Людмила Павленко - Рок пророка. Второе пришествие

• Название: Рок пророка. Второе пришествие
• Автор: Людмила Павленко
• Издательство: МЕРА
• Жанр: Детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91825-012-9

Преподаватель физики в гимназии города Иверь, расположенном между Москвой и Петербургом, случайно получает доступ к эксклюзивной информации, за которой охотятся американские коммандос, а также службы безопасности вице-спикера Госдумы Жареноскина и лидера «оранжевых» в Украине Джулии Тамошенко. На улицах провинциального городка — погони, перестрелки.

Преподавателю физики и его друзьям становится известно о заговоре заправил Тайного Мирового Правительства против человечества. Сорвать их планы может только вмешательство русского Президента Путина.

Действие романа происходит в 2006 году.

* Публикуемые материалы являются достоянием Русской культуры, по какой причине никто не обладает в отношении них персональными авторскими правами. В случае присвоения себе в установленном законом порядке авторских прав юридическим или физическим лицом, совершивший это столкнется с воздаянием за воровство, выражающемся в неприятной «мистике», выходящей за пределы юриспруденции. Тем не менее, каждый желающий имеет полное право, исходя из свойственного ему понимания общественной пользы, копировать и тиражировать, в том числе с коммерческими целями, настоящие материалы в полном объёме или фрагментарно всеми доступными ему средствами. Использующий настоящие материалы в своей деятельности, при фрагментарном их цитировании, либо же при ссылках на них, принимает на себя персональную ответственность, и в случае порождения им смыслового контекста, извращающего смысл настоящих материалов, как целостности, он имеет шансы столкнуться с «мистическим», внеюридическим воздаянием.

---

— Увы! — вздохнула Наталья Николаевна и огляделась:

— А бандиты не ищут нас?

Тут она мельком глянула вверх и вскрикнула:

— Ой, он там, посмотрите!

На кромке купола стоял и, сложив руки, смотрел вверх, Гоша Буранский. Он успел где-то стащить белую простыню или оконную занавеску и прорезать в ней дырку для головы. И эта белая хламида развивалась на нём от лёгкого ветерка. Одну секунду они видели его в таком статичном положении. А потом он воздел руки кверху и прыгнул.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Со всех сторон к месту падения человека в белой накидке бежали люди. На ходу многие доставали мобильные телефоны и набирали номер «скорой» и милиции. Громов с Лизой, Иван и Гончарова успели первыми. Громов пощупал пульс, взяв руку Гоши, и сказал тихо:

— Всё.

Завыли сирены «скорой помощи» и милицейских машин.

— Нам надо уходить, — шепнула Лиза, белая, как простыня на теле Гоши.

Гончарова что-то прошептала про себя и тоже двинулась вслед за новыми друзьями. Они шли медленно, понурившись. На душе у всех было тяжело и неприятно. Только что разговаривали с ним, посмеивались над суетным и вздорным человечишкой и вот — финал. Какой трагичный!

— Как его жаль! — воскликнула Гончарова и заплакала. Достав из кармана куртки платок и вытирая им глаза, она тихо говорила:

— Когда-то я была на него жутко разгневана. В нашем театре был скандал, в который я нечаянно ввязалась. Я заступилась за собратьев, которых ни за что и ни про что понижали в категории. Ездила в Министерство культуры, хлопотала за них. А Гоша в это самое время вдруг стал директором театра. Выслужился перед главным режиссёром Верой Сидоровной Безенчук. Она у нас свирепая. Да… Давно это было… Потом его сняли с директорства, потому как держать далее на руководящей должности не было никакого резона. Что называется, себе в убыток. Руководить он совершенно не умел и ничего не понимал в этом деле. Зато кабинет себе соорудил из трёх гостиных, актёры, бывшие его собратья, к его столу шагали по коврам минут десять. Сам же он трепетал перед главрежем. Мог заглянуть к ней и пулей вылететь обратно. А вслед неслось: «Гоша, вон!» Как он хотел вернуться в своё кресло! Обошёл все кабинеты, просил, чтобы его восстановили, но чиновники из управления культуры назначили другого, и Гоша попал в психушку.

Она снова всхлипнула и замолчала.

— Ещё одна кровавая жертва, — сказал задумчиво Иван, — сколько же было их за всю историю человечества?! И, если вдуматься, все, как одна, войны — религиозные. С именем Бога на устах бьются за право властвовать над другими. Чей бог сильнее — тот и победил. Или себя приносят в жертву.

— Как одурманенные террористы? — спросила Лиза.

— Или как Гоша, возомнивший себя потомком распятого Христа и пожелавший разделить Его страдания, чтоб доказать свою причастность к Божеству, — вздохнула Наталья Николаевна, — у нас ведь даже поговорка есть: «Христос терпел и нам велел».

— Христос, я полагаю, не был мазохистом, — возразил Иван, — и к мазохизму никого не призывал. Быть может, он только то и хотел сказать, что страдать в этой жизни полезно в том смысле, что душа, омытая слезами, очищается от эгоизма, а чувства обостряются и утончаются. Человеку становится доступна высшая милость Бога — способность к состраданию.

— Хотела бы я знать, — ни к кому конкретно не обращаясь, заговорила Лиза, — там, в компьютере, то есть в их секретной лаборатории действительно Иисус Христос? И был ли он на самом деле? А если был, то кто же он всё-таки — Бог? Человек? Сын Божий?

Иван вдруг сделал предупреждающий знак рукой и вполголоса проговорил:

— Не оглядывайтесь. Нас «пасут». Но пока не приближаются. Вероятно, их смущает тот факт, что нас много и что в руках у Сергея не «кейс», а клетчатая сумка. Они же ищут человека с «дипломатом», фоторобот которого всем им роздали. Боюсь, что фоторобот довольно точный. Знать бы — сколько их, наших преследователей? И где они рассредоточились…

— Навстречу бежит целая толпа к месту самоубийства, — заметил Сергей, — воспользуемся этим прикрытием и нырнём сюда, в эти кусты.

Они так и сделали. Их преследователи — два дюжих «качка» — замешкались. Отталкивая бегущих, которые буквально под ноги им лезли, они искали глазами подозрительных граждан, за которыми следили, но тут их внимание заняли двое молодых людей — парень и девушка. Они удалялись в ту сторону, куда прежде устремлялась четвёрка подозреваемых. Парень был с «дипломатом». Это решило исход операции. Парня и девушку взяли с двух сторон под руки и потащили в сторону ближайших ворот городского сада, где за подстриженными кустами прятались четверо беглецов. Во всеобщей суматохе мало кто обратил на это внимание. Парень и девушка отчаянно вырывались. Девушка во весь голос закричала. Но кричали и все вокруг, да ещё и выли милицейские сирены, а один из милиционеров, останавливая движение машин, ещё и кричал в мегафон. Место происшествия оцепили, не подпуская толпу — словом, никому не было дела до захваченной бандитами пары.

Как вдруг с другой стороны улицы, лавируя между машинами, к «накачанным» парням и их пленникам устремились ещё трое, чем-то очень и очень схожие с первыми двумя, но, в то же время, имевшие неуловимые отличия. Быть может, они заключались в особой ловкости и пластичности их движений. Эти больше напоминали не бандитов, а хорошо обученных спецназовцев. Только вот формы на них не было — обычные куртки и джинсы, как и у многих молодых людей. Увидев их, бандиты опешили. Один потянулся было к пистолету, спрятанному в кармане, и даже успел его вытащить, но не выстрелить — ему свернули шею, как цыплёнку. То же проделали с другим. Девушка грохнулась в обморок. И ей, и парню одновременно и абсолютно бесшумно выстрелили в лоб.

Это было настолько невероятно и произошло так молниеносно, что прятавшиеся за кустами беглецы были буквально ошеломлены и застыли от неожиданности в своём укрытии. Елизавета сдавленно вскрикнула, но Сергей тотчас же закрыл ей рот ладонью, и она только мелко дрожала, обхватив себя руками за плечи. Бандиты были рядом, в двух шагах, и если бы заметили, что за ними наблюдают — четвёрке беглецов пришёл бы конец.

Преступники подняли с земли «дипломат» и раскрыли его. Оттуда посыпались бумаги, выпали тёмные очки и кошелёк. И тут один из бандитов, в ярости притопнув ногой, выругался… на чистейшем английском!

Наталья Николаевна схватила за руку Сергея и прошептала ему в самое ухо:

— Их прислали оттуда!

Сергей кивнул. Он напряжённо вслушивался в чужую речь.

— Эти русские придурки гнались не за теми! — бесновался один из убийц.

— Нам надо было немного подождать! — рявкнул другой.

— Обыщите их, — приказал третий.

В карманах убитых они нашли какие-то бумаги.

— Это, наверное, он, Сергей Громов. Тут напечатан его адрес.

Боец произнёс название улицы и номер дома.

— Вперёд! — скомандовал старший группы и все трое в мгновение ока исчезли.

— Они нашли ваш фоторобот? — спросила Гончарова.

— Похоже, так, — кивнул Сергей.

— И помчались домой к вам, — вздохнула актриса, — а потом и ко мне нагрянут. Бедная моя квартирка! Они же в клочья разнесут там всё! И вопрос — а куда нам деваться теперь? Нам же некуда скрыться. Может, назад, к вам, Иван? Будем отсиживаться в катакомбах.

Ей никто не успел ответить — Лиза, схватив Сергея за руку, потащила его прочь. Иван и Наталья Николаевна вынуждены были последовать за ними. Лиза шла очень быстро, почти бежала. Остальные едва поспевали за ней. Они миновали городской сад, и вышли к набережной, на открытое пространство, где их могли заметить, но Лиза, кажется, этого не понимала.

— Лиза, остановитесь, — взмолилась, наконец, Наталья Николаевна, — я уже совершенно выдохлась!

Лиза метнулась вправо, затем влево, а потом бросилась ничком на садовую скамейку и в голос разрыдалась, не обращая внимания на гуляющих. Отсюда было далеко до места происшествия, и молодёжь спокойно пила пиво и хрустела чипсами. В летнем кафе громко звучала музыка. Здесь, на набережной Волги, текла беззаботная вечерняя жизнь молодёжной «тусовки». Никто не обращал внимания на рыдающую дамочку, тем более что она была не одна и явно не нуждалась в помощи посторонних.

Сергей сел рядом и прижал голову Лизы к своей груди, одновременно настороженно озираясь вокруг. Гончарова, тяжело дыша, опустилась на соседнюю скамью и достала из кармана носовой платок.

И только Иван остался стоять. Он тоже поглядывал по сторонам, но без особой тревоги. Мимо прошёл старик в бейсболке и новеньком тренировочном костюме. Внезапно он остановился, постоял, заложив руки за спину, затем вернулся и подсел на скамейку рядом с Лизой.

— Девушка плачет, — произнёс он безо всякого выражения, — а чего плакать, когда скоро Второе Пришествие и Страшный Суд.