Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №10 за 1997 год

• Название: Журнал "Вокруг Света" №10 за 1997 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Прочая документальная литература

---

Пигмеи, меняя свои стоянки раз в пять-шесть лет, постепенно перекочевывают поближе к дорогам и рекам, где могут поменять дары природы (шкуры, мясо, плоды дикорастущих деревьев) на спички, соль, железные вещи и одежду. Поэтому ушли в прошлое их юбочки из коры и листьев, уступив место рваным штанам и рубахам, которые пигмеи выменивают у оседлых и цивилизованных банту. Банту — название языковой группы, к которой принадлежит большая часть племен Заира и многих других африканских стран (в том числе племена, говорящие на международном для Африки языке суахили). Мы пользуемся словом «банту» (дословно: «люди») для обозначения высокорослых оседлых людей.

В целом же жизнь мбути не претерпела серьезных изменений, они по-прежнему остаются кочевыми охотниками и собирателями. Сохранилась и традиционная культура.

Целый месяц мы плавали по Итури, по среднему ее течению, и за это время посетили семь племен. Встреча с первым племенем произошла уже через день после отплытия. Племя состояло всего из девяти человек. Рост двух пожилых — лет по сорок — пигмеев оставлял желать лучшего: всего метр. Это были самые маленькие пигмеи, встреченные нами за всю экспедицию. Еще через день мы добрались до большой (по местным понятиям) деревушки, где проживало 32 человека (шесть семей). Войдя в деревню, мы попали в самый разгар традиционных охотничьих танцев. В некоторых участвовали только женщины, в других — только мужчины. Но в основном танцевали всем племенем. Под аккомпанемент тамтамов и трещоток пигмеи пели заунывные песни.

Один танец, имитирующий охоту на слона, был весьма выразительным. Несколько охотников, подтанцовывая, подкрадывались к сделанному из веток и листьев «слону», и один из них подрубал ему ноги ударом мачете. Остальные же добивали «животное» копьями. Затем подбегали женщины и, погрузив куски бутафорского мяса в корзины, с радостными криками скрывались в хижинах. Лица танцоров были изукрашены узорами, нанесенными углем, на шеях болтались клыки кабана и леопарда. В обычное время пигмеи украшений не носят.

Собираясь в экспедицию, мы предусмотрительно захватили с собой веревки, леску и металлические колокольчики, которые успешно поменяли в этом племени на луки, стрелы и водяную трубку. Так начала складываться будущая коллекция уникальных пигмейских вещей, с большим трудом впоследствии вывезенная из Заира и с еще большим — ввезенная в Россию.

Вскоре мы заночевали в другом племени мбути, которое по названию протекающей рядом речушки нарекло себя «луэ». Так называлось и поселение. Племя насчитывало также около 30 человек (семь семей). Надо сказать, что у пигмеев нет ограничения на количество жен. Но в постоянной борьбе за выживание прокормить более одной женщины бывает трудно и потому мбути в основном живут моногамными семьями. Детей в семье обычно не более двух.

Почти все пигмеи недоедают и страдают рахитом: охота — ненадежный источник пропитания. Иногда она бывает очень удачной, например, когда удается убить слона, иногда же мбути неделями не могут никого подстрелить.

Важно восседая с бамбуковыми кальянами, пигмеи курят дурманящую траву, напоминающую нашу марихуану. Впрочем, употребляют этот наркотик (он называется шарвэ и в принципе, запрещен законом) не только для развлечения. Шаманы с его помощью впадают в транс и, выпуская свою душу из тела, общаются с духами предков, пытаясь обеспечить соплеменникам удачную охоту.

Кстати, пигмеи луэ, едва мы появились, начали что-то быстро готовить на кострах, горевших у каждой хижины. Мы были заняты устройством лагеря и не обратили на это особого внимания. С наступлением темноты сытно поевшие мужчины выкурили по трубочке и, достав дудки и рожки (которые мы встретили только в этом племени), заиграли нехитрые мелодии. Постепенно подтянулись женщины и стали, пританцовывая, ходить вокруг главного костра. А вскоре грянули тамтамы. Затем все племя запело какую-то зажигательную песню. И наконец мы стали свидетелями настоящей вакханалии. В неверных отблесках костра мелькали лоснящиеся тела поющих и танцующих. Воздух сотрясался от ритмичного боя тамтамов и гудения рожков. Над поляной висел сладковатый запах наркотика, ибо некоторые танцоры, устав, выкуривали трубку и вновь присоединялись к веселившимся.

Мы с Владом, сидя на циновке у самого костра, неожиданно ощутили нереальность всего происходящего. Казалось, каждая минута относит меня на сотни, тысячи лет назад, к временам зарождения человечества. Гасли неоновые огни, рушились небоскребы, под бой тамтамов исчезали города и уходили в небытие цивилизации. Неожиданно из этого ирреального состояния меня вывели слова — «аминь, Мария, алилуйя», которые казались абсолютно чужими в этом потустороннем действе.

Прислушавшись, я понял, что мотив песен сменился. Пигмеи пели явно евангелические гимны на французском языке. Как потом выяснилось, лет пять назад у них побывали протестантские миссионеры, и хотя мбути остались приверженцами языческих верований, часть христианской культуры они переняли, например, некоторые песни.

Наутро, погружая вещи в пироги, мы заметили, что сумки, в которых хранились съестные припасы, стали чрезвычайно легкими. Проверив их, выяснили, что наш месячный запас продовольствия сократился до трехдневного пайка. Тут-то мы догадались, чем ужинали вчера пигмеи...

Надо сказать, что языкового понимания с проводниками у нас не было. Они владели языками банту, говорили и на суахили, мы же этих языков не знали. Общались с помощью мимики, взглядов, жестов — и вполне сносно. Однако на этот раз добиться вразумительного ответа от наших проводников, как продукты из сумок перекочевали в котлы пигмеев, нам так и не удалось. Сами мбути их ни за что бы не взяли. Видимо, Шабан решил разделить съестное поровну между всеми, посчитав это справедливым.

Бунт не состоялся

Сплав по Итури продолжался еще неделю. Ширина реки на всем протяжении маршрута была около ста метров, глубина — не более пяти-шести. В день нам удавалось проплывать до 40 километров. Места были безлюдными, за все время пути зеленая стена джунглей вдоль берегов лишь изредка уступала место расчищенным участкам. На них семьи банту выращивали бананы, рис и маниок. Редкие же племена пигмеев обитали на некотором расстоянии от реки.

Плавание проходило довольно спокойно: порогов и водопадов мы не встречали, крокодилы также не атаковали наше утлое суденышко.

За все время пути, кроме крокодилов и бегемотов, нам удалось увидеть лишь стайки макак, резвившихся у самой воды, да птиц-носорогов, со свистом рассекающих воздух над деревьями. Животный мир джунглей, само собой, гораздо надежней скрыт от глаз, чем на открытых пространствах саванны.

Основной проблемой экспедиции стало пополнение запасов продовольствия, которого мы лишились в бурную ночь, проведенную в гостях у племени луэ. Проводники, предвидя голодные денечки, забеспокоились, предложили оставить реку и пешком идти в ближайшую деревню, где жили банту. Мы же ответили, что будем плыть дальше. Назревал голодный бунт. Неожиданно ситуация разрешилась сама собой. В один из дней, увидев у реки хижину, мы пристали к берегу, где двое мужчин коптили над костром тушу кабана. Они не были охотниками и не имели ни ружей, ни луков, ни даже копий. А кабана, как оказалось, выловили дохлым, плывущим по реке. Купив нашим проводникам десятикилограммовый кусок мяса и взяв на дорожку огромную гроздь зеленых бананов, отправились дальше.

Этим же вечером мы заночевали в небольшой пигмейской деревушке, где жители коптили еще одного кабана, тоже выловленного утром из воды. Если предположить, что и крокодилы не прочь полакомиться кабанятиной, то исходное количество свинины, плававшей в тот день в воде, было значительно больше. Причину мора нам установить не удалось. А местные жители этим вопросом и не задавались, просто вылавливали дармовое мясо и с удовольствием его ели.

К счастью, ночь прошла без сюрпризов, если не считать двухчасового концерта пигмейского барда, который, сидя у костра, играл на щипковом инструменте, отдаленно напоминающем гусли, и пел заунывные песни.

Удачливый Пеке и другие

Утром мы отправились в Мендану, пигмейскую деревушку, находящуюся в глубине леса. Сначала плыли вниз по реке, затем вошли в извилистую протоку и, сменив весла на шесты, продвигались еще километра три. Наконец, уткнувшись в берег, вытащили пирогу и пошли дальше пешком по еле заметной тропинке, ведущей сквозь ручьи и болота в глубь джунглей. Часа через полтора стали слышны человеческие голоса. Тогда Шабан велел подождать, а сам ушел в поселок предупредить жителей о нашем приближении, чтобы не сильно напугать их внезапным приходом белых. Вернувшись, он заверил нас, что все в порядке, и пигмеи готовы принять гостей.