В. Железнов - Р.А.Ц.

• Название: Р.А.Ц.
• Автор: В. Железнов
• Жанр: Боевая фантастика

Действие происходит в недалеком будущем альтернативной реальности. Человечество после Войны — аналога Второй Мировой, смогло объединиться в Империю, хотя и весьма дорогой ценой. Единение сняло многие проблемы и значительно облегчило развитие цивилизации, идущей схожим с нашим технологическим путем. Однако изувеченная Земля сурова со своими детьми, и жизнь на ней нелегка. Изобретение Перехода раскрыло новые горизонты, подарило семь подходящих для колонизации миров, и началась стремительная экспансия человечества. Древо Миров ракрывало все новые ветви, однако было довольно быстро выяснено, что Земля находится почти на самом краю куста технологических миров. Далее шел Барьер перегиба констант, где менялись самые основы мироздания, потому освоение этого направления столкнулось с практически непреодолимыми трудностями. Военная доктрина претерпела значительные изменения. Во главу угла была поставлена жизнь солдата, поэтому постепенно была принята концепция "ползучей обороны" — целые укрепленные районы, по брови зарывшиеся в землю и бетон, перемещаются туда, где их присутствие необходимо, при помощи гигантских Установок Перехода. Укрепрайоны служат не только инструментом войны, но также дают человечеству шансы на выживание даже после самых больших катастроф — накопленные в них ресурсы и информация позволят уцелевшим людям начать все сначала. В одном из рейдов к Барьеру перегиба люди сталкиваются с цивилизацией биологической направленности, которая сразу начинает агрессивные действия — над ней также довлеет жестокая необходимость в экспансии, обусловленная внутренними причинами. Выбор направления ограничен могущественными соседями, и потому к освоению планируются забарьерные миры, уже присмотренные для себя людьми. Цивилизация действительно сильна — количество освоенных ею миров превышает полторы тысячи. Два командира земных войск, генерал Горчаков и полковник Горченко, начинают борьбу с многократно превосходящим по силам врагом. Внешний вид доминирующей расы врага весьма схож с обликом персонажей земного фольклора, эльфами. Как и фольклорные, забарьерные эльфы в полной мере — и с полным на то основанием — обладают их негативными качествами: высокомерием, презрением к "низшим расам", озабоченностью чистотой крови. В дальнейшем выясняется, что фундаментальные физические законы в мирах этой цивилизации разрешают существование иного способа воздействия на реальность — магии. Масштаб конфликта постепенно увеличивается, в него вовлекаются новые и новые силы, с обеих сторон используются страшные разрушительные виды оружия. Танки и пушки встречаются с модифицированными тварями и артефактами, ядерным и термоядерным боеприпасам с превосходящим порой успехом соответствуют поистине Великие заклятия эльфийских магов. В результате случайности при противостоянии магии и технологии возникает новое разумное существо, сочетающее в себе и то и другое. Оно начинает долгий путь к пониманию самого себя, но вокруг грохочет набирающая обороты война, и сделать это не так-то просто. В первую очередь оно должно победить и обуздать собственную Силу, опасную и черную Силу некромагии. Но чью сторону оно примет в этой войне? Встреча с человеческой девушкой и возникшее сильное чувство определяют сложный выбор. Людям исподволь помогает сильный союзник, Дракон-шумилианин, тем не менее, ставящий перед собой собственные цели и имеющий на человечество определенные виды. Эльфы, в свою очередь, имеют возможность напрямую обращаться за помощью к таинственным Урр-Казад, Держателям магических доменов Древа Миров. И никому из сошедшихся в схватке противников невдомек, что все происходящее является ничтожной частью грандиозного Замысла, должного привести к возникновению недостающей детали Вселенной.

---

— Я… знаю. — тихий, тщательно-спокойный голос, пугающий больше, чем любые громы и молнии. — Я приказал разместить все материалы, без какой-либо цензуры, на особой странице, физически поддерживаемой непосредственно планетарным ВЦ Земли. Уже два раза он рушился, количество запросов не поддается исчислению.

— Все? Но…

— Все, Владимир Павлович. Так нужно. Люди должны знать все.

— Это слишком. — тихо сказал Лантир.

— Остерегись. Ты ведь понимаешь, к чему это все?

— Да. Умом я понимаю. Но… Как же это? Как можно — так? — его серое лицо мучительно искривилось в безуспешной попытке сдержаться. Нет, он не плакал, попросту не умел, но когда сильные мужчины на время слабеют духом, лучше не смотреть, слишком уж тягостно зрелище.

Он ощутил вдруг тяжелую горячую руку на своем плече, в извечном жесте мужской дружбы и поддержки. Рука была не просто горячей, она была раскаленной. Дикий сухой жар исходил от нее — и от всего тела Императора. 'Гнев жжет его' — понял вдруг Лантир, — 'немыслимый гнев' — и поразился, что у него хватает еще сил и выдержки поддержать пошатнувшегося преемника. Рука сжала плечо, сильно, до боли, кованые пальцы безмолвно сказали: 'мы вместе…'

Он выпрямился со всей доступной выправкой. Миг слабости миновал, но пережитое останется с ним навсегда…

— Знаешь, когда я смотрел твой архив, мне порой… не верилось, думал — постановка, монтаж, сознание просто… отказывалось принимать увиденное и пряталось, выдумывало… любые причины и уловки, только бы не верить. Теперь это пришло и к нам. Они вырывали женщинам… а детей… Нет, не можно это произнести…

— Не нужно. Мы знаем — и этого достаточно.

— Достаточно для чего?

— Для этого.

Почти сразу в кабинет вошел секретарь, бессменный Нефедов, уже свыше сорока лет ведущий непосредственные дела Государя.

— Все готово.

— Идем.

Они прошли, все втроем, по широким тихим коридорам, сопровождаемые профессионально-незаметной охраной и взглядами каменных статуй, спустились в небольшой зал — один из множества залов для малых приемов. Почти половина зала была забита аппаратурой и двумя десятками корреспондентов. Против обычного, они ожидали молча, не переговариваясь друг с другом и почти не обращая внимания, просто сидели в креслах и ждали.

С появлением Государя все встали, военные вытянулись в струнку. Он быстро прошел на возвышение, на которое были наведены камеры. Все приготовились. Он начал говорить с кажущимся спокойствием, просто и безыскусно, не подбирая слов и не пытаясь выразиться получше. Вот только паузы между словами были длинны, как никогда…

— Империя, слушай меня! Люди человечества — я обращаюсь сейчас к каждому из нас. Давно мы не знали больших войн, однако не так давно началась война с самым страшным и могущественным врагом, которого мы только могли себе представить. Сегодня ночью враг совершил то, чему у меня нет названия. Одиннадцать миллионов жителей Нова Спес были убиты, мир опустошен практически полностью. Враг убивал нас жестоко и изощренно, собственными руками и ментальным контролем, заставляя родителей есть собственных детей, стариков бросаться в огонь, а мужчин распарывать друг другу животы и ложиться под медленно едущие танки.

Я не буду перечислять всего, да и не нужно это. Не могу представить, кем нужно быть, чтобы совершить такое. Но ясно одно — враг сделал это специально. Они тщательно следили, чтобы люди получили максимально возможные муки, прекрасно сознавая, что стократ ужаснее физической боли — боль души. Они уделяли этому особенное внимание. Это демонстрация того презрения и ненависти, которые они к нам испытывают, считая людей не более чем говорящими животными. Мы для них — скот.

Их цель — сокрушить наш дух, и нужно признать, что они сделали для этого все. У них почти получилось. Но люди, я говорю сейчас с каждым из вас лично. Загляните в себя, вслушайтесь, и поймите одно — ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ НЕНАВИДЕТЬ СИЛЬНЕЕ!

Я, Александр, Император волей Отца — повелеваю. Раса, совершившая такое, не может более считаться разумной. Отныне на нашего врага — эльфов, не распространяются правила ведения войны и кодекс чести человека. Каждый эльф, независимо от пола, возраста и дееспособности, должен быть умерщвлен максимально быстрым и эффективным образом. Исключение может быть лишь одно — добыча необходимых нам сведений.

Мы — не они. Мы не будем опускаться до мучительства и гнусных жестокостей — но мы не остановимся до тех пор, пока во Вселенной не останется ни одной особи врага! Где бы он ни был. Я, Александр, сказал.

Все замерло во всех мирах, во всех городах, заводах, орбитальных станциях и подводных поселениях, в каждой мельчайшей деревушке и одиноком охотничьем лабазе. По всей Империи люди стояли и молча смотрели расширенными до безумия зрачками на экраны, где один за другим шли столь же молчаливые и страшные кадры.

62

Этой ночью в цехе 'А' Нижне-Волжского завода вакуумной автоматики кипела работа. На смене были все — и те, кто должен был идти домой, и те, кто заступал. Медведисто-неуклюжие из-за просвинцованных гермокостюмов, инженеры возились с очередным большим непослушным серым овоидом, сплошь опутанном проводами и талями. По идее, инженеры должны были управлять гибкими механическими руками из безопасной защищенной операторской, но не все и не всегда могла сделать автоматика. Порой приходилось и так — руками и ключом. Люди занимались тем, чем им всегда хотелось заняться — они крепили никогда не используемую третью оболочку, а в редких перекурах сладко грезили своими разом построжавшими 'малышками'. Позади них параноидально-осторожные автоматы медленно катили тележки с точно такими же овоидами. Второй, пятый, десятый…

Сбоку, чуть поодаль, на специальном сборочном столе покоилось нечто вроде гулливеровских размеров гроба — большого длинного прямоугольного ящика с острым носом и короткими крылышками, выполненными вгладь, заподлицо с брюхом. Впрочем, крылышки сейчас были сложены и прижаты к бокам, как уши у кота. Верхняя легкая крышка была снята и открывала нутро ящика, сплошь затрамбованное непонятными внутренностями, из которых более-менее знакомыми непосвященному вгляду представлялись лишь провода. Высокоплотная компоновка оставляла одно-единственное незанятое место, округлую выемку примерно посередине ящика, точь-в-точь совпадающую по размерам с примечательными овоидами.

Закончив установку оболочек и в сотый раз все проверив, люди закрепили изменения в протоколе действий, фиксировавшем каждый поворот ключа, каждый шаг и каждое слово, сказанное возле Изделия. Затем столь же бережно овоид был помещен на свое законное место в ящике, надежно закреплен, и вся конструкция вновь была протестирована. Последовало помещение крылатого ящика в еще один ящик, легкий, но прочный, и заполнение-продувка инертным газом. Никто не торопился. Вернее, торопились как раз все, но никто не позволил себе и в самой малости отступить от протокола — не такие здесь работали люди. Итоговый невзрачный серый транспортно-пусковой контейнер обеспечивал гарантированное хранение в течение двадцати лет без потери характеристик и в готовности к непосредственному применению. Новая ступень в развитии технологий — ранее ядро требовало сложной и громоздкой системы термостабилизации, накладывающей серьезные ограничения на хранение и транспортировку.

Снаружи уже бил копытом конвой, в скором времени доставивший ТПК на военный аэродром — а там их принял в свое кажущееся бездонным нутро большой и красивый самолет.

Он не мог подскакивать на орбиту, подобно мезосферному агрессору, но — только пока. Самолет пережил уже несколько десятков модернизаций со времени первого полета прототипа — а с него минуло более пятидесяти лет — и обещал пережить еще не одну, столь велик был запас для совершенствования, заложенный в него проектировщиками. Впрочем, именно данный конкретный экземпляр был построен недавно, и первоначальный образец числил скорее прародителем, чем братом.

Широченный несущий корпус-центроплан с плавно удлиняющимся носом, две поворотных крыльевых консоли, цельноповоротные кили… Самолет с бомбардировочным трехзначным индексом Т-200, в проекте — Т-4МС, был красив особенной красотой — он не щеголял изящной плавностью линий мезосферника, но предупреждал зримо грозными обводами корпуса невероятной жесткости, созданного, чтобы нестись над самой землей на скорости свыше трех звуковых, когда от скоростного напора 'плывут' даже титановые сплавы.

Это был настоящий боевой самолет, предназначенный для прорыва самых насыщенных систем ПВО, в режиме ли головокружительного огибания рельефа или на страшной высоте, где лишаются маневра ракеты с аэродинамическими управляющими плоскостями. Сорок пять тонн боевой нагрузки в максимуме — больше мог нести только 'Борей', но он был винтовым, пусть и мог летать на малом сверхзвуке. Два огромных внутренних отсека вооружения, снабженных теплоизоляцией и системой кондиционирования и обеспечивающих транспортировку и сброс вооружения на любых скоростях и высотах полета. Выполненные по новой технологии интегральные детали центроплана, все три, сложные ажурные конструкции трехстоечного шасси — и невероятной мощности бортовой вычислительный комплекс.