Сергей Лексутов - Ефрейтор Икс [СИ]

• Название: Ефрейтор Икс [СИ]
• Автор: Сергей Лексутов
• Жанр: Детективная фантастика

В брюхе вождя гулко и требовательно заурчало. Он торопливо схватил свою любимую дубину, и, широко размахнувшись, ударил ею в туго натянутую на деревянную раму шкуру. Гулкий, мощный звук раскатился по хижине, вырвался наружу, возвещая подданным, что повелитель возжелал чего-то. Все замерло в ожидании.

С удовольствием прислушиваясь к замирающему гулу, вождь смотрел на вибрирующую, высохшую за долгие годы до костяной твердости шкуру. Это была шкура предшественника Мыра на троне. "Да, шкура хороша, звучит мощно, гулко", — подумал вождь, — "Но сам старикашка был препротивен". Мыр поморщился, вспомнив вкус старикашки. Однако ничего не поделаешь — традиция. Не Мыр ее придумал, не ему отменять. Когда-нибудь и его шкура так же будет гудеть под ударами, грозно и требовательно.

---

— Ничего, кроме того дела, с полковником Долматовым. Есть, правда, еще одно соображение…

— Ну-ка, ну-ка?

— Давно дело было, лет пятнадцать назад, преподавателя Университета с биофака, лось задрал…

— Ну да, помню это дело. Хоть им и занимались парни из областного угро. Но там все чисто: типичный несчастный случай. С молодым кандидатом наук нынешний ректор, а тогда зав кафедрой, пошли поохотиться на лося. Подранили его, а осенью лоси бешеные, и без повода могут на человека наброситься…

— В том-то и дело, что не все чисто. Я там был, все по следам прочел — типичное идеальное убийство, мастерски замаскированное под несчастный случай.

— Мотив?

— Женщина, конечно. Фирсов за женой Гонтаря ухлестывал, и не безуспешно. К тому же метил на место зав кафедрой. А Гонтарь хотел на второй срок остаться. Но это не главный мотив. Так только, последний толчок, спровоцировавший решительные действия.

— Ну и что? Это ж полтора десятка лет назад было. Чего бы ему сейчас спохватываться?

— Да очень просто! Раньше он думал, что я в дерьме утонул, и позиция у него была неприступной. Всегда мог сказать, мол, обиженная бездарность клевещет. А теперь, когда мои книги продаются во всех книжных магазинах города, мог и перетрусить…

Димыч задумчиво проговорил:

— Что ж, на безрыбье и лягушка рыба… Тоже версия, из-за отсутствия других. Я, пожалуй, запрошу из архива это дело… — он еще раз поглядел, прищурившись в сторону туристов. — Такое впечатление, будто они даже не предполагали, что у нас может быть оружие… Ладно, пошли вторую порцию шашлыка приготовим.

В лощине захлопали пистолетные выстрелы. Генка с Денисом забавлялись вовсю.

Павел спросил:

— Как он за патроны отчитается?

— Э-э… Генка может и бэтээр с пушкой раздобыть, а потом и за снаряды не отчитываться…

До вечера они прикончили оставшиеся две бутылки, выпили все вино и все пиво, и опять не было ни в одном глазу. Димыч тоскливо проговорил, когда отнес пустые бутылки в яму:

— Пить, что ли, придется бросать? Какой толк добро переводить, если ни в одном глазу…

— Ты это сержанту с трубочкой будешь объяснять… — засмеялась Вера.

Павел заметил к концу дня, что Вера все чаще и чаще стала льнуть к Димычу. Ну и ладненько. Девки девками, а жена надежнее…

Восьмерка с "американскими" наблюдателями выползла на дорогу вслед за ними. Димыч сказал:

— Явно не фирма, хоть и ведут себя нагло. Если бы была фирма, тут на подхвате нас бы ждала другая машина.

***

Вольнонаемный весело глядел на Гирю:

— Что, водяры захотел? Дак я ж не могу без бабок. Что я, этот, как его? Филитроп? Кореши тебе с воли давно перевода не присылали…

— Да нет, паря, на сей раз я тебе бабки кидаю. Десять кусков! Каково?

— Ты сдурел, Гиря?

— Нет, соскучился.

— Ты меня в свои дела не путай! Деньги тебе ношу, водку таскаю… За четверть переводов рискую!

— Зато на Губошлепе потери добираешь…

— Откуда знаешь? Губошлеп проболталася? Хрен ему теперь с маслом, а не деньги…

— Я и без Губошлепа все знаю. Твои делишки мне лет за семь известны. И на какие шиши ты каменные хоромы отгрохал, и катер на подводных крыльях купил, и водочку каждый день потребляешь…

— Ну и что? Сдать хочешь? Я лишнего не беру, кто вам еще деньги и водку будет таскать?

— Я кое-про-что другое знаю… Кто, например, двух расконвоированных на рудничного кассира навел… Заткнись и слушай. Я тебе даю десять кусков, а ты в надежное место положи ружье и патроны. Да жратвы не забудь…

— Да ты что, Гиря?! На ружье же номер… Я не хочу к вам угодить…

— Номер спилить можно. Да у вас тут и не регистрированного оружия хватает.

— Да и без номера… Сами расколетесь, когда попадетесь…

— Про тебя только я знаю. А я не расколюсь. Хватит базарить! Или ты кладешь в надежное место пушку с патронами, или вместе будем зону топтать…

— Гиря, не губи!

— Значит, договорились. Учти, если пушки на месте не будет, я ведь сюда вернусь…

— Ладно, давай деньги… — мужик со жгучей ненавистью глянул в глаза Гире, но тот лишь с превосходством ухмыльнулся.

— Тебе все мало. То, что ты людей обираешь — это ладно, это в понятии. Но ты же в блатные полез, тебе захотелось хороший куш сорвать. Да куда тебе… Падальщик ты. Вот, пять кусков. Остальные получишь, как сообщишь, что пушка на месте. Да, еще перевод Губошлепу придет, может и мне — себе оставь, не затребую.

— Ты что же, и Губошлепа с собой тащишь?! На что тебе этот сосунок? А-а… Коровой идет?

— Во-первых, для ясности: не я его тащу, он сам бежит, а во-вторых, у него папаша денежный, и пахана зоны башляет, и, в-третьих, мне и тут хорошо, да Крыня, тварь кровожадная, с собой тянет…

…Через пять дней в рабочей зоне между штабелями бревен Гиря собрал своих. Хмырь сидел в стороне, отрешенно глядя куда-то в просвет между штабелями. Крыня уселся верхом на толстое бревно. Лицо его было как-то по-особому напряжено, а глаза походили на рыбьи. Только во взгляде его, в отличие от рыбьего, отчетливо светилась безумная жестокость. Казалось, вот сейчас, в затуманенном мозгу его мелькнет мимолетное желание кого-нибудь убить, и он тут же достанет заточку и воткнет ее в глотку того, кто ближе всех окажется. Губошлеп старался держаться от него подальше, так, чтобы между ними всегда оказывался Гиря.

Глядя на Крыню, Гиря подумал, что с таким подельником ни единого удачного дела не провернешь, а если и провернешь, то тут же сядешь, к тому же за мокруху. Не-ет, этого психа надо оставить в тайге… Потянув носом, Гиря недовольно пробурчал:

— Опять ацетона нахлебался…

Крыня улыбнулся улыбкой дебила:

— Дак ведь, где водки взять? Бабки кончились…

— Чума болотная… Тебя с зоны выпускать нельзя, свинья…

— Ты не очень-то возбухай! — сипло, перехваченным злобой горлом, выдавил Крыня.

Рука его потянулась куда-то вниз, к сапогу.

Гиря примирительно проговорил:

— Ладно, ладно… Я к тому, что когда на дело идешь, башку надо светлую иметь… — он спохватился, вспомнив, что хотел уступить главенство Крыне. — Сегодня уходим. Все, что с собой берете, смотать и после обеда по очереди — в сортир. Там, свесишься в крайнюю справа дыру, увидишь — куда…

— Как, в сортир?! — Губошлеп гадливо покривился.

— А ты что, думал, тебе аэроплан подадут за пять кусков? Отсидимся дня три в яме, ночью уйдем. А чтобы вертухаи подумали, будто мы прямо с зоны ушли, на барже, которую досками грузят, тайники подготовят, — Гиря пошарил за пазухой, вытащил свернутый лист бумаги: — Это по твоей части, Хмырь; с военной карты скопировано.

Крыня встрепенулся, даже вместо рыбьего выражения лица у него появилось более близкое к человеческому, и в глазах мелькнуло что-то вроде мысли:

— А серьезный ты человек, Гиря; с тобой не пропадешь…

Глава 5

Светская беседа посредством телефона по уху

Наутро Павел начал приводить в действие свой план. Достав визитную карточку той самой стройненькой девушки из "Губернского канала", которая напала на него и Димыча на крыльце разгромленного "Беркута", Павел накрутил номер. Трубку взяли почти сразу, приятный женский голос протянул:

— Ал-ле-у? Отдел криминальных новостей "Губернского канала"…

Стараясь говорить как можно более приятным мягким баритоном, Павел выговорил:

— А как бы мне услышать Веронику Осиповну?

— Я вас слушаю? — тут же оживилась девушка.

— Добрый день, Вероника Осиповна. Это вас Павел Яковлевич Лоскутов беспокоит…

Трубка некоторое время молчала, но вскоре выдохнула:

— Тот са-амый?!

— Ага, тот самый… Так это вы меня разыскивали через Союз писателей?

— Разумеется! Мне очень бы хотелось сделать большое интервью с единственным в нашем городе писателем детективного жанра!

— Ну что ж, сегодня вечерком я как раз свободен. Если вас не затруднит, подъезжайте со своим оператором к общественно политическому центру часикам к семи вечера.

— А пораньше нельзя?

— Видите ли, Вероника Осиповна, — проникновенно затянул Павел, — пораньше никак нельзя. Я ведь работаю. У меня очень жесткие контракты с издательствами.

— Хорошо, Павел Яковлевич, — быстро проговорила она, — я вас буду ждать ровно в девятнадцать ноль-ноль в вестибюле "ОПЦ".

Примерно такой же разговор у него состоялся и с остальными репортершами и репортерами телеканалов, которых развелось в городе столько, что ни на одном телевизоре уже кнопок не хватало. Правда, некоторые из репортеров удивленно переспрашивали: — А кто это такой, Павел Лоскутов? И Павлу приходилось терпеливо объяснять, кто он есть такой. Потом он обзвонил редакции всех газет; и вполне желтых, и не вполне желтых, и даже вполне респектабельных. Газетчики тоже проявили нешуточный интерес к единственному знаменитому писателю своего города. Так что, представив размеры толпы в вестибюле центра, он с удовольствием потер ладони.