Абигайль Кейси - Гадание на розах

• Название: Гадание на розах
• Автор: Абигайль Кейси
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-7024-2602-0

Глория Дюбуа, специалист по благородным розам, давно ждала прихода настоящей любви, но то, что это произойдет в столь драматичных обстоятельствах, даже и не предполагала. Но именно жуткая история, потрясшая Луизианский университет, помогла робкой аспирантке прояснить свои отношения с одним потрясающим кареглазым парнем…

---

Тина Маквелл извлекла из второго кармана банан.

— Нисколечко.

Глория Дюбуа удовлетворенно хмыкнула — если к подруге вернулся аппетит, значит, исповедь вот-вот закончится.

— Вот скажи мне, Гло, ты заметила, какой странный контингент любуется розами? — Тина Маквелл расчехлила банан. — Хочешь?

— Нет, спасибо.

Тина Маквелл откусила большой кусок.

А Глория Дюбуа решилась пошутить.

— Снежного человека не приметила, да и инопланетян тоже!

— При чем здесь Биг Фут и марсиане?

— Я и говорю, что ни при чем.

— Взглянуть на розы приезжают в основном пожилые дамы, женщины неопределенного возраста, скучающие девицы и оравы ребятишек.

— Ты забыла добавить в перечень аспиранток и подруг сотрудников.

— Я серьезно. — Тина Маквелл покончила с бананом. — Где, я тебя спрашиваю, мужчины продуктивного возраста?

— На бейсболе, наверное, или в покер дуются.

— В зоопарке и то мужчин бывает больше, чем у нас.

— Да, вам тут явно не хватает гривастых львов и мрачных горилл-самцов.

— Вот я и говорю — половая дискриминация.

— Но я тут встретила оживленных персон мужского пола с фотоаппаратами наперевес.

— Туристы, а тем более заграничные, — не в счет.

Тина Маквелл была ярко выраженной патриоткой — именно ей принадлежала идея создать в Национальном парке панно из низкорослых роз, изображающее американский флаг.

Но Глории сейчас совершенно не хотелось вдаваться в сложные и запутанные национальные отношения. Она лукаво улыбнулась.

— Ти, я знаю, как привлечь мужчин к розам.

— Поделись.

— Надо просто вывести цветок с крепким ароматом шотландского виски.

— Скажи еще — с запахом гаванской сигары!

Ландшафтоведка прыснула.

Глория ее с удовольствием поддержала.

Отсмеявшись, Тина Маквелл хитро прищурилась.

— Погоди-ка, Гло, погоди-ка… — Похоже, она наконец-то заинтересовалась внезапным, нарушившим сложившийся график приездом вечно занятой аспирантки. — Один вопрос.

— Хоть десять.

— Почему ты нагрянула не вовремя?

Глория, уставшая от ожидания, не стала нагонять туману и ответила прямо, но красноречиво:

— Да вот, понимаешь, угораздило сегодня влюбиться!

— Ты меня не разыгрываешь?

— Нисколечко! — Глория обняла подругу за плечи. — Хотя самой до сих пор не верится.

Розы ревниво качнулись.

— Ой, Гло, я так за тебя рада!

— Ти, если бы знать, чем все это кончится…

— Ну давай, давай, рассказывай, только все по порядку и желательно с подробностями.

Тина Маквелл достала очередной банан и приготовилась слушать душещипательную историю.

— Да, совсем забыла! Мою розу, кажется, берут на парижскую выставку.

— Это, Гло, прекрасно!

— Еще бы.

— Но про любовь актуальней.

Тину Маквелл всегда больше интересовали нюансы человеческих отношений, чем ботанические новости.

— Выставки проводятся ежегодно, а вот с любовью шутить нельзя.

— Ладно, начнем с того, что я проспала.

— Это существенно?

— В общем, да. Если бы я не начала репетировать свою лекцию по семейству розоцветных, то наверняка не встретилась бы с ним.

Глория снова повторила — уже не для фамильных роз, а для подруги — колдовские приметы, взявшие ее душу в плен: карие глаза, русые волосы и черты лица мужчины, достойного женщины из рода Дюбуа.

— А при чем здесь розоцветные? — Раззадоренная чужим романом, Тина Маквелл машинально обнажила следующий банан. — Не понимаю связи.

— Сейчас узнаешь. — Глория Дюбуа взволнованно расстегнула верхние пуговицы джинсовой куртки. — Иногда судьба выстраивает такие невероятные комбинации…

Розы откровенно подслушивали страстный, искренний, подробный монолог разговорившейся аспирантки.

— Такие невероятные…

Глава 8 ЧЕРНАЯ РОСА

Третья неделя сентября выдалась в Луизиане непривычно ненастной.

Ливень за ливнем.

А в понедельник четвертой недели наконец-то выглянуло солнце.

Но счастливая аспирантка, разбуженная взбалмошной маман ни свет ни заря, в конечном счете проспала великолепный рассвет.

В честь парижской удачи Глория Дюбуа сегодня позволила себе проигнорировать нудный будильник, а также пропустить утреннюю пробежку, тренажерный зал, бассейн, легкий завтрак, фитнес, обматывание свежими морскими водорослями, солярий и даже визит в фитотрон к своей Безымянной красавице.

Впрочем, пообщаться с белыми розами, готовящимися завоевать весь мир, Глория могла, и не выходя из аспирантского бунгало.

Конечно, здесь их была не тысяча, как на опытной делянке, а всего лишь пара.

В хрустальных вазах на трельяже.

Как только начался осенний семестр, Глория, по подсказке своей мудрой бабушки, принялась гадать на розах.

Каждый вечер послушная внучка срезала по два бутона своей Безымянной красавицы и ставила их в вазы по обе стороны зеркала.

Бабушка уверяла, что в этом гадании все гораздо проще, чем в бросании высушенных костей хорька или в мудреной хиромантии.

Если распустится правый цветок — жди сегодня любви.

Если же левый — то встреча с долгожданным суженым, увы, откладывается еще на сутки.

В спальню через распахнутое окно врывалось солнце, вспомнившее о прошедшем лете.

Глория, блаженно жмурясь, обернулась к трельяжу, как всегда делала по утрам.

Только бы погодную благодать и определенность не испортил результат очередного гадания. Весь сентябрь цвет давала исключительно левая роза. Правая упорно опаздывала в этой судьбоносной гонке. Но, может, смена дождей на солнце изменит расклад.

Глория с надеждой открыла глаза — и вскрикнула от неожиданности.

Правая роза торжественно и горделиво расправила атласные лепестки.

— Не может быть! — отрешенно сказала Глория своему отражению в зеркале. — Две удачи в один день!

Но тут же ее радость пошла на убыль.

Оказывается, левая роза, вечная предательница, тоже расцвела… одновременно с правой вестницей долгожданного счастья и близкой любви.

Глория печально вздохнула и ласково коснулась пальцами свежих и роскошных лепестков — сначала правой красавицы, потом — левой.

Обе розы виновато качнулись в хрустальных вазах, радужных от осеннего солнца.

Глория раскидала подушки.

Но, по крайней мере, такая неопределенность результата гадания намного лучше, чем постоянное и категоричное отрицание возможности крутого разворота аспирантской судьбы.

Глория сбросила одеяло и смяла простыню.

Весь день еще впереди.

Глория распинала шлепанцы.

И возможно, именно сегодня, когда безымянной пока красавице так повезло в далеком Париже, ее создательнице уготована подобная участь в университетском кампусе.

Глория захлопнула окно, за которым птичьи рулады и щебетанье сменились рокотом автомобильных моторов, далеким самолетным гулом и взвизгиванием тормозов.

Что бы там розы ни пророчили, а ровно через один час и сорок пять минут надо быть в аудитории — никто семинар по семейству розоцветных не отменял.

Глория поспешила в душ.

Впервые сам декан доверил тихой и трудолюбивой аспирантке читать вместо себя раздел, посвященный розам и их многочисленным родственникам.

Глория натянула купальную шапочку, чтобы не намочить волосы.

А после дебютной лекции можно будет плотно засесть за компьютер и отыскать в Интернете адекватное название для беленького, атласного, благоухающего первенца.

Глория сделала воду погорячей.

Хотя, конечно, лучше было бы подыскивать имя для настоящего первенца — орущего и сосущего…

Глория дотянулась до флакона с гелем.

Если, конечно, это будет мальчик.

Глория откинула пробку.

С девочкой-то все проще, без вариантов: только Глория.

Гель, охлаждая разогретую кожу, медленно и вязко потек по грудям, животу и спине.

Дочка вся будет в маму-аспирантку — ласковая, верная, чуткая, добрая, трудолюбивая.

Глория захватила подмышки.

А самое главное — умная.

Глория обработала маленькие острые холмики, которые университетский профессор анатомии называл чуть нараспев — молочные железы.

И такая же невезучая.

Глория занялась тем, что почтеннейший и титулованный профессор, давно утративший даже намек на сексуальность, именовал академично, бесстрастно и суховато, прибегая лишь к мертвой латыни.

Невезучая по линии мужчин.

Глория, припомнив еще с десяток профессорских терминов, разразилась звонким смехом.

Нудный старикан напрочь позабыл, что когда-то балдел от женских прелестей и наверняка, по уши влюбленный, именовал притягательные части тела гораздо поэтичней и разнообразней.