Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха. Том II

• Название: Взлет и падение третьего рейха. Том II
• Автор: Уильям Ширер
• Жанр: История

На основе обширных материалов, мемуаров и дневников дипломатов, политиков, генералов, лиц из окружения Гитлера, а также личных воспоминаний автор ― известный американский журналист рассказывает о многих исторических событиях, связанных с кровавой историей германского фашизма, начиная с возникновения нацистской партии и кончая разгромом гитлеровского государства.

Во втором томе излагаются события 1939–1945 годов.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Исключение составлял генерал Вильгельм Риттер фон Лееб, командующий группой армий «С», развернутой вдоль линии Мажино. Он не только выражал скептицизм в отношении победы на Западе, но и, судя по имеющимся архивным материалам, высказывался против наступления через территорию Бельгии и Голландии, руководствуясь отчасти моральными соображениями. На второй день после совещания генералов у Гитлера, 11 октября, Лееб составил обстоятельный меморандум, который адресовал Браухичу и другим генералам. Он писал в меморандуме, что весь мир повернется против Германии, которая второй раз в течение двадцати пяти лет нападает на нейтральную Бельгию. Германия, правительство которой торжественно ручалось за соблюдение этого нейтралитета всего лишь несколько недель назад! Детально проанализировав все военные аргументы против наступления на Западе, он призвал к миру. «Нация, утверждал он в заключение, ― жаждет мира».

Однако Гитлер уже стремился к войне, к схватке и не хотел больше мириться с непростительной, по его мнению, для генералов робостью. 14 октября Браухич и Гальдер встретились, чтобы обсудить создавшееся положение и выработать единую линию. Начальник генерального штаба сухопутных войск усматривал три возможности: наступление, ожидание или коренное изменение. Гальдер занес в свой дневник эти три возможности в тот же день, а после войны разъяснил, что под «коренным изменением» он подразумевал устранение Гитлера. Однако слабовольный Браухич считал, что столь радикальная мера «по существу негативна» и имеет тенденцию сделать рейх уязвимым. Они не остановились ни на одной из этих взаимоисключающих «перспективных возможностей». Оставалось одно: продолжать воздействовать на Гитлера.

17 октября Браухич снова встретился с фюрером, но его доводы, как рассказывал он Гальдеру, не оказали никакого воздействия на фюрера. Ситуация становилась «безнадежной». Гитлер коротко заметил Браухичу, как записал в своем дневнике Гальдер, что «англичане (уступят) лишь после ударов. Следует как можно скорее (наступать). Срок: самое раннее ― между 15 и 20 ноября».

Впоследствии состоялось еще несколько совещаний с нацистским вождем, который в конце концов 27 октября призвал генералов к порядку. После вручения четырнадцати генералам Рыцарского креста фюрер перешел к вопросу о наступлении на Западе. Когда Браухич попытался было доказывать, что армия будет готова не раньше чем через месяц, то есть к 26 ноября, Гитлер ответил, что это слишком поздно. Наступление начнется 12 ноября. Браухич и Гальдер ушли с совещания подавленные и побитые. В тот вечер они пытались утешить друг друга. Гальдер записал в своем дневнике, что Браухич «измотан и разочарован».

Заговор против Гитлера в Цоссене

Для заговорщиков опять настало время действовать ― во всяком случае, так они думали. Незадачливые Браухич и Гальдер стояли перед суровой реальностью ― либо осуществить третью «возможность», которую они обсуждали 14 октября, то есть устранить Гитлера, либо готовить наступление на Западе, которое, по их мнению, грозило Германии катастрофой. Как военные, так и гражданские заговорщики, разом ожившие, настаивали на первом варианте.

С момента начала войны их планы однажды уже срывались. Накануне нападения на Польшу из длительной отставки был вызван генерал фон Хаммерштейн и назначен командующим на Западе. В первую неделю войны он упрашивал Гитлера посетить его штаб–квартиру, чтобы показать, что он не пренебрегает Западным фронтом, хотя и занят захватом Польши. На самом деле Хаммерштейн, непримиримый противник Гитлера, собирался арестовать его при посещении штаба. Фабиан фон Шлабрендорф шепнул об этом заговоре Форбсу еще 3 сентября, во время торопливой встречи в берлинском отеле «Адлон», когда Англия объявила Германии войну. 26

Но фюрер отклонил приглашение бывшего главнокомандующего сухопутными войсками, а вскоре уволил его в отставку.

Заговорщики продолжали поддерживать контакт с англичанами. Потерпев неудачу в попытках предотвратить уничтожение Гитлером Польши, они сосредоточили свои усилия, чтобы не допустить распространения войны на Западе. Гражданские участники заговора понимали, что армия оказалась единственной организацией в рейхе, способной остановить Гитлера; после всеобщей мобилизации и молниеносной победы в Польше ее мощь и значение выросли неизмеримо. Однако ее разросшиеся размеры, как пытался объяснить им Гальдер, являлись также и препятствием. Офицерские кадры, раздутые за счет офицеров резерва, многие из которых были фанатичными нацистами, и солдатские массы оказались пропитаны нацистскими настроениями. Трудно было, указывал Гальдер ― а он слыл большим мастером подчеркивать трудности другу или недругу, ― отыскать такое армейское соединение, которое можно было бы вовлечь в заговор против фюрера.

Было и другое соображение, на которое указывали генералы и с которым гражданские заговорщики полностью соглашались. Если они поднимут бунт против Гитлера, сопровождаемый хаосом в армии и в стране, не воспользуются ли этим англичане и французы, чтобы напасть на Германию, оккупировать ее и навязать немецкому народу жесткие условия мира, несмотря на то что он свергнет своего преступного лидера? Поэтому нужно поддерживать контакт с англичанами, чтобы иметь четкую договоренность, что западные союзники не воспользуются благоприятными для них условиями в случае антинацистского заговора.

Для поддержания контактов использовали несколько каналов. Один из них осуществлял через Ватикан доктор Йозеф Мюллер, ведущий мюнхенский адвокат, убежденный католик, человек столь крупного телосложения, огромной энергии и стойкости, что в молодости его прозвали «быком». В самом начале октября с молчаливого согласия полковника Остера из абвера Мюллер отправился в Рим и установил в Ватикане контакт с английским посланником при святейшем престоле. Согласно немецким источникам, он сумел получить не только заверения от англичанина, но и согласие самого папы римского выступить в качестве посредника между будущим антинацистским режимом в Германии и Англией.

Другой канал проходил через Берн. Вайцзекер направил туда Теодора Кордта, в недавнем прошлом немецкого поверенного в посольстве в Лондоне, в качестве атташе немецкой дипломатической миссии, и именно здесь, в швейцарской столице, он встречал иногда англичанина доктора Филипа Конуэлл–Эванса, который, будучи профессором университета в Кенигсберге, считался экспертом по нацизму и до некоторой степени сочувствовал ему. В конце октября Конуэлл–Эванс доставил Кордту известие, которое тот охарактеризовал впоследствии как торжественное обещание Чемберлена сотрудничать с будущим антинацистским правительством Германии на справедливой основе. Фактически же англичанин доставил лишь выдержки из речи Чемберлена в палате общин, где премьер–министр, отклоняя мирные предложения Гитлера, заявил, что Англия не намерена «лишать законного места в Европе Германию, которая будет жить в мире и согласии с другими народами». Хотя это и подобные ему высказывания из выдержанной в дружественном по отношению к немецкому народу тоне речи, передававшейся по радио из Лондона, предположительно были услышаны заговорщиками, тем не менее они приветствовали «обязательство», доставленное в Берн неофициальным английским представителем, как акт исключительной важности. С этим «обязательством» и с английскими заверениями, которые, как они считали, получили через Ватикан, гражданские заговорщики с надеждой обратились к немецким генералам. С надеждой, но и с отчаянием. «Наша единственная надежда на спасение, говорил Вайцзекер 17 октября Хасселю, ― связана с военным переворотом. Но как его осуществить?»

Времени оставалось совсем мало. Немецкое наступление через Бельгию и Голландию было запланировано на 12 ноября. Заговор необходимо было осуществить до этого срока, поскольку после нарушения Германией нейтралитета Бельгии, как предупреждал Хассель, получить «приличный» мир будет невозможно.

Существует несколько вариантов объяснений, данных участниками по поводу того, что же произошло потом, или, скорее, по поводу того, почему ничего не произошло. Эти объяснения крайне противоречивы. Генерал Гальдер, начальник генерального штаба сухопутных войск, как и во времена Мюнхена, был ключевой фигурой. Но он постоянно менял свои взгляды, колебался и путался. Во время допроса в Нюрнберге он объяснял, что действующая армия не могла поднять бунт, поскольку «ей противостоял хорошо вооруженный противник». Он утверждал, что обращался с призывом действовать к войскам тыла, которым не угрожал противник, но самое большее, чего ему удалось добиться от их командующего генерала Фридриха Фромма, ― это согласия выполнить любой приказ Браухича.