Дэниел Киз - Цветы для Элджернона

• Название: Цветы для Элджернона
• Автор: Дэниел Киз
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15744-1

Тридцать лет назад это считалось фантастикой.

Тридцать лет назад это читалось как фантастика. Исследующая и расширяющая границы жанра, жадно впитывающая всевозможные новейшие веяния, примеряющая общечеловеческое лицо, отважно игнорирующая каинову печать «жанрового гетто».

Сейчас это воспринимается как одно из самых человечных произведений новейшего времени, как роман пронзительной психологической силы, как филигранное развитие темы любви и ответственности.

Не зря вышедшую уже в 90-е книгу воспоминаний Киз назвал «Элджернон и я».

---

– Да, Эллен, здорово ты его обработала!

Я не знал, что делать и куда смотреть. Внезапно я почувствовал себя голым. Мне захотелось спрятаться, и чтобы меня никто никогда не нашел. Я выбежал из квартиры. Это был большой дом с множеством коридоров. Я забыл про лифт и никак не мог найти лестницу. Потом я долго бродил по улицам. Мне и в голову раньше не приходило, что они таскали меня с собой только за тем, чтобы повеселиться за мой счет.

Теперь я знаю, что такое «строить из себя Чарли Гордона».

Мне стыдно.

Ночью мне снилась Эллен, как она танцует и прижимается ко мне, а когда я проснулся, простыня была мокрой и грязной.

13 апреля

Я так и не хожу в пекарню. Я попросил миссис Флинн, мою хозяйку, позвонить мистеру Доннеру и сказать, что я заболел. Миссис Флинн, кажется, начала бояться меня.

Я понял наконец почему надо мной смеются, и думаю, это открытие поможет мне. Я был настолько глуп, что даже не понимал, до чего я глуп. Людям становится очень весело, когда дурак делает что-нибудь не так, как они.

Зато теперь я знаю, что каждый день становлюсь чуточку умнее. Я знаю, что такое пунктуация и как правильно писать слова. Мне нравится выискивать трудные слова в словаре, и я легко запоминаю их. Я стараюсь писать отчеты как можно аккуратнее, но это отнимает уйму времени. Я много читаю, и мисс Кинниан говорит, что я читаю очень быстро. Я даже понимаю многое из того, что читаю. Бывает так, что я закрываю глаза и вижу перед собой целую страницу, словно картину.

Утром я проснулся и долго лежал в постели с открытыми глазами. В стене, отгородившей мой мозг от остального мира, появилась огромная дыра, и я вышел сквозь нее.

…Это было давно, очень давно, когда я только начинал работать у Доннера. Я вижу улицу, на которой стоит пекарня. Сначала все как в тумане. Потом начинают проявляться отдельные детали, они кажутся настолько реальными, что я как будто и в самом деле стою там…

Тщедушный старик с детской коляской, переделанной в тележку с угольной жаровней, запах жареных орешков, снег на тротуаре. Долговязый молодой человек с широко раскрытыми глазами и выражением испуга на лице уставился на вывеску. Что там написано? Теперь-то я ЗНАЮ: «ПЕКАРНЯ ДОННЕРА», но, заглядывая в глубины памяти, я не могу прочитать вывеску его глазами. Он не умеет читать. Этот парень с испуганным лицом – я, Чарли Гордон.

Слепящие неоновые огни. Рождественские елки и прохожие. Люди в пальто с поднятыми воротниками. Их шеи укутаны теплыми шарфами. А у него нет перчаток. Его руки замерзли, и он опускает на землю тяжелые коричневые бумажные мешки. Он остановился, чтобы получше рассмотреть маленькие заводные игрушки на лотке уличного торговца – переваливающегося с ноги на ногу медвежонка, подпрыгивающую собачку, тюленя с крутящимся на носу мячом. Топает, прыгает, крутится… Если бы эти игрушки были его, он стал бы счастливейшим человеком в мире.

Он хочет попросить краснолицего торговца, чьи пальцы торчат из рваных дешевых перчаток, минутку, всего одну минутку подержать медвежонка, но ему страшно. Он поднимает свой груз и взваливает его себе на плечо. Пусть он худ, но годы тяжелой работы закалили его.

– Чарли! Чарли! Наш Чарли!..

Вокруг собрались дети, они весело смеются и дразнят его – собачки, тявкающие под ногами. Чарли улыбается им. Ему хочется положить пакеты на тротуар и поиграть с ними, но пока он раздумывает, что-то ударяет его в спину. Это ребята постарше швыряют в него куски льда.

В подворотне, недалеко от пекарни, расположилась компания парней.

– Смотри-ка, Чарли!

– Эй, Чарли! Что это там у тебя?

– Чарли, кинем кости?

– Двигай сюда, повеселимся!

Но в подворотне есть что-то пугающее – темнота, смех… По коже бегут мурашки. Он пробует понять, что же страшит его, но вспоминает только грязь и помои на одежде, дядю Германа, выскочившего на улицу с молотком в руке, когда он пришел домой весь заляпанный дерьмом… Чарли подальше обходит гогочущих парней, роняет мешок, поднимает его и что есть духу бежит к пекарне.

– Где тебя носило, Чарли? – орет Джимпи из глубины дома.

Чарли протискивается сквозь вращающиеся двери и сваливает кипу пакетов на один из желобов, спускающихся в подвал. Он прислоняется спиной к стене и засовывает руки в карманы.

Ему нравится здесь. Полы белые от муки, белее закопченных стен и потолка. Толстые подошвы его ботинок покрыты белым налетом, мука забилась в швы и дырочки для шнурков, она у него под ногтями и в трещинах на коже мозолистых рук.

Присев на корточки, он расслабляется, бейсбольная шапочка с большой буквой Д сползает ему на глаза. Он любит запах муки, сладкого теста, хлеба и пирожков. Печь потрескивает и нагоняет на него сон.

Сладко… тепло… он спит…

Внезапно он изгибается, падает и со всего размаху врезается головой в пол. Кто-то, проходя мимо, ударил его, спящего, по ногам.

…Вот и все, что я вспомнил. Я представляю себе эту сцену совершенно отчетливо и не могу ничего понять. Так же было и с кино. Я начинал понимать, о чем фильм, только после того, как смотрел его три или четыре раза. Нужно спросить доктора Штрауса.

14 апреля

Доктор Штраус сказал, что такие воспоминания чрезвычайно интересны и их обязательно нужно записывать. А потом мы вместе будем их обсуждать.

Доктор Штраус – психиатр и нейрохирург. Я не знал этого. Мне казалось, он просто доктор. Когда я пришел к нему сегодня утром, он заговорил о том, как важно мне понять себя, чтобы решить свои проблемы. Я ответил, что нет у меня никаких проблем.

Он рассмеялся, встал и подошел к окну.

– Чем разумнее ты будешь становиться, Чарли, тем больше их будет возникать. Твое интеллектуальное развитие значительно опережает эмоциональное, мне кажется, что тебе все чаще и чаще придется обсуждать со мной многие вещи. Я просто хочу напомнить, что если тебе понадобится помощь, приходи сюда.

По его словам выходит, что когда-нибудь в недалеком будущем все мои сны и воспоминания свяжутся воедино, и я многое узнаю о себе. Он сказал, что очень важно вспомнить, что именно говорили обо мне люди.

Ничего этого я раньше не знал. Значит, если я стану достаточно умным, то пойму все слова, которые роятся у меня в голове, узнаю все про тех парней в подворотне, про дядю Германа, про маму и папу. И вот тогда мне станет совсем плохо, и мой мозг может повредиться.

Так что два раза в неделю я прихожу к нему в кабинет и говорю о том, что меня тревожит. Мы садимся, и доктор Штраус начинает слушать. Это называется терапия. После таких разговоров я должен чувствовать себя лучше. Я признался ему, что больше всего меня тревожит то, что я ничего не знаю о женщинах. Как я танцевал с Эллен и что случилось потом. Тут и почувствовал себя не в своей тарелке – мне стало холодно, я вспотел, в голове возникло непонятное жужжание, к горлу подступила тошнота. Я всегда считал неприличным говорить о таких вещах. Но доктор Штраус спокойно объяснил, что случившееся со мной после вечеринки называется поллюция. Ничего страшного, с кем не бывало.

Оказывается, хоть я и умнею на глазах, в некоторых отношениях я еще совсем ребенок. Меня это смущает, но рано или поздно я обязательно узнаю о себе все.

15 апреля

Я очень много читаю и почти все запоминаю. Мисс Кинниан сказала, что кроме истории, географии и арифметики мне следовало бы заняться иностранными языками. Профессор Немур дал мне еще несколько кассет для ночной учебы. Я все еще не понимаю, как работают сознание и подсознание. Доктор Штраус говорит, чтобы я не ломал над этим голову. Он заставил меня пообещать, что когда я через пару недель начну изучать курс колледжа, то не буду читать книг по психологии без его разрешения. Он считает, что они собьют меня с толку и вместо того, чтобы поглубже разобраться в собственных мыслях и ощущениях, я начну копаться в противоречивых психологических теориях. Но романы мне читать никто не запрещает. За прошлую неделю я одолел «Великий Гэтсби», «Американская трагедия» и «Взгляни на дом свой, ангел». Никогда не думал, что люди могут позволять себе такое.

16 апреля

Сегодня я чувствую себя значительно лучше, хотя еще злюсь при мысли о том, что всю жизнь люди смеялись и издевались надо мной. Когда я стану совсем умным и мой КИ удвоится по сравнению с нынешними семьюдесятью, то, может быть, я начну нравиться окружающим, и у меня появятся друзья.

Что такое КИ, или коэффициент интеллектуальности? Профессор Немур говорит, что это нечто, чем можно измерить, насколько человек разумен – как стрелка весов в аптеке. Доктор Штраус крупно поспорил с ним и заявил, что с помощью КИ нельзя взвесить разум. По его словам, КИ показывает, насколько умным человек может стать. Как деления на мерном стакане. Правда, стакан этот нужно еще чем-то наполнить.

Когда я спросил об этом Барта Селдона, он ответил, что есть ученые, которые не согласятся ни с тем, ни с другим определением. Он вычитал где-то, что КИ измеряет множество разнообразнейших показателей, включая и знания, уже приобретенные человеком, и что на самом деле это далеко не лучшая оценка умственных способностей.