Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

• Название: Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека
• Автор: Роман Романов
• Жанр: Исторические приключения

Художественная реконструкция обстоятельств Страшного Происшествия, случив­ше­гося за миллион или даже более лет до нашей эры само по себе является уникальным фе­номеном в жанре детективных расследований. Необходимой частью объективной рекон­струкции, основанной на известных науке фактах и закономерностях, является выд­вижение и проверка фундаментальной Гипотезы.

Критическое предисловие и научно-популярный обзор теорий и признаков антропо­генеза, предваряющие «сказку для младшего научного возраста», определяют масштаб поставленной перед расследованием задачи – определить начальные условия и стартовый механизм антропогенеза, то есть причины происхождения человека.

Дополняет сборник обзор теорий и признаков глоттогенеза, доказательно подтверж­дающий эвристическую силу предложенной научной гипотезы, которая снимает внешнее противоречие эволюционист­ского и креацио­ни­ст­ского подходов к происхождению человека.

(с) Р.Романов, 2008-11

---

Но вернемся к нашим приматам! Для проведения такого «эксперимента» по сексу­ально-соци­а­льному управлению в тропическом лесу необходим естественный отбор самых сексу­ально воз­бу­ди­мых, а также наиболее склонных к мимесису и эмпатии животных. Поскольку психическая энергия довольно ленивых лесных приматов менее всего тратится на инстинкты агрессии, погони, то вполне возможно переключить ее на дополнительное, сверх необходимости сексуальное воз­буж­дение. Соот­ве­тственно, на роль вожака при активном содействии «женской общественности» выдвигается не про­сто сильный, но и наиболее сексуально возбудимый самец. Ведь именно такое сочетание дает пре­и­мущество взрослым самкам при разделе общего пирога. Это, в частности, означает в среднем рост ро­ждаемости и выживаемости, а значит усиление конкуренции при распределении пищи.

За счет роста численности стаи растет как изменчивость, так и естественный отбор из-за огра­ниченности пищевых ресурсов. А поскольку доступ к пище зависит от иерархии, построенной на ос­нове повышенной сексуальной возбудимости и потенции, то именно эти признаки усиливаются и за­крепляются естественным отбором. По всей видимости, именно поэтому наши ближайшие лесные ро­дственники – шимпанзе, отличаются самой высокой интенсивностью половых контактов среди всех животных. При этом каким-то образом эта интенсификация половой жизни приматов сильно повли­яла на интеграцию стаи. Во всяком случае, при малейшем сигнале опасности стая шимпанзе нападает на некрупного хищника как единое целое, мохнатый смерч с множеством мелких зубов и когтей. Ли­бо все вместе поднимают невыносимый визг и вой, отгоняя более крупных чужаков. Либо также орга­низовано спасаются отступлением на защищенные позиции.

Такая «сексуально-социальная» интеграция стаи оказывается достаточно эф­фективным меха­низмом для вытеснения из экологической ниши конкурентов и почти всех ес­тественных врагов. А это, с учетом повышенной продуктивности самок, уже первый шаг к серьезному экологическому кри­зису. То есть к выполнению условия номер два для начала нового видообразования.

Возвращаясь к книге Д.Морриса «Голая обезьяна», напомним ту часть исследования Тела как Улики, которую мы отложили до обсуждения сексуального поведения. Моррис отмечает, что человек, по сравнению с шимпанзе и другими приматами, обладает гораздо большими по размерам половыми органами. Из этого можно сделать вывод, что у наших животных предков естественный отбор по дан­ному параметру зашел весьма и весьма далеко. Следовательно, и по повышенной возбудимости, и по роли сексуального возбуждения для «социальной» интеграции в стае животные предки человека дол­жны были сильно превосходить ближайших родственников – предков нынешних шимпанзе. Однако именно здесь следует заметить, что увеличенный по сравнению с другими при­ма­тами размер половых органов прачеловека не имеет никакого значения для собственно целей ре­про­дукции. Как и хвост па­влина, этот «king-size» имеет исключительно символическое значение.

Еще раз, во избежание недоразумений и совершенно излишнего возбуждения, повторим: До­по­лнительно мобилизованные стаей приматов ресурсы полового инстинкта были необходимы для рож­дения прототипа социальной иерархии. Позы, характерные для репродуктивного пове­де­ния и даже утрированные, заимствованы для строительства иерархии вместо недостаю­щих инструментов аг­ре­ссии, как у большинства стайных животных.

У вожака стаи волков мощный оскал хищных зубов в отношении собрата не означает, что он собирается съесть младшего волка, а всего лишь «поставить на место» в стайной иерархии. Точно та­кже эрегированный пенис вожака стаи приматов не означает, что он собирается кого-то поиметь в сексуальном смысле. А означает он, всего лишь, то же самое, что скипетр или жезл для вождя людей – символ власти. Все остальные «участники конвенции» из числа самцов вынуждены прятать свои «жезлы» в шерсти, а при приближении вожака принимать ритуальную позу, характерную для самки. Это то же самое, что и покорный изгиб шеи у волков – признание власти вожака. К собственно ре­п­родуктивному поведению все эти ритуалы имеют не больше отношения, чем ритуалы волков к на­с­тоящей охоте. Как выяснили этологи, именно вожаку и его ближайшим соперникам как раз и не­ко­гда этим заниматься, поскольку они по­сто­янно выясняют отношения по поводу иерархии в стае. Так что чаще оплодотворяют самок молодые самцы, пользуясь неразберихой во время регулярных разборок на высшем уровне. Но это сов­сем малозначимые детали в контексте нашего расследования.

Таким образом, мы в целом удовлетворительно и без особых противоречий реконструировали происхождение и значение сексуально-социальной иерархии в стае приматов. Как и у других стайных животных, мы обнаружили замкнутый круг инстинктов: канал прямой связи – инстинкты агре­ссии и самозащиты, механизм обратной связи – чувственного поощрения на основе полового инстинкта, плюс третий контур поддержания устойчивости и баланса первых двух – на основе инстинктов ми­ме­сиса и эмпатии. Главное различие любой стаи приматов со стаей хищников или травоядных – в суще­ственно большей развитости стайных инстинктов мимесиса и эмпатии, за счет сэкономленной пси­хи­ческой энергии при малой агрессивности. Следствием повышенной эмпатии и сниженной аг­рессии становится заимствование внешних форм полового поведения в качестве риту­аль­ных, сим­во­лических «кирпичиков» для социальной иерархии стаи.

Еще один важный момент мы упустили, поскольку он напрямую не касался ме­ха­ни­зма «сексу­ально-социальной иерархии». Дело в том, что именно место обитания стаи приматов в тропическом лесу наиболее способствует развитию двух взаимосвязанных психологических функций – ощу­ща­ющей и интуиции. На нижних этажах тропического леса всегда стоит полумрак, и что­бы издалека, ра­ньше других обнаружить в густой листве или на лесной подстилке ягоды, грибы или насекомое, ну­жно особо зоркое зрение. Именно поэтому приматы выработали стереоскопическое зре­ние, в отличие от хищников. Второе приспособление – более глубокое различение цветов и оттенков, то есть налицо повышенное раз­витие функции ощущения. Благодаря этому возможно различение издалека съедо­б­ного от потен­ци­ального опа­сного – способность мобилизовать коллективный опыт предков, то есть повышенная животная интуиция.

Натренированные миллионами поколений приматов в тропическом лесу, эти меха­ни­змы обес­печили высокий уровень мимесиса и эмпатии, когда развитые созерцание и интуиция были направ­лены не только на внешнюю среду, а на других членов стаи. Разумеется, высокое развитие этих фун­кций подготовило формирование самого первого «творческого меньшинства» после размыкания зам­кнутого круга «сексуально-социальной иерархии», прерывания спокойного течения жизни праче­лове­ческой стаи в первобытном тропическом раю. Но каким образом такое прерывание или раз­мы­кание могло произойти?

Представим себе, могло ли произойти прерывание ритуала показной агрессии и подчинения в стае волков? Как это можно себе помыслить? Ну не подчинился бы, проявил молодой волк не по­кор­ность, а агрессию в отношении вожака? Так ведь это регулярно случается, и результатом может стать даже смерть одного из соперников. Но такая показательная смерть только укрепит ритуальную дис­ци­плину среди оставшихся.

То же самое и в стае приматов. Ну не присел, например, молодой самец в позу самки? Или да­же самка из-за плохого настроения откажется совершить публичный ритуал подчинения в форме ба­нального полового акта? Ну, получит за это тумаков от вожака. Ну, пошумят, повизжат товарки на­счет неподобающего поведения. Ну, посидит в стороне, в кустах, поголодает пару дней. Голод не тетка, рано или поздно вернется и подставит зад вожаку, как по­ло­жено по иерархическому рег­ламенту стаи. Ну, даже если и вовсе сойдет с ума, и больше не вернется, тогда просто умрет от голода или, скорее, будет растерзана хищниками без защиты стаи. Так что никакого прерывания «замкнутого круга» не случится, а только укрепление ритуальной иерар­хи­че­ской дисциплины за счет очищения коллектива. То есть само по себе спонтанное изменение стере­о­ти­па поведения части особей не может повлиять на ситуацию в стае. А если вдруг поражение психики из-за болезни или иного фактора на­стигло большинство членов стаи, тогда погибнет вся популяция, но искомого результата усложнения социальной структуры все равно не случится.

Может быть, нам в наших рассуждениях поможет напоминание о том, что для начала видо­об­разования, в том числе антропогенеза, нужны два условия – не только экологический кризис, но и му­тация. Так, может быть, прерывание цепочки инстинктов могло случится из-за структурной му­та­ции, препятствующей тому или иному инстинкту. Такие мутации при экологических кризисах – рост популяции при огра­ни­ченных ресурсах пищи, что ведет к стрессам, – действительно не так уж редки. Но врожденные па­тологии – например, импотенция самца или сухорукость, просто резко снижают шанс на выживание, отбрасывая вниз по иерархической лестнице. Хотя где-то мы уже близко к раз­га­дке. Действительно, в случае какой-то патологии, структурной мутации особь может оказаться в самом низу «лестницы», но не вне иерархии. Потому что уж принять позу ритуального подчинения сможет ин­стин­ктивно даже слепоглухонемая особь, если вдруг доживет до половой зрелости.