре у ворот остановилась извозчичья пролетка.

Райна вышла на балкон. Манол, заботливо поддерживая Миряна под руку, усадил его в пролетку, сел рядом. Лошади тронулись.

Братья договорились.

27

Следующие несколько дней прошли в ссорах между старухой и Манол ом, и в конце концов Джупунка слегла. Она объявила, что хочет умереть, и отказывалась есть; бессильная злоба выматывала ее, не оставляя сил ни для слез, ни для проклятий. Несмотря на жалость, Цонка и Райна старались поменьше быть около нее, потому что тогда ее гнев обрушивался на них. Манол вызвал к матери доктора Кортушкова, но сам ни разу не переступил порог ее комнаты, а младший сын словно вообще забыл о ее существовании. Все эти дни он сновал между своим и Христининым домом, готовился к помолвке, покупал подарки, шил новую одежду. Все понимали, что старуха слегла просто от злости, и с досадой ожидали, когда же наконец встанет с постели.