Андрей Ильенков - Флудий & Кузьмич

• Название: Флудий & Кузьмич
• Автор: Андрей Ильенков
• Жанр: Юмористическая фантастика

---

– Началось… – неловко улыбнувшись и слегка смутившись, ответил Кузьмич, – небось, если сейчас поднести по стопке – не откажитесь, а?

Мы с Ломакиным, одновременно отведя глаза, стыдливо замялись, закряхтели, всем свои видом показывая, что случись подобное – возражать, конечно, не станем.

– Ладно, так уж и быть, – снисходительно успокоил наши чувства Кузьмич – дело закончим – угощу, как следует – будете век благодарны.

VII

После изумительного чая с необыкновенно вкусными пирожками Кузьмич, как и было договорено, пошёл искать близнецов, а мы с энтузиазмом принялись доковывать забор для председателя. Должен признаться, Мудриус, что работа кузнеца требует мало того, что невероятного природного здоровья и силы, но и огромного внимания и терпенья, помимо само собой разумеющихся умения, смекалки и навыка. Поначалу я всячески старался, поддерживать заданный Ломакиным темп работы, мотаясь, как угорелый челнок, от печи до наковальни с тяжеленными заготовками и даже, по наивности, пытался неуклюже шутить и подзадоривать напарника: мол, давай мастер покажи свою удаль. Но уже спустя два часа, я понял, что в очередной раз, наглухо попал впросак, глупо, понадеявшись на возможности собственного организма, тренированного в лучшей академии ВВС: ни три «перекура», ни ведро ледяной колодезной воды, влитое в самоё себя, не восстанавливали неумолимо покидающие меня силы и не остужали пылающую плоть.

В конце концов, на третьем часу воистину каторжных для меня работ, ваш покорный слуга, т.е. простите – коллега, – не люблю подчинённость даже в условно устоявшихся фразеологических формах, но иногда, к сожалению, проскакивает – буквально сел на бетонный пол и медленно, как раздавленная катком улитка пополз прочь из ада на свежий воздух. Я понимал, что со стороны выгляжу как побитая камнями собака, ещё минуту назад пусть и скрытно, но самодовольно гордящаяся мощью клыков и породой. Мне стало невыносимо стыдно за то, что я – представитель цивилизации, которая на три ступени высшей по развитию, профессиональный контактёр со стажем и высшим дипломом ВВС оказался физически и морально слабее пусть и необыкновенного по таланту, но всё же рядового, в смысле трудоёмкости, кузнеца землян. Причём, опять-таки, винить в этом фиаско кроме самого себя мне было совершенно некого, отчего собственно на душе становилось ещё гаже.

– Что нехорошо, Фёдор Фомич?! – тут же подбежал ко мне встревоженный Ломакин, как пушинку, отбросив пудовый молот.

– Ничего, Петь, маленько сил не рассчитал, – стыдливо отводил я глаза, – засиделся за чертежами в НИИ – вот и результат…

– Я же говорил, вам – отдохните, сам управлюсь: работа не из лёгких – привычка нужна, а вы, как стахановец, упёрлись… да ещё после вчерашнего…

– Это точно: решил сдуру дать стране угля, – в тему отшутился я, еле вставая с колен, опираясь на стальные плечи Ломакина.

И уже через минуту крепкие Петины руки мягко и заботливо, как спящего ребёнка, опустили меня на лежак в тени двора кузницы, рядом с которым на маленьком столике неведомым для меня образом уже стояла 3-х литровая банка с прохладным хлебным квасом. Отхлебнув за раз не менее литра, я едва не трупом блаженно откинулся назад в объятия весьма жёсткого деревянного настила, где и был намертво схвачен морфеем. И хоть в мои планы дневной сон не входил, чего, к слову сказать, со мной прежде никогда и не случалось, тем не менее, пришлось позорно капитулировать в силу известных обстоятельств.

Проспал я без задних ног и рук, видимо часа два, никаких снов не помня, и очнулся исключительно от вибрации, амплитуда которой была весьма ощутимой даже для моего доведённого до глухой бесчувственности ударным трудом тела. Оглядевшись и не заметив воочию источника колебаний, я вновь зашёл в кузнечный блок, где Петя, подобно Гераклу схватившему быка за рога, по пояс голый, остервенело загонял в огромную пасть пресса поочерёдно пролёты забора и тут же выдёргивал их из ненасытного чрева, складывая пачками у входа. А я словно пацан, который впервые увидел нечто фееричное, открывши рот, стоял и восхищался работой, силой и удалью настоящего профессионала своего дела.

– Ну как, полегчало?! – заметив меня краем глаза, но не прерывая штамповать забор, весело окликнул Ломакин.

– Да! Спасибо, Петя, даже чутка вздремнул с непривычки! – пытался я прорваться своими хлиплыми децибелами сквозь раскатистый звон кузнечного пресса.

– Ага! – кричал он, уже не оборачиваясь, – ещё пол часика и баста! Вы пока в соседний блок зайдите – там не заперто – вертолёт гляньте!

– Добро! – проорал я в сторону кузнеца и уже начал выходить, как в дверях плотно столкнулся с неизвестным лысым человеком маленького роста и щуплого телосложения с чрезвычайно подвижным лицом и неспокойным взглядом.

– Извините… не заметил, – слегка растерявшись неожиданному физическому контакту, уважительно и спокойно сказал я, сверху вниз глядя на юркого человека, возмущённо сидящего на земле, физиономия которого начинала медленно, но уверенно багроветь.

– Гм…под ноги смотреть надо! – противным, как визг зажатой в дереве пилы, голосом огрызнулся незнакомец, – ходят тут всякие, а потом заборы пропадают… – уже гораздо тише он буркнул, с пристрастием рассматривая скованные кузнецом пролёты.

– Что значит «всякие»?! – возмутился я, задетый за живое безапелляционным подозрением наглого коротышки.

– Ась? – не оборачиваясь и совершенно не обращая на меня внимания, брезгливо фыркнул подвижный человек.

– Вежливее надо, уважаемый, тем более с незнакомыми людьми! – повысил я голос, оскорблённый полным невниманием и безразличием к собственной персоне.

Лысый резко обернулся и смерил меня взглядом, которым бывалый и только что едва не отравленный таракан смотрит на флакон с дихлофосом и писклявым голосом заверещал:

– А ты кто такой, что б пред тобой извинятся?! Сам меня чуть не раздавил и ещё в обиде дуется, дылда! – вновь наливался алой краской неизвестный.

– Я, между прочим, инженер из Москвы! – специально акцентировал я ударение на последнем слове, – и требую к себе нормального, уважительного отношения, а не провинциального бескультурья!

– Ааа! Знаем…это тот якобы инженер, что у Кузьмича вчера надрался в зюзю?! Много вас тут таких залётных шляется, а мне, блин, отвечай потом: почём мне знать кто ты: шпион засланный или, к примеру, гуманоид – на лбу-то не написано! – распалялся лампой накаливания коротышка.

Признаюсь, Мудриус, в тот момент у меня едва вновь не подкосились ноги. «Ну откуда этот мерзкий, противный человечишка знает такие подробности моей встречи с Кузьмичом: и что именно я – инженер; да ещё про то, что я – инопланетянин толсто намекает!» – буквально взвыл я про себя от наползающей безысходности в связи с не пониманием происходящего.

– Да вы кто собственно такой и что себе позволяете, хам трамвайный!? – с трудом совладав с чувствами, взял я себя в руки, ограничившись устным и вполне скромным по местным меркам ругательством.

– Я кто?! – передразнил он меня и для пущей важности, надувшись, встал в начальственную позу и даже, как будто, подтянулся на цыпочках. – Я местный председатель – Борис Семёнович Никакой! – и по должности отвечаю в Харловке за порядок. Так что, гражданин, московский культурный инженер, – он особенно омерзительно-слащаво произнёс «культурный», – будьте так любезны: извольте показать документы, ибо в противном случае я буду вынуждён немедленно вызвать милицию для выяснения личности.

Сказано всё было нарочито вежливо, но с такой интонацией, что если бы сей гнусный тип обложил меня местным трёхэтажным матом, то, клянусь Бесконечностью, это бы не было так мерзко, противно и оскорбительно. Но ради выполнения возложенной на меня ВВС миссии я был вынужден стерпеть и эту гадость. Смерив в свою очередь Никакого подчёркнуто ледяным взглядом, я подал ему документы, специально добавив к тем что показывал накануне Кузьмичу еще один, по прочтении которого не приятная физиономия хама моментально, как у хамелеона, начала менять цвет от багрово-чёрного до бледно-жёлтого с одновремённым съёживанием всей его и без того маленькой плоти.

«Предъявителю сего документа, Флудову Фёдору Фомичу, беспрекословно оказывать всяческие содействия, сохраняя оные в строжайшей государственной тайне. За неисполнение… Председатель ФСБ РФ Плахов Х.Х.» – абсолютно убитым, едва слышимым, голоском причитал страшную в понимании председателя и ему подобных надпись, трясущимися руками возвращая мне все бумаги.

– Ну, – ещё вопросы есть? – победоносно, но без мстительности и издёвки спросил я напрочь павшего духом ещё минуту назад кичившегося своей пусть мизерной, но всё же властью над людьми и от того, видимо, заочно презирающего всех и вся председателя.

– Н…никак нет, чего изволите? – заикаясь и изогнувшись в подобострастный вопросительный знак, покорно ответил он.