Паулина Симонс - Красные листья

• Название: Красные листья
• Автор: Паулина Симонс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02799-7

Они молоды и хороши собой. У них с детства было все, о чем только можно мечтать. Они легкомысленно играют с любовью и изменой, сексом и наркотиками. Но вот кто-то из них вступает в опасную игру со смертью. И когда в снегу находят обнаженное тело убитой девушки, молодой детектив Спенсер О'Мэлли начинает расследование, еще не подозревая, какие темные и порочные тайны ему предстоит раскрыть…

---

— Вот это да.

— Так все же, что ты хочешь сказать этим своим «вот это да»? — спросил Спенсер, наклонившись ближе к Бейкеру.

— Ничего, абсолютно ничего. В самом деле. Просто я подумал, что Кристина могла бы быть моей дочерью.

— Но у тебя же двое сыновей.

— Да, двое, — сказал Уилл. — Но у меня вполне могла быть дочь. Сколько времени она пролежала здесь мертвой, эта бедная девочка, как ты думаешь?

— По крайней мере достаточно долго, чтобы над ней успел вырасти сугроб.

— Значит, с того снегопада во вторник, перед Благодарением? — сказал Уилл после паузы.

Спенсер кивнул. Мысль о том, что она пролежала под снегом девять дней, была для него невыносимой. Когда он расстался с ней в прошлый вторник, после полудня, пурга только начиналась. Тогда она еще была жива. Значит, Кристина погибла где-то между часом дня во вторник и утром в среду, когда снегопад утих.

— Да. Я думаю, это довольно правильное предположение, — наконец произнес он. — Это случилось накануне Благодарения.

— В ту ночь было очень холодно, — сказал Уилл. — Она должна была окоченеть немедленно. Ты же видишь, никаких следов разложения. Совершенно никаких.

— Послушай, — вяло проговорил Спенсер, пытаясь пошутить, — а может быть, она жива? Оттает сейчас в больнице и оживет.

Уилл покачал головой. Спенсер дал ему несколько поручений: во-первых, сообщить декану факультета, что в колледже имеет место смертельный случай, во-вторых, выявить всех, кто мог видеть ее на прошлой неделе, и опросить. Потом он вспомнил про баскетбол.

— Уилл, сделай одолжение, поговори с тренером женской баскетбольной команды. Узнай, принимала ли Кристина участие в последней игре в субботу. — Пусть Уилл проверит. Но Спенсер знал, что не могла она играть в субботу. Ни при каких обстоятельствах. Он видел ее плечо.

После ухода Уилла Спенсер поразмышлял некоторое время о следах на теле Кристины. Помогая укладывать ее тело на носилки, он успел оглядеть ее спину и ноги. На них было множество черных кровоподтеков и узлов, где скопилась кровь, после того как перестала циркулировать по телу. Разложение, конечно, не началось, потому что трупное окоченение не наступило: она просто окоченела от мороза. В больнице она начнет оттаивать, и одновременно начнет разлагаться тело.

Спенсер очень замерз.

Он открыл заднюю дверь общежития Хинман, вошел внутрь и поднялся по лестнице. На четвертом этаже он остановился у двери Кристины и постучал. Дверь была не заперта, но Спенсер знал, что без ордера на обыск входить туда не имеет права.

Слегка приоткрыв дверь, он заглянул в комнату. Свет был включен. Компьютер тоже. На экране монитора была картинка «скрин сейвер» [32]. Постель была не убрана. Повсюду разбросаны книги и одежда. Та, что валялась на кровати, несомненно, была той, какую Кристина сняла с себя в свою последнюю ночь. На полу, рядом с кроватью, лежала бутылка «Южного комфорта».

Спенсеру так хотелось войти в комнату и послать ко всем чертям этот ордер, но он прекрасно понимал, что если даже и найдет сейчас здесь что-нибудь, то все равно не сможет это потом использовать: суд отвергнет любое доказательство, любую улику, полученные таким образом. Мало того, окружной прокурор потребует от шефа принять меры к нарушителю чистоты следствия, и тот под давлением господ из Конкорда будет вынужден Спенсера изгнать. Его выгонят с работы пинком под зад, без выходного пособия. Так что не было смысла заходить сюда.

Спенсер неохотно закрыл дверь.

Потом он оглядел коридор и после некоторых колебаний постучал в дверь напротив. Ему' открыл молодой человек изящного вида, с восточной внешностью. Спенсер начал говорить ему, кто он такой и что произошло, но студент его прервал, затараторив:

— Подождите. Подождите-подождите. Вам надо поговорить вот с ним. — Он показал куда-то за спину Спенсера. — Комната три девятнадцать.

— Почему мне надо обращаться в комнату три девятнадцать?

— Потому что они были друзьями, — ответил студент и попытался закрыть дверь.

Спенсер помешал ему, подставив ступню, и вынул полицейский жетон.

— Мне не нравится, как ты себя ведешь, приятель, — твердо произнес он. — Так кто там живет, в этой комнате три девятнадцать?

Студент посмотрел на ногу Спенсера, просунутую в дверь, затем на его жетон.

— Альберт Мейплтоп, — сказал он. — Теперь я могу закрыть дверь?

— Теперь, наверное, можешь. — Спенсер убрал ногу, дверь закрылась.

Он медленно двинулся к комнате номер 319. На розовато-лиловой двери рядом с магнитной доской для объявлений был изображен Анубис — бог смерти с головой шакала, а под ним болгарская пословица: «Хочешь утопиться — не лезь в мелкую воду. Там только одно мучение».

«Какие мне еще нужны сведения о Мейплтопе?» — подумал Спенсер и постучал. Дверь отворилась, и перед ним появился красивый молодой человек с длинными волосами. Из одежды на нем были только черные шорты.

Спенсер показал полицейский жетон и спросил:

— Вы Альберт Мейплтоп?

— Да, это я, — сказал Альберт, отбрасывая волосы назад и завязывая их в хвостик.

— Вы были в дружеских отношениях с девушкой, которая жила вон там, по этому коридору, с Кристиной Ким?

Черные глаза молодого человека вспыхнули. Он как-то странно посмотрел на Спенсера. Мол, что за вопрос?

— В дружеских отношениях? Да.

— Она была найдена сегодня мертвой.

Даже в неярком свете коридора было видно, что молодой человек сильно потрясен. Кровь отлила от его лица.

— Конни, — не оборачиваясь, крикнул Альберт, — поди сюда! Это насчет Кристины.

К двери подошла девушка. Она тоже была полураздета, хотя на дворе стояла зима.

— В чем дело? Что случилось?

— Это детектив…

— Извините; — сказал Спенсер, обращаясь к девушке. — Не могли бы вы назвать свое имя?

— Конни. Констанция Тобиас, — пролепетала девушка. Она нервничала. Спенсер вспомнил, как дергался Милтон.

— Что-нибудь случилось? — спросила Конни упавшим голосом.

Альберт повернул к ней голову и тихо проговорил:

— Они нашли сегодня Кристину. Мертвую.

Конни как будто прорвало. Она немедленно зарыдала, и так бурно, что Спенсер даже сделал шаг назад. Альберт обнял ее за плечи.

— Ну, не надо, — прошептал он. — Не надо.

Но Конни зарыдала еще сильнее.

Спенсер стоял и внимательно ее разглядывал. В течение нескольких секунд с Конни случилась удивительная метаморфоза — от нормального состояния к истерике.

Не отводя от нее взгляда, Спенсер откашлялся и сказал почти виновато:

— Мне жаль, что вынужден сообщать такое неприятное известие. Вы ее знали?

— Знала ли я ее? — всхлипнула Конни. — Она была нашей лучшей подругой.

«"Нашей", — эхом отозвалось внутри Спенсера. — Хм, очень интересно».

— Прошу извинить мое вторжение. Я постараюсь, чтобы это не заняло много времени.

Но Конни не могла унять рыданий. Она раскачивалась из стороны в сторону, слезы лились у нее по щекам, из носа текло. Альберт гладил ее по плечу, но это, видимо, мало помогало. Рыдания не утихали. Мало того, она заплакала еще громче.

Спенсер ждал. Конни Тобиас была симпатичной девушкой небольшого роста. Но симпатичной предположительно, поскольку в данный момент выяснить это было довольно трудно. Лицо ее было все мокрым от слез и красным.

Одета она была в короткую майку с бретельками и очень короткие шорты. Упитанности она была средней, но с большой грудью. Спенсер опустил глаза на ее босые ноги, а затем поднял их на Альберта. Это был парень мускулистый, но в меру. Не накачанный. И симпатичный, но не писаный красавец. В мочке левого уха Альберта Спенсер заметил, небольшое плоское колечко, а на левом предплечье довольно сложную татуировку. «Это уже интересно», — подумал он, поскольку татуировки среди дартмутских студентов были явлением довольно редким. Спенсер внимательно рассматривал татуировку. На левой руке Альберта был изображен крылатый египетский бог Анубис, покровитель гробниц, а ниже выведены инициалы КМ.

— Симпатичная татуировка, — сказал Спенсер. — А что означает это КМ?

— Это инициалы моей матери, — ответил Альберт. — Кей Мейплтоп.

— Понятно. А не лучше бы написать просто «мама»?

Альберт осклабился, показав Спенсеру свои превосходные зубы, и сказал:

— Писать на руке слово «мама» мне показалось как-то уж слишком сентиментальным.

— Ну, это как сказать, — проговорил Спенсер. — Любовь к матери одна из важнейших добродетелей. К вашему сведению, на государственной службе это весьма ценится.

— Слава Богу, мне это не угрожает. Думаю, что на государственной службе мне никогда не быть, — сказал Альберт.

Конни все еще плакала. Надо сказать, что к людям, которые так быстро и бурно реагируют на трагические новости, Спенсер всегда относился с подозрением. Это не было нормой. Человеку сообщили страшную новость, и он побледнел. Это нормально. В первый момент он вообще может никак не отреагировать, и это тоже нормально. Бурной истерики можно ожидать только от матери, и много реже от отца. Друзья реагируют по-разному, но редко так, как Конни. А эта девушка все поддавала жару и поддавала.