Шарон Фристоун - Три вечных слова

• Название: Три вечных слова
• Автор: Шарон Фристоун
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7024-1833-6

Разрыв помолвки означал ссору с отцом и прекращение всяческих отношений вплоть до его смерти. Однако болезнь матери заставила Кэтрин вступить в права наследования. Но условия, придуманные покойным не так просты…

---

Эти мысли его не очень-то обрадовали. Ларри сделал глубокий вдох и пожал плечами.

— Тебе виднее, — сказал он и, избегая смотреть на обольстительную Кэтрин, сдвинул манжет рубашки, чтобы взглянуть на часы.

— Если ты не против, мне нужно кое-что обсудить с Робом. Гвен проводит тебя в твою комнату, где ты сможешь переодеться.

Его натуре претило убегать, но в данный момент Ларри был вынужден обратиться к этой мере, иначе он подверг бы себя и Кэтрин опасности — слишком уж велико было искушение овладеть ею прямо сейчас и забыться в ее объятиях.

— Переодеться? — повторила Кэтрин рассеянно, все еще пребывая в смятении. — Я не могу. У меня нет Одежды. Все мои вещи в отеле.

Нагая Кэтрин… Воображение услужливо нарисовало Ларри эту картину. Весьма несвоевременно. Но и с этим он не мог справиться. Он окинул ее с головы до ног оценивающим взглядом, ничего не упустив из виду: ни босоножек на высоком каблуке, подчеркивавших длину ее стройных ног, ни мягкой крутизны бедер, ни пышной формы высокой груди, выглядывавшей в вырезе жакета.

— Худышка Кэтрин стала чуточку полнее в груди, нет?

На этот вопрос Кэтрин не собиралась отвечать и только смотрела на Ларри в безмолвном возмущении.

— Но в целом ты все та же голенастая девчонка, какой я тебя помню. Мне кажется, одежда, которую ты здесь оставила, тебе подойдет. Я зайду за тобой примерно через час. Роб приготовит лошадей, и, пока еще светло, мы съездим на кладбище.

Кэтрин открыла было рот, чтобы возразить, но Ларри уже и след простыл.

Что произошло? Куда подевалась моя холодная сдержанность? Мой деловой настрой? — глядя на закрывшуюся за Ларри дверь, спрашивала себя Кэтрин. Она судорожно вдохнула и почувствовала себя чуточку лучше. Ларри поцеловал ее. И что? Она и раньше целовалась.

Но не так и не с таким опустошительным результатом, возразил упрямый внутренний голос.

Важнее другое, подумала Кэтрин, Ларри ловко отвлек меня от цели моего приезда — от предмета наследства.

— Я был прав. Сидит идеально, — заметил Ларри, когда часом позже Кэтрин спустилась вниз.

— Ты весьма прозорлив, — буркнула она в ответ.

Кэтрин с удивлением обнаружила, что все ее вещи, оставленные на ранчо шесть лет назад, были постираны, выглажены и аккуратно развешаны в шкафу. Их было немного, поскольку Пэгги собиралась привезти тщательно подобранное приданое дочери накануне свадьбы. Кэтрин полагала, что отец выбросит все это, и была обескуражена, увидев даже свадебное платье в целлофане. То, что отец сохранил ее одежду, говорило о том, что он, вероятно, все же испытывал к ней отцовские чувства.

Ларри тоже переоделся — синие джинсы плотно облегали его стройные ноги, а рубашка, застегнутая лишь до половины, — мускулистый торс.

С выражением холодного высокомерия на лице он ждал, не шевелясь, ее приближения, как дикий зверь в засаде ждет приближения своей жертвы. Сходство с гибким, могучим хищником, готовым к решающему прыжку, было столь сильным, что у Кэтрин по спине побежали мурашки.

— Идем, Ларри. У меня нет времени. Я хочу сегодня же вернуться в Мельбурн, — сказала Кэтрин и направилась к двери.

Она услышала язвительный смешок и довольно двусмысленную фразу:

— Я всецело в твоем распоряжении.

Выйдя на крыльцо, Кэтрин увидела во дворе Роба, державшего под уздцы двух лошадей, и торопливо направилась к нему.

— Джеки, моя лошадка, ты еще жива, старушка? — Кэтрин расплылась в улыбке и прижалась лицом к атласной шкуре животного. Она поцеловала лошадь и ласково потрепала по морде. — Никогда не думала, что когда-нибудь снова увижу ее.

— Твой отец настоял, чтобы мы содержали ее в хорошей форме на тот случай, если ты вернешься, — сказал Роб.

— Спасибо, Роб, — пробормотала Кэтрин, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы.

Ларри молча наблюдал за сентиментальной сценой. На его губах играла саркастическая усмешка. Судя по всему, для Кэтрин кобыла дороже родного отца.

Он подошел к своему жеребцу, рослому гнедому красавцу, и ловко вскочил в седло.

— Я полагал, мы спешим, — напомнил он Кэтрин, обнимавшей лошадь за шею. На секунду в его памяти всплыла другая сцена, когда эти тонкие руки обвивались вокруг его собственной шеи.

Кэтрин вскочила в седло. Вышла Гвен и подала ей букет цветов.

— Это для твоего отца.

До небольшого кладбища они доскакали менее чем за четверть часа. Энтони Дженнауэй покоился в семейном склепе. Возложив цветы, Кэтрин с грустью смотрела на замшелые камни. При мысли, что отец умирал в одиночестве, у нее защипало глаза, и слезы, столь долго копившиеся, потекли по щекам. Кэтрин так и не узнала человека, которого называла отцом. Не узнала ни его страхи, ни чаяния, ни мотивы его поступков. Она провела с ним всего лишь несколько коротких месяцев и видела в нем красивого старика, любезно подарившего ей лошадь и поощрявшего ее желание учиться верховой езде.

На ранчо отец предоставлял ей полную свободу и с большим удовольствием знакомил с соседями. Он очень гордился своими талантами, успехами на сцене и был поначалу чрезвычайно горд и своей дочерью. Он безмерно радовался ее помолвке с соседским сыном и с воодушевлением готовился к предстоящей свадьбе.

С другой стороны, он никогда не позволял Кэтрин выезжать за пределы усадеб, прилегавших к его ранчо. Три-четыре дня в неделю он непременно проводил в Мельбурне, но дочь с собой ни разу не брал. Кэтрин слышала о его любовных похождениях, но эта сторона отцовской жизни ее не интересовала. Она была слишком поглощена собственными впечатлениями от чужой страны и переживаниями первой любви. Только вернувшись домой и рассказав матери, почему не состоялась ее свадьба, Кэтрин узнала правду о браке ее родителей и поняла, что ходившие об отце слухи, вероятно, имели основания. Тогда ей открылась вся глубина порочности этого человека.

Но сейчас, стоя у его могилы, она осознала необратимость случившегося и горько сожалела, что не имела возможности встретиться с отцом в последние его дни и поговорить. Кэтрин душили слезы. Жизнь зачастую ставит человека перед выбором, и Кэтрин сделала свой выбор в пользу больной матери.

Кэтрин упала на колени.

— Прости меня, папа, — прошептала она. — Теперь ты меня понимаешь.

Она прочитала молитву за упокой его души, перекрестилась и медленно поднялась на ноги. Слезы все еще туманили ее взор, а мысли блуждали в прошлом.

Проклятье! Она плачет! Ларри с трудом выносил плачущих женщин, поскольку не знал, как себя с ними вести. Несколько раз любовницы закатывали ему слезливые сцены, когда он с ними расставался. Зрелище было не из приятных — распухшие носы, покрасневшие глаза, пятна на лице. Но Кэтрин плакала красиво. Слезы медленно стекали по ее щекам, мерцая на солнце, как жемчуг. Время от времени она вытирала их ладонью.

Не замечая пристального внимания Ларри, Кэтрин предавалась своей печали. Потом, прерывисто вздохнув, она прочитала надписи на склепе. Кроме ее отца, там покоились его отец и мать. Не слишком древняя династия, подумала Кэтрин с грустью. Первый Энтони Дженнауэй, наверное, мечтал о большем, когда купил эту землю.

Увидев, что Кэтрин готова уходить, Ларри подошел к ней.

— Похоже, — эпоха Дженнауэй на ранчо закончилась. Что с ним будет дальше? — спросила Кэтрин грустно.

— Это еще предстоит решить. Но мы не станем обсуждать раздел имущества твоего отца на его могиле. Едва ли это прилично, даже для тебя. Побереги вопросы до возвращения на ранчо. Хотя бы так прояви к отцу уважение, — произнес Ларри с нажимом.

Кэтрин вспыхнула и торопливо отвела глаза. Его замечание задело ее. По всей видимости Ларри решил, что ее беспокоит исключительно размер наследства, в то время как на самом деле Кэтрин думала и о ранчо, она с удивлением поняла, что ее волнует судьба этой земли. Но объяснять все это Ларри сейчас у нее не было ни сил, ни желания, поэтому Кэтрин предпочла пропустить несправедливый укор мимо ушей.

Крепкие руки Ларри подхватили ее и посадили в седло. Кэтрин сразу же послала кобылу вперед, словно забыла о существовании Ларри. Он отвязал жеребца и, вскочив в седло, последовал за Кэтрин, сверля взглядом ее прямую напряженную спину. Если она не расслабится, подумал он, то может свалиться. Ларри чувствовал за собой вину, осознавал, что последним выпадом перегнул палку, но ничего не мог поделать со своей неприязнью к женщине, которая не пожелала приехать на похороны родного отца, но его наследством не погнушалась.

Пришпорив гнедого красавца, Ларри поравнялся с Кэтрин.

— Прости, Кэтрин. Я понимаю, что ты расстроена.

— Со мной все в порядке, — сухо ответила она и мысленно добавила: будет в порядке, когда я избавлюсь от твоего присутствия и буду далеко от ранчо и от Австралии.

Кэтрин не понимала, что с ней происходит. Дома, в Америке, она была воплощением холодности, спокойствия и здравомыслия. Однако стоит ей оказаться на другом континенте, как ее начинают донимать эротические фантазии! В юности она с первого взгляда влюбилась в Билла, и вот сейчас, похоже, история повторяется, только на этот раз объектом ее воздыханий стал менее всего подходящий для этой роли Ларри Гэлифакс, Разница состояла в том, что теперь Кэтрин осознавала, что испытывает не любовь, а похоть.