Журнал «Новый Мир» - Новый Мир. № 11, 2000

• Название: Новый Мир. № 11, 2000
• Автор: Журнал «Новый Мир»
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Алвин Рис, Бринли Рис. Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе. Перевод с английского и послесловие Т. А. Михайловой. М., «Энигма», 1999, 480 стр.

В западной историографической традиции (к ней, конечно, принадлежит и русская) есть несколько книг, ценность которых не уменьшилась (по крайней мере, качественно не уменьшилась) от появления совершенно новых данных: открытия неких источников, «археологических революций», применения ультрасовременных методик. Их называют обычно «фундаментальными работами», «классикой жанра», на них ссылаются без обстоятельного библиографического инструментария: «по мнению Соловьева», «как писал Стаббс», «Буркхардт считал, что», «Моммзен ввел в оборот», «Хейзинга обратил внимание». При этом несмотря на сотни, даже тысячи наиновейших работ, на иронические недомолвки специалистов, на общую исчерпанность культурной парадигмы, породившей ту «классику», именно эти книги рекомендуют неофиту: хочешь изучать русскую историю — начни с Соловьева, английскую — со Стаббса, историю Рима — с Моммзена. «Наследие кельтов» Алвина и Бринли Рисов принадлежит именно к таким книгам.

Не буду пересказывать ее содержание. Любой, кто хочет приступить к изучению кельтской культуры, письменности, литературы, может спокойно брать в руки сочинение Алвина и Бринли Рисов. Тем более, что в нем содержится и обширная библиография (ограниченная, впрочем, началом шестидесятых). Отмечу также высочайший уровень перевода — как по корректности, так и по удобочитаемости — замечательного отечественного кельтолога Т. А. Михайловой.

Только внимательно изучив эту книгу, следует приниматься за ее опровержение.

Омри Ронен. Серебряный век как умысел и вымысел. М., О.Г.И., 2000, 152 стр.

Для всяческих колкостей-резкостей всегда находишь больше слов, интонаций, риторических ухищрений. Ругань темпераментна, ирония — изящна. Хвалить сложно, так как неизменно впадаешь в банальности и общие места. Пусть так. Книга Омри Ронена — лучшая иллюстрация довольно избитых сравнений истинной филологии с детективом и с исследованиями медиевиста (из таковых сравнений вырос даже целый роман под названием «Имя розы», поминать который, кажется, тоже уже стало дурным тоном). Элегантность ее сюжета, благородная точность избранного предмета, кропотливость и безукоризненная окончательность фактологии — все это делает «Серебряный век как умысел и вымысел» одной из лучших книг именно русской словесности («словесности», понимаемой в широком смысле) сегодня.

Метод, избранный автором, прост и прозрачен. «Критика понятия» «серебряный век» подразумевает «историю этого понятия» (включая и историко-культурные, и мифологические ассоциации, но не в качестве основного блюда, как сделал бы структуралист, а как приправу, пряность), «контекст появления понятия», «трансформацию понятия», «последующее интерпретационное поле понятия». Так и получается, что никакого Александра Ивановича не было.

Книга Омри Ронена превосходно переведена[46] и издана. Обращу внимание на две вещи: на элегантный перевод изначального английского заглавия «The Fallacy of the Silver Age in Twentieth-Century Russian Literature»[47] и на оформление обложки фотографиями двух значимых для содержания серебряных монет: юбилейного года династии Романовых и года смерти Владимира Ульянова. «Вымысел» «серебряного века» надежно помещен в хронологические рамки — между бородатыми царями и мышцатыми молотобойцами на серебряных рублях.

Честно говоря, я давно не испытывал такого наслаждения от чтения книги[48].

— 3

Цинтия X. Виттекер. Граф Сергей Семенович Уваров и его время. Перевод с английского Н. П. Лужецкой. СПб., «Академический проект», 1999, 350 стр. (Серия «Современная западная русистика», т. 22).

Черные переплеты этой серии заставляют благоговеть. Золотое тиснение побуждает к трепету. «Современная западная русистика»; под ней — ставший уже знаменитым гондольер «Академического проекта»: лодка его будто направляется к солнцу истинных знаний, строгой научности, бестрепетного профессионализма. Название книги на обложке глядит эдаким масонским глазом в обрамлении сияющего треугольника, каждая из сторон которого есть одна из частей заветной формулы: «Православие, самодержавие, народность».

Вообще же прекрасно, когда о твоей культуре пишет кто-то, к этой культуре не принадлежащий. Кто-то любящий чужую (твою) культуру, как свою, а то и больше. Книга Цинтии X. Виттекер открывается следующим посвящением: «Моим русским друзьям и коллегам — теперешним носителям и хранителям той культуры, изучению прошлого которой отдана моя жизнь». Книга действительно полна любви: не только к русской культуре, но и к герою — графу Сергею Семеновичу Уварову. Я бы ее издал в другой серии — «ЖЗЛ». Нет, действительно: если уж пересматривать политические (и культурные) репутации деятелей (и делателей) истории нашего переменчивого Отечества, то только так. Радикально: «И если Жуковский, Батюшков и их „наследник“ Пушкин представляли „дух Арзамаса“ в литературе, то Уваров олицетворял его в политике». В этой книге царит устойчивый информативный дух обстоятельных биографий XIX века: «Он (Уваров. — К. К.) по-прежнему страдал от ревматизма, геморроя, последствий перенесенного удара, которые истощали его силы. К тому же его беспокоили глаза. Доктора-англичане и французы прописали таблетки с железом, бессолевую диету, портвейн[49] и умеренную верховую езду…»

Русская культура, как это часто бывает, ответила на любовь черной (под цвет обложки этой книги) неблагодарностью. Многочисленные, обремененные степенями и заслуженной славой, специалисты, составляющие редакционную коллегию серии «Современная западная русистика», «высокопрофессиональный научный редактор» из Пушкинского дома, переводчик — никто из них не удосужился предостеречь автора от невозможных ляпов вроде: «Арзамас, унылый городишко, располагался в родовых владениях Уварова» (стр. 41) или «дополнение к только что опубликованной работе немецких классиков Г. Германна и Ф. Крейцера, содержавшей переписку Гомера с Гесиодом» (стр. 39). Самое странное: никто из вышеперечисленных лиц не обратил внимания даже на чудовищный пассаж во «Введении»: «Уваров служил при двух царях, Александре I (1801–1825) и Николае I (1825–1856). Александр, „Гамлет на троне“…»

Антон Платов. В поисках святого Грааля. Король Артур и мистерии древних кельтов. М., 1999, 160 стр.

В продолжение темы. Всяческие кельтские сказки и друидические древности у нас, в России, любят столь же благоговейно, как еще недавно любили русскую словесность и культуру иностранные слависты. Политический контекст этой любви вполне понятен во втором случае: многие буржуазные изыскания в Мандельштаме или Достоевском были освещены ровным ледяным пламенем «холодной войны». Пора внести ясность и во всенародную русскую любовь к кельтам.

По большей части эта любовь питает всевозможные прото- и парафашистские идеологические построения. Отчаявшись извлечь из местной мифологии сколь-нибудь сильную, концентрированную эссенцию — пропитать ею черные мундиры будущих борцов за Порядок, — принялись за более развитую кельтскую; к германской после Альфреда Розенберга подходить еще страшновато. Не тот полет.

Я бы эту книгу цитировал и цитировал. Одно «Слово к читателю» чего стоит: «Люди добрые, други честные, здравы будьте — вы и сородичи ваши! Новой книгой Антона Платова, чье имя вряд ли нуждается в представлении читателю, серьезно интересующемуся индоевропейской Сакральной Традицией, Русско-Славянская Родноверческая Община „Родолюбие“ открывает новую серию изданий, объединенных одной темой: Сакральные Традиции Севера». И далее в том же квасно-бражном духе: «…непосредственное расселение ариев по Земному шару началось примерно[50] с территории нынешней России… именно наша Родная Земля является древней Арийской прародиной, а образы Гиперборейских (Северных) Богов возникли под влиянием образов наших Родных Богов». Сие писано, други честные, «редактором серии И. Черкасовым (Велеславом)».

Сам А. Платов вещает менее витиевато, но не менее безответственно. Я бы назвал метод его книги (его книг) «бульварным структурализмом». Как и достопочтенные мэтры структурализма, он манипулирует разнообразными феноменами различных культур (от ирландской до японской), некритически почерпнутыми из преимущественно переводных исследований и публикаций. Аналогична и практика необъяснимых сближений, сомнительных аналогий, беспочвенных моделирований. Только в отличие от Леви-Строса или Вяч. Вс. Иванова Платов (и им подобные) работают не в гордом жанре «высокая наука», а в низких жанрах, предназначенных для читателей газеты «Чудеса и приключения». Побольше сенсаций — вот их принцип; заморочив простаку обывателю голову разными «арканами», «граалями» и «мандалами», бульварные структуралисты охмуряют его бреднями о том, что он — Иван Иванович Пупкин — есть потомок древнего ария и потому он должен плясать с ними в белом балахоне вокруг костра где-нибудь на окском пляже, а затем и приобщиться к главному символу всех ариев, дзэн-буддистов и ацтеков, вышедших (примерно) из России, — к могучей свастике, этому чистому солярному симвболу (ударение на предпоследний слог).