Кэрол Марш - Серебряная цепь

• Название: Серебряная цепь
• Автор: Кэрол Марш
• Издательство: ЦЕНТР-2000
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7635-0030-Х

Талантливой художнице Дане Армстронг было только восемнадцать, когда блестящий богач завладел ее сердцем и вопреки воле семьи стал мужем. Однако вскоре Дане стало казаться, что жизнь кончена. Ее романтические мечтания обратились в законченный кошмар, от которого бессмысленно было искать спасенья.

И только Питер Крэйн, любивший ее, оберегавший ее, с горечью наблюдал, как она яростно сгорает от страсти.

Дана думала, что он будет рядом всегда. Но однажды он простился с ней, и девушка вынуждена заглянуть в самые сокровенные тайники своего сердца, открыть себя заново — с тем, чтобы познать истинное счастье в объятьях предназначенного судьбой мужчины.

---

— Но ты беспокоишься об этом, правда? — Питер сжал ее руку.

— Иногда, то есть… — запнулась Дана, — а что, если они узнают что-нибудь? — она оглядела комнату и выглянула в окно, будто кто-нибудь мог следить за ней. — Я не знаю, почему решила, что уехать в Калифорнию это все равно, что уехать в другую страну. Ведь все друг друга знают. Люди всегда знают кого-нибудь, у кого, в свою очередь, тоже есть знакомые, и наверняка Маршалл узнает, что я в Малибу и беременна. — Она коротко рассмеялась и умоляюще посмотрела на Питера.

— Дело серьезное, дорогая. — Питер выпрямился, снял очки и начал их задумчиво протирать.

— О, Крэйн, — засмеялась Дана. — Ты всегда так начинаешь, когда собираешься сказать что-то важное.

— Тебе это не поправится, — предупредил он. — Я считаю, что кто-то должен сказать Фоулерам о ребенке, пока они не узнали сами, может быть, адвокаты. — Он заколебался. — Ты очень рискуешь. А что, если Маршалл узнает и попытается добиться опеки над ребенком? — Он говорил мягко, но решительно. — Ты ведь это тоже понимаешь, Дэйнс?

— Да, — согласилась Дана, но покачала головой в знак отрицания. — Я просто не хочу об этом думать, и не думаю.

— Ну, — Питер задумчиво посмотрел на ее располневшую талию. — Вообще-то у меня есть для тебя новости. Но, понимаешь, я не хочу, чтобы племянница появилась на свет именно тогда, когда ее родители судятся из-за того, с кем ей жить.

— Твоя племянница? — удивилась Дана. — Почему ты думаешь, что обязательно будет девочка?

Питер повертел руками у нее перед носом.

— Все дело в пальцах. У нас, гениев, потрясающий инстинкт по поводу таких вещей. Кроме этого, было бы неплохо, чтобы вокруг бегала твоя маленькая копия, разве не так? — Он широко улыбнулся, но глаза остались серьезными. Дана залилась краской, встала и начала убирать со стола.

— Рассказывай свои новости, Пит. Я больше не хочу говорить о Маршалле. — Она понесла тарелки на кухню, еле слышно сказав: — Я обещаю подумать над тем, чтобы поговорить с адвокатами насчет ребенка.

— Ну… — Питер пошел за ней. — Я приезжал прошлым летом, чтобы прочесть доклад на конференции в Стэнфорде. Ты тогда еще была в Нью-Йорке. Я написал одну вещь, которая настолько им понравилась, что меня пригласили вернуться и представить ее на конференции.

Дана удивленно обернулась.

— А что в этом необычного? То есть разве не нужно проходить какие-то определенные тесты перед этим?

— Нет. Ничего особенного. — Усмешка осветила худое лицо Питера. — Довольно неплохо, правда?

— Совсем неплохо, — торжественно согласилась Дана и церемонно пожала его руку.

— И это еще не все. — Питер провел рукой по волосам, и Дана поняла, что он волнуется. — Гамильтон засчитал мою работу в Оксфорде и курсовые в Стэнфорде в качестве дипломной работы. Дана, детка, ты сейчас разговариваешь с настоящим выпускником колледжа. — Он галантно поклонился и посмотрел на Дану, которая стояла посреди кухни с полотенцем в руках и радостно улыбалась, потом швырнула в него полотенцем и бросилась ему на шею.

— Негодник! Почему ты не сказал мне сразу? Да это же потрясающе, просто великолепно! Я горжусь тобой.

Питер заключил ее в объятия и нежно посмотрел на ее пылающее лицо.

— Правда, дорогая? — Дана удивилась тону, и он торопливо добавил: — И это еще не все. Меня приняли в Роудс. Я возвращаюсь назад в Оксфорд сразу после Рождества.

— Ну, это уже слишком! Даже не знаю, что мне делать, кричать от радости или побить тебя за то, что ты мне ничего не сказал. — Дана взяла его за руку, подвела к одной из кушеток и усадила. — А теперь, — приказала она, забравшись с ногами на другой конец кушетки, — расскажи мне абсолютно все. Начни сначала и рассказывай до конца. — Так они просидели весь следующий час, Питер серьезно рассказывал о своих надеждах и мечтах, а Дана внимательно слушала, наблюдая за сменой выражений на его лице. И наконец Питер объявил:

— А затем я свернул на дорожку и нашел тебя здесь, загорелую и беременную.

Только тогда она пошевелилась и восторженно вздохнула. Они молча сидели некоторое время, потом морщинка пересекла лоб Даны, и она беспокойно спросила:

— Но ты все равно пойдешь на свадьбу Нэнси и Теда, правда?

— Конечно. — Питер зевнул. — Они без меня не справятся. А кроме того, — добавил он, — я ни за что в мире не пропустил бы этого. — Он похлопал Дану по ноге, которую она положила на его колено. — Им будет очень не хватать тебя. Я обедал с Тедом, и он сказал, что Нэнси очень расстроилась. Я знаю, ты не сказала им о моей племяннице, так что здесь ничего не поделаешь, но им обидно, что Семерка будет только в составе шести человек.

— Я ненавижу это, — ровно сказала Дана. — Ненавижу лгать и скрытничать, но я не решилась сказать им, побоялась, что Маршалл узнает. Я сказала Нэн, что после ухода от Маршалла и смерти бабушки я слишком расстроена, чтобы возвращаться, но она не поняла меня. — Дана отвернулась и посмотрела через окно на свой маленький сад. — Все кажется очень далеким, несмотря на то, что годы, которые мы провели вместе, так же свежи в моей памяти, как если бы это было вчера. — Она посмотрела на Питера, и ее лицо смягчилось. — Нам было замечательно вместе, правда?

— Было и будет. — Он погладил ее ногу. — Твое отсутствие на свадьбе ничего не меняет. Они все простят, когда родится ребенок. — Телефонный звонок заставил вздрогнуть обоих, и Питер отодвинулся, а Дана подошла к телефону.

— Джосс? — удивленно проговорила она, широко улыбаясь. — С приездом. — Она послушала некоторое время, кивнула головой, а затем торопливо сказала: — Угадай, кто здесь… Питер… да… он возвращается в Нью-Йорк. — Дана скороговоркой пересказала Джоссу все новости своего школьного товарища, кивнула и передала трубку Питеру. Он поздоровался, и глупая улыбка появилась на его лице, когда он слушал, как Джосс в своей обычной театральной манере превозносит его.

— Спасибо, сэр, — услышала Дана, а потом, — я не могу… Мне надо… ну, вообще-то… спасибо, сэр, очень мило с вашей стороны… с удовольствием.

Дана хихикнула, когда Питер повесил трубку.

— Ты остаешься, верно? И мы идем к Констанс на обед, да?

— Да, — он все еще глупо улыбался. — Разве кто-нибудь может отказать Джоссу? — Он тревожно огляделся. — А я могу пойти так? Мои вещи в аэропорту.

— Все в порядке, — успокоила Дана. — Господи, как я рада, что ты остаешься. Ты увидишь Констанс, она тебе очень понравится, это потрясающая женщина.

— Она должна быть незаурядной женщиной, раз сумела подцепить Джосса. Сколько помню, он все время бегает от женщин. — Питер засунул руки в карманы и начал беззвучно насвистывать. — А мы об этом и не упомянули. — Он вопросительно посмотрел на Дану. — Наследница находит отца в любовном гнездышке?

Дана расхохоталась.

— Все совсем не так, Пит. Все просто замечательно. — Она сняла с вешалки ярко-красный свитер, который туда повесила вчера. — Пойдем прогуляемся, и я расскажу тебе многое, — подзадоривала она. — И ты сможешь задать все свои нахальные вопросы.

— Нахальные? Я? Никогда. — Они вышли из домика и пошли по тропинке. — Я очень любопытный, но вовсе не грубый. У меня пытливый ум, ты же знаешь, мне всегда надо что-то узнавать, что-то пробовать.

— Господи, ты невыносим. — Они дошли до берега и в этот раз, опершись на руку Питера, Дана повернула налево. Высокий молодой человек в очках и красивая беременная блондинка гуляли и болтали, склонив головы друг к другу. Вокруг них на пляже было много таких же прогуливающихся людей и беспокойных серферов, а над ними кружились чайки и крачки, изредка ныряя за рыбой в воду, но Дана и Питер были так поглощены беседой, что ничего не замечали.

14

Констанс Карр стояла у двери, ведущей на террасу. Блики света играли на воде бассейна, а перед домом солнце садилось в Тихий океан. Декабрьский вечер был прохладным, но не настолько, чтобы сидеть дома, и пока некоторые гости грелись у широкого камина, остальные бродили по знаменитому саду Констанс. Сад был потрясающим. Бывшая оперная дива проводила часы, укрывшись от солнца старой соломенной шляпой, подрезая ветки и бродя по саду вокруг дома в сопровождении пожилой мексиканской пары садовников, которые, хотя и не говорили по-английски, успешно выполняли все ее указания. Эффект, которого удалось добиться этим троим, был потрясающим, и, уйдя со сцены, Констанс Карр стала признанным авторитетом в области дизайна садов.

Дана огляделась. Здесь было около двадцати человек, и, как всегда, самая большая группа собралась вокруг Джосса. На нем был алый шарфик, небрежно заправленный в распахнутый воротник рубашки, и желтый шелковый пиджак поверх слаксов, сшитых на заказ. Увидев дочь, он с широкой улыбкой поспешил к ней, пробиваясь сквозь толпу поклонников, чтобы заключить ее в объятия.