Михаил Салтыков-Щедрин - Том 16. Книга 2. Мелочи жизни

• Название: Том 16. Книга 2. Мелочи жизни
• Автор: Михаил Салтыков-Щедрин
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1974

Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова-Щедрина, в котором критически использованы опыт и материалы предыдущего издания, осуществляется с учетом новейших достижений советского щедриноведения. Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.

В августе 1886 г. Салтыков завершил «Пестрые письма» давно задуманным девятым «письмом» о «пестрых людях» и сразу же приступил к работе над одним из самых значительных, самых глубоких своих произведений — циклом «Мелочи жизни».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Первые три этюда («Ангелочек», «Христова невеста», «Сельская учительница») впервые — BE, 1887, № 2, с. 478–521, под заглавием «Мелочи жизни. VIII. Девушки»; четвертый («Полковницкая дочь») — «Книжки Недели», 1887, № 2, с. 1–18 (третьей пагинации).

Сохранились рукописи ранней редакции всех четырех этюдов (ИРЛИ). Первоначальное заглавие этюда «Сельская учительница» — «Горькая» — в рукописи зачеркнуто.

Сравнение рукописей с первопечатным текстом показывает, что перед публикацией глава подверглась небольшой стилистической правке.

…m-lle Тюрбо… tn-lle Эперлан. — Эти две фамилии, так же как и следующие, — со значением. Т urbо t (франц.) — палтус; eperlan (франц.) — корюшка; essbouquet — название французских духов; Кейнгерух (нем. — Keingeruch) — без запаха; Тушату (от франц. touche à tout) — непоседа.

…князь Сампантре. — Прототипом этого часто появляющегося у Салтыкова сатирического персонажа был П. П. Демидов, князь Сан-Донато.

…вышла из института… — То есть из так называемого института благородных девиц — закрытого учебного заведения для девушек из дворянских семей. В московских институтах — Александровском и Екатерининском — учились дочери мелкопоместных дворян.

…скоро и совсем земства похерят… — Хотя действие рассказа происходит в начале 70-х годов, рассуждение мирового судьи о судьбах земства отражает также и яростные нападки на это учреждение сторонников так называемого «возвращения правительства» (см. т. 16, кн. I, с. 502). «Похерить» же земство предполагалось земской контрреформой 80-х годов, одно из положений которой было формулировано министром внутренних дел гр. Д. А. Толстым в докладе Александру III от 18 декабря 1886 г. следующим образом: «Земские и городские учреждения должны быть введены в общий строй государственных установлений. Лежащие в основе сих учреждений начала общественного самоуправления должны быть заменены началом государственного управления через посредство и при содействии представителей местного населения» (цит. по кн.: П. А. Зайончковский. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970, с. 370).

…стараться показывать, что наши мысли совпадают с мыслями влиятельных лиц. — Теория вождения влиятельного человека за нос была формулирована Г. З. Елисеевым в его письме к Салтыкову от 23 октября 1886 г. как отклик на салтыковскую сказку «Приключение с Крамолышковым» (подробнее см. т. 16, кн. I, с. 475).

…без всякой винословности… — без причинной зависимости, случайно, хаотично.

…историю и современное значение высшего женского образования… — Конец 60-х — начало 70-х годов были ознаменованы борьбой за открытие университета для женщин. В 1872 г. открылись московские высшие женские курсы проф. В. И. Герье. В 1876 г. было дано разрешение на открытие высших женских курсов в университетских городах. Вопрос о будущности высшего женского образования в 1886 г. обсуждался в газетах в связи с прекращением приема на высшие женские курсы с мая этого года. Эта мера была фактически направлена на закрытие курсов.

…принцип <…> настаивал на поддержке крупного землевладения и того значения, которое оно должно иметь в уезде. — Этот принцип составлял одну из основ политики самодержавия в 80-е годы (см. прим. к с. 238).

…в качестве пепиньерки… — Пепиньерка — ученица из числа «бедных и способных воспитанниц», оставленная в институте по окончании его для подготовки, в так называемом «пепиньерском классе», к занятию места классной дамы.

«Фрейшютц» («Freischütz» — «Вольный стрелок») — опера Вебера, на русской сцене шла под названием «Волшебный стрелок».

VI. Портной Гришка*

Впервые — BE, 1887, № 3 (вып. в свет 1 марта), с. 58–98, под заглавием «Мелочи жизни. IX. В среде публичности».

Сохранились рукописи ранней редакции всех четырех этюдов (ИРЛИ). Первоначальное заглавие этюда «Газетчик» — «Газетчик Кубарев». Затем фамилия «Кубарев» зачеркнута и заменена на «Непомнящий». Впоследствии обе фамилии были зачеркнуты карандашом.

Окончание работы над главой определяется письмом Салтыкова к Стасюлевичу от 26 января 1887 года: «Посылаю при сем, для мартовской книжки, 9-ю главу «Мелочей жизни». Будьте так добры уведомить меня о получении, а насчет «Газетчика» поступить как было условлено». По цензурным соображениям, вместо этюда «Газетчик» в журнале напечатано лишь его заглавие и четыре ряда точек. Впервые «Газетчик» был опубликован в Изд. 1887, несмотря на опасения Салтыкова, что он может привлечь внимание цензуры (см. письма Салтыкова к Стасюлевичу от 18 мая и 15 августа 1887 г.).

Журнальный текст отличается от рукописного дополнительной стилистической правкой и сокращениями. Приведем шесть вариантов рукописи[120].

Стр. 210, строка 15. После слов: «…приступаю к рассказу» —

Каким образом Савва Кубарев сделался обладателем большой и распространенной газеты — он сам хорошенько не мог себе объяснить. Прошлое его ничего в этом смысле не обещало. Был он беден, как Ир, и пробавлялся за умеренное вознаграждение фельетонцем в чужой газете. В обыкновенные дни сплетничал, лгал и клеветал; в большие праздники — настроивал себя на возвышенный лад. Так, в Рождество писал, что скоро начнется катанье на тройках; на масленице — что все равно, что в море купаться, то блины с икрою у Палкина есть; на Светлой неделе — что в городе уже начинают появляться признаки весны. Все это носило наименование остроумия и бойкости, и очень возможно, что деятельность этого рода длилась бы и поднесь, если б не вмешались совершенно неожиданные обстоятельства. Кубаревскую фельетонную деятельность заподозрили в вольномыслии, и автору ее совершенно случайно создали репутацию, о которой он и не мыслил. Пришлось из легкомысленного сделаться вольно-мысленным, и так как Кубареву терять было нечего, то он и стал с каждым фельетоном больше и больше «наяривать». Разумеется, наяривание не прошло ему даром.

Это было самое славное и в то же время самое тесное для Кубарева время. Ходил он осиянный ореолом, но куда ни обращался с предложением работы, всюду его признавали опасным. Это, конечно, льстило его самолюбию, но не пропитывало. Как вдруг одному из знакомых, принимавшему искреннее участие в постигшем его бедствии, пришло на мысль:

— А что, Кубарев, не хотите ли издавать газету?

— Как газету? — изумился Кубарев, словно с колокольни спрыгнул.

— Да, настоящую большую газету. Простыню. Вас знают, многие сожалеют об вас, пишете вы бойко и легко — вот и все, что требуется.

— Но ведь меня…

— И это можно устроить. Номинально газета будет выходить за маркой подходящего лица, а хозяином будете вы. Можно это и контрактом оформить.

— Но на газету ведь деньги нужны?

— И деньги будут. Главное, нужно пользоваться временем, покуда сочувствие к вам живо. Согласны?

Стр. 214, строка 7. После слов: «…великая держава» —

Стол для своего местопребывания он ставит посредине комнаты с таким расчетом, чтобы собеседник сидел напротив и можно было бы, в случае надобности, уклониться от возмездия, бегая кругом стола, пока не подоспеет помощь. В так называемые рабочие часы он облачается в соответствующий костюм и непременно надевает на голову шапочку: все французы-писатели так работают.

Стр. 218, строка 25. Вместо слов: «На другой день <…> забыл о вчерашнем» —

— Что такое с нашим «Фаустом наизнанку» сделалось? — недоумевают сотрудники, перешептываясь между собой.

— Так, мехлюдия какая-нибудь в голову вошла. Лишний раз убедился, что он знает, что ничего не знает, и что все его старые фельетоны — Nichts. Ничего, пройдет. Завтра же все требования будут удовлетворены, только надо его проучить. Сегодня я просил сто рублей, завтра — буду просить двести.

И действительно, завтра Непомнящий уж совсем другой человек.

Стр. 219, строка 8. Вместо слов: «направо и налево сыплют анекдотами из жизни своих бесшабашных патронов» —

видят в нем счастливого шалопая, который бесконечно надоел им своим хвастовством и лганьем, в некоторых разновидностях Непомнящего переходящим в бесцельную и бешеную злобу. Анекдоты об этих исчадиях лганья и злобы услаждают немногие досуги, которые достаются на долю сотрудникам в продолжение времени, посвященного на сформирование завтрашней газетной простыни.

Стр. 241, строка 3 сн. После слов: «…земские школы» —

Дело пошло бойко и весело. Губернатор обещал быть снисходительным, и очень любезно, хотя иронически намекнул, что ему не безызвестно, что Краснов в своей речи на живоглотовском обеде упомянул о беспочвенности бюрократии и о намерениях его объявить войну.