Элис Хоффман - Седьмое небо

• Название: Седьмое небо
• Автор: Элис Хоффман
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45212-5

Маленький городок неподалеку от Нью-Йорка. Дома как две капли воды похожи один на другой, а люди подчиняются раз и навсегда заведенным правилам. И вдруг все резко меняется. В городе появляется Нора Силк, разведенная мать двоих детей. Нора плохая хозяйка, она вызывающе одевается, слушает необычную музыку, а ее методы воспитания повергают всех окрестных матерей в ужас. Но при этом странное дело: как ни пытаются старожилы отгородиться от новой соседки стеной отчуждения, прежний миропорядок почему-то теряет в их глазах всю свою прелесть, да и сама действительность, казавшаяся до этого идиллической, на поверку оказывается далеко не такой безоблачной…

Элис Хоффман — признанный мастер тонкого психологического романа. Общий тираж ее книг составляет более 50 миллионов экземпляров.

Роман «Седьмое небо» впервые издается на русском.

---

— Нет, малыш, — сказал Эйс и, подняв мяч, спрятал его в карман.

Даже здесь, на расстоянии в полквартала, Эйс чувствовал, как пахнет сирень. Зажглись фонари, хотя еще не стемнело. Дойдя до участка Кэти, Эйс и Руди остановились у дорожки. Мистер Корриган перед домом выгружал из фургона пустые ящики. Эйс какое-то время смотрел на него, потом подошел к фургону и ухватился за ящик. Мистер Корриган взглянул на парня и ничего не сказал, но работать не прекратил и прогонять его тоже не стал. После того как Эйс перетащил с полдюжины ящиков в гараж, хозяин, проходя мимо, буркнул:

— Не клади их на бок.

Эйс поставил ящики как надо и увидел в углу белый туалетный столик с розовой тканевой оборкой.

— Вечно она ходила слишком размалеванная, — сказал мистер Корриган. Эйс не заметил, как тот подошел, и вздрогнул от неожиданности, услышав его голос. — Вот так.

Он вытащил сигареты и предложил Эйсу. В гараже было прохладно, у стены штабелями выстроились ящики с лимонадом и сельтерской. Мистер Корриган с Эйсом стояли и курили, глядя на Руди, который остался сидеть у дороги.

— А ты неплохо выдрессировал этого пса, — сказал мужчина. — Как ты это делаешь? Просто приказываешь ему сидеть и он тебя слушается?

Эйс знал, что Руди ни за какие коврижки сюда не подойдет, но все же сказал:

— Есть специальные знаки.

Он показал, как выглядит команда «сидеть».

— Ничего себе, — хмыкнул хозяин дома.

Они уже докуривали, когда с улицы донесся какой-то пронзительный душераздирающий звук. Мистер Корриган замер, потом до него дошло, что это всего лишь пес воет у дороги, задрав голову.

— Руди! — крикнул Эйс.

Пес взглянул на него и умолк.

— Боже правый, — покачал головой отец Кэти, — Просто вопль банши. — Он бросил окурок на бетонный пол и придавил его каблуком. — У нее было слишком доброе сердце. Теперь я это понимаю.

Эйс сунул руку в карман кожаной куртки, вытащил жетон с именем Кэти, снятый с ошейника Руди, и протянул его мистеру Корригану. Тот повертел его в пальцах и вернул.

— Меня увольняют, — сказал он. — Никому больше не нужна доставка напитков. Я перебираюсь в Мэриленд. Там проще найти работу.

— А как же дом? — спросил Эйс. Он только сейчас понял, что в гараже еле уловимо пахнет духами, как будто кто-то надушил оборку туалетного столика.

— Я выставил его на продажу вместе со всем скарбом. Жене сказал, что куплю ей все новое, — Он взглянул на туалетный столик, — Пусть кто-нибудь другой выбрасывает ее вещи. Пусть это делают новые хозяева. Я не могу.

Эйс пригляделся повнимательнее и понял, что все вещи Кэти до сих пор здесь, в гараже. Все-все, что когда-то принадлежало покойной: кипы блокнотов и мешки с платьями и юбками, коробки с кедами и туфлями на высоких каблуках. На следующее утро должны были приехать мусорщики, и под вечер мальчишкам со всего квартала предстояло вытащить к дороге мусорные бачки.

— Давайте я это сделаю, — предложил Эйс.

— Не нужно мне одолжений, — отрезал мистер Корриган.

Эйс кивнул, но когда хозяин дома взглянул на него, оба поняли, что он все равно это сделает. Мистер Корриган ушел запирать грузовик, а Эйс остался в гараже и выкурил еще одну сигарету. Тем временем наконец стемнело. Темнота спускалась приглушенная, какая бывает только в конце весны, темнота цвета фиалок, теплая и влажная. Теперь можно было не бояться, что мать Кэти выглянет из окна и увидит приготовленное на выброс. Первым делом Эйс вытащил из гаража туалетный столик, потом принялся носить коробки, аккуратно составляя их одну на другую у обочины. Руди подбирался все ближе и ближе, пока наконец не улегся на полоске травы между тротуаром и сточной канавой. Кэти, похоже, вообще ничего не выкидывала: среди ее вещей была коробка с мягкими игрушками и куклами, еще одна со сваленной в кучу косметикой и уйма мешков с одеждой. Эйс вытащил несколько вещей и приложил их к груди, они повисли, точно мертвецы. Когда он закончил, вся обочина от дорожки до старого вяза, обозначавшего границу участка Корриганов, была заставлена пожитками Кэти. Эйс присел на одну из коробок и опустил голову, как человек, который шел ко дну, а потом вдруг обнаружил, что его вынесло на поверхность исключительно по той причине, что его тело оказалось сильнее, чем он себе представлял. Он свистом подозвал Руди. Пес подошел и сел у его ног, и когда Эйс обнял его, то почувствовал, что он весь дрожит.

Был час, когда самые маленькие дети уже спят, а ребятишки постарше принимают ванну или упрашивают родителей позволить им посмотреть еще одну передачу по телевизору. Кэти Корриган в это время тщательно выбирала одежду на завтра. Среди блокнотов, комиксов и любовных романов Эйс обнаружил тетрадь, куда Кэти записывала, что носила в тот или иной день, она скрупулезно подбирала каждый свой наряд, включая аксессуары. В течение недели она не надевала одну вещь дважды. Половину заработанных в супермаркете денег она отдавала матери, а другую половину тратила на себя, большей частью на серьги и обувь. Обувью была заполнена самая большая коробка, все кожаные туфли оказались начищены, кеды завязаны розовыми шнурками.

Эйс смотрел в темноту и слушал гул шоссе. Одной рукой он обнимал Руди за шею и потому почувствовал зарождающийся в горле пса негромкий рык еще до того, как услышал его. Посреди дороги стояли туфли Кэти. Руди сорвался бы с места и бросился за ними, если бы Эйс не схватил его за ошейник. Он потянул пса обратно на обочину и не дал пуститься вдогонку за туфлями, а те как ни в чем не бывало двинулись по улице. Это были красные туфли на высоких каблуках с ремешком и небольшой пряжкой, они без труда поместились бы в пасти Руди, если бы Эйс позволил ему принести их. Без помех они прошествовали по Кедровой улице, в самом ее конце, за домом Норы Силк, асфальт под ними стал серебристо-голубым, точно его припорошили фосфоресцирующей пылью, и туфли исчезли, а пыль тут же растаяла в безветренном майском воздухе.

Теперь, когда ожившая обувь оказалась вне досягаемости Руди, Эйс ослабил хватку. Пес заскулил, потом запрокинул голову и негромко завыл, и этот звук пронзил Эйса до костей, разрезал его пополам. На небе уже зажглись звезды, и в окнах домов на Кедровой улице горел свет. Эйс посидел еще немного, потом поднялся и двинулся обратно к дому своих родителей, отчетливо понимая, что это больше не его дом.

Когда Нора вернулась из салона, малыш Джеймс еще спал. Мэри Маккарти усадила ее и приготовила чашку растворимого кофе без кофеина. В духовке подходил черничный пирог, и от запаха Нору начало клонить в сон. Она бросила в чашку две таблетки сахарина.

— Ничего удивительного, что он так разоспался, — с гордостью заявила Мэри, — Пока я в подвале стирала, он раз пятьдесят поднялся и спустился по лестнице.

Она вытащила из духовки пирог, золотистая корочка на нем была такой безупречной, что Нора даже встала со своего места, подошла к Мэри и стала смотреть, как от него идет пар.

— Как вам это удается?

— Секрет в корочке, — призналась Мэри.

Ее будущая невестка, Розмари, делала такую изумительную выпечку, что восхищение Норы было для Мэри как бальзам на израненное сердце.

— Я могу испечь все, что угодно, кроме пирогов, — сказала Нора. — Они у меня всегда остаются белыми и похожи на глину.

— Надо думать, ты кладешь в тесто масло.

— Точно, масло и сахар.

— Ни в коем случае. Используй кулинарный жир.

— Вот как, — протянула Нора.

Женщины с улыбкой переглянулись.

— После того как защиплешь края, семь раз наколи верхушку вилкой, — добавила Мэри.

Нора обняла ее и поблагодарила.

— Это всего лишь тесто, — пожала плечами Мэри.

— Вы ведь понимаете, в чем дело.

Мэри не только взяла на себя заботу о мальчиках: она также представила Нору остальным матерям в округе, и как подругу Мэри Нору приняли. Теперь ей время от времени звонила не только Эллен Хеннесси, но и Линн Вайнман. Нора потрясла ее до глубины души тем, что вывела у ее дочери бородавку: просто обвязала бородавку ниткой, свободный конец примотала к ручке унитаза и спустила воду, а потом бросила нитку в унитаз и смыла ее, так всегда делал ее дед, Эли. На следующее утро бородавка исчезла, а потрясенная Линн Вайнман позвонила Норе и пригласила ее на обед.

На последнем родительском собрании Нору избрали председателем комитета по благоустройству площадки для игр — после того как она пообещала заменить опасную старую горку более новой моделью, а ее предложение высадить в сентябре вдоль асфальтовой дорожки луковицы тюльпанов встретило самую горячую поддержку. Порой, когда без пятнадцати три Нора поджидала Билли у школы, стук какого-нибудь камешка заставлял ее вздрогнуть, но всякий раз это оказывался случайный булыжник, скатившийся с идущей под уклон дорожки. Теперь она была не из тех, в кого чьи-то дети швыряют камнями.