Барбара Картленд - Райский остров

• Название: Райский остров
• Автор: Барбара Картленд
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-006958-8

Молодой граф Виктор Хаан был так хорош собой, что ни одна женщина не могла устоять против него. Но любил ли он по-настоящему? И кто знает, что бы случилось, если б в результате самоубийства одной из его возлюбленных ему не пришлось, оставив двор, отправиться в ссылку на тропический остров и встретить там юную художницу-англичанку Роксану Бакли…

---

Это было одно из азартных зрелищ, которое граф находил весьма неприятным, но он знал из описаний, встречающихся в книгах, что как среди коренных жителей Бали, так и среди европейцев, захвативших эту часть острова, петушиные бои пользовались постоянным и неизменным интересом.

— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы развлечь вас, — продолжал губернатор. — Хотя, боюсь, вы найдете, что жизнь здесь довольно скучна и однообразна. Здесь, на севере, у нас почти не бывает вооруженных конфликтов. Мы не допускаем этого.

Он усмехнулся и продолжил:

— Я уверен, что между раджами там, на юге, постоянно происходят столкновения, так что рано или поздно они дадут нам повод ввести туда свои войска, чтобы принести мир их подданным.

— И это именно то, что вы намерены сделать? — спросил граф, не в силах скрыть своей иронии.

Губернатор улыбнулся.

— Для этих темных крестьян что один правитель, что другой — никакой разницы.

— Позволю себе усомниться в этом, — заметил граф, но не стал дальше развивать эту тему.

К этому времени они добрались до резиденции губернатора, которая мало чем отличалась от множества подобных дворцов, построенных европейцами в разных частях Востока. Огромные комнаты с высокими потолками, распахнутые настежь высокие окна и, несмотря на это, влажный, тяжелый, давящий воздух.

Несмотря на долгий путь и усталость, граф отклонил предложение губернатора пойти отдохнуть в отведенные ему покои.

Вместо этого он расположился в просторной и очень уютной гостиной. После того как губернатор отдал распоряжение слуге принести вина, граф заявил весьма властным тоном:

— Я бы желал за время, которое я проведу здесь, подробно ознакомиться с работой вашей администрации. Королева Даугер просила меня сделать подробный отчет о положении дел в северном Бали.

— Я так и понял причину, по которой вы прибыли сюда, — отвечал губернатор. — Я лишь надеюсь, что отчет, который вы представите Ее Величеству, поможет нам получить еще винтовки и пушки, с помощью которых мы сможем захватить остальную часть острова.

— Это не совсем то, что я предполагал, — отозвался граф. — Но если таково ваше желание, то я непременно сообщу о вашей просьбе в своем отчете.

— В этом, несомненно, должен заключаться очевидный смысл нашего пребывания здесь, на захваченных территориях, — отвечал губернатор.

Он собирался что-то добавить, но в этот момент появился слуга.

— Что там еще? — раздраженно спросил губернатор.

— Мисс Роксана Бакли, которую вы приглашали прийти вчера. Она сейчас здесь, ваше превосходительство.

— Я же сказал — вчера! — сердито бросил губернатор.

— Очевидно, мисс Бакли готова принести свои извинения, ваше превосходительство, но она не могла прийти вчера.

Губернатор резко поднялся.

— Приношу свои извинения, — обратился он к графу. — Меня ждет посетитель.

— Бакли совсем не похоже на голландское имя.

— Эта молодая леди фактически англичанка.

— Англичанка? Здесь, на Бали? — удивился граф.

С видимой неохотой губернатор ответил:

— Она приехала сюда со своим дядей — миссионером из Голландии.

— Миссионер! — не скрывая своего крайнего изумления, воскликнул граф.

Из книг, которые он успел изучить за время своего томительного плавания, ему стало известно, что с 1877 года закон запрещал находиться на острове и работать каким-либо миссионерам.

— Это не должно вас тревожить, — заявил губернатор, заметив выражение его лица. — Согласно временному постановлению, принятому в прошлом году, на острове разрешается проживать как миссионерам-католикам, так и протестантам, желающим посвятить себя работе здесь.

— Я этого не знал, — отозвался граф.

— Думаю, это инициатива наших служителей церкви там, дома, которые решили, что мы здесь плохо справляемся с нашими обязанностями, раз не можем убедить этих язычников в превосходстве христианства.

— Насколько я понимаю, у жителей Бали своя, особенная религия, которой они все твердо придерживаются.

— Это так.

— Я также слышал, что неудача первой попытки обратить местных жителей в христианство стала почти легендарной, — продолжил граф.

Рассказ о таком человеке граф обнаружил почти во всех книгах, которые он смог прочитать об острове. Звали его Никодемус, и он был одновременно учеником и слугой первого миссионера, который ступил на землю острова.

Когда его соплеменники узнали, что он принял христианство, они изгнали его из родной деревни, запретили с ним общаться всем без исключения и объявили его «духовно умершим».

Несчастный человек попытался проповедовать новую религию и привлечь на свою сторону последователей, но его соплеменники, напуганные угрозами своих священников, обходили его стороной.

Отвергнутый всеми, несчастный Никодемус, доведенный до отчаяния, не смог вынести обрушившегося на него несчастья. В конце концов он убил хозяина и сдался в руки властям. Его казнили.

Поэтому, как думал граф, ничего нет удивительного в том, что был принят закон, запрещающий миссионерство. Ему с трудом верилось, что спустя всего четырнадцать лет после этой трагедии ситуация могла настолько измениться, что стало возможным вновь принять на острове христианских миссионеров.

Взглянув на губернатора, граф понял, что тот испытывает крайнее замешательство и явно пытается что-то скрыть от него.

Подчиняясь внезапному порыву, под влиянием мгновенно включившейся интуиции граф небрежно сказал:

— Пожалуй, мне было бы интересно встретиться с женщиной, которая пришла повидать вас. Для меня это один из немногих шансов выяснить, каким образом она осуществляет здесь свою миссию.

— Это вовсе не ее миссия, — мрачно заявил губернатор, явно недовольный таким поворотом дела. — Этим занимался ее дядя.

— Но она работает с ним?

— Он умер!

— Умер? — переспросил заинтригованный граф.

— Он умер два месяца назад.

— Естественной смертью или же он был убит?

— Он умер своей смертью, — раздраженно бросил губернатор.

— Тогда, очевидно, его племянница продолжает его славное дело. Позвольте мне поговорить с ней.

В первое мгновение графу показалось, что губернатор готов выказать открытое неповиновение и отказать ему в высказанной им просьбе.

Это было всего лишь впечатление, но граф был уверен, что не ошибся.

По какой-то причине, совершенно ему непонятной, но именно поэтому его заинтересовавшей, губернатор явно не хотел его встречи с этой мисс Бакли.

На мгновение глаза обоих мужчин встретились, и между ними словно произошла безмолвная схватка. Затем губернатор отступил и опустил взгляд.

— Попроси мисс Бакли войти, — обратился он к слуге, а сам вновь опустился в кресло, из которого только что поднялся.

Граф был более чем заинтригован.

Неужели почти сразу после прибытия на этот остров ему посчастливилось наткнуться на нечто, что губернатор желал бы скрыть от него?

В первый раз за все время его скука отступила, и он почувствовал внезапно вспыхнувший интерес.

Ему показалось забавным, что он смог настоять на своем в споре с человеком более старшим по возрасту, который, как понял граф с первой минуты их встречи, очень ревностно относился к привилегиям, предоставляемым ему должностью губернатора.

Никто из мужчин не нарушил молчания, пока слуга не объявил, открыв дверь:

— Мисс Роксана Бакли, ваше превосходительство.

И затем в комнату вошла тоненькая, изящная молодая женщина, которая своими грациозными движениями и изяществом очень походила на островитянку.

Она, казалось, подплыла, не касаясь пола, к тому месту, где сидели губернатор и граф.

На ней было надето простое белое платье с обтягивающим лифом, который подчеркивал соблазнительные формы ее груди и чрезвычайно тонкую талию. Образуя сзади небольшой турнюр, материя легкими складками спускалась к маленьким изящным ножкам, придавая девушке вид греческой богини, который еще больше подчеркивался ее манерой гордо держать голову, увенчанную пышной короной необычайно красивых волос.

Особенно поразило графа то, что девушка была без шляпы. Это шло вразрез со всеми условностями и правилами приличия. В руках она держала зонтик, без сомнения, совершенно необходимый в здешнем климате и призванный защищать от безжалостных солнечных лучей изысканное совершенство ее белоснежной кожи.

Ее волосы были не того привычного золотого цвета, который поэты так любят сравнивать с полем зреющей пшеницы или солнечными лучами, но необычного оттенка первых осенних листьев, чуть тронутых осенним пожаром.

Сзади они были собраны в высокий пучок, но, казалось, всеми силами стремились вырваться из плена вопреки воле своей хозяйки, и самые настойчивые тонкие прядки завивались вокруг шеи и лба.