Кэрол Марш - Серебряная цепь

• Название: Серебряная цепь
• Автор: Кэрол Марш
• Издательство: ЦЕНТР-2000
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7635-0030-Х

Талантливой художнице Дане Армстронг было только восемнадцать, когда блестящий богач завладел ее сердцем и вопреки воле семьи стал мужем. Однако вскоре Дане стало казаться, что жизнь кончена. Ее романтические мечтания обратились в законченный кошмар, от которого бессмысленно было искать спасенья.

И только Питер Крэйн, любивший ее, оберегавший ее, с горечью наблюдал, как она яростно сгорает от страсти.

Дана думала, что он будет рядом всегда. Но однажды он простился с ней, и девушка вынуждена заглянуть в самые сокровенные тайники своего сердца, открыть себя заново — с тем, чтобы познать истинное счастье в объятьях предназначенного судьбой мужчины.

---

— Он мой старый друг из Нью-Йорка.

— Вы из Нью-Йорка? — удивился Адам. — Странно. Не сказал бы. У вас облик классической калифорнийской девушки — загорелая блондинка с ногами в милю длиной.

— Я беременна, — сказала Дана, — и почти не могу разглядеть свои ноги.

— Поверьте мне на слово, они в милю длиной. — Жестом подозвав официанта, который обходил гостей, он вытер хлебом остатки супа со своей тарелки, попросил еще и накинулся на новую порцию так, как будто еще ничего не ел. — На следующей неделе предстоит поездка в горы Санта Моника, там одна лесопилка избавляется от отходов не по правилам. — Он улыбнулся. — Как насчет того, чтобы составить мне компанию? Вы уже были где-нибудь, кроме побережья? Туда скучно ехать, горный пейзаж оправдает все трудности.

— Нет, я нигде не была, — сказала Дана. Она подумала, что, должно быть, интересно наблюдать за известным натуралистом в деле, и с радостью согласилась. Они все еще обсуждали предложенную поездку, когда появился Питер, придвинул к ним стул и сел. В руках он держал тарелку клубники со сливками. Дана протянула руку, вовлекая его в разговор, и сказала:

— Это Питер Крэйн. Питер, это Адам Херрик.

— Студент Роудс. — Адам пожал руку Питеру и сочувственно проследил, как несколько капель с тарелки упало на брюки молодого человека.

— Вы занимаетесь проблемами охраны окружающей среды. Я читал…

—…Мою книгу в колледже. Знаю, — мрачно закончил Адам, и все засмеялись. — Вы раните мне сердце, когда говорите такое, хотя положено радоваться, что кто-то еще читает эту дурацкую книгу.

— А еще я читал вашу статью о Замбии в "Лондон таймс". Она была потрясающей.

Бородатое лицо Адама засияло.

— Вы там были? Вы видели, как рудники разрушают эту и так отсталую страну? Ужасная неразбериха! — говорил он, полагая, видимо, что бывает и хорошая неразбериха.

Лицо Питера оживилось, и он охотно ответил:

— Нет. Но я был в Кейптауне и видел результаты открытого бурения там. Это отдельная проблема, особенно ее юридический аспект.

— Вы собираетесь стать адвокатом после того, как вернетесь из Оксфорда? Почему бы вам не заняться охраной природы? Здесь широкое поле для деятельности, и нам нужны хорошие умы. — Адам закончил обед и поставил тарелки на пол. Взглядом подозвал официанта с клубникой, одну тарелку с ягодами подал Дане, еще одну взял себе. Пронаблюдав, как официант кладет сливки на оба блюда, попросил еще бокал вина и обернулся к Питеру. — Серьезно, подумайте над этим. Дана и я едем в горы на следующей неделе. Поедемте с нами. Там есть одна компания, которая вырубает половину леса и сбрасывает отходы в горную реку. Почти невозможно остановить их без постановления суда, потому что люди в Сакраменто не упустят такой большой бизнес. Вовлечены слишком большие деньги.

— Как с оффшорным бурением? — Питер вытянул свои длинные ноги и с интересом слушал, как Адам распространялся о последствиях бурения для экологии калифорнийского побережья.

Дана слушала их, закончив десерт, и про себя улыбалась, чувствуя, как толкается ребенок. Она впервые слышала, что Питер разговаривает серьезно, как взрослый, обмениваясь взглядами и мнениями, и ей нравилось. Она была довольна, что Адам Херрик, известный своим интеллектуальным подходом к охране природы, уважительно прислушивается к словам Питера. На секунду ей стало жалко, что она не закончила колледжа, но затем посмеялась над собой, вспомнив, что из всех занятий ей нравилось только рисование. Академическая работа была для нее проклятием. От тепла и вкусной еды Дану клонило ко сну, она чувствовала себя в полной безопасности и совершенно спокойной. Ее наполняло чувство благодарности Констанс за это убежище после унижений и ужаса в Гросс Пойнте. Хотя в Малибу ее привез Джосс, именно Констанс приютила и окружила заботой.

Дана вздрогнула, вспомнив пьяное лицо Маршалла, но промолчала, когда Питер поднял брови, молча спрашивая ее, что случилось. Она вспомнила его совет сказать Маршаллу о ребенке. Он был прав, Дана это понимала, но на самом деле такой звонок казался ей ужасным, и, охваченная страхом, она захотела оставаться в надежном маленьком коттедже, забыв обо всем на свете, будто есть только она и ребенок, растущий у нее внутри.

Адам наклонился к Питеру, и они продолжали беседу. Молодой человек пылал от волнения и размахивал ложкой, делая очередное заявление. Дана засмотрелась на оживленное лицо друга и снова порадовалась, что он остался на эту ночь. Она сильно скучала по нему, скучала по всей Семерке и с огорчением подумала, что ее не будет на свадьбе Теда и Нэн. Насколько легче была бы жизнь, если бы она не очаровалась Маршаллом Фоулером. Она могла бы закончить колледж, продолжать рисовать и жить в Нью-Йорке, окруженная друзьями. Она даже могла бы полюбить человека, который действительно любил бы ее и хотел бы от нее детей. Осторожно, как дотрагиваются до больного зуба, коснулась она мысли о новом замужестве и поежилась. Невыносима была мысль о том, что еще один мужчина будет касаться ее, может, причинять боль или бередить раны, которые еще не зажили. Питер внезапно оборвал фразу, поднялся и снял пиджак.

— Вот, — сказал он, передав пиджак, — тебе холодно.

Дана благодарно завернулась в теплый пиджак. Решительно изгоняла она мысли о Маршалле Фоулере. Джосс, Констанс и адвокаты позаботятся, чтобы он больше никогда не смог ее обидеть, и когда-нибудь она преодолеет все страхи, привезенные из Детройта.

— Хочешь уйти? — Питер озабоченно посмотрел на Дану. Гости начинали расходиться. Констанс и Джосс стояли возле большой двери и прощались с гостями. Отец обнимал Констанс за талию, а она блаженствовала в его объятиях и смеялась над тем, что он говорил.

— Еще рано уходить. — Адам накрыл руку Даны своей, и Питер встревожился. Осторожно, пытаясь не показать, что ей это неприятно, Дана высвободила руку и улыбнулась Питеру, чувствуя, что Адам изучающе смотрит на нее в ожидании ответа.

— У Питера ранний рейс в Нью-Йорк. Мы не можем засиживаться. — Дана встала. Питер торопливо последовал ее примеру, Адам же остался сидеть, с улыбкой превосходства глядя на молодого человека.

— Вы скоро вернетесь?

— Наверное, нет. Я побуду некоторое время в Нью-Йорке, потом поеду в Оксфорд.

— Я буду скучать по тебе, Крэйн, — ласково сказала Дана.

— Ага, — согласился Питер.

— Позвольте дать вам рекомендательное письмо одному моему другу в Оксфорде, Джилу Сандерсу. — Адам наконец поднялся на ноги, и его макушка едва доходила Питеру до плеча, отчего пришлось смотреть на молодого человека снизу вверх. — Он полдня преподает в Оксфорде, когда не путешествует по Дальнему Востоку. Он гуманист и историк, как и вы.

— Спасибо. — Питер расплылся в улыбке. — Я был бы очень рад.

— И, — продолжил Адам, глядя прямо в глаза Даны, — мы договорились на следующую неделю, да? Я с нетерпением жду этого дня.

— Конечно. — У Даны немного перехватило дыхание. Давно мужчины не смотрели на нее с таким открытым обожанием, и она с удивлением отметила, что ее интересует эта поездка. Их взгляды встретились, и она с облегчением отвернулась, когда Джосс, разгоряченный вином и хорошей компанией, обнял за плечи свою дочь и Питера. За ними стояла Констанс. Она попрощалась с последним гостем, и в комнате остались только они впятером. Официанты собирали бокалы и убирали со стола.

— Вот это я люблю. Все ушли, а мы можем остаться и посидеть вместе. — Джосс прижал к себе Дану.

— Мы уходим, Джосс, — зевнула Дана и оперлась на руку отца. — У Питера рано вылетает самолет.

— Один коктейль. Я так мало вижу тебя, — уговаривал Джосс.

— Джосс, — шепнула ему Констанс.

— Ладно, ладно, — проворчал он, но послушно отпустил дочь, обернувшись к Адаму Херрику. — А ты, старик, останешься? Один бокал на дорожку? — Он радостно улыбнулся, когда Адам согласно кивнул. Джосс был таким же свежим и бодрым, как в начале вечеринки, и Дана знала, что он просидит всю ночь, рассказывая анекдоты и смеясь, ведь он не любил рано ложиться, считая сон пустой тратой времени.

Он смотрел на дочь, насмешливо изображая отцовскую суровость, и строго сказал:

— Я приду к завтраку. Рано утром вы меня не выставите. Когда у тебя самолет, мой мальчик?

— В восемь тридцать. Боюсь, что уеду до того, как вы проснетесь.

— Ерунда. Я заскочу попрощаться. — И Дана знала, что он придет, свежий и полный энергии всего после нескольких часов отдыха. Молодые люди попрощались, поцеловали Джосса и Констанс, пожали руку Адаму, который задержал руку Даны в своей дольше, чем следовало, и это не ускользнуло от Питера. На улице луна освещала океан, воздух был наполнен сладким запахом эвкалиптов, а дорожка, ведущая к дому Даны, была темна и пустынна. Рука об руку, обсуждая события вечера, они пошли к коттеджу Даны.